— Я бы предпочла ограничить наш разговор светской беседой.

— Но это же смертельно скучно!

— Тем не менее от вас будут ожидать, что обладатель вашего титула и положения владеет этим искусством в совершенстве.

— Тео владел? — поинтересовался Девон не без ехидства.

— Да, разумеется.

— Никогда не замечал, чтобы он проявлял подобное мастерство, — фыркнул Девон. — Вероятно, все из-за того, что приходилось уворачиваться от его кулаков.

— Думаю, это все из-за того, что вы с Тео пробуждали друг в друге самые худшие черты характера и низменные свойства натуры.

— Нет, просто у нас недостатки почти одни и те же. — В тоне Девона послышалась насмешка. — При этом у меня, кажется, нет ни одной из его добродетелей.

Кэтлин промолчала, любуясь изобилием цветов: белых гортензий, гераней и высокими кустами красного пенстемона и размышляя о том, что до замужества думала, будто знает о пороках и добродетелях Тео все. За время его полугодового ухаживания и помолвки они бывали на приемах, на балах, катались верхом и в экипаже. Тео всегда был неизменно обаятелен. Хоть друзья и предупреждали ее о тяжелом характере Рейвенелов, Кэтлин была слишком очарована им, чтобы прислушаться, да и сами ограничения светского ухаживания — обязательное присутствие третьего лица при их встречах и небольшое количество прогулок — не давали ей возможности понять истинный характер Тео. И Кэтлин слишком поздно поняла крайне важную истину: невозможно узнать человека по-настоящему, пока не поживешь с ним бок о бок.

— Расскажите о его сестрах, — попросил Девон. — Насколько я помню, их три и все не замужем?

— Да, милорд.

Старшей из сестер Рейвенел, Хелен, было двадцать три года, близняшкам, Кассандре и Пандоре, — по девятнадцать. Ни Тео, ни старый граф не позаботились о них в своих завещаниях. Девушке голубых кровей без приданого нелегко привлечь подходящего жениха, и новый граф вовсе не был обязан их содержать.

— Они уже выходили в свет? — поинтересовался Девон.

Кэтлин покачала головой.

— Последние четыре года они почти все время были в трауре: сначала умерла их мать, потом отец, теперь вот граф. Можно было бы рассчитывать на этот сезон, но теперь…

Девон остановился возле клумбы, и Кэтлин пришлось последовать его примеру.

— Три незамужние аристократки без дохода и приданого, которым не подобает работать, а слишком высокое положение не позволяет выйти за простолюдинов. За годы в деревне, в глуши, они стали, вероятно, скучны, как овсяная каша.

— Это не так…

Договорить ей не дал чей-то пронзительный визг.

— Помогите! Это чудовища! Сжальтесь, дикие твари!

Голос был женский молодой, и в нем слышалась неподдельная тревога. Девон в тот же миг бросился по дорожке и влетел в открытую калитку огороженного сада. На пятачке зеленой травы каталась девушка в черном платье, пытаясь отбиться от двух черных спаниелей. Вдруг ее крик сменился хихиканьем, и Девон, в полнейшем недоумении, замедлил шаг. Кэтлин, запыхавшись, догнала его, и пояснила:

— Да они просто играют.

— Ничего себе игры! — пробормотал Девон, останавливаясь; вокруг его ног клубилась пыль.

— Назад, жалкие дворняги! — закричала Кассандра басом старого пирата, размахивая палкой и делая выпады, как будто у нее в руках был меч. — А не то я сдеру с вас шкуры, а вас скормлю акулам!

Она ловко преломила палку пополам об колено и бросила половинки в дальнюю часть лужайки.

— А ну-ка, лентяи, принесите!

Спаниели с радостным лаем помчались за палками.

Девушка, лежавшая на земле — Пандора, — приподнялась на локтях, ладонью заслонила глаза от солнца и весело воскликнула:

— Привет, сухопутные крысы!

Обе девушки были без капоров и перчаток. На одном рукаве Пандоры не хватало манжеты, а с переда юбки Кассандры свисала порванная оборка.

— Где ваши вуали? — с упреком спросила Кэтлин.

Пандора отбросила прядь волос, упавшую на глаза.

— Я сделала из своей рыболовную сеть, а в той, что была у Кассандры, мы мыли ягоды.

Длинноногие и длиннорукие близняшки были очаровательны в своей нескладной грации, в их растрепанных волосах плясали отблески солнца, и казалось вполне разумным, что их назвали в честь греческих героинь. В их розовощеких лицах и спутанных волосах было что-то весело-необузданное. Кассандра и Пандора провели слишком много времени вдали от мира. Кэтлин в душе жалела, что любовь лорда и леди Тренир была почти полностью направлена на одного Тео, их единственного сына, чье рождение гарантировало будущее семьи и графского титула. В надежде произвести на свет еще одного наследника они воспринимали появление трех нежеланных дочерей как полную катастрофу. Разочарованным родителям было легко не придавать значения Хелен, тихой и послушной, а неуправляемые близняшки были и вовсе предоставлены сами себе.

Кэтлин подошла к Пандоре и помогла подняться с земли, потом принялась старательно стряхивать с ее юбок листья и траву.

— Дорогая, я же тебе утром сказала, что у нас сегодня будут гости, — попыталась она оправдать ее поведение, безрезультатно стараясь стряхнуть прилипшую к ткани собачью шерсть. — Я надеялась, что вы найдете себе более спокойное занятие — например, почитаете.

— Мы уже прочитали все до единой книги в библиотеке, — заявила Пандора, — причем по три раза.

К ним подошла Кассандра, за ней с тявканьем бежали спаниели. Обращаясь к Девону, она спросила:

— Это вы граф?

Он наклонился погладить собак, потом выпрямился и с серьезным видом посмотрел на девушку.

— Да. Мне очень жаль. У меня нет слов, чтобы передать, как бы я хотел, чтобы ваш брат был жив.

— Бедный Тео, — вздохнула Пандора. — Он вечно творил что-нибудь безрассудное, но из этого никогда не выходило ничего страшного. Мы все думали, что он неуязвимый.

— Тео тоже так думал, — добавила Кассандра, погрустнев.

В разговор вмешалась Кэтлин:

— Милорд, позвольте вам представить леди Кассандру и леди Пандору.

Девон присмотрелся к близняшкам. Из этой парочки неухоженных лесных фей Кассандра, пожалуй, была красивее, со своими золотистыми волосами, огромными голубыми глазами и губами как лук Купидона, зато Пандора — изящнее: тонкая и гибкая, как тростинка, с темно-каштановыми волосами и мелкими чертами.

Черные спаниели носились и скакали вокруг них.

— Я вас никогда раньше не видела, — сказала Пандора.

— Ошибаетесь, видели, — возразил Девон. — На семейном собрании в Норфолке. Только вы были слишком малы, чтобы запомнить.

— Вы были знакомы с Тео? — спросила Кассандра.

— Немного.

— Он вам нравился?

Вопрос девушки удивил Девона:

— Боюсь, что нет: мы постоянно дрались.

— Как все мальчишки всегда дерутся, — заявила Пандора, — на что Кассандра заметила:

— Только забияки и глупые. — Спохватившись, что могла нечаянно оскорбить Девона, она поспешила добавить: — Кроме вас, милорд, конечно.

— Боюсь, в моем случае вы ничуть не погрешили против истины, — рассмеялся Девон.

Пандора кивнула и глубокомысленно заявила:

— Темперамент Рейвенелов. — Потом добавила театральным шепотом: — Как мы все похожи!

— Не все: наша старшая сестра Хелен совсем другая, — возразила Кассандра.

— Милорд, хотите взглянуть на оранжереи? — решила прервать их словесную дуэль Кэтлин.

— Конечно.

— А нам можно с вами? — спросила Кассандра.

Кэтлин покачала головой.

— Нет, дорогая, думаю, вам лучше пойти в дом, привести себя в порядок и переодеться.

— Будет приятно пообедать с новым человеком! — воскликнула Пандора. — Особенно с тем, кто только что приехал из города. Я хочу услышать про Лондон все.

Девон вопросительно покосился на Кэтлин, но она ответила не ему, а близняшкам:

— Я уже объяснила лорду Трениру, что, поскольку мы в трауре, обедать будем отдельно.

Ее слова вызвали бурю протестов:

— Но, Кэтлин, без гостей так скучно…

— Мы будем вести себя хорошо, обещаю…

— Кому это повредит?

Кэтлин понимала, что девочки так устали от монотонной сельской жизни и жаждут хоть какого-то разнообразия, но Девон — тот, кто намерен вышвырнуть их из единственного дома, а его брат Уэстон, судя по всему, уже основательно поднабрался. В общем, не самое подходящее общество для невинных девушек, тем более таких неуравновешенных. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Мне очень жаль, но нет, — сказала она твердо. — Пусть джентльмены пообедают спокойно.

— Но, Кэтлин! — взмолилась Кассандра. — У нас так долго не было никаких развлечений!

— Так и должно быть. — Кэтлин кольнуло чувство вины, но она ему воспротивилась. — Во время траура развлекаться не полагается.

Девушки замолчали, нахмурившись, и Девон решил разрядить обстановку, шутливо обратившись к Кассандре:

— Капитан, разрешите сойти на берег?

— Да, — ответила та уныло. — И захватите эту девчонку.

Кэтлин нахмурилась.

— Будь любезна, Кассандра, не называть меня так.

— Это лучше, чем «трюмная крыса», — вставила Пандора сердито. — Как назвала бы я.

Окинув девушку укоризненным взглядом, Кэтлин вернулась на дорожку, посыпанную гравием, и Девон молча пошел за ней.

— Ну, а вы: разве не собираетесь меня критиковать? — спросила она через некоторое время.