— Перед тобой все, что осталось от Гекаты, — говорит Цирцея Великая.

Теряю дар речи. Значит, ведьмы хранили этот секрет сто лет? Они обманули богов!

— Но я думала, что она была «превращена в пыль»?

— Зевс уверен в этом. Но погибло только тело. Мы смогли спасти ее сущность, заключив в это дерево.

— Сущность?

— Все, что делает ее богиней, — говорит Медея Юная. — Душа и сила заключены здесь. В подвале того бара ты видела сущность Деймоса. Или, по крайней мере, ее проблеск. Его сущность все еще прикреплена к телу. Если бы оболочка исчезла, вы бы не выжили. Смертные превращаются в пыль, когда… сталкиваются с чистой сущностью. Но благодаря колдовским способностям мы можем сопротивляться.

Киваю и сглатываю. То, что я видела, было лишь проблеском? Надеюсь, никогда не столкнусь с чистой сущностью какого-либо божества. К счастью, думаю, что это невозможно, ведь судя по тому, что видела, все боги имеют плотскую оболочку. За исключением Гекаты, которая имеет форму дерева.

Морщу нос, чувствуя, как разгорелось любопытство.

— Но почему вы держите Гекату здесь? Она ведь больше не считается угрозой для богов?

— Если бы ее сущность обрела тело, она бы снова могла представлять угрозу, — говорит Цирцея Великая. — Поэтому мы прячем ее.

Она подходит к дереву и осторожно прикасается к стволу.

— Если сущность Деймоса — чистый ужас, то сущность Гекаты — чистая магия.

Я улыбаюсь. Атмосфера так успокаивающе воздействует на проводниц, что и я поддаюсь влиянию. Сущности Гекаты можно не бояться.

Качаю головой. Все это увлекательно, но…

— Какое отношение это имеет к невозможности отменить свадьбу?

Цирцея Великая отвечает, переглянувшись с Медеей Юной:

— Как ты уже видела, боги имеют различные формы. Две основные — это, скажем так, экстракт их сущности и тела, которое похоже на наше. Но если у нас красная кровь, то кровь богов сделана из золота и дает бессмертие плоти.

— Ихор?

— Да, ихор. Мы ищем его, чтобы вернуть тело Гекаты.

Боюсь, я понимаю, что они задумали…

— Приблизиться к богу, чтобы взять у него ихор, — задача почти невыполнимая, — продолжает Медея. — Поколения ведьм десятилетиями искали решение.

— Ни один бог не согласился бы просто дать его вам? — задаю вопрос, скрестив руки.

— После того, как мы перекрыли им доступ на Олимп? Нет, даже самый благосклонный. Поэтому, когда Афина и Гера предложили союз, чтобы скрепить мир, мы согласились на брак. Мы выбрали и обучили Мероэ для этой миссии. Она получила бы доступ к богу, который так или иначе был бы вынужден ослабить бдительность в ее присутствии.

— Деймос не так глуп и поэтому выбрал единственную ведьму без дара, — со вздохом комментирует Цирцея Великая. — Не думаю, что он догадывается о нашем плане, но явно не доверяет нам.

— И совершенно справедливо, — говорит Медея Юная.

Затем они поворачиваются ко мне.

Делаю шаг назад.

— Вы… вы хотите, чтобы я незаметно взяла ихор у Деймоса?

— Тебе придется это сделать. Так распорядилась судьба.

— Но… я должна выйти за него замуж ради нашего народа! Чтобы черпать в нем силу и чтобы такие ведьмы, как я, больше не рождались!

Тону в сомнениях. Не могу представить себя предающей саму причину союза!

— Элла, весь смысл брака заключался в том, чтобы подобраться к одному из богов, получить его кровь и разорвать союз. Боги получат Олимп, а мы вернем Гекату.

Не решаюсь произнести то, о чем думаю, из-за страха быть разочарованной. Но все же дрожащим голосом произношу:

— Значит, я не проведу всю жизнь с Деймосом?

— Нет, ты не проведешь всю жизнь с Деймосом, — говорит Цирцея Великая. — Никогда не было и речи о том, чтобы черпать магию у такого злобного божества. В любом случае Деймос не будет против, когда вы расстанетесь, ведь тоже будет рад обрести свободу.

Киваю, немного растерянная. Ободренная и растерянная.

— Но эта миссия остается секретной, — продолжает Медея Юная. — Деймос не должен ни о чем узнать. Боги бескомпромиссны, когда дело касается ихора. Они считают его священным. Нескольких капель будет достаточно для заклинания, создающего тело, но мы все равно должны придумать план, который будет выполним, с учетом твоих особенностей.

— Как Мероэ собиралась это сделать? — спрашиваю с колотящимся сердцем.

— У нас не было определенного плана. Мероэ пришлось бы испытать разные заклинания, и на этот случай мы научили ее защищать себя.

Цирцея Великая крепко схватила меня за руку.

— Мы найдем решение, Элла. Но ты должна помочь нам: узнай привычки Деймоса, сильные и особенно слабые стороны. Если обнаружим в его защите брешь, сможем понять, как действовать.

Миссия кажется выполнимой, но чувствую страх от своей двуличности. Не ожидала от них такого. Кем делает меня участие в их планах? Манипулятором? А как же мораль? Конечно, я могу нарушить некоторые запреты, например выпить до двадцати одного года, но теперь должна обманывать человека, за которого выхожу замуж.

Должно быть, сомнения отражаются у меня на лице, потому что Медея, подражая своей тете, придвигается ближе и нежно кладет ладонь на мою щеку.

— В отличие от людей Деймос не является мыслящим, «сознательным» существом. Он просто сущность. Воплощение Ужаса. Ты без угрызений совести можешь обмануть его и взять у него немного ихора.

Знаю, что в каком-то смысле она права. Но то немногое, что я узнала о Деймосе, беспокоит. Его улыбка на мою шутку о восьми Сонях, тот факт, что он считает меня «красивой»… Что это значит? Вежливые попытки сделать терпимее будущий союз, которого на самом деле он не хочет? В конце концов, несколько капель его крови освободят нас от этого абсурдного брака. Для меня это лучший способ выйти из ситуации невредимой, как эмоционально, так и физически. Выдыхаю с решимостью.

— Хорошо. Я сделаю это.

Глава 7

Остался всего день до свадьбы, не думала, что она состоится так скоро. Я сдала ключи от университетской комнаты, Мадлен сделала то же самое и переехала к Рейчел. Мы договорились созвониться, и я покинула кампус Спрингфолла. В глубине души я все еще надеялась, что вернусь. Особенно зная, что брак по расчету и нужен лишь для того, чтобы Геката смогла обрести форму. От этого я ощущала тяжесть на сердце и страх.

— Элла!

Сестры машут рукой, бросаясь навстречу. Мы обнимаемся и идем по главной улице Спрингфолла, усеянной магазинчиками и красивыми домами с расписной обшивкой. Цель — сделать несколько расслабляющих покупок перед важным днем. А поскольку Цирцея и Мероэ больше меня вовлечены в свадьбу, сообщают новости, которые немного кружат голову.

— Зельда отвечает за шведский стол, а Гермес предупредил, что боги с удовольствием отведают нашей еды, что, стоит отметить, достаточно необычно, — говорит Мероэ. — Даже если у некоторых будет с собой Нектар.

— Я приложила руку к созданию платья, — продолжает Цирцея. — Афина и Афродита подарят вуаль и пояс, чтобы соблюсти олимпийские традиции.

— Вы говорите об этой церемонии так, будто она реальна, — говорю я. — Но ведь это ненастоящий брак.

Сестры одновременно корчат гримасы.

— Мы просто пытаемся сделать вид, — говорит Цирцея.

— Если бы мама заметила, что нам все равно, она бы задумалась. Ты же в курсе, что она не знает об ихоре, — напоминает Мероэ. — Если узнает, то сойдет с ума.

Было странно это слышать. Цирцея Великая и Медея Юная действительно перестраховались. Вся община знает, что Геката заперта в дереве, но немногие в курсе, что настоящая цель брака — получить ихор избранного бога. И в то же время прекрасно понимаю, почему в план не посвятили всех. На невесту было бы возложено слишком много ожиданий и давления. И возможно, некоторым было бы не по себе находиться на церемонии. Завтра все должно быть более-менее естественным. Чем меньше думаю об этом, тем меньше напрягаюсь.

— Тебе не придется рожать новую Медею, — добавляет Цирцея. — Эту задачу можно оставить Мероэ, когда она найдет подходящую партию.

Ее заявление, призванное успокоить, только заставляет нервничать. Я не горю желанием рожать ребенка в ближайшее время. Но мысль о том, что я могу поучаствовать в жизни общины, родив следующую Медею, дает ощущение важности и признания.

— Ты уже думала о брачной ночи? — спрашивает Цирцея, когда мы открываем дверь магазина по уходу и здоровью.

«Слишком часто» — ответ, который хотела бы дать, но не могу произнести. Киваю, делая вид, что читаю этикетку на креме для тела.

— Я планирую отказать ему.

Когда не получаю ответа, рискую взглянуть на сестер. Они смотрят на меня, скрестив руки. Чувствую, как краснеют щеки, а от избытка беспокойства учащается пульс.

— Это брак по расчету, и он должен быть скреплен.

С трудом сглатываю.

— Я не собираюсь заставлять себя что-либо делать.

И хотела бы, чтобы это было понятно сестрам!

— Мы тоже не собираемся, — говорит Цирцея. — Но…

Перевожу ошеломленный взгляд на Мероэ.

— Ты бы сделала это?

Она пожимает плечами.

— В зависимости от выбранного бога.

— Даже если бы это был Деймос?

Мероэ кивает и бормочет «он не самый уродливый». Начинаю нервничать, хотя сделала все возможное, чтобы этого избежать!

— Деймос говорил о своих намерениях?

— Нет.

Даже не знаю, испытывает ли Деймос ко мне физическое влечение. Сова Афины пару раз была недовольна, но разве это надежное доказательство? Он сказал, что считает меня «красивой», но, вспоминая об этом, думаю, что он, как обычно, демонстрировал грубую вежливость. Похоже, он очень серьезно относится к союзу. В этом сомневаюсь гораздо меньше.

О, Геката, завтра ночью он собирается заставить меня переспать с ним…

— Элла?

Я наверняка заметно побледнела, потому что Мероэ, забеспокоившись, берет меня за руку.

— Главное, чтобы Деймос оказался убежден, что брачная ночь состоялась, — говорит Цирцея, скрестив руки.

Мероэ распахивает глаза.

— Да!

Они подмигивают друг другу.

— О чем вы?

— Не волнуйся, Тыковка. Мы обо всем позаботимся.

Конец ознакомительного фрагмента