Собрав последние крохи достоинства, Финни направилась к двери. Но прежде чем выйти, обернулась и сказала:

— Вы так любили свою жену, что после ее смерти отправились в Африку искать забвения, а теперь считаете себя вправе оскорблять всех подряд?

Ее слова застали Мэтью врасплох. Он долго и мрачно смотрел на Финни, и на скулах у него играли желваки.

— Ну же, скажите, — настаивала Финни.

— Любил?

В его голосе было столько злобы, что у Финни по спине побежали мурашки. Мэтью посмотрел ей в глаза, и в них она прочла ненависть.

— Я застал жену в объятиях моего лучшего друга.

В голове у нее все смешалось.

— Потрясены? А попробуйте представить себя на моем месте, — насмешливо произнес он. — Случилось это во время приема по случаю открывающейся на следующий день выставки моих картин. Я полагал, что мне пришли пожелать удачи. Но оказалось, цвет бостонского общества решил насладиться небывалым в нашем городе представлением, разыгрываемым моей супругой и моим лучшим другом. И только я один ничего не знал.

— О, Мэтью, простите!

— Прощать? За что? За то, что я был глупцом?

— Нет…

— Да, я был идиотом! Я обожал ее! Я бы весь мир бросил к ее ногам. Но ее интересовали только мое имя и деньги. Моя любовь ей была ни к чему.

Финни слушала затаив дыхание, и невольно взгляд ее упал на его больную руку, а потом остановился на шраме.

— Так вот откуда у вас шрам, — вырвалось у Финни.

Он посмотрел на разорванный портрет жены, и отчаяние исказило его лицо.

— Да. В тот роковой вечер я убил моего самого близкого друга и жену.

И Мэтью рассказал, как произошла эта трагедия.

Кимберли и Рейнолдс вздрогнули, когда он, ослепленный яростью, ворвался в домик и застал их вдвоем. Мэтью набросился на них, жену отшвырнул в сторону, а на друга налетел как одержимый.

— Мэтью, не надо! — закричала Кимберли, схватив мужа за руку.

Рейнолдс попытался защититься, но Мэтью был сильнее.

— Мэтью, она любит меня! — крикнул Рейнолдс, поднимаясь на ноги. — Она моя! Ей следовало выйти за меня!

Но Мэтью не слушал его. Он схватил стул и запустил им в окно. Раздался звон стекла, посыпались осколки. Кимберли вскрикнула. Но Мэтью не обратил на это внимания.

Драка была в самом разгаре, когда Мэтью почувствовал запах дыма и оставил Рейнолдса.

В следующий момент вокруг них заплясали языки пламени. От керосиновой лампы загорелись шторы.

Мэтью вновь сгреб жену, на сей раз чтобы вытащить наружу, и потащил к двери. Но она царапалась и колотила его, пока они не свалились на обгоревший каминный коврик.

В этот момент с грохотом рухнули стены, а с потолка с треском посыпались балки. Услышав пронзительный крик Кимберли, Мэтью бросился к ней, но в этот момент острые осколки стекла разлетелись по всему домику.

Посыпались щепки. Раненый Мэтью упал на пол, но подняться не мог: мешала разрезанная стеклом рука.

И тут Мэтью увидел Кимберли. Сознание прояснилось, и он, пошатнувшись, кое-как поднялся, ощутив невыносимую боль во всем теле. Дотронулся до лица, и ладонь сделалась липкой от крови.

Спотыкаясь, Мэтью побрел к жене, подхватив ее на руки, вынес из домика и тут оказался лицом к лицу с убитыми горем родственниками в толпе гостей.

Оцепеневший Мэтью наблюдал, как двое мужчин выносят из дома тело Рейнолдса.

— О Боже, он мертв! — вскричал кто-то.

— Говорила же я, что добром это не кончится. Эти двое убегали со всех вечеринок, — язвительно заметила какая-то женщина. — По крайней мере им следовало быть осмотрительнее.

— Кимберли Готорн никогда не была осмотрительной. И говорят, осчастливила многих мужчин.

Взоры женщин устремились на Мэтью. Он держал на руках тело жены. Его лицо и грудь были залиты кровью. Сквозь слезы смотрел он на женщину, которую любил с детства.

— Ким, — прошептал он, припадая к ее груди, — почему?

Кимберли была мертва.

Слезы высохли, душу охватил ледяной холод. Шрам на лице будет до конца дней напоминать ему о том, каким глупцом он был.

* * *

— О, Мэтью, простите! Но в случившемся нет вашей вины. Вы их не убивали.

Готорн прищурился и только теперь, казалось, увидел ее.

— Убирайтесь, мисс Уинслет, — сказал он.

Финни не двинулась с места.

— Мэтью, прошу вас, не надо так!

Мэтью бросился к ней.

— Убирайтесь! — взревел он. И его крик гулким эхом прокатился по парадному.

Финни выбежала из дома.

Мэтью еще долго неистовствовал, ожидая, как избавления, приступа боли.

Глава 11

Джеффри сидел в западной гостиной, когда Финни ворвалась через парадную дверь в родительский дом. Ее щеки пылали. Она хотела незаметно проскользнуть через вестибюль к парадной лестнице, но тут услышала голос Джеффри:

— Ну разве не красавица! — Он поднялся, протягивая ей руки. — У вас такой вид, будто вы сегодня целый день веселились.

— Действительно, — согласилась Пенелопа, бросив на Финни любопытный взгляд. — Отчего вы так раскраснелись?

— От мороза, — ответила Финни.

— И только? Гм-м… Звучит загадочно.

— Ничуть, — бросила Финни. — Я ходила по магазинам.

— А, да, — вежливо промолвила Пенелопа. На ней было платье из первосортного шелка, темные волосы стянуты узлом на затылке. — Значит, по магазинам? В последние дни вы только и делаете, что ходите по магазинам. И все время одна.

Финни опустила голову и только сейчас увидела, что Джеффри держит ее ладони в своих. У него были ухоженные руки, но пальцы толстые и короткие, с седыми волосками на суставах.

«Он годится мне в отцы», — содрогнувшись, подумала Финни. Так сказал Мэтью.

Как и обычно, Аптон был одет с иголочки. На манжетах и рубашке ни одной складки. «Он не груб и не опасен», — с облегчением подумала Финни.

Больше всего ей нравились в нем утонченность и жизненная мудрость.

«Я не желаю больше встречаться с Мэтью Готорном и терпеть его сумасбродство и грубость», — продолжала размышлять Финни, вспомнив о разбросанных по полу обрывках полотен.

Нет, она не хочет принадлежать Мэтью. Такая мысль взбрела ей в голову лишь однажды, в минуту слабости, после долгой ужасной ночи в джунглях.

Внезапно парадная дверь с грохотом распахнулась, и в дом влетел Нестер. Он вихрем ворвался в гостиную в своем накрахмаленном белом воротничке, съехавшем набок галстуке и расстегнутом пальто. Лицо его было покрыто красными пятнами.

— Что за дела? Почему вы подписали контракт с Кендаллом? — обратился он к Джеффри.

Джеффри побагровел.

— В контракте ошибка? — холодно спросил он.

— Плевать мне на ошибки, они могут встретиться в любом контракте.

— Тогда в чем дело, Нестер?

— В том, что вы не имеете права принимать решения без моего согласия.

Нестер принялся расхаживать по комнате, стуча ботинками. Пенелопа тщетно пыталась успокоить его.

— Насколько я понимаю, — с трудом сдерживая гнев, заметил Джеффри, — моя работа в том и состоит, чтобы принимать решения. Кроме того, это решение касается всего лишь покупки нового литейного станка для плавильного цеха — его давно пора заменить.

— Всего лишь литейного станка? — парировал Нестер, остановившись перед Джеффри. — Но деньги-то мои. И завод тоже. Хотя ты, кажется, считаешь его своим.

— Нет, Нестер, не считаю. Но ты, видимо, забыл, что я распоряжаюсь по доверенности половиной акций и управляю заводом. Поэтому могу заключать сделки и без твоего согласия.

— Не долго уж! — выпалил Нестер, тут же пожалев о сказанном.

— А это мы еще посмотрим, — загадочно произнес Аптон.

Финни не понимала сути данного спора, но ей не понравился их разговор. И еще меньше понравилась злобная ухмылка брата.

Ни с того ни с сего тот вдруг сказал:

— Финни ни за что не приживется здесь, Аптон. Смирись с этим.

Финни не поняла, что Нестер имел в виду, но его слова уязвили ее до глубины души.

— Это правда, сестренка, — произнес он тихо. — Напрасно ты надеешься, что моя мать примет тебя как дочь. Пораскинь мозгами. Ты никогда не приноровишься к здешним обычаям.

Джеффри шагнул вперед:

— Общество примет ее, если она выйдет за меня.

Финни открыла рот от изумления, а Нестер издевательски усмехнулся.

— Дражайшая Финни, вы выйдете за меня? — спросил Джеффри.

От неожиданности она лишилась дара речи.

— Понимаю, понимаю. Я застал вас врасплох. Все вышло как-то по-дурацки. — Аптон провел большим пальцем по ее ладоням. — Для меня большая честь жениться на вас. Если вы согласитесь стать моей женой, я постараюсь оказаться достойным вас.

В этот момент в гостиную стремительно вошла Летиция.

— Что здесь происходит? Даже наверху слышны ваши крики.

Нестер, ткнув пальцем в Джеффри, воскликнул:

— Он хочет завладеть моим заводом!

— Твоим заводом? — не поняла миссис Уинслет.

Однако сын не стал ничего объяснять.

— Как он может на ней жениться? — не унимался Нестер. — Ведь она дикарка!

Джеффри резко обернулся, и не успела Финни опомниться, как он взял Нестера за плечи и стукнул о стенку с такой силой, что задрожали картины и канделябры.

— Не смей говорить так о Финни, ясно?

Финни преисполнилась благодарности к Джеффри, вставшему на ее защиту.

Летиция тихонько заплакала, а Пенелопа раскрыла рот от изумления.

— Как ты смеешь?! — завизжал Нестер.

— Смею, потому что мне надоело твое пренебрежение к сестре. Она не дикарка!

Но ее брата не интересовало то, что говорил мистер Аптон.

— Ты больше не работаешь у меня! Ты уволен!

— Нет, Нестер, — неожиданно вмешалась Финни и шагнула вперед, глядя на Джеффри, — потому что я выйду за него. — Это решение Финни приняла, еще когда была у Мэтью, в вестибюле его дома, заваленном разорванными полотнами.

— О Финни! — выдохнул Аптон и привлек ее к себе.

— Глупости! — бесясь от злости, воскликнул Нестер.

— Вот уж нет.

Все повернулись и увидели в дверях Ханну.

— Я не удержалась и подслушала, — произнесла старая дама. — Полагаю, следует их поздравить.

— Спасибо, — тихо промолвила Финни, и у нее учащенно забилось сердце.

Аптон, взяв ее под руку, прошептал:

— Вы не раскаетесь.

Раскаяние?

Она тут же вспомнила Мэтью. Его боль. Его неистовую ярость.

Его доброту, когда он спас ей жизнь.

«Мне необходим Джеффри для завоевания Бостона. Африка осталась в прошлом», — подумала Финни. Черный континент отобрал у нее все, и ей приходится начинать жизнь сначала.

Джеффри возродил в ее душе надежду. Он любит ее, добр к ней. Но принять его предложение Финни решила еще и потому, что у него есть взрослые дети.

Изабель.

На глаза навернулись слезы. У нее никогда не будет детей, потому что она не сможет полюбить другого ребенка. Африка научила ее этой истине.

* * *

Дни пролетали в приготовлениях к празднику. У Финни не оставалось времени на раздумья. Было решено, что о помолвке объявят в день ее рождения.

Слухи об этом проникли в избранное бостонское общество. Праздник обещал стать самым грандиозным событием за весь зимний сезон. Ее матушка была вне себя от радости, ведь все устроилось благодаря ее стараниям.

Впервые после приезда в Бостон Финни ощутила свою близость с матерью и дорожила каждым мгновением, проведенным с ней.

Жизнь постепенно налаживалась. Став невестой, Финни была принята в высшем свете. Мисс Уинслет старалась убедить себя, что поступает правильно, выходя за Аптона.

Все было бы хорошо, если бы Финни не мучило недоброе предчувствие, стоило ей подумать о мужчине, с которым она собиралась связать свою судьбу.

Наступила пятница, день ее рождения. Вечером в ее честь будет устроен праздник, а сейчас Финни с Джеффри катили по Бойлстон-стрит в его черном, покрытом лаком ландо. Она с трудом уложила свои непокорные рыжие волосы и даже напудрила щеки отвратительной рисовой пудрой. Мать настояла. От волнения голова у Финни шла кругом. А недоброе предчувствие комом стояло в горле.

— Я так рад, что ты наконец познакомишься с моей матушкой, — произнес Джеффри, похлопывая ее по руке.

Вот уже две недели с того самого дня, как Финни приняла его предложение, она с нетерпением ждала встречи с его матерью, надеясь, что ее отношения с будущей свекровью будут такими же, как у Пенелопы с матерью Финни. Но проходили дни, а Джеффри все откладывал эту встречу под любыми предлогами, и Финни начала беспокоиться, что она вообще не состоится. Возможно, так бы оно и было, если бы во время праздника не объявляли об их помолвке.

Аптон, заметив тревогу на лице Финни, обнял ее и сказал:

— Все будет хорошо. Что может нам помешать? — Он похлопал девушку по руке. — Ты же знаешь, что я обожаю тебя!

«Так ли это? — вдруг подумала Финни. — И если даже так, разве одной его любви достаточно?»

Финни хотя и решила больше не встречаться с Мэтью, несколько раз приходила к его особняку, но его то не было дома, то он не принимал, то посылал записку, что он не хочет ее видеть.

Его нежелание встретиться с ней огорчало Финни, но она ничего не могла с собой поделать. Она и сама не знала, зачем добивается встречи с Мэтью, как будто он был в силах избавить ее от недоброго предчувствия.

Но дело тут было не в предчувствии, а в том, что по ночам ей снилась широкая грудь Мэтью, а не Джеффри. Воспоминание о его поцелуях лишило ее покоя. Но она сказала себе, что выйдет за Джеффри, что хочет за него выйти. В его присутствии Финни чувствовала себя любимой женщиной, дамой, которой мечтала стать.

И когда Аптон сказал: «Мама полюбит тебя», — ей захотелось поверить в истинность его слов.

Они остановились перед домом, казавшимся крохотным по сравнению с особняками состоятельных граждан Бостона, находившимся на одной из фешенебельных улиц района Бикон-Хилл. Оконные стекла, как и в соседних особняках, под воздействием солнечных лучей приобрели фиолетовый оттенок. Никто не знал, почему так случилось, но стекол не меняли. Да и зачем, если они являлись своего рода украшением этого района.

Расправив плечи, Финни, укутавшись в шерстяную шаль, подобрала подол своего изящного платья из голубого шелка и оперлась на руку Джеффри, который помог ей выйти из экипажа.

Парадную дверь отворил сгорбленный дворецкий с лицом, изборожденным морщинами, и скрюченными пальцами.

— Ваша матушка ждет вас, сэр, — произнес слуга с надменным видом и повел их в гостиную.

Нигде не было ни соринки, но Финни не могла не заметить, что ковры и обои очень старые, а оконные рамы во многих местах потрескались.

Маленькая гостиная была забита безделушками, столь модными в последние десятилетия. Полки ломились от музыкальных шкатулок и небольших портретов в рамках. Там же лежали связки наперстков и фарфоровые куклы. С каждого окна свисал огромный папоротник, а по углам в кадках стояли пальмы. Финни шла очень осторожно, опасаясь что-нибудь задеть или опрокинуть.

В первый момент мисс Уинслет изумилась тому, что Джеффри живет в такой тесноте. Неужели он собирается и ее сюда привести? Но тут просто нет места.

— Здравствуй, Джеффри!

Старая дама, которую увидела Финни, была небольшого росточка и выглядела гораздо моложе своих семидесяти лет. На ней было пышное платье из плотной тафты коричневого цвета, на плечи накинута пестрая шаль багряно-желтых тонов. Высокий воротник украшала брошь, а пальцы были унизаны безвкусными перстнями. На молочно-белом лице выделялись крашеные щеки, и она очень напоминала фарфоровую куклу.

— Джеффри, милый! — Дама протянула сыну свои крошечные руки.

Затем она повернулась к Финни, и улыбка сползла с ее кукольного личика.

— А это кто?

Мисс Уинслет едва удержалась от удивленного возгласа.

— Это Финни, матушка. Финни Уинслет.

Старушка изогнула нарисованную угольным карандашом бровь, но не проронила ни слова.

— Матушка, — промолвил Джеффри, — я же вам говорил, что мы приедем сегодня.

Реджина Аптон поджала губы, будто откусила что-то невкусное.

— Не все ли равно, что ты говорил. Ведь вы уже здесь.

Джеффри чмокнул мать в щеку.

— Вы как-то странно себя ведете.

Дама вскинула голову:

— Почему странно, Джеффри? Я рада, что ты привез свою молодую подругу. — Она повернулась к гостье и окинула ее пронзительным взглядом. — Скажите мне, мисс Уинслет, что привело вас сюда?

У Финни едва не отвалилась челюсть. И ей стало не по себе.

— Тебе хорошо известно, что Финни приглашена на чай. Мы же договорились, — с укором произнес Джеффри.

— Я полагала, ты пригласишь ту чудесную женщину из семейства Ситон. Дочь Мелвина Ситона, если не ошибаюсь. Знаешь, когда-то Мелвин был неравнодушен ко мне. Уверена, он попросил бы моей руки, если бы твой отец его не опередил. — Она вздохнула и улыбнулась. — Тогда в наш дом каждый день наведывались молодые люди из благородных семей. Дюжинами, правда. — Миссис Аптон воззрилась на сына. — По-моему, та женщина из семейства Ситон так мила.

— Матушка, — суровым тоном проговорил Джеффри, — сейчас у нас мисс Уинслет.

Реджина очень вежливо обратилась к Финни:

— Да, разумеется. Джеффри не предупредил меня, что придете вы. Впрочем, это не важно. Проходите, садитесь.

На губах Аптона заиграла улыбка. Он показал Финни на небольшой затейливый диванчик, но когда собрался сесть рядом с ней, матушка сказала:

— Джеффри, голубчик, помоги мне устроиться на стуле. Я что-то прихворнула сегодня. Да, старость не радость.

Джеффри взял матушкину руку и, рассмеявшись, сказал:

— Вы совершенно здоровы, матушка. Выглядите как девица на выданье.

От комплимента старушка зарделась, словно влюбленная школьница.

— Не глупи, — хихикнула она. — Девица на выданье, скажешь тоже.

Миссис Аптон невольно бросила взгляд на Финни, затем села и поставила сыну стул рядом со своим.

Пожав плечами, Аптон опустился на него.

— Да, так как ваше имя? — обратилась старуха к мисс Уинслет.

— Финни, мэм. Рада вас видеть, — через силу произнесла девушка.

— Странное имя. Финни. Что-то гэльское. Это родовое имя? Джеффри назвали в честь отца, да упокоит Господь его душу, а отца — в честь дедушки Джеффри. Старинное родовое имя. Предки Аптонов приплыли сюда на «Мэйфлауэре». А кто ваши родные, милая?

— Матушка, это Финни Уинслет, сестра Нестера, вы же знаете!

— А, да, девушка из Африки, — с пренебрежением сказала старая дама. — Джеффри, в понедельник я приглашена на музыкальный вечер к Саре Чамберс. Надеюсь, ты отвезешь меня?

— В понедельник я буду в конторе. Но вы можете воспользоваться каретой. Я пришлю ее. Не возьмете ли с собой Финни?

Миссис Аптон внимательно посмотрела на девушку. Финни сидела тихо, как мышка. Ей показалось, что здесь, в этой викторианской комнате, до отказа набитой безделушками, она лишняя. Дама вперила в нее неодобрительный взгляд, и Финни показалось, будто ей влепили пощечину. От ее золотистого загара осталось одно воспоминание, но даже рисовая пудра не придала ее коже белоснежной прозрачности, присущей местным женщинам.

Реджина холодно улыбнулась:

— Взять с собой мисс Уинслет? — Старая дама повернулась к сыну: — Вряд ли это удобно, Джеффри. Приглашены только члены семьи.

— Но Финни почти член семьи. Вы разве забыли?

— Ах да, ты не раз упоминал о помолвке, но я была уверена, что речь идет о той милой женщине из семейства Ситон.

— Матушка, — с укором произнес Джеффри.

Реджина Аптон, как ни старалась, не могла скрыть своего неудовольствия.

— Пожалуй, ты прав. Я возьму с собой мисс Уинслет на вечер. — Старуха похлопала сына по руке. — Ты поезжай в контору, а мисс Уинслет пусть останется, я с удовольствием поболтаю с будущей невесткой.

Финни пришла в ужас. Меньше всего ей хотелось остаться наедине с этой вздорной старухой, от которой она не надеялась услышать ничего, кроме пакостей и оскорблений.