Люси Дейн

Под крылом ангела

1

Посреди ночи Кора проснулась от стука в балконную дверь.

Темень стояла хоть глаз выколи, но чиркнуть спичкой Кора побоялась, потому что тогда ее стало бы видно снаружи сквозь стекло. Иными словами, сама она оказалась бы как на ладони, абсолютно не зная, кто находится там, в темноте.

Боже правый, кого принесла нелегкая? — молнией сверкнуло в мозгу Коры, который в эту напряженную минуту, казалось, способен был воспринимать лишь одно: ужас подобной ситуации.

Правда, еще оставалась надежда, что все это только страшный сон.

С бешено бьющимся сердцем Кора приподнялась на локте и стала напряженно прислушиваться, молясь про себя, чтобы зловещий стук не повторился. Или чтобы, по крайней мере, это оказался Стив, а не кто-нибудь чужой…

Вообще, просыпалась она часто. Ее будила возня находящихся за стенкой, на втором этаже хозяйственной пристройки, животных и еще, конечно, звуки, идущие извне.

Первые несколько суток она вообще вздрагивала от малейшего шороха, даже днем, малодушно упрекая себя за то, что не послушалась доброго совета и не воспользовалась возможностью уехать, подобно остальным жителям деревушки Хэтсвилл, в более безопасное место. Правда, приобретенный недавно Корой дом стоял на отшибе, едва ли не в миле от крайних деревенских сараев, причем на небольшом холме, который образовывал на этом участке берег речки Эддерли. Однако даже такое выгодное в данных обстоятельствах местоположение не спасало его от постигших Хэтсвилл неприятностей.

Была бы я умнее, сидела бы сейчас в тепле и добре, частенько думала Кора, и не дрожала бы по ночам от каждого шороха или всплеска. Может, права Лиз, незачем взваливать себе на плечи почти неподъемный груз забот, когда выпала уникальная возможность не думать ни о чем и радоваться жизни?

Лиз, старшая замужняя сестра Коры, действительно искренне не понимала, зачем все это нужно — создание каких-то фондов, связанная с этим суета, улаживание кучи формальностей, встречи с множеством людей и прочее в том же духе.

—  Ну скажи, какая муха тебя укусила? — изумленно спрашивала она, когда Кора сообщила о намерении покинуть Хьюстон и отправиться лично организовать приют для больных и бездомных животных в деревушке Хэтсвилл, где нашелся почти идеальный для подобных целей участок земли. — Что тебе неймется, а? Другая бы на твоем месте прыгала от радости, что такое счастье привалило, а ты, уж прости за прямоту, дурью маешься! Ведь кому из знакомых сказать, только пальцем у виска покрутят. Скажут, не врет поговорка, дуракам и впрямь везет. Никто, никто из тех, кого мы знаем, не поступил бы подобным образом! — Словно в подтверждение своих слов Лиз назидательно постучала кулаком по кухонному столу. — Им даже в голову не пришло бы заняться чем-нибудь эдаким! — Лиз пошевелила пальцами хоть и в воздухе, но в самой непосредственной близости от упомянутого минуту назад виска. — Хотя бы это ты понимаешь?

Кора пожала плечами.

—  Я-то да, а вот ты, похоже, не даешь себе труда пошевелить мозгами.

Будучи сестрами и проведя друг с другом большую часть жизни, Кора и Лиз в выражениях не стеснялись и церемоний в общении между собой не соблюдали. Кора особенно, потому что терпеть не могла поучений Лиз. Та же считала себя вправе наставлять младшую сестренку, потому что в отличие от нее имела мужа и двоих детей — сына и дочку. Данное обстоятельство позволяло Лиз считать себя женщиной, умудренной опытом.

—  На что это ты намекаешь? — подбоченившись, спросила Лиз.

Кора вздохнула.

—  На то, что для тебя тоже найдется пословица.

—  Интересно услышать.

—  Из грязи в князи. Знаешь такую?

Лиз сердито засопела.

—  Положим, с «князьями» я еще могу согласиться, но в грязи никогда не валялась.

—  Это образное выражение, — сдержанно заметила Кора. — Никто и не говорит, что ты валялась.

—  Все равно тебе следовало бы подумать дважды, прежде чем употреблять подобные выражения. Тем более что мы с тобой принадлежим к одной семье. И еще ты должна помнить, что наши родители пользовались всеобщим уважением. И продолжают пользоваться по сей день.

—  Верно, — кивнула Кора. — Но, думаю, сейчас у некоторых к уважению примешивается чувство зависти.

Лиз сокрушенно вздохнула.

—  С этим спорить не стану, что есть, то есть. Мы с Бенни тоже недавно обсуждали данную тему и пришли к неутешительному выводу.

—  Да? — с интересом обронила Кора, машинально покосившись на стоявший на подоконнике снимок в рамочке, на котором были изображены в обнимку Лиз с мужем Бенни.

—  Вероятнее всего, нам придется переехать.

—  В другой город?

Лиз рассмеялась.

—  Нет, Хьюстон мы не покинем, не дождутся!

—  Куда же?

—  В другой район. Престижнее, чем этот.

—  Давно пора, — сказала Кора. Затем, минутку помедлив, добавила: — Но тогда тебе и подавно следует задуматься над пословицей, которую мы только что обсуждали.

—  Про дураков и везение? — хохотнула Лиз.

Кора на миг поджала губы.

—  Нет, про князей и грязь.

В глазах Лиз промелькнуло недоумение.

—  Неужели ты действительно считаешь, что наша семья принадлежит к низам общества? Ведь наши родители, а также мой Бенни…

—  …Инженеры-электронщики, — подхватила Кора. — Кому это знать, как не мне!

—  Так почему же ты…

—  Потому! — сверкнула Кора взглядом. — Родители наши тут ни при чем. Они, кстати, поддерживают мои начинания… в отличие от тебя! А ты, если переселишься в престижный район, должна будешь пересмотреть многие свои взгляды. Ясно, непростое это дело — сразу перепрыгнуть из среднего класса почти на самый верх. Вернее, технически тут ничего сложного: деньги получил, налоги уплатил и живи да радуйся. Но именно в этот момент проблемы и возникают — когда их меньше всего ждешь!

Лиз сморщила лоб.

—  О чем ты толкуешь, не пойму?

—  О мировоззрении, милая моя! Когда начнешь общаться с толстосумами, те раскусят тебя после пятиминутной беседы.

—  Что меня раскусывать, я…

—  Ты сразу дашь понять — невольно, разумеется, — что не их поля ягода. И они, скорее всего, не захотят с тобой общаться. А может, даже выступят против того, чтобы ты жила в районе, где простому люду не место.

Выражение в глазах Лиз вновь сменилось, на сей раз в них возникла растерянность.

—  Против? Но чем мы плохи — я, Бенни и наши малыши?

—  Тем, что вы не такие, как они. У вас все другое — вкусы, манеры, привычки, взгляды на жизнь. Вы все еще остаетесь представителями своего класса, хотя случай забросил вас в другие слои общества. Однако для тамошних обитателей вы чужие. Выскочки, одним словом. Поэтому, когда ты и твоя семья поселитесь рядом с этими людьми, еще неизвестно, захотят ли они терпеть ваше присутствие.

—  Мы же не в их домах собираемся разместиться, — словно защищаясь, заметила Лиз.

Кора вздохнула.

—  Все-таки ты не понимаешь. Как бы тебе объяснить… Даже если у вас будет роскошная вилла с бассейном, ухоженный сад, на газоне травинка к травинке, а также правильные автомобили, одежда и прочее, все равно вы останетесь для жителей престижного района чужаками — не потому, что недавно приехали туда, а из-за своего, как я уже говорила, мировоззрения! Что ты так смотришь? Улыбайся, улыбайся… Когда мамаши-богачки запретят своим детям дружить с твоими малышами, вспомнишь мои слова!

Последняя фраза заставила Лиз озабоченно нахмуриться.

—  Что ты так наседаешь… я ведь не спорю. Хм… Так в чем суть твоего совета, не повторишь?

—  В двух словах: ты должна перестать рассуждать как жена инженера. Думай как миллионерша!

—  А… как она думает? — осторожно спросила Лиз.

—  Она, — с усмешкой произнесла Кора, — мыслит другими категориями. Например…

—  Вот-вот! Очень хотелось бы чего-то наглядного.

Кора состроила гримасу.

—  Не перебивай. Лучше скажи, какую сумму ты готова выложить за чистокровного арабского жеребца?

—  Что-что? — протянула Лиз. — Какой еще жеребец? Он мне даром не нужен…

—  Потому что ты жена инженера. А какая-нибудь миллионерша сразу смекнула бы, что к чему. Потому что у нее — или у ее супруга — есть конюшня, где содержатся…

—  Хорошо-хорошо, поняла! — замахала Лиз руками. Потом в ее глазах промелькнула какая-то мысль. — Кстати, а сколько стоит такой жеребец?

Кора рассмеялась.

—  О, уже лучше! Схватываешь урок на лету. Племенной жеребец, к твоему сведению, может стоить миллион долларов и выше.

Лиз удивленно присвистнула, но тут же прикрыла губы пальцами, очевидно вспомнив, что свистеть в доме — плохая примета.

—  Ты стала еще суевернее, чем была, — с усмешкой констатировала Кора.

—  Потому что сейчас для этого больше поводов: мне и прежде было что терять, а уж теперь тем более! — После короткой паузы Лиз спросила: — Выходит, твоя затея с приютом для животных тоже лежит в русле нового мышления?

—  А разве сама ты никогда не слышала о том, что многие состоятельные люди — киноартисты, например — берут животных под свою опеку?

—  Так уж и многие! — хмыкнула Лиз.

—  Хорошо — некоторые. Те, кому небезразлична судьба остающихся без помощи животных.

Лиз на минуту задумалась.

—  Гм, и давно ты начала размышлять подобным образом?

—  Давно. Можно сказать, много лет вынашиваю идею создания собственного фонда защиты животных, но… деньги появились только сейчас!

Сестры посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Деньги, о которых шла речь, появились внезапно, хотя и нельзя сказать, что неожиданно. Сумма составляла ни много ни мало двести пятьдесят миллионов долларов. Таков был джекпот, выпавший Коре при игре в лотерею. Выигрыш она разделила с сестрой, потому что таков был уговор: Кора и Лиз каждый месяц поочередно покупали по десять лотерейных билетов в надежде, что когда-нибудь им повезет.

Как ни странно, чудо произошло, причем даже превысило ожидания сестер. Многократно! Потому что ни о каких миллионах они и не думали. Предел их мечтаний ограничивался несколькими десятками тысяч долларов — пятьюдесятью, семьюдесятью, не больше. А тут сразу двести пятьдесят миллионов!

—  Что с ними делать? — Это были первые произнесенные Лиз слова, после того как она узнала сногсшибательную новость.

Что ж, находясь в состоянии шока, и не такую глупость сморозишь.

Уплатив налог государству, сестры разделили остаток, затем подарили родителям по пять миллионов — Лиз отцу, Кора матери — и дальше стали распоряжаться деньгами по своему усмотрению.

Став полновластной хозяйкой настоящего состояния, Кора тоже поневоле задумалась над тем, что же, собственно, делать дальше. Ведь сейчас она могла позволить себе что угодно!

От этой мысли кружилась голова…

Для начала Кора бросила работу.

До того момента, когда выигрыш в одну минуту перевернул ее жизнь, она трудилась в органах социальной защиты, занимающихся уходом за больными, престарелыми и нуждающимися в помощи. По долгу службы посещая подопечных, Кора собственными глазами видела, с какими трудностями порой приходится сталкиваться подобным людям. Особенно таким, у кого нет близких или же те находятся далеко — в другом штате, например.

Вероятно, работа и навеяла Коре мысли о трудном положении животных, в силу разных причин утративших хозяев, или диких, но нуждающихся в медицинской помощи.

Бедняжки даже не могут сказать, что у них болит, когда они последний раз ели или пили, горестно размышляла Кора. А мы, люди, думаем, что они в порядке. Но если бы мы увидели всю картину страданий, то ужаснулись бы. Эх, если бы я только могла…

2

Когда Кора неожиданно стала миллионером, к ней вернулись прежние мысли, правда не сразу. Сначала, как уже было сказано, она оставила работу. Потом присмотрела и приобрела симпатичный особнячок в пригородах Хьюстона. И пока его заново отделывали и обставляли мебелью, отправилась — как мечтала когда-то, осознавая всю тщетность подобных грез, — на Багамы.

В первые дни Кору узнавали — два раза точно, а в третий она случайно услышала, стоя у витрины магазина, как одна старушка сказала другой: «Взгляни-ка, девочка похожа на ту, что недавно выиграла в лотерею двести пятьдесят миллионов, помнишь, по телевизору показывали?».

К счастью, это вскоре кончилось. Кора не особенно любила находиться в центре внимания и на участие в транслируемой по телевидению церемонии согласилась лишь потому, что таковы были условия получения выигрыша. И вообще, ей самой еще требовалось время, чтобы освоиться с новым положением, куда уж тут спокойно реагировать на узнавание.

Вопреки ожиданиям роскошный отдых в тропиках прошел без осложнений — Кора осталась неузнанной, что ее вполне устраивало.

Вернувшись домой — в особняк, уже отремонтированный, обставленный, выглядевший как игрушечка и полностью готовый к тому, чтобы в нем могла поселиться молодая миллионерша, — Кора некоторое время предавалась приятному ничегонеделанью. Недели три она просто ходила по комнатам, разглядывая их. Следующая неделя ушла на изучение подсобных помещений и прилегающей к дому территории.

Когда знакомство с новым жилищем завершилось, Кора отправилась в город и приобрела несколько картин, а также один гобелен, не старинный, зато очень красивый. Развесив вновь приобретенные предметы, она окончательно почувствовала себя хозяйкой этого дома.

Время шло, и Кора развлекалась, как хотела, то есть делала то, чего прежде не могла позволить себе из-за необходимости ходить на работу. Прочла почти все книги, на которые обратила внимание раньше, посмотрела фильмы, благо домашний кинотеатр с суперсовременной системой звуковоспроизведения позволял насладиться всеми нюансами кинокартин.

Потом Кора продолжила вылазки в город. Посетила почти все театры, выставки, побродила по паркам. Был период, когда она зачастила на набережную: ей понравилось наблюдать за тем, как в порт приходят или, наоборот, покидают его корабли.

В конце концов произошло то, чего и следовало ожидать, — ресурс развлечений оказался исчерпанным. На горизонте вновь замаячил вопрос: что делать дальше?

И тут Кора внезапно нашла разгадку некогда занимавшего ее вопроса — зачем богатому человеку работать? Прежде ей казалось, что уж она-то точно ничего не стала бы делать… ну разве что за исключением чего-нибудь приятного. А тут вдруг поняла: неспроста богатеи придумывают себе занятие — иначе со скуки взвоешь!

Примерно к этому времени относилось возобновление размышлений о судьбе больных или покинутых животных. Однако сейчас раздумья протекали как бы на новом уровне, ведь Кора осознавала, что обладает всеми возможностями воплощения их в жизнь.

Когда идея создания собственного фонда помощи животным окончательно сформировалась, Кора просто позвонила в юридическое агентство и спросила, могут ли ей помочь в создании благотворительной организации. Разумеется, там ответили: если желаете, завтра же к вам приедет для более подробной беседы наш сотрудник.

И дело завертелось. Через два месяца Кора открыла первый реабилитационный центр для животных со штатом ветеринаров и всем необходимым медицинским оборудованием.

Войдя во вкус, второй, пока еще не центр, а только приют, Кора отправилась организовывать лично.

Для этой цели ею был приобретен — по подсказке специально нанятого персонального менеджера Айрин Патерс и с легкой руки одного местного агента по недвижимости — в деревушке Хэтсвилл, штат Флорида, участок земли с постройками. Находился он на отшибе, располагался на относительно высоком отрезке берега речки Эддерли, немного выше точки, где та впадала в Мексиканский залив.

На место Кору привез Стив Келли, агент по недвижимости, через которого и производилась покупка. Осмотревшись, она поняла, что лучшего уголка для создания приюта не найти.

Территория приобретенной Корой заброшенной фермы, захватывавшая также часть лиственного леса, насчитывала около десятка акров — достаточно, чтобы установить вольеры, павильоны и медицинский пункт. А еще, если потребуется, коттеджи для ветеринаров и других сотрудников. Впрочем, обслуживающий персонал можно набрать из деревенских жителей, наверняка найдутся желающие получить дополнительный заработок.

Сама Кора поселилась в фермерском доме, хоть и деревянном, но добротном, из тех, что способны простоять несколько десятков лет и выдержать многие невзгоды. К двухэтажному коттеджу была приделана пристройка, где до сих пор хранилось сено, собранное в прошлом году работниками мистера Пирсона, прежнего хозяина здешних владений. Старик собирался еще пожить, тем более что возраст вполне позволял, но внезапный сердечный приступ внес поправки в эти планы. Единственный родственник мистера Пирсона, довольно дальний и тоже пожилой, к тому же проживающий на другом конце страны, в Южной Дакоте, поспешил избавиться от ненужной недвижимости.

Так Кора стала владелицей участка Риверсайд-фарм.

О том, что ее приобретение известно именно под таким названием, она узнала все от того же Стива Келли, агента по недвижимости.

Он обретался в соседнем городке, но, встретив там по предварительной телефонной договоренности Кору и доставив в деревню, в ближайший же уик-энд вновь появился на ферме.

Вернее, Кора догнала его на дороге почти у самой фермы, когда шла из деревни домой в обществе пестрой рыже-черно-белой красавицы кошки — первого животного, поселившегося в приюте, который еще только предстояло превратить в таковой — и еще одного существа, речь о котором впереди.

Кошка пришла к Коре в первый вечер и неплохо скрасила ее одиночество. Затем они вместе переночевали — в буквальном смысле: кошка устроилась на кровати, у Коры в ногах. Однако утром, позавтракав ломтиком сочной ветчины, который Кора специально нарезала кубиками, кошка покрутилась немного на кухне и куда-то удалилась. Правда, прежде чем исчезнуть, благодарно боднула Кору в ногу и потерлась мохнатым боком — мол, спасибочко, давно меня такой вкуснятиной не угощали!

Целый день кошка гуляла сама по себе — Кора даже задалась вопросом, увидит ли ее вновь, — однако под вечер вернулась. Сначала помедлила напротив крыльца, у входа, проделанного в сооруженной из поперечных жердей ограде, но, увидев во дворе Кору, радостно мяукнула и направилась к ней. С тех пор кошка если и исчезала, то ненадолго. А однажды даже вернулась с подарком — серенькой мышкой, которую положила на старое кресло в кухне, чтобы Кора сразу заметила. Хорошо, что та была не из пугливых и оценила подношение.

—  Это мне? — улыбнулась она кошке. — Ай, молодец! Вот спасибо! Только что же с твоим презентом делать? Ведь я мышами не питаюсь… Кстати, и тебе не советую: мало ли какой хворью они болеют. Давай-ка я лучше покормлю тебя чем-то более съедобным. — Затем задумчиво добавила: — Надо бы тебе имя придумать, нельзя же все время «киса» да «киса»… Может, сама скажешь, как тебя величать?

Однако кошка промолчала. Лишь красноречиво взглянула на старенький холодильник, доставшийся Коре при покупке дома вместе с прочим имуществом.

Вопрос имени решился сам собой, в субботу, когда Кора отправилась в деревню, чтобы пополнить запасы продуктов, потому что привезенные с собой подходили к концу. Как ни странно, кошка последовала за ней, будто опасаясь, что она покинет ферму навсегда. Даже в магазин зашла!

—  Эй, ты куда это… — с беспокойством начала было Кора, спеша за проскользнувшей вперед кошкой, но быстро поняла, что возражений от находящейся за прилавком женщины не последует.

—  А, Мьюз! — заулыбалась та. — Заходи, милая. Как дела? Вижу, ты нашла себе новую хозяйку? — Последнюю фразу продавщица произнесла, с приятной улыбкой взглянув на Кору. — Ведь это вы приобрели ферму бедняжки Брэда?