— Почему? Не я же их приглашал. Да и Эверсби мне не принадлежит.

— Нет правда, оно и твое тоже!

Уэст сухо усмехнулся:

— Милая, мне здесь не принадлежит ни одна пылинка: я всего лишь управляющий поместьем, и, уверяю тебя, Шоллоны в этом ничего привлекательного не найдут.

Пандора нахмурилась:

— Даже если и так, ты Рейвенел! Нет, ты должен представиться сейчас. Будет неловко, если они поймут, кто ты, только когда кто-нибудь из них наткнется на тебя в коридоре.

Она была права. Уэст шепотом выругался и, хоть и чувствовал себя хуже некуда, поплелся за кузиной.

Не переводя дух, Пандора представила его герцогу и герцогине, их младшей дочери Серафине, младшему сыну Иво и лорду Сент-Винсенту и заключила:

— С леди Клэр и Джастином ты, разумеется, уже знаком.

Уэст взглянул на Фебу, но та отвернулась, делая вид, что надо стряхнуть с курточки сына только одной ей видимую пылинку.

— У нас есть еще один брат, Рафаэль, — сообщила Серафина, девочка-подросток с золотисто-рыжими кудряшками и таким довольным ангельским личиком, какие обычно рисуют на обертках душистого мыла. — Но он сейчас в деловой поездке в Америке и не успеет вернуться к свадьбе.

— Значит, его кусок торта достанется мне! — вставил огненно-рыжий мальчуган.

— Иво, — покачав головой, строго сказала Серафина, — Рафаэль будет просто счастлив узнать, что ты совсем по нему не скучаешь!

— Но кому-то ведь придется съесть его торт! — возразил Иво.

Лорд Сент-Винсент шагнул вперед и, пожав Уэсту руку, произнес:

— Наконец-то. Перед нами тот Рейвенел, которого реже всех видят, но чаще всех обсуждают!

— Значит, слава бежит впереди меня? — спросил Уэст. — Это не радует.

— Боюсь, — улыбнулся Сент-Винсент, — ваша семья пользуется любой возможностью похвалить вас.

— Понятия не имею, что их на это вдохновляет.

В разговор вступил герцог Кингстон, отец жениха, и тембр его голоса навел Уэста на мысль о дорогом ликере.

— Вы почти удвоили годовой доход поместья. Если верить вашему брату, то сейчас работы по восстановлению и модернизации поместья идут семимильными шагами.

— Ваша светлость, когда начинаешь со средневекового уровня, даже небольшие улучшения выглядят впечатляюще.

— Может, завтра-послезавтра вы устроите мне экскурсию по вашим владениям, покажете новые машины и разъясните методы, которыми пользуетесь?

Прежде чем Уэст успел ответить, в разговор вмешался Джастин.

— Дедушка, я первый! Мистер Уэстон обещал мне показать, что здесь так сильно воняет!

Герцог опустил взгляд на мальчугана, и сияющие голубые глаза его блеснули нежностью.

— Очень любопытно! Тогда я хотел бы отправиться вместе с вами.

Джастин подбежал к герцогине и с фамильярностью любимого внука обхватил руками пышные юбки ее голубого шелкового платья.

— Бабушка, а ты с нами пойдешь?

Нежной рукой, украшенной лишь простым золотым обручальным кольцом, герцогиня пригладила взъерошенные темные вихры внука.

— Спасибо за приглашение, мой милый, но я лучше проведу время со старыми друзьями. Знаешь, — она бросила быстрый живой взгляд в сторону мужа, — только что приехали Уэстклифы, а я целую вечность не виделась с Лилиан. Так что, если никто не возражает…

— Иди-иди! — откликнулся герцог. — Я знаю, что между вами с Лилиан лучше не вставать. Скажи Уэстклифу, что я тоже сейчас подойду.

— А я отведу Иво и Джастина в приемную, и мы выпьем лимонада, — вызвалась Серафина, робко улыбнувшись Уэсту. — После дороги из самого Лондона так хочется пить!

— Мне тоже, — пробормотала Феба и хотела было пойти следом за сестрой и мальчиками, но, услышав слова лорда Сент-Винсента, обращенные к Уэсту, остановилась.

— Моей сестре Фебе тоже не мешало бы сходить на экскурсию по ферме. Теперь на ней лежит обязанность управлять землями виконта Клэра, пока Джастин не подрастет, так что многому предстоит научиться.

Феба резко повернулась к брату, в выражении ее лица удивление смешалось с раздражением.

— Ты прекрасно знаешь, братец, что землями Клэра управляет Эдвард Ларсон. И мне в голову не придет подвергать сомнению его компетентность: это оскорбительно.

— Сестричка, я был в твоем поместье. Ларсон компанейский малый, но его познания в сельском хозяйстве я бы не назвал компетентными, — сухо возразил Сент-Винсент.

Уэст как зачарованный смотрел, как на белоснежной шее и в вырезе платье Фебы проступает яркий румянец — словно оживает камея.

Брат и сестра обменялись гневными взглядами.

— Мистер Ларсон — кузен моего покойного мужа, — заговорила Феба, сердито глядя на брата, — и мой давний друг. Он управляет землями поместья и руководит арендаторами в традиционном стиле, именно так, как просил его лорд Клэр. Испытанные методы всегда служили нам верой и правдой.

— Проблема в том… — начал Уэст, прежде чем сообразил, что лучше прикусить язык, но Феба уже вопросительно смотрела на него.

Это столкновение взглядов Уэст ощутил почти физически.

— В чем же? — подбодрила его Феба.

Жалея, что вообще открыл рот, Уэст выдавил вежливую улыбку:

— Ни в чем.

— Но ведь что-то же вы хотели сказать? — настаивала она.

— Ничего. Не хочу вмешиваться не в свое дело.

— Вы и не вмешиваетесь — это я вас спрашиваю. — В ее голосе явно звучал гнев, лицо буквально побагровело. В сочетании с рыжими волосами вид был неописуемый. — Говорите же!

— Проблема с традиционным ведением хозяйства, — начал Уэст, — в том, что оно никуда не годится.

— На протяжении последних двухсот лет никаких нареканий не было, — справедливо заметила Феба. — Мой муж, как и мистер Ларсон, всегда был противником экспериментов, способных поставить наше хозяйство под угрозу.

— А крестьяне по натуре экспериментаторы. Всегда ищут, как бы получить от земли максимальную отдачу.

— Мистер Рейвенел, при всем уважении, у вас есть опыт или особые знания, которые позволяют вам рассуждать об этом с такой уверенностью? Вы занимались сельским хозяйством до того, как переехали в Эверсби?

— Нет, конечно, — не задумываясь, ответил Уэст. — До того, как брат унаследовал это поместье, я вообще не бывал в деревне. Но когда начал разговаривать с арендаторами, узнавать об их положении, кое-что быстро прояснилось. Как бы усердно они ни работали, им не удавалось выбиться из нужды. Здесь простая математика. Они не могут конкурировать с дешевым привозным зерном, особенно теперь, когда упала стоимость международных грузовых перевозок. К тому же молодых людей больше не привлекает потогонный крестьянский труд — все отправляются на север и стараются устроиться на заводы. Единственный выход — модернизация, иначе через пять, самое большее через десять лет ваши арендаторы разбегутся, поместье превратится в чемодан без ручки, и вы начнете продавать с аукциона мебель, чтобы оплатить налоги.

Лоб Фебы прорезала морщинка.

— Эдвард Ларсон по-другому смотрит на будущее.

— Пытается остаться в прошлом? — Уэст насмешливо скривил губы. — Не встречал еще человека, которому удалось бы смотреть вперед, одновременно оглядываясь назад!

— Мистер Рейвенел, вы забываетесь, — сказала она негромко.

— Прошу прощения. Так или иначе, ваши арендаторы на протяжении многих поколений были плотью и кровью поместья Клэр. Вам стоит хотя бы побольше узнать об их положении.

— Не мое дело надзирать за мистером Ларсоном.

— Не ваше дело? — не веря своим ушам, переспросил Уэст. — Но кто больше рискует: он или вы? Бога ради, это же наследство вашего сына! На вашем месте я бы не отстранялся от принятия решений.

Наступило неловкое молчание. Уэст вдруг сообразил, что чересчур увлекся и позволил себе прочитать целое нравоучение, отвел взгляд и, тяжело вздохнув, пробормотал:

— Я предупреждал, что начну лезть не в свое дело. Прошу прощения.

— Нет, — к его удивлению, коротко ответила Феба. — Я хотела услышать ваше мнение. Благодарю. Над тем, что вы сказали, стоит подумать.

Уэст вздернул голову и взглянул на нее с нескрываемым удивлением. Он ждал, что Феба резко его осадит или просто развернется и уйдет, но вместо этого она, забыв про гордость, выслушала и признала, что он может быть в чем-то прав. Поистине удивительно для знатной дамы!

— Только в следующий раз попытайтесь высказываться не так резко, — добавила Феба. — Это очень помогает адекватно воспринимать критику.

Глядя в ее серебристые глаза — словно утопая в лунном свете, — он вдруг понял, что ему не хватает слов для ответа.

Почему-то они оказались очень близко друг к другу, на расстоянии вытянутой руки. Как это произошло? Кто подошел ближе, он или она?

Наконец Уэсту удалось ответить, с трудом справившись с хрипотой в голосе:

— Да, я… в следующий раз попытаюсь. — Нет, что-то не то он говорит! — Я хотел сказать, буду мягче. С вами. Или… с кем-то другим. — Мать честная, да что он несет? — И это не критика, просто полезные советы. — Черт, да что с ним сегодня?

Она так близко, и свет играет на ее белоснежной коже, словно на шелковистых крыльях бабочек… четкие линии подбородка и шеи чудно обрамляют рот, яркий и свежий, словно весенний цветок… От нее исходит тонкий, совершенно волшебный аромат — словно запах свежей мягкой постели, на которую так хочется броситься и… О черт! От этой мысли сердце его отчаянно забилось, выстукивая в ритме поезда: «Хочу! Хочу! Хочу!» Боже, да! Как он хотел бы показать ей свою… мягкость! И руками, и языком, и… так чтобы она затрепетала в его объятиях и, рванувшись навстречу…