Поклялась — и тут же пожалела! Зубы-то у меня крепкие — я ими не одну железную ложку сгрызла. Выбить будет проблематично. Впрочем, меня спасли от сей тяжелой работы. Сильвия резко дернула меня за ночнушку, заставив упасть на кровать, а потом схватила за руку и строго сказала:

— Только попробуй навредить себе, Кэра! Я тоже повыбиваю себе зубы! Будем как две шепелявые старушки кушать только жидкую пищу, пока лекари новые не нарастят. И я о другом говорила, между прочим. Ты же заметила резкое изменение поведения принца, верно?

— Да. Очень странное, похож на сумасшедшего, — кивнула я.

— Думаю, это проклятие. У него еле заметная черная дымка возле головы и сердца. Кто-то весьма качественно и заковыристо его проклял. С учетом того, что я видела, проклятие не сняли даже на сотую часть, хотя точно пытались — есть некоторые прорехи в дымке.

— И? Вы знаете, как его снять?

Если Сильвия права, то это меняет дело. Я уже мысленно просчитывала все те выгоды, которые получит госпожа, если спасет принца Альберта. Только вот как? Госпожа талантливейшая из талантливых, но при дворе живут самые лучшие лекари. Если они не смогли снять, то как получится у Сильвии?

— Я не знаю. Но знает моя тетушка Лилисти. Она лучший специалист по проклятиям, ядам…

Точно! Тетушка Лилисти! До сих пор, когда я вспоминала ее, меня передергивало. Нет, он была невероятно красивой, умной и доброй. Идеальной со всех сторон, если не бралась сделать какое-нибудь исцеляющее зелье. В итоге, разумеется, она это зелье делала, дополняя на свой лад, причем эффект от зелья нередко превосходил оригинальный рецепт. То есть противоядие действовало мгновенно, а не через три часа, как обычно. Вы спросите, почему меня передергивало? Каждое сделанное ею зелье обладало колоссальными побочными эффектами. Чтобы вы поняли весь ужас происходящего, расскажу историю, которая произошла со мной в одиннадцать лет. Тогда я на банкете случайно выпила вместо госпожи сок. А сок-то был отравленным. И тетушка Лилисти взялась готовить мне противоядие. Я моментально поправилась и обзавелась крысиным хвостом. Нет, не на попе. На коленке! Неделю с ним ходила, пока он отпал. Думаете, смешно? В некотором роде. А вот какой-то родственник госпожи год ходил с лишней парой ушей. Другой всякий раз начинал прыгать на одной ноге, когда читал стихи. С учетом того, что он работал поэтом, то все было очень грустно.

Тем не менее госпожа права. Для принца, если у того какое-то хитровыдраконенное проклятие, тетушка Лилисти была единственным шансом. Я, как и госпожа, точно понимала, что Лилисти не могла осматривать принца и уж тем более лечить его.

Лилисти была жуткой отшельницей, которая без всяких проблем избегала любого общества, в последнее время появлялась среди драконов и людей исключительно на дне рождения госпожи, а в остальное время пряталась там, где ее не могли найти ни члены собственной семьи, ни королевский розыскной отряд. А вот Сильвия могла. Единственная, кстати, ведь Лилисти оставила средство связи только любимой племяннице. Которой, между прочим, за всю жизнь ни разу не отказала ни в единой просьбе. И сейчас не откажет, когда Сильвия попросит вылечить принца.

А касательно побочных? Ну, прирастут у принца лишние уши или хвост… переживет.

Глава 24

— Ну что? — нетерпеливо спросила госпожа.

Я покачала головой, признавая свое поражение. Мы с Сильвией стояли прямо в коридоре, недалеко от покоев драконьего принца. Но попасть туда или как-то переговорить с Альбертом не представлялось возможным. А ведь мы пришли даже не ночью и даже не тайком! Все же, в отличие от некоторых, мы самые настоящие леди. Ну, по крайней мере, госпожа. Я на звание леди не претендовала: поздно. Об этом надо было думать до того, как я по стенам карабкалась в спальню к Орсену и видела всякие золотофильные непотребства.

Госпожа же привыкла все делать правильно, соблюдая все традиции и условности. Надо встретиться? Никаких стенолазаний в ночи! Честно прийти и постучать в покои, попросив уделить внимание. Вот только именно так, без хитрости и уловок, как оказалось, к принцу было не попасть. Здесь не хватило ни авторитета моей госпожи, ни моей природной хитрости. Дело было не в охране принца, которую стоило бы усилить после всех этих подозрений и не в амулетах, которые навешали на дверь в тройном количестве.

Дело было в толпах поклонниц. Кто-то кому-то по секрету сказал, что к принцу можно записаться на аудиенцию и он не имеет права отказать. То ли там какая-то обязанность принца, то ли еще что… И не так важно, что аудиенция будет не во дворце или в храме, а в личных покоях прямо в академии. Для поклонниц принца так еще лучше, как говорится. По крайней мере, когда я лично понаблюдала за этой вакханалией, оправданной непонятными традициями, я успела заметить счастливые лица этих благородных (понять бы еще, в каком месте-то!) девиц, которые успели пообщаться с принцем.

Вы не подумайте, все было очень даже организовано. Вакханалией я это называю для красного словца и описания абсурдности происходящего. Секретарь принца, как бы бедный ни прятался, был отловлен девушками, по слухам даже связан магической веревкой (или, возможно, привязан к столбу) и подвергнут то ли допросу, то ли пыткам. В общем, с ним совершенно было ничего не понятно, кроме того, что этот секретарь на месяц вперед расписал встречи принца со всеми участницами отбора.

Все это случилось как раз в ту ночь, когда я пыталась лишить принца его достоинства торшером. И, пусть мы собрались сразу же после занятий навестить принца, чтобы госпожа могла спокойно с ним поговорить, ничего у нас не вышло.

Нас ждал вот такой вот сюрприз. Хотя… Не только для нас. Все преподаватели были в ужасе, когда в объяснительных из-за прогулов у всех девушек (а иногда и не только девушек, представьте себе!) значилась аудиенция у принца.

— И какие у нас варианты, Кэра? — Госпожа явно была расстроена.

Я ее прекрасно понимала: такая шикарная идея пропадает — оставить самого драконьего принца в должниках. Но мне в голову мало что приходило. Мало того, что из-за этой аудиенции к принцу приставили охрану, так еще и сами эти девицы зорко следили, чтобы очередь шла в соответствии со списком. Я, конечно, внесла госпожу в этот список, но она шла по счету то ли трехсотой, то ли четырехсотой! А ночью Сильвия точно никуда не пойдет. Не потому что слишком воспитана, а потому что я против — ни за что не буду учить госпожу таким нехорошим вещам. Мало ли, какие еще драконьи фетиши увидим…

— Быстро поговорить с принцем — никаких, — признала я. — Но совсем скоро будет бал, там можно будет использовать ваше положение, чтобы стребовать с принца танец. Раз уж он так яро следует традициям, то пусть следует всем без исключений!

— Кэра, ты же знаешь, как мы, драконы, относимся к правилам. Если там внесено правило, что принц обязан проводить аудиенции, то он будет их проводить. Это тот случай, когда принцу можно лишь посочувствовать. А с учетом того, что он дознаватель, вдвойне. Как ему теперь вести расследования? Бедный принц, — печально вздохнула госпожа.

Все же моя госпожа слишком добра. Я бы выразилась совершенно иначе. Бедные, бедные девочки, которые стремились оказаться поближе к принцу! Пусть они и глупые, что хотят замуж за не пойми кого, но мне их все равно жалко.

Представьте! Мало того, что принц, так и еще и драконий. И вдобавок проклятый. И со странностями. И бесстыдный напрочь — может ворваться прямо ночью. Да еще и неясно, дееспособный ли… Торшер-то тяжелым был.

* * *

Госпожа отправилась на занятия, а я решила прогуляться, чтобы разузнать все о бале. Ну и ознакомиться со списками — очень-очень важными бумажками, в которых указываются не только приглашенные, схемы рассадки, но и очередь на танцы с особо важными персонами, к коим и относится принц.

Так что списки — это действительно очень важно. Точнее, не столько они, сколько возможность их чуть исправить. Сделать более правильными с учетом пожеланий моей несравненной госпожи. Так что придется на время одолжить списки или того, кто их составляет, чтобы отправить всех поклонниц всего на один пункт дальше. Эх, давно я у людей ничего не одалживала, надеюсь, обойдусь одними списками. А то знаете, как трудно сдерживать плохие, но полезные привычки? Прям ой-ей!

Бал в академии — это событие, которого ждут все девушки. И мужчины, в принципе, тоже ждут, но разве ж они признаются? Будут высокомерно крутить носами, снисходительным тоном говорить о том, как позволяют развлекаться своим леди, добродушно смеяться, мол, выбор платья их дам занимал неделю, а на деле… А на деле умиляются с нарядов своих дочушек, сестричек, женушек, подружек, хвастаются в своем кругу, сколько за наряды золотишка отвалили, любуются танцами. И своими девушками. А может, и чужими, тут уж не угадаешь — встречаются разные.

Помню, проводили мы бал в доме у госпожи. Ах, как там было здорово! Мне даже прикупили нарядное платье и потребовали веселиться. Я тогда дружила с сыном нашего бывшего конюха. И мы с ним договорились провести вместе этот бал. Меня он привлек тем, что он был единственным человеческим ребенком моего возраста, у которого все зубы были на месте. Ну не могла же я танцевать свой первый танец на своем первом балу с мальчиком, у которого спереди недоставало зубов? У меня-то были все на месте! В общем, кавалер был избран по «зубному» достоинству.