Пригладив рукой волосы, она растерянно сказала:

— Моя шляпка… — Повернувшись, поискала ее глазами и увидела, что Аякс уже нашел маленький бархатный предмет с соблазнительным пучком перьев. Зажимая добычу в пасти, пес игриво мотал головой.

— Аякс, ко мне! — тут же приказал Сент-Винсент, но непослушный ретривер скакал и прыгал, оставаясь в недосягаемости.

Иво начал медленно подбираться к собаке.

— Аякс, дай сюда, — принялся уговаривать он. — Отдай, мальчик… — Пес развернулся и помчался прочь. — Я верну шляпку, — пообещал Иво и побежал за псом.

— Я тоже! — последовал за ними Джастин, быстро перебирая короткими ножками. — Но он все обслюнявит, — предупредил малыш, обернувшись.

Покачивая головой, лорд Сент-Винсент наблюдал, как ретривер несется через лужайку.

— Я должен вам новый головной убор, — сказал он Пандоре. — От этого останутся одни клочья.

— Не важно. Аякс еще щенок.

— У него это врожденное, — ровно заметил Габриель. — Аякс не умеет искать, не подчиняется командам, пытается рыть норы в коврах и, насколько я понимаю, не способен ходить по прямой линии.

Пандора усмехнулась и призналась:

— Я сама редко хожу по прямой. Слишком легко отвлекаюсь, чтобы держаться одной цели. Все время меняю направление: то туда, то сюда, — наверное, боюсь что-то пропустить. Поэтому стоит мне направиться в какое-то новое место, как я оказываюсь в исходной точке.

Лорд Сент-Винсент повернулся к ней лицом, его холодные голубые глаза смотрели напряженно и пытливо.

— Куда вы хотите двигаться?

Вопрос заставил ее захлопать глазами от неожиданности. Она только что сморозила какую-то глупость, на которую никто не обратил бы внимания.

— Это неважно, — прозаично заметила Пандора. — Так как я хожу кругами, то никогда не достигаю цели.

Его взгляд задержался на ее лице.

— Можно постепенно увеличивать диаметр кругов.

Замечание было проницательным и шутливым одновременно, словно он уловил суть ее проблемы. Или, может, он просто пошутил над странной гостьей.

Пустые кареты уехали, повозка для багажа тоже. Провожая гостью ко входу в дом, лорд Сент-Винсент поинтересовался:

— Как прошла поездка?

— Со мной можно не вести вежливых разговоров, — просто сказала Пандора. — Я в них не сильна.

Подойдя к портику, Габриель и Пандора остановились в его тени рядом с благоухающим кустом роз. Словно случайно, он оперся плечом о колонну и с ленивой улыбкой на лице, спросил:

— Разве леди Бервик не учила вас вести такие разговоры?

— Пыталась. Но я ненавижу беседовать о погоде. Кому интересно, сколько градусов на улице? Мне хочется говорить о других вещах, как, например… например…

— Да? — подбодрил он, видя ее колебания.

— Например, о теории Дарвина. Об избирательных правах женщин. О состоянии работных домов. О войне. Или зачем мы живем. Или о том, верите ли вы в спиритизм, или существует ли такая музыка, которая заставляет вас плакать, или — есть ли такие овощи, которые вы ненавидите. — Пандора пожала плечами и подняла на него глаза, ожидая увидеть застывшее лицо человека, готового бежать от нее на край света. Вместо этого обнаружила, что он не отрываясь смотрит на нее. Тишина, казалась, обняла их.

Несколько секунд спустя, лорд Сент-Винсент тихо произнес:

— Морковь.

Ошеломленная, Пандора попыталась собраться:

— Это самый ненавистный для вас овощ? Вы имеете в виду вареную морковь?

— В любом виде.

— Из всех овощей? — Когда Сент-Винсент кивнул, она не успокоилась: — А как насчет морковного торта?

— Также.

— Но ведь это торт.

Он сверкнул улыбкой:

— Но все равно морковный.

Пандора уже захотела заспорить о преимуществах моркови над другими по-настоящему противными овощами, такими как брюссельская капуста, например, но их разговор прервал мягкий мужской голос.

— А, вот вы где. Меня отправили на поиски.

Пандора обернулась и увидела, что к ним приближается высокий мужчина, двигавшийся с кошачьей грацией. Она сразу поняла, что это, должно быть, отец лорда Сент-Винсента — внешнее сходство было поразительным. Его загорелое лицо слегка тронуло время, вокруг голубых улыбчивых глаз собрались мелкие морщинки. Густые рыжевато-золотистые волосы красиво серебрились на висках. Наслышанная о его репутации бывшего либертина, Пандора ожидала увидеть перед собой постаревшего повесу с вульгарными чертами лица и плотоядным взглядом… но не этого роскошного мужчину, который с такой элегантностью нес себя.

— Сын мой, о чем ты думаешь, удерживая столь очаровательное создание на полуденной жаре? И почему одежда дамы в беспорядке? Здесь что, произошел несчастный случай?

— На нее напали и сбили с ног, — начал объяснять лорд Сент-Винсент.

— Ты ведь пока не знаешь леди достаточно близко, чтобы совершить такое.

— На нее напала собака, — ядовито уточнил Сент-Винсент. — Почему ты не воспитываешь пса?

— Потому что его воспитывает Иво, — последовало в ответ.

Лорд Сент-Винсент демонстративно посмотрел вдаль, где рыжеволосый подросток гонялся по лужайке за резвым псом.

— Как мне кажется, это пес дрессирует Иво.

Усмехнувшись, герцог наклонил голову, признав правоту сына. Его внимание вновь вернулось к Пандоре.

Отчаянно пытаясь вспомнить о хороших манерах, она присела в реверансе и пробормотала:

— Ваша светлость!

Морщинки вокруг его улыбающихся глаз стали глубже.

— Кажется, вас пора спасать. Почему бы вам не пройти со мной в дом, подальше от этого никчемного человека? Герцогиня страстно желает с вами познакомиться. — Увидев, что основательно напуганная Пандора заколебалась, он заверил ее: — Мне можно полностью доверять, я почти ангел. Вы очень скоро убедитесь в этом.

— Проявите осторожность, — насмешливо посоветовал гостье лорд Сент-Винсент, застегивая ворот сорочки. — Мой отец самый настоящий Крысолов из Гаммельна по части доверчивых женщин.

— Это неправда, — заявил герцог. — За мной точно так же следуют и недоверчивые женщины.

Пандора не выдержала и засмеялась. Она посмотрела в эти серебристо-голубые глаза, которые светились юмором. В том, как он держался, было что-то обнадеживающее.

Когда они с Кассандрой были детьми, в их воображении часто возникал образ красивого отца, который любит их, готов дать совет, балует… правда, совсем немного. Отец, который ставит их себе на носки туфель, чтобы потанцевать с ними. Этот человек очень походил на того, кого Пандора видела в мечтах.

Она двинулась вперед, опираясь на предложенную им руку.

— Как прошла поездка, моя дорогая? — спросил герцог, вводя ее в дом.

Прежде чем Пандора успела ответить, услышала за спиной голос лорда Сент-Винсента.

— Леди Пандора не любит светских формальностей, отец. Она предпочитает обсуждать темы, связанные с теорией Дарвина или избирательным правом женщин.

— Вполне естественно, что молодая интеллигентная женщина хотела бы пропустить болтовню ни о чем. — Взгляд герцога, который он послал ей, был полон одобрения. Пандора просияла. — Однако, — продолжил он задумчиво, — большинству людей требуется, чтобы их подвели к ощущению безопасности, прежде чем они осмелятся поделиться своим мнением с новым знакомым. У всего есть свое начало, между прочим. В каждой опере имеется увертюра, у каждого сонета — начальный катрен. Вежливый разговор ни о чем — это всего лишь способ помочь незнакомцу довериться вам, сразу найти что-то, на чем вы можете сойтись.

— Еще никто не объяснял мне это так убедительно, — удивилась Пандора. — Вы правы. Но почему непременно нужно говорить о погоде? Разве нет другой темы, на которой можно сойтись? Ложки с тремя зубцами, например. Всем они нравятся, я не права? Или о времени вечернего чая, или о кормлении уток.

— Или о синих чернилах, — добавил герцог. — А также о кошачьем мурлыканье, о летних штормах… хотя, как я полагаю, это возвращает нас к разговору о погоде.

— С вами я поговорила бы и о погоде, ваша светлость, — бесхитростно сообщила Пандора.

Герцог мягко рассмеялся:

— Какая восхитительная девочка!

Они вошли в главный холл, полный воздуха и света, украшенный лепниной, с полами из полированного дуба. Подпираемая колоннами парадная лестница вела на второй этаж, широкие перила так и тянули проехаться по ним. Здесь пахло пчелиным воском, свежестью и белыми гардениями, которые стояли в вазах на высоких подставках.

Конец ознакомительного фрагмента