— Вас зовут Камилла, вы наполовину канадка и будете учить местных оболтусов английскому языку, потому что именно так понимаете свое призвание. Считайте, что я принял эту информацию к сведению, — сухо сказал он. — А теперь, с вашего позволения, я, пожалуй, вернусь к своим упражнениям.
Она немного подумала, словно взвешивая, обижаться или нет на то, что он, пусть и вежливо, но все-таки решил от нее отделаться.
— Да, конечно, — девица предпочла не обижаться. — Вы, если захотите, можете вечером прийти к нам в гости. Мы с мамой будем вам рады. Раз вы приехали после долгого отсутствия, то у вас, как и у нас, нет тут никаких знакомых.
— Всенепременно. — Ни в какие гости Андрей, разумеется, не собирался, но и в том, что новая атака на него будет предпринята в ближайшее время, не сомневался. Еще и мама. Значит, их двое. Или больше? Он был уверен, что рано или поздно обязательно в этом разберется.
— Тогда я пошла?
— Всего доброго.
Она снова закусила губу и отправилась восвояси. Даже про «физкультурную» легенду позабыла. На лице ее отпечаталась явная досада, как будто Камилла Эрнандес осталась недовольна состоявшейся беседой и ее результатами. Нет, а что ты хотела, девочка? Погодин внутренне усмехнулся. Тренировать вести диалог его начали тогда, когда она и на свет-то, похоже, не родилась. И все-таки, кто ее прислал? И зачем?
— Ондрюшко, ты тут ли? Я молоко принесла. И шаньги напекла. С картошкой сегодня. Горячие. Иди-ко поешь, — по дорожке, ведущей в сад с улицы, деловито семенила тетя Стеша, бойкая семидесятипятилетняя старушка, в далеком прошлом бывшая подружкой погодинской мамы и теперь взявшая над Андреем своеобразное шефство.
По крайней мере, свежее молоко с рынка, а также выращенные на огороде овощи и домашние пироги Андрей получал от нее исправно. Взамен пришлось вспомнить юношеские навыки и починить прохудившийся забор, купить новый электрический насос взамен сгоревшего (перематывать мотор старого Погодин отказался наотрез), а также выслушать пару историй из маминой и тети-Стешиной молодости. Не такая уж и большая цена за еду, какой Погодин не ел лет тридцать и вкусовые качества которой, оказывается, успел основательно подзабыть.
— Иду, тетя Стеша! — прокричал он. — Спасибо.
Подойдя к крыльцу, он взял из рук стоящей там женщины литровую банку с молоком. Он и не думал, что такими еще кто-то пользуется, но тут, в Малодвинске, жизнь словно застыла в нескольких десятилетиях назад, или это машина времени забросила Погодина в прошлое, и он просто не понимает, что каждое утро снова просыпается безусым юнцом, у которого впереди целая жизнь. Шанежки, лежащие на старой, щербатой фаянсовой тарелке и заботливо укутанные полотенцем с вышитыми на нем петухами, он взял тоже. Даже сквозь полотенце от тарелки поднимался умопомрачительный дух.
— Заходите в дом, — сказал Андрей чуть лицемерно, — чужих людей в своем жилище он не переносил на физическом уровне, но сейчас собирался снять с ничего не подозревающей тети Стеши информацию о двух женщинах, так своевременно поселившихся по соседству. — Вместе чаю попьем. Я прекрасный чай привез.
— Индийский? — со знанием дела спросила тетя Стеша. — Или китайский?
Чай был кенийский, редкого сорта, очень дорогой, но говорить про это тете Стеше Погодин не собирался.
— Хороший, — уклончиво сказал он.
— Хорошего я бы попила, — сказала пожилая женщина с сожалением, смешно делая ударение на первом слоге — по`пила, вот как у нее получалось. — Но некогда мне, Ондрюшко, надо бежать — Вику искать. Николай Петрович с утра позвонил, волнуется, что она уж два дня не приходила, и дозвониться до нее не может, вот ведь незадача. Загуляла, что ли, девка? Так на нее не похоже. Хоть бы до беды-то не дошло, хотя откуда ей взяться, беде-то?
С точки зрения Погодина, поток произносимых тетей Стешей слов напоминал несвязный бред. Какая Вика пропала? Куда она должна была прийти? Кто такой Николай Петрович и почему он волнуется? Впрочем, уточнять все это Андрей не собирался. Чужие дела, включая возможные беды, его не касались.
— Ладно, тетя Стеша. Тогда чай в следующий раз с меня. За шанежки спасибо.
— На здоровье, сынок. Побегла я.
Позавтракав шанежками с молоком, именно так, как приучила в детстве бабушка, Андрей принял душ, переоделся в рабочую одежду и отправился чинить забор. За тот месяц, который он провел в Малодвинске, он уже перечинил в доме все, что требовало мужских рук после долгих лет отсутствия настоящего хозяина. Движимый какой-то дурацкой ностальгией по детству, которую он давным-давно запретил себе испытывать, он даже восстановил лестницу для кота.
Это бабушка когда-то придумала — вырезать в оконном стекле круглую дырку, вставить туда кусок широкой трубы, а снаружи приладить к отверстию деревянную лесенку, по которой живущий в доме кот мог бы спускаться на улицу и возвращаться обратно, не мяукая истошно на крыльце.
Лестница для кота была достопримечательностью их городка, на которую ходили смотреть приезжие. За те годы, что в доме никто не жил, она развалилась, оставив только дырку в стекле, которую чьи-то добрые руки забили фанеркой. После того как Погодин нашел на чердаке приблудного черного кота, он принял решение восстановить лестницу, чтобы пришелец мог приходить и уходить, когда ему вздумается. Туристы теперь ходили к дому толпами, подолгу стояли под окном, дожидаясь, пока кот появится в окне и вальяжно спустится по лесенке, однако усатый-хвостатый проявлял характер и в аттракционе принципиально не участвовал.
Из всех дел по хозяйству по истечении месяца оставался только забор, и Погодин начал задумываться о том, чем станет заниматься дальше, когда и эта затея останется позади. Сидеть сложа руки он физически не мог, не умел, а делать в Малодвинске ему было совершенно нечего.
Тук-тук-тук. Стук его молотка равномерно разносился по округе. Руки были заняты, а голова свободна, и больше всего на свете Андрею хотелось отделить ее от плеч и спрятать на хранение в один из полных нафталина сундуков, хранящихся в подвале. Впервые в жизни голова ему мешала. Пожалуй, он понимал, почему Линн так и не смогла привыкнуть к новому образу, не жизни, нет, мысли. То есть не Линн, Алина.
Тук-тук-тук.
— Простите, вы ведь Андрей Погодин?
От калитки шел мужчина лет на десять старше Андрея. Признаться, Погодин удивился, увидев его, потому что не было ни одной причины, по которой у его скромного жилища должен был оказаться один из «отцов города». Собираясь на родину, Андрей, естественно, искал информацию, чтобы прикинуть, к чему стоит быть готовым. Город Малодвинск держали три крупных бизнесмена, негласно поделив между собой сферы влияния, не переходя друг другу дорогу и объединяясь для совместных благотворительных проектов.
У одного из них был лесной бизнес, у второго — колхоз, несколько ферм и перерабатывающие заводы, мясной и молочный. Третий, курирующий всю туристическую отрасль, включая гостиницы, рестораны и пополам с государством развивающий проект «В гостях у сказки», стоял сейчас перед Андреем Погодиным. Неожиданно, потому что где он, и где сказка…
— Да, это я, — вежливо сказал Андрей и отложил молоток. — Здравствуйте, Олег Иванович.
— Вижу, вы знаете, кто я.
Погодин усмехнулся.
— В Малодвинске вас все знают. Чем могу помочь?
— Андрей…
— Михайлович.
Рамки диалога Погодин всегда выстраивал заранее. Переходить на панибратство, даже с весьма уважаемым человеком, — значит поставить себя на ступеньку ниже. Это неправильно.
— Андрей Михайлович, я обратился к вам по рекомендации нашего общего знакомого, — тут он назвал фамилию, заставившую Погодина сдержанно кивнуть. Этот человек, один из немногих, знал о Погодине правду, и именно по его совету он уже месяц бил баклуши в Малодвинске в ожидании нового назначения. — Он бывал в наших местах на охоте и иногда, скажем так, консультирует меня по некоторым особенно важным вопросам. Видите ли, я попал в затруднительное положение, которое может быть чревато достаточно серьезными неприятностями. Наш общий друг сказал, что вы умеете щелкать подобные задачки и сможете мне помочь.
— В качестве кого? Наш общий друг сказал вам, кто я?
— Он счел достаточным сообщить, что вы серьезный финансовый аналитик, который ушел в длительный отпуск по семейным обстоятельствам.
Ну да, примерно так все и было.
— Ваша проблема носит финансовый характер?
— Не совсем, хотя, конечно, ситуация в целом связана с очень большими деньгами. Наш знакомый сказал, что у вас прекрасно развитые аналитические способности в целом и что вам, простите, скучно, поэтому, возможно, вы согласитесь решить мою проблему. Разумеется, конфиденциально и не бесплатно.
Пожалуй, в том, чтобы заделаться специалистом по особым поручениям, крылась определенная ирония. Вот только в одном его московский патрон был прав: Андрею Погодину было смертельно скучно.
— Вот что, Олег Иванович, — сказал он, приняв решение, — давайте пройдем в дом, и там вы мне все расскажете.
В доме под ноги кинулся невесть откуда материализовавшийся черный кот, видимо, когда никто не видит, все-таки пользующийся построенной для него лестницей в окно. И кенийский чай оказался кстати. Заваривая его, Погодин исподволь наблюдал за расположившимся у окна гостем. Тот был обеспокоен, но не на нервах. По крайней мере, в доме у Погодина он чувствовал себя в безопасности. Ладно, одно очко в его пользу. Закончив священнодействовать с чаем, Андрей перенес на стол маленький поднос, на котором стояли две чашки, чайник, небольшой молочник, сахарница, стаканчик с кусковым тростниковым сахаром и блюдечко с лимоном. Это был своеобразный тест, разумеется.