Лина Джонс
Тайна привратников
Для Лизи и Ханны
НАРУШИТЕЛЬНИЦА ПРАВИЛ
— Чумовой фильм! — довольным голосом заявил Лиам, когда мы вышли из кинотеатра «Одеон».
К вечеру воздух прогрелся, на Лейстер-сквер всё ещё кишел народ. Мы пробирались сквозь толпу. Лиам включил телефон, а я выуживала из коробки последние остатки попкорна. Мы только что посмотрели недавно вышедший детективный триллер «Полуночная доставка» и сгорали от нетерпения обсудить все дыры в сюжете.
— Я так и знала, что это мойщик окон! — сказала я. — Он слишком уж совал повсюду нос. А вот детектив — та-акой тормоз! — Я засмеялась. — Брианне бы тоже не помешало развеяться! Почему она сказала, что не может с нами пойти?
Если Лиам — мой друг номер один, то Брианна уверенно держится на втором месте. Мы проводим втроём уйму времени.
— Э-э-э… Кажется, у неё домашка.
Я фыркнула.
— Тогда понятно. Последний день каникул, а она только взялась за дело.
Мы с Лиамом всегда делаем домашнее задание в начале каникул, а вот Брианна предпочитает тянуть до последнего. Однажды я видела, как она пишет что-то в школьной тетради на ходу по дороге в школу.
Лиам так сосредоточенно разглядывал что-то в телефоне, что не ответил. Я подошла к урне и выкинула пустую коробку из-под попкорна. Рядом на рекламной доске висел плакат с огромным заголовком: «ФЕЙЕРВЕРКИ ЛОРД-МЭРА!» Я наскоро пробежала его глазами. Представление — «Более пятнадцати тысяч фейерверков» — состоится на берегу Темзы в воскресенье.
— Не рановато ли для фейерверков лорда-мэра? — спросила я подошедшего Лиама. — Ведь сейчас только сентябрь, а обычно их устраивают в ноябре — в ночь Гая Фокса [Ночь Гая Фокса — традиционный в Великобритании праздник в ночь на 5 ноября. В это время устраиваются фейерверки и костры, на которых сжигают чучело Гая Фокса, дворянина, хотевшего взорвать в XVII веке лондонский парламент. (Здесь и далее— прим, ред.)]? — Я ещё немножко подумала. — И обычно — в субботу.
Игнорируя мой вопрос, Лиам развернул ко мне телефон и продемонстрировал экран.
— Ты только посмотри.
На экране были открыты последние новости:
ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ: Убийство в Британском музее.
Я несколько секунд таращилась на красные буквы, испытывая знакомое волнение. Прошло пять недель с тех пор, как я раскрыла дело о красной слизи, отравлявшей лондонские водохранилища, — и мне не терпелось снова оказаться в строю. Когда не надо разгадывать никаких тайн, жизнь слишком скучна, поэтому летними каникулами я наслаждалась меньше, чем обычно.
Отобрав у Лиама телефон, я открыла первую ссылку. Пока что информации там было кот наплакал:
Сотрудник Британского музея зарезан сегодня вечером вскоре после закрытия. Полиция ещё не сообщила имени убитого. Предполагается, что это дежурный, вспугнувший взломщика. Сообщают также, что из витрины пропал музейный экспонат.
Я почувствовала, как меня переполняет воодушевление.
— Ну, наконец-то настоящее дело! — Сунув телефон Лиаму, я встретилась с ним глазами. — Идём же! Надо срочно расследовать это дело!
Он внимательно посмотрел на меня.
— Агата, ты ведь не можешь радоваться тому, что кого-то убили…
Мои щёки так и вспыхнули. Надеюсь, он этого не заметил.
— Разумеется, нет!
Я разглядывала свои ногти — сейчас они выкрашены чёрным лаком, на них нарисованы серебряные звёзды. Звёздами я особенно гордилась, здорово вышло.
— В любом случае, — продолжал Лиам, — полиция не позволит тебе просто так вмешаться в расследование.
Ради таких вызовов судьбы я и живу!
— Ещё как могу! «Для фриков не бывает слишком странных дел» — помнишь? — Я процитировала девиз «Агентства фриков». Меня достали люди, смеющиеся над моей фамилией! Вот я и решила обернуть всё в свою пользу.
— Это дело не кажется таким уж странным… — с сомнением в голосе сказал Лиам.
Не желая терять ни минуты, я схватила его за руку и зашагала сквозь толпу на Лейстер-сквер к метро. Лиам, спотыкаясь, плёлся следом, на ходу читая новости с телефона.
— Тут говорится, что в музее полностью перекрыли все входы и выходы. Туда просто так не пробраться, даже тебе.
— А кто сказал, что я собираюсь идти через парадную дверь?
Я подмигнула Лиаму и свободной рукой коснулась висящего на шее маминого чёрного ключика. Это не просто безделушка: железный ключ принадлежал тайной организации под названием «Гильдия Привратников» и давал доступ к подземным тоннелям под Лондоном.
Лиам нахмурился.
— Если профессор Д'Оливейра выяснит, что ты сунулась в тоннели до начала твоих испытаний, тебе несдобровать.
Профессор — моё контактное лицо в Гильдии. Если я хочу стать агентом или Привратником, как моя мама (а я очень-очень хочу!), то мне нужно пройти три экзамена, составляющих испытания Гильдии.
Я вздохнула.
— Знаю. Но я не думала, что испытания начнутся так нескоро! Я жду уже добрых пять недель!
— Да ладно тебе, ты же знаешь, что не оберёшься неприятностей, если тебя застукают, — и профессор предупреждала: если ты нарушишь правила, к испытаниям тебя не допустят и Привратницей тебе не быть.
Я закатила глаза.
— Но если я воспользуюсь ключом всего один разочек, только сейчас, они же ничего не заметят! Уж как-нибудь я от них увернусь, точно-точно!
Лиам вырвался из моей хватки.
— Ты что, бросаешь меня? — потрясённо спросила я. Обычно Лиама уговаривать не приходится.
— Агата, ты — мой лучший друг, но ты собираешься вторгнуться на место преступления — да ещё и подставить под удар свою возможность стать агентом.
Я решила сосредоточиться на первом возражении, а второе просто пропустила мимо ушей.
— Никуда я не собираюсь вторгаться, — возмущённо ответила я. — Просто хочу поискать улики…
— …и оказаться на пути полицейских, которые тоже как раз их ищут.
Я немного помолчала, прикидывая, стоит ли всё-таки попытаться его уговорить. Но Лиам выглядел очень решительным и упрямым.
— Ну, ладно, — сдалась я. — Не волнуйся. Ты можешь поискать, что ещё пишут в новостях об этом убийстве. В четверг увидимся в школе и обменяемся информацией.
— Ладно… Только всё-таки будь там поосторожнее.
— Ох, ну само собой… Я просто-напросто вырою ложкой подземный ход, — ответила я, ссылаясь на один из наших любимых фильмов.
— Ну, если у тебя есть план… — проговорил Лиам с нескрываемым сарказмом.
— У меня всегда есть план.
— Если я найду ещё что-нибудь в новостях, оставить тебе записку?
— Ой, забыла сказать: папа нашёл тот выпавший кирпич в стене, поэтому мы больше не сможем воспользоваться старым тайником. Папа его зацементировал!
— Серьёзно? А ты не могла его остановить?
Я пожала плечами:
— Я не успела ничего сделать, как он уже «всё починил». Придётся нам искать какой-нибудь новый способ обмениваться информацией.
Лиам печально покачал головой.
— Мне нравился наш кирпич, — сказал он таким тоном, будто мы потеряли близкого друга.
Я снова пожала плечами:
— Слушай, мне надо идти. Увидимся в школе в четверг.
Коротко махнув рукой ему на прощание, я трусцой припустила к метро.
За пять минут, что мне пришлось простоять на платформе, дожидаясь поезда, я успела ощутить прилив адреналина. Сейчас я была уже не Агатой Фрикс — ученицей элитной школы, а Агатой Фрикс — частным детективом, получившим своё имя в честь всемирно известной писательницы Агаты Кристи.
Пока поезд нёсся вперёд, и я подчинилась его ритму, планируя, как именно проникну в музей. У меня есть полезная способность «переключать канал»: отвлекаться от того, что происходит вокруг, и концентрироваться на главном. Закрыв глаза, я воспользовалась этим методом, чтобы сосредоточиться на предстоящей задаче. Мне понадобится подходящий костюм и убедительная причина, чтобы находиться в музее во внеурочный час.
К тому времени, как я вернулась в Гайд-парк, в моей голове уже сложился законченный план. И мне не терпелось приступить к его осуществлению.
Торопясь по тропинке, огибающей озеро Серпентайн, я машинально бросила взгляд на скамейки, проверяя, нет ли там Джей-Пи, но тут же вспомнила, что Джей-Пи уже не бездомный, а потому больше не живёт в парке. Он сумел найти работу, причём даже с квартиркой, которая сдаётся задёшево. Я была рада за него, но всё равно скучала по нашей ежедневной болтовне.
Когда впереди показался домик смотрителя, я заставила себя сосредоточиться на плане. Первое, что требовалось: попасться на глаза папе (его зовут Руфус), чтобы он решил, будто я скоро ложусь спать. Кроме того, от попкорна давно уже остались одни воспоминания, так что, пожалуй, перед выходом стоит сделать сэндвич.
— Привет, пап!
— Привет, Агги. Как кино?
— Ужасный фильм! Мне понравился!
Папа сидел за кухонным столом и изучал какие-то проекты ландшафтного дизайна. Я подошла и поцеловала его в щёку.
— Это славно. Ты что-нибудь ела?
— Только попкорн, — призналась я. (Папа терпеть не может, когда я пропускаю приём пищи.)
— Сделала бы себе сэндвич, — предложил он.
Я широко улыбнулась:
— Ты прямо читаешь мои мысли!
Взявшись за дело, я намазала хлеб сначала маслом, потом арахисовым маслом, а потом сливочным майонезом. Такое сочетание я ещё не пробовала, но я люблю экспериментировать. Пожалуй, я слегка переэкспериментировала в прошлом семестре, попытавшись состряпать шедевр по французской поваренной книге. Дело закончилось катастрофой, и я подрастеряла уверенность в себе — но теперь неудачи забылись, и вот я снова открыта кулинарным экспериментам.
