Для Гранда это не прошло незамеченным. Он повернул голову, чтобы посмотреть, с кем я играю в гляделки.

— Оливия, — донесся до меня его стальной голос. Я очнулась от безмолвного флирта и посмотрела на собеседника.

— Да, — захлопала я ресницами.

— Может, поменяемся местами? — предложил он.

— У меня отличный обзор, не хочу его терять, — усмехнулась я.

— Я хотел с тобой поговорить, — серьезно произнес Гранд.

— Мне не сбежать от этого, правда? — Это был риторический вопрос.

— Нет, — уверенно ответил он. — Я хотел тебе кое-что рассказать.

— Может, в другой раз? — Я вновь поймала взгляд мужчины и улыбнулась.

— Сейчас, — настаивал Гранд, и я обреченно посмотрела на него.

— Ладно, что за интересную новость ты хочешь мне рассказать?

— В общем, я не тебе хотел насолить тогда, — начал он.

— Господи, ты можешь забыть об этом?! — раздраженно передернула я плечами.

— Нет, хочу, чтобы ты знала мои мотивы, — продолжил он.

— Без алкоголя никак, — усмехнулась я.

— Помнишь Джулс? — спросил он, а я нахмурилась, перебирая в памяти всех знакомых девушек с этим именем.

— Девушку Тео? — выдала я предположение.

— Да, только это была моя девушка, пока Тео не сказал ее родителям, что я наркоман. Она бросила меня, растрезвонив об этом всем. Нам было по семнадцать тогда. Ты же помнишь меня в этом возрасте?

— Хм, предположим, — медленно ответила я, немного шокированная поступком брата.

— Эта новость о моем пристрастии дошла до ушей мамы, и она отправила меня на лечение…

— Вот почему ты пропал на три года, — перебила я его, припоминая прошлое. — А твоя мама сказала, что ты перевелся в какую-то закрытую школу в Нью-Йорке.

— Да, только лечить меня было не от чего, — в голосе Гранда послышалась горечь.

— И что дальше?

— Я вернулся и притворился, что простил Тео за тот случай. Но я не простил его. Решил отомстить. Ты была для него слабым местом, он безумно любил тебя. И я нацелился на наивную девочку, маленькую и такую искреннюю в своих предпочтениях. — Гранд замолк, пока перед нами расставляли напитки. — Я знал, что нравлюсь тебе. Специально крутился рядом, заставляя тебя наблюдать за собой, мило краснеть, когда я рассказывал о своих девушках. Нашел твое письмо, когда оказался в твоей комнате совершенно случайно. И решил, что это будет отличным способом отомстить Тео, — продолжил он, а внутри меня поднялась волна жалости к самой себе.

Я сделала большой глоток вина, которое согрело вмиг заледеневшее сердце. Моя душа захотела испариться. Боль прошлых лет с новой силой ударила по мне.

— Но после того, что я сделал, мне стало паршиво. До меня дошло слишком поздно, что я урод. Напился, мы с Тео подрались, а затем я еще сильнее напился. Хотел прийти к тебе и попросить прощения, но тебя не было в комнате. И я заснул на твоей постели, а проснулся со склеенным ртом весь в своей блевотине, — покривился он и поднял на меня глаза.

Мои глаза защипало, а в горле образовался комок.

— Я был идиотом, считавшим, что делаю все правильно. Но я ошибся, малышка Ливи. Я не хотел тебе причинить боль. Я хотел унизить Тео. Потом я отбил у него Леону, в которую он был влюблен, и распространил слух, что он гей. Мы не общались долгое время, только год назад решили, что пора принять наше прошлое. Но себя я простить не могу из-за тебя. Мне даже сейчас хреново вспоминать это. — Он смотрел на меня с жалостью, отчего я возненавидела его еще больше, и сжав губы, отвернулась к окну.

Над нашим столиком повисла грозовая туча, готовая вот-вот разразиться яркой молнией и оглушающим громом.

«Успокойся, — приказывала я себе. — Успокойся!»

Но я не могла. Хотелось бросить в него чем-то, закричать, ударить. Спросить: «За что? Почему я?» Я сильнее сжала губы, не дав своей слабости сорваться с губ.

— Малышка, ты когда-нибудь сможешь меня простить за это? — тихо спросил Гранд, и я повернулась к нему, собрав всю гордость в кулак.

— Это дело прошлых лет, — спокойно ответила я и даже изобразила что-то наподобие улыбки. — Я должна тебя даже поблагодарить за то, что разбил мои глупые мечты. Это помогло мне стать свободней, счастливей и уверенней…

— Ливи, я не верю тебе, — покачал он головой.

— Почему? — удивилась я, отпивая еще вина.

— Такое невозможно забыть, ведь я помню, как ты в слезах убежала со своего праздника, а затем переехала на другой континент от стыда и насмешек твоих одноклассников. Но я вернулся на вечеринку с разбитой губой и фингалом под глазом и сказал, что это была шутка, — признался Гранд, а я смотрела на него, не понимая, почему он решил отомстить так жестоко? Как вообще додумался до такого?

— Но забыла, — печально усмехнулась я. — Да, тогда мне было обидно… очень обидно. С годами это прошло, я окунулась в другой мир. Мне требовалось изменить свою жизнь, и я это сделала. Ты был толчком, и сейчас я живу без правил. Мне нравится такая судьба. Поэтому прошу тебя забыть об этом, как сделала я.

— Считал, что ты захочешь отомстить так же, как и я…

— Нет, я никогда бы не причинила Патриции боль специально. Я помню, как мама рассказывала мне, что это была любовь с первого взгляда между Патрицией и Хью. И мама сама настояла на том, чтобы разъехаться, — перебила я его.

— Но когда твой отец спросил тебя о причине переезда, ты сказала, что это из-за моей матери, — напомнил Гранд.

— А что мне следовало сказать? — зло спросила я. — Что ты заставил меня спрятаться, зализывать раны и собирать по крупицам разбитое сердце? И я не говорила так — просто не отрицала догадок отца, вот и все!

— Прости меня, малышка, прости меня за все. — Я видела, как его грудь быстро вздымается, и на секунду зажмурилась.

«Дай мне сил, — вновь взмолилась я. — Прошу тебя, дай сил пережить снова этот ужас!»

— Прощаю, я ведь уже говорила, — ответила я, открыв глаза, но избегая встречаться с Грандом взглядом. — И перестань называть меня малышкой. Я давно выросла.

Он хотел что-то еще сказать, но перед нами поставили пасту. Аппетит пропал, тошнота подкатила к горлу. Захотелось убежать, а не сидеть тут, изображая воспитанную леди. Но я заставила себя взять приборы. Мы обедали в тишине, пока не подошла официантка.

— Мисс, простите, но вам передали. — Девушка положила на столик рядом с моей тарелкой записку, и я удивленно подняла на нее голову. — От нашего посетителя. — Она повернула голову в сторону того самого мужчины, который наблюдал за мной.

Гранд бросил на официантку недовольный взгляд, она виновато опустила голову.

Я раскрыла послание и прочла: «Это твой парень?»

Я посмотрела на незнакомца и отрицательно покачала головой, он довольно улыбнулся.

— Еще одно послание, и я сделаю так, что тебя уволят, — зло сказал Гранд официантке, а она испуганно посмотрела на меня.

— Не принимайте его слова всерьез, — улыбнулась я. — У вас есть ручка?

— Да, конечно, — пискнула она, протягивая мне то, что я просила.

— Ливи, — предостерег меня Гранд, но я проигнорировала его, быстро написала свой телефон с именем и передала лист обратно официантке.

— Верните ему это, — попросила я ее, и она была счастлива ретироваться.

— Ливи, что ты делаешь? — процедил Гранд.

— Знакомлюсь, — улыбнулась я незнакомцу в подтверждение своих слов и подняла бокал.

Официантка передала ему записку, и он подмигнул мне, показывая жестом, что позвонит.

— Зачем? — допытывался мой партнер по обеду.

«Чтобы показать тебе, что я пользуюсь успехом», — довольно сказало мое нутро.

— Почему нет? Я свободна, он очень привлекателен. Не будет так скучно тут, — пожала я плечами.

— А чем я тебе не подхожу? — спросил он.

Я раскрыла глаза в удивлении и нервно рассмеялась.

— Гранд, что за бред?

— И правда, о чем я, — усмехнулся он и откинулся на спинку стула. — Решил проверить, остались ли ко мне какие-то чувства.

— Их не было, мне надоело это повторять, — сладко пропела я. — Я выдумала принца и влюбилась в свой образ, но никак не в тебя. Ты слишком непостоянен, груб и слащав. А я предпочитаю сейчас таких мужчин, чтобы кровь в венах забурлила, дыхание остановилось, а тело накалилось. Понимаешь, о чем я?

Я вкладывала в каждое слово столько страсти, что Гранд подался вперед. Алкоголь помогал мне продолжать свою игру, потому что внутри все сжалось от его недавнего признания.

— Думаю, мы можем закончить наш обед на этом интересном месте, — я посмотрела на часы. — Подбросишь домой? Я позвоню папе, скажу, что очень устала для приключений.

— Нет, — сухо ответил он. — Сама доберешься. Ты же большая девочка.

Гранд резко встал и, бросив несколько купюр на стол, быстро пошел к выходу. Я, довольная, смотрела в удаляющуюся напряженную спину. Откинулась на стул, допивая вино.

Это была ревность. Я чувствовала ее. Гранд ревновал меня и желал. Но триумфа я не испытывала, лишь непонятную горечь.

Каждый человек играет другим, доводя противника до сумасшествия. Правильно ли это? Не знаю. Но в жизни нет правил, выживает только сильнейший. И я сделаю ставку на свою обиду, не дающую мне годами дышать спокойно при одном упоминании имени Гранда Кина.