Практика осознанности является «дозонезависимой», говоря языком фармацевтов. Некоторые лекарства требуют определенного порога, точки накопления, прежде чем эффект проявится. Практика осознанности — своего рода «лекарство», воздействие которого линейно. Достаточно небольшой дозировки. Немного попрактиковавшись, мы увидим небольшой результат. С практикой эффективность растет. Чем больше мы вкладываемся, тем больше получаем. Но даже крохотная практика осознанности способна изменить нашу жизнь.
В главе 7, «Расклад на каждый день», я излагаю основные методы ежедневного использования Таро осознанности. Я рассказываю о практике, шаг за шагом, приводя в пример варианты толкования карт Таро осознанности, опираясь на личный опыт. Эта глава также включает скоординированный набор упражнений с инструктором по развитию осознанности.
Аудиозаписи упражнений можно скачать на моем сайте:
https://www.calyxcontemplative.com/mindful-tarot/practice.
Запомните, что символ колокольчика в тексте показывает доступность соответствующей аудиозаписи. Эти упражнения предназначены для поддержки и развития работы с Таро, но их также можно выполнять (в любом порядке и сколь угодно часто) для развития навыка осознанного восприятия — как с картами Таро, так и без них.
И, конечно, если вы уже хорошо разбираетесь и в Таро, и в осознанности, тогда вам лучше всего начать с азов, устремляясь в неведомое, в глубину настоящего, как это делает Шут на классической иллюстрации Таро — первая фигура в колоде, — который шагает к краю обрыва, в будущее, а маленькая собачка кусает его за пятки (рис. 1).
Рис. 1. Карта Шут: новые начинания
Вам нужно лишь перевернуть страницу и… осознанно дышать.
В добрый путь!
Памятка о местоимениях
Чаще всего, употребляя местоимения «он», «его», «ему», я делала это условно, подразумевая и мужчин, и женщин. В любом случае для нас важно бороться с бинарной оппозицией, которую мы обнаруживаем в картах. Таро является продуктом западной культуры, поэтому несет в себе отпечаток ее дуализма. Образы Таро наводнены бинарными оппозициями. Куда бы мы ни посмотрели, всюду мы обнаруживаем двойственность мужского и женского, белого и черного, активного и пассивного, духа и плоти, рая и ада и т. д. В то же время Таро постоянно призывает нас к недвойственной целостности. Таким образом, на протяжении всей этой книги я буду отмечать бытующие у нас гендерные и дуалистические ассоциации (там, где это уместно), а также разрушать их (насколько это возможно).
Часть I. Таро: от ворожбы — к осознанности
Глава 1. Это все, что есть
Мне запомнилось одно теплое, несмотря на зимнюю пору, утро (дело было в Орегоне), лет десять назад. Лучи висящего над горизонтом солнца пробивались сквозь туман. Воздух был влажен, но свеж. Завернувшись в шерстяное одеяло, я удобно устроилась на ржавом садовом кресле у стены дома, скрестив ноги, словно на подушке для медитации.
Но я не медитировала, а пила чай — был перерыв в семидневном безмолвном ретрите, который проводил городской центр медитации.
По моим щекам текли слезы. Сердце разрывалось от боли. Мне казалось, что я слышу, как трещат кости и хрящи на моей грудине. Ничего плохого не происходило: у меня были прекрасные отношения с мужем и хорошая работа, все мои близкие были здоровы и невредимы. Мое сердце не подвергалось воздействию каких-то сторонних сил. Нет, я просто понимала, что мое естество, внутренние сферы, сама грудная полость вдруг превратились в вакуум, и образовавшаяся пустота была до того жуткой, ледяной и бездонной, что мое сердце грозилось лопнуть.
Предыдущие четыре дня я провела в безмолвном созерцании, борясь с мириадами отвлекающих факторов, из-за которых я терялась: блуждала в мыслях, клевала носом, томилась от скуки или елозила от беспокойства. Я боролась со всеми привычными для меня приемами, позволявшими мне то и дело метаться в стенах своего мирка, устремляясь вперед, в будущее, или оглядываться назад, главное — вырваться из рамок настоящего момента. Короче говоря, в последние четыре дня созерцания я усердно работала над своей хронической неудовлетворенностью.
На древнеиндийском языке Будды и его последователей это состояние называется словом «дуккха». Этот термин часто переводят как страдание, хотя буквально он означает нечто большее, чем неудовлетворенность. Дуккха описывает наше глубоко укоренившееся ощущение нехватки настоящего момента, невозможности насытиться, наполниться, найти достаток в мире, каким вы видим его прямо здесь и сейчас. Если что-то хорошо, то это либо недостаточно хорошо, либо слишком эфемерно для того, чтобы утолить жажду нашего сердца. Если что-то плохо, от этого нужно как можно быстрее избавиться. И то, что «так себе» (мы не хотим эти вещи, но и не отвергаем их), тоже в значительной степени неприемлемо для нас. Дуккха формирует наше мироощущение на манер мобильных приложений, где одним движением пальца вправо или влево мы принимаем или отвергаем. Из-за дуккхи мы воспринимаем свою жизнь как череду таких лайков и дизлайков, одобрений и неодобрений. Дуккха — это валюта мира, в котором мы постоянно теряем себя, потому что всегда куда-то торопимся и ищем чего-то другого, что (как нам кажется) в конце концов наполнит нас.
Я провела четыре дня, скрестив ноги на подушке для медитации и пытаясь преодолеть свое хроническое состояние неудовлетворенности. Я раз за разом одергивала себя и напоминала, что не следует искать смысл или счастье где-то еще. Я все время возвращалась к дыханию, к ощущению лежащих на подушке бедер, к весу своего тела, к конкретным ощущениям в области кожи, носа, глаз, ушей и рта. Я постоянно напоминала себе: «Идти некуда. Искать нечего. Все пребывает здесь и сейчас».
А когда я сидела за чашкой вкусного чая, во мне поднимались волны недовольства, выраставшие до размеров цунами.
Эта мерзкая вселенная — все, что есть?! Правда? Этот чай, это зимнее утро, это мое дурацкое тело, это дурацкое небо над головой, это дурацкое разбитое сердце, дурацкие слезы, смешанные с соплями, холодящие на ветру кожу? Это в самом деле так? Вы смеетесь? Вот эта вот бессмыслица — все, что есть?
Это и вправду все, что есть?
Я не знаю, с кем разговаривала. Я просто повторяла эти слова: сначала про себя, а затем и вслух. В такой нелепой мазохистской манере мы твердим слова, называющие нашу боль.
Серьезно? Это все, что есть?
Все? Кроме шуток?
Все, что есть?!
А потом в комнату ворвались звуки городского утра. Послышался звон стекла и эхо включающихся и выключающихся гидравлических механизмов: в разгар моего экзистенциального кризиса в центр медитации приехал мусоровоз, и рабочие принялись грузить в кузов мусор и вторсырье. А потом до меня донеслись щебетание дроздов и овсянок, шелест листвы под лапками белок, возящихся у подножия искривленной и раскидистой смоковницы во дворе. Легкий ветерок принес с собой запах древесного дыма и мульчи, чуть заплесневелый дух темной, заболоченной земли. При этом я все еще ощущала вкус чая, отдающего сырой древесиной, а также холод и тяжесть керамической кружки, которую держала на весу.
Что-то изменилось во мне, во всем мире. У меня отлегло от сердца. Дыхание замедлилось и стало более глубоким.
Это ВСЕ, что есть.
Точно так же, как чашка в моих руках была полна чаинок, этот момент (этот дурацкий миг настоящего) был полон — внутри него была целая вселенная.
Это ВСЕ, что есть.
Существовало огромное различие между двумя вариантами, как я воспринимала фразу: «Это все, что есть?!» Сначала мое разрывающееся от боли сердце жаждало чего-то другого, чего-то более просторного и глубокого, чем скудость настоящего мгновения. А затем я осознала, что это в самом деле все, что только возможно: все здесь, ничего не пропало, ничего не упущено. В тот же миг я перестала испытывать мучительное чувство ущербности и возликовала от осознания богатства бытия: это ВСЕ, что есть! Вот это да! Ничего не упущено. В этот настоящий момент, в свидетельстве моих пяти чувств и пульсации моего сердца, в волнах эмоций и потоках мыслей в моем уме, вся вселенная пребывает здесь, со мной. Этот дурацкий момент содержит в себе мультивселенную!
Все мое тело трепетало от радости: от ощущения полноты, от дара настоящего момента, в буквальном смысле настоящего. И если прежде все мое естество ныло от зияющей, алчущей пустоты, то теперь оно было наполненным.
Вьетнамский мастер дзен Тик Нат Хан описывает это чувство изобилия как осознание взаимосвязанности бытия, то есть путей, которыми все вещи существуют одновременно, вместе, активно взаимодействуя и сосуществуя, молекула за молекулой. Тик Нат Хан утверждает, что ничто не существует само по себе. Он говорит о взаимопроникновении всего вокруг. Любая вещь есть только потому, что есть бесчисленное множество других вещей. Мастер предлагает нам обратить внимание на то, что даже простой лист бумаги содержит в себе все условия, которые делают его листом бумаги: «Если вы поэт, то ясно увидите, что в этом листе бумаги плывет облако. Без облака не будет дождя, без дождя не могут расти деревья, а без деревьев невозможно изготовить бумагу».
