На верхней ступеньке я остановилась. Просто не могла заставить себя двинуться с места. Ноги отказывались идти туда, в мрачную глубину подземелья, пусть и ярко освещённую магическими лампами.

— Ну что ты встала? — второй конвоир нетерпеливо подтолкнул меня в спину.

Но я упёрлась ладонью в стену. Ещё и замотала головой. Страх перед подземельем был намного сильнее тычков.

— Нет, я туда не пойду.

Первый конвоир, успевший спуститься на десяток ступенек, обернулся. И теперь с удивлением смотрел на нас. Второй выругался, подхватил меня под руку и потащил вниз.

Я не брыкалась. И не вытирала слёзы, скатывавшиеся по щекам.

Просто понимала, что уже не выберусь отсюда. Никогда.

Внизу действительно оказалась тюрьма. На удивление светлая, тёплая и чистая. Но тем не менее самая настоящая тюрьма.

Нас встретили очередные гвардейцы, которым мои провожающие меня и передали. Показалось, что с большим облегчением.

А на меня навалилась апатия. Я даже не слушала реплики, которыми обменивались гвардейцы. Стало всё равно, что со мной будет дальше. Пусть пытают, казнят. Лишь бы побыстрее со всем покончить.

Но пытать меня не спешили.

Снова повели по коридору вдоль дверей с номерами. От верхних этажей они отличались лишь тем, что были сделаны из металла, а ещё снаружи на них располагались крепкие запоры.

Предо мной распахнули одну из таких дверей, сделав приглашающий жест. Я зашла внутрь, и дверь почти беззвучно закрылась. Я осталась одна.

Огляделась. Помещение было крохотным. Деревянная лежанка с тонким соломенным матрасом едва оставляла немного места у двери, изголовьем упираясь в противоположную стену. Под кроватью стыдливо пряталось жестяное ведро.

Вот и вся обстановка.

Я легла на лежанку, закуталась в плащ и тут же провалилась в тревожный сон.

Видимо, предыдущий день оказался слишком тяжёлым для моего организма, потому что спала я как убитая.

Глава 8

Разбудил меня лязг железа. Это открылась дверь камеры.

Я не успела даже приподняться на постели, как внутрь вошёл гвардеец. Лицо было незнакомым. Похоже, уже наступило утро, и пришла новая смена.

Мужчина поставил на пол миску и кружку. Я не разглядела, только услышала стук металла о камень. Ну и догадалась. Что ещё, кроме завтрака, он мог мне принести?

Посуду тюремщик поставил прямо на пол. Ну а куда ещё, если даже стола в камере не было?

В миске оказалась жидкая овсянка, прикрытая сверху куском серого хлеба. Я усмехнулась. Похоже, последние недели или дни жизни я проведу впроголодь, так же, как и многие из предыдущих.

Кружка была до краёв наполнена водой. Поэтому я сначала прополоскала рот и, как сумела, умылась. И, как ни странно, почувствовала себя немного лучше.

Не знаю, что ждёт меня впереди, но я постараюсь принять свою участь с честью.

Каша оказалась несолёной, но я вычистила миску и выпила остаток воды. После, как смогла, разобрала волосы пальцами и заплела косу. Платье и плащ примялись после проведённой в одежде ночи, я разгладила их ладонями. Не то что бы привела в идеальное состояние, но мне показалось, что выглядеть я стала немного лучше.

А затем опустилась на край лежанки и принялась ждать, пока за мной придут. Ожидание долго не продлилось. Тот же гвардеец, что принёс завтрак, забрал посуду, а затем позвал меня за собой.

Глубоко вдохнув, я вышла из камеры и двинулась за ним. Руки мне снова не стали связывать. Видимо, не считали опасной или способной сбежать. И были правы. Бежать мне некуда, а опасность я представляла разве что для мух, кружащих по камере.

Конвоир привёл меня к очередной двери в этом же подвале. По обе стороны стояли вооружённые гвардейцы. Странно, а у моей двери не было охраны.

Кто же там внутри?

Пока дверь открывалась, я даже на время забыла о своём страхе и вытянула шею, чтобы разглядеть, кто находится в камере.

Только это была не камера. А довольно просторное помещение. У стен стояли вооружённые мечами гвардейцы, среди них уже знакомый мне капитан Барно и его помощник. А по центру помещения располагался стол и два табурета друг напротив друга.

На одном из табуретов спиной ко мне сидел мужчина. Нечто в нём показалось мне знакомым. То ли гордо выпрямленная спина. То ли широкий разворот плеч. Или тёмные волосы, будто взлохмаченные рукой любимой женщины…

Не может быть! Откуда бы ему здесь взяться?

— Садитесь, — капитан Барно учтиво указал на второй табурет.

Я медленно двинулась к нему, по пути стараясь сообразить, чего от меня ждут. Зачем сюда привели? Почему здесь этот мужчина? Что я должна сделать?

Наконец я опустилась на прохладное сиденье и ухватилась руками за его края. Взгляд поднимать не спешила, но когда решилась, сразу встретилась с серыми глазами знакомого незнакомца. Это был он.

Незнакомец пристально смотрел на меня. Однако по выражению его лица нельзя было разгадать эмоций, которые он испытывал от нашей встречи.

Я же совсем растерялась и окончательно смутилась под его внимательным взглядом. А ещё за спиной у меня стоял Барно с недовольным помощником, по бокам вооружённые гвардейцы. И это не прибавляло мне спокойствия.

— Лидия Марград, — в голосе капитана я почувствовала напряжение, — узнаёте ли вы этого человека? Вы видели его прежде?

Этого человека? Так они привели незнакомца в тюрьму из-за меня? Потому что я о нём рассказала?

Я снова подняла взгляд. Лицо незнакомца оставалось спокойным. Даже слишком. Будто и не в тюрьме мы сейчас находились, а в коридоре особняка, где впервые встретились.

Он и выглядел как тогда. Тот же плащ, костюм с защитными пластинами на груди и рукавах. Даже рукоять меча по-прежнему торчала из ножен. Не знаю почему, но гвардейцы не решились забрать у него оружие.

Значит, незнакомец не арестован.

И тут я поняла — они ждут моего слова. Если я скажу, что это он принёс королевскую кровь в лабораторию, его тоже посадят в тюрьму. А до тех пор незнакомца что-то или кто-то защищает.

Вот уж не думала, что мне придётся отправить человека за решётку. Но и солгать капитану я не могу. Я ведь решила во всём признаваться и сотрудничать, чтобы облегчить свою участь.

Если я его опознаю, это ведь мне поможет?

— Лилия Марград! Отвечайте на вопрос! Вы узнаёте этого человека? — капитан лишь слегка повысил голос, но это заставило меня вздрогнуть.

Я снова встретилась взглядом с незнакомцем. Он по-прежнему смотрел на меня с нечитаемым выражением лица. И не угадаешь, что сделает в следующий момент. То ли зевнёт от скуки, то ли выхватит меч из ножен и начнёт всех кромсать.

Так вот почему в комнате столько вооружённых гвардейцев, они как раз и опасаются такого развития событий. Все были напряжены в ожидании развязки. Все, кроме незнакомца. Он единственный здесь выглядел собранным, но спокойным.

Я вдруг поняла, что не могу отправить его в тюрьму. И не хочу. Он не показался прожжённым интриганом или лжецом. Я чувствовала, что этот мужчина честный и достойный. Не знаю почему, но я была уверена, что незнакомца использовали втёмную. Так же, как и меня.

— Нет, — после долгого молчания мой голос прозвучал хрипло, похоже на карканье.

Капитан Барно не разобрал и решил переспросить:

— Вы уверены? От вашего ответа зависит ваша участь, Лидия.

Капитан подбавил в голос бархатистых ноток, чтобы убедить меня сказать ему правду. То есть выдать незнакомца.

Но я уже приняла решение.

— Да, уверена, — я закивала, чтобы не оставить сомнений в моей уверенности, — я никогда прежде не видела этого человека.

— Барышня! — вечно недовольный помощник подошёл сзади и схватил меня за плечо.

Я ахнула от боли. Пальцы гвардейца впились в мою плоть грубо, с излишней силой.

— Барышня, а ну-ка гляньте на него ещё раз! — вторая рука помощника зафиксировала мою шею мощным захватом, заставляя смотреть прямо перед собой. На незнакомца. — Это тот мужчина, который принёс кровь магистру Марграду? Высокий, привлекательный, с серыми глазами, похож на воина. Это же ваше описание!

С каждым словом он раздражался всё больше. И всё сильнее сжимались его пальцы. У меня из глаз потекли слёзы. Я едва различала сидящего перед собой мужчину.

Тем неожиданней для меня прозвучал его глубокий голос с рычащими нотками.

— Барно, девушка уже дважды подтвердила, что не видела меня прежде. Отзови свою шавку, — он кивнул на держащего меня помощника.

Тот скривился. На его лице проступила ярость. И пусть я этого не видела, но ощущала, как пальцы всё сильнее впиваются в моё тело. Мне было безумно больно. Но вместе с тем и приятно, что незнакомец выступил в мою защиту.

— Отпусти её, Дирн, — Барно процедил это сквозь зубы. Совсем тихо.

Но пальцы на моей шее тут же разжались. А я судорожно вдохнула, только сейчас понимая, что всё это время задерживала дыхание от страха.

— Спасибо, — прошептала я беззвучно, но незнакомец смотрел поверх моей головы, видимо, схлестнувшись в поединке взглядов с капитаном.

— Тебе повезло, Велейн, — продолжил капитан неожиданно спокойным голосом. Но то, что он произнёс дальше, заставило меня побелеть от ужаса: — Девка оказалась слишком глупа и профукала единственную возможность избежать виселицы. Не знаю, почему она тебя выгораживает и как вы связаны, но приговор она себе подписала. А до тебя и твоей семейки мы всё равно доберёмся. Подобное не сойдёт вам с рук.