— Клементина!

Девушка развернулась, и ему показалось, что она собирается ударить его, но она просто вырвала у него руку.

— Не беспокойся, — резко сказала она. — Я больше не буду лезть в твои рабочие дела. Теперь я знаю свое место в твоей жизни. Раньше я этого не понимала, но сегодня ты об этом проболтался.

Она пулей вылетела из кухни. Сергей не успел остановить ее, но успел заметить слезы на ее глазах.

Да, он настоящий принц. Ему наконец удалось довести Клементину до слез.

Глава 10

Через десять минут гости разошлись, но Алекс задержался на лестнице:

— Что у тебя с этой девушкой, Сергей?

— Ты о чем?

— Выражение твоего лица, когда ты вошел на кухню, было просто потрясающим.

— Говори нормальным человеческим языком, Александр, прошу тебя, — сухо ответил Сергей.

— Я видел тебя вчера вечером — ты влюблен в нее. Она не из тех красивых пустышек, с которыми ты раньше встречался. Она умная женщина. Я и правда могу взять ее на работу к нам — но что тогда сделаешь ты?

— Уволю тебя.

— Твоя взяла. А ты знаешь, Мик прав. Стоит тебе появиться с ней на паре благотворительных вечеров, и у нас снова будет все в порядке. А как насчет статьи в журнале? «В гостях у Сергея Маринова и прекрасной Клементины»?

— Ты либо сошел с ума, либо влюбился. — Сергей сложил руки на груди.

— Ну нет, она не мой типаж. — Смеясь, Алекс спустился по ступенькам и направился к своей машине. — Но она принесла домой еду! Слышишь — еду!

Вернувшись в дом, Сергей обнаружил, что дверь в спальню чуть приоткрыта, и постучал:

— Клементина?

Он ожидал увидеть ее лежащей на кровати и плачущей в подушку — но в спальне никого не было. Постель была заправлена — идеально, без единой складочки. Так где же она, черт возьми? Наконец он нашел ее в саду на крыше. Она стояла на коленях, выпалывая сорняки, и, казалось, не замечала его.

— Сначала ты пошла на рынок, а теперь возишься в саду, — заметил Сергей. — Хватит уже заниматься домашними делами, киса.

— А что же мне еще делать? Ты вечно занят своими делами, а у меня нет работы, вот я и занимаюсь домом.

Он присел на корточки рядом с ней:

— Вчера, Клементина…

— Понимаю, о чем ты говоришь, — перебила она. — Я перешла границы или что-то там еще. Больше это не повторится.

— Я не хотел, чтобы ты была на поединке вчера вечером, потому, что это жестокий спорт, а ты плохо переносишь жестокость.

Клементина хотела ответить: «Я не о матче, а о том, что произошло после него».

— И все же ты посадил меня рядом с рингом, — возразила она, глядя ему в глаза.

— Ты права, об этом я не подумал, но мне не хотелось терять тебя из виду.

— Ты не хотел терять меня из виду? — повторила она, стараясь понять смысл этих слов.

— Я считаю, что обязан заботиться о тебе.

Прошлой ночью она была готова поверить в это, но утром все ее надежды пошли прахом. Нет, Сергей совсем не собирался заботиться о ней. Не собирался любить ее. Он просто ее любовник, а она — большая девочка и может позаботиться о себе сама. Таковы законы мира. Мира, в котором жил Сергей.

— Ты мне не папа, Сергей. Ты мой… — Она замялась, подыскивая нужное слово.

— Твой папа живет в Женеве, — мягко сказал Сергей. — Ты с ним видишься?

Клементина всегда избегала разговоров о своих родителях, но теперь эта тема казалась ей намного безопаснее, чем вопрос о том, можно ли назвать Сергея ее бойфрендом.

— Нет, мы уже давно не видимся. Мы поссорились, когда мне было пятнадцать, и я больше не вернулась. Тогда со мной было тяжело.

— Зато теперь ты стала ласковой кошечкой.

Клементина слабо улыбнулась:

— Почему ты все время называешь меня кисой?

— Потому что ты сначала милая и игривая, а потом больно меня царапаешь.

Она помахала садовой тяпкой:

— Тогда будь осторожен — я вооружена и опасна.

— А чем занимается твоя мама?

— Она ведет утреннее телешоу в Мельбурне. Когда я была ребенком, ее либо не было дома, либо мы с ней ругались. Когда я родилась, маме и папе было по двадцать — из-за меня они и поженились. Им совсем не нужен был ребенок, и я росла с кучей нянек, а когда мне было десять, родители развелись. Но тогда-то и началась веселая жизнь — два раза в год я летала в Женеву.

— Веселая жизнь?

— Да, двадцать четыре часа на самолете, неделя у папы, а потом появлялась очередная папина подружка, и я тут же возвращалась в Мельбурн. Мои родители думают только о себе и о своей работе. Я уже давно решила, что, когда у меня родятся дети, я буду сидеть с ними дома.

— Ты хочешь детей?

— Когда-нибудь. А ты? — Клементина задала этот вопрос из чистого любопытства, не задумываясь о подтексте.

— Нет. — Сергей забрал у нее тяпку и воткнул в землю. — Но ты права. Детям нужна стабильность и двое любящих родителей. — И тут, к ее удивлению, он погладил ее по голове. — Мне жаль, что у тебя этого не было.

Раньше никто не говорил ей этих слов. Она наклонилась, наслаждаясь тем, как он гладит и утешает ее.

— Теперь я понимаю.

— Что ты понимаешь? — с подозрением спросила она.

— Почему ты такая независимая.

Клементина закрыла глаза, осознавая, что теряет чувство реальности. Ее отношения с Сергеем вполне могли оказаться временными, и она не может поддаваться романтическому настроению, иначе в итоге окажется у разбитого корыта.

— Пойдем. — Сергей встал и протянул ей руку. — Я хочу сходить с тобой кое-куда.

— Можно я пойду прямо так? — Девушка показала на свои помятые брюки и испачканную грязью футболку.

— Отлично. Мне так даже нравится. — Он обнял ее за плечи. — Хочу сказать тебе одну вещь о вчерашнем вечере. Не о поединке, а о том, что было потом.

— И что же?

— Ты спросила меня, что я чувствовал. Так вот, мне было хорошо. Мне хорошо с тобой, Клементина.

Сергей отвел ее в свой благотворительный центр — спортивно-развлекательный комплекс для детей из неблагополучных семей, располагавшийся в коричневом здании в Бруклине.

— У нас они есть в каждом городе, где мы проводим встречи, — объяснил он, когда они шли через спортзал. — Как здесь, в Америке, так и в Европе.

— Это отличная реклама, Сергей. Самое лучшее средство против скандала с Колчеком — показать, чем вы занимаетесь здесь.

— Да, Мик говорит то же самое.

— Мик Форстер? Тот, которого я видела тогда в спортзале?

— Да, он был первым тренером, работавшим со мной, когда я приехал в США. Не знаю, кем бы я без него был. Он настоящий мастер своего дела.

— Так какие же у Мика идеи?

— Во-первых, он хотел бы, чтобы я перестал появляться на публике с женщинами, выпрыгивающими из платьев, которые нас развлекали на частных вечеринках.

Клементина сильно толкнула Сергея локтем под ребра:

— Не может быть! Правда?! А что такое частные вечеринки, если не секрет?

Боже, эта женщина способна поставить его на колени. Ему лучше побыстрее разделаться с этой темой.

— Бизнес, которым я занимаюсь, полон махинаций, азартных игр, наркотиков и всего прочего, хоть мы и стараемся очистить его от этой грязи. И никогда не обходится без женщин. Я здоров, у меня нет никакой заразы, всегда пользовался презервативами. Но я далеко не пай-мальчик, я в жизни многое повидал и много дел натворил.

Клементина вспомнила, как женщины смотрели на него в день матча. Наверное, он каждый раз набирает полные карманы телефонных номеров — и может быть, даже в тот вечер, когда она была с ним. Она небрежно пожала плечами, но Сергей знал, что так она пытается скрыть свою неуверенность.

— Я так и не поняла, что такое частные вечеринки.

— Теперь это уже не важно. — Он приблизился к ней и откинул челку с ее глаз. — Они уже в прошлом.

— И что же предлагает Мик? — к удивлению Сергея, спросила Клементина. Ей не хотелось развивать тему других женщин, и он был только рад. За все время, что они были вместе, он ни разу не подумал о другой женщине. Эта мысль его поразила.

— Ты — воплощенная мечта Мика. Ты ведь говорила Алексу о том, чтобы борцы появлялись на пуб лике с женами и детьми, — так вот, Мик с тобой согласен.

— Он женат?

— Кто, Мик? Нет, конечно же. Если бы он был женат, он работал бы куда хуже.

— Я полагаю, он не одобряет твой разгульный образ жизни потому, что он плохо сказывается на репутации компании. Во всяком случае, сейчас, после скандала с Колчеком.

— Какой еще разгульный образ жизни? Мы же каждый вечер ложимся спать в десять часов.

Клементина покраснела и покачала головой:

— Может быть, тебе нужна женщина, которая не выпадает из платья?

Сергей обнял ее:

— А может, из брюк и футболки? Кстати, такой наряд тебе очень идет.

Она закатила глаза, но у Сергея поднялось настроение. Вся горечь между ними исчезла, и его напряжение ушло.

— Так ты намерен использовать в своей рекламной кампании меня?

— Мне неудобно просить тебя об этом.

Он поддразнивал ее, но Клементина вдруг ясно поняла, чего хочет от него. У нее появилась возможность проверить Сергея и направить их отношения в нужное русло. Прошлой ночью она осознала, что он испытывает сильные чувства, но явно пытается им противостоять. Теперь же она слегка подтолкнет его — устроит ему испытание.

— Я считаю, что использовать личную жизнь в интересах бизнеса — опасная идея, — медленно проговорила она, — но Мик кое в чем прав. Твой имидж в прессе… У тебя он вообще есть?

— Пресса мной не особенно интересуется.

— Может, и не особенно, но достаточно для того, чтобы публиковать твои фотографии в обществе девиц не самого приличного вида. — Клементина хотела произнести эти слова весело, но они прозвучали немного натянуто. — Думаю, тебе стоит показаться на публике за обычными для мужчин делами. С женщиной конечно же.

— Но где мы найдем такую женщину — воплощение добродетели, хороших манер и потрясающей сексапильности?

— Не знаю, богатырь. Может, свистнем, и она появится?

— Ты действительно хочешь в этом участвовать?

— Я хочу тебе помочь. — Она надеялась, что он понял ее намек. «Скажи ему, что ты чувствуешь», — шептал ей внутренний голос. Но вместо этого она улыбнулась своей профессиональной улыбкой и игриво погладила его по руке. — Я этим зарабатываю деньги. Положись на меня.

Он обнял ее за плечи, но в его глазах промелькнуло опасение.

— Что ж, посмотрим.

— Знакомьтесь — лицо «Маринов корпорэйшн», — сказала Клементина, чувствуя примерно то же, что и в тот день, когда они с Сергеем впервые оказались в том роскошном отеле: отчаянное желание удержаться на плаву. — Общественность не сразу привыкнет к вашему новому имиджу. — Она взглянула на Алекса, сидевшего напротив нее. — Я и раньше занималась такими вопросами — с той разницей, что мне самой не приходилось быть объектом внимания прессы.

Алекс улыбнулся:

— Вы справитесь. Просто расслабьтесь.

На кухню вошел Мик Форстер, а за ним — Сергей, который расслабленным явно не выглядел. По правде говоря, он весь дрожал от напряжения. Увидев сидящую за столом Клементину, Мик снял кепку и уселся за противоположный конец стола, на почтительном расстоянии от Клементины.

— Я слышал, что вы понравились Алексу, — без обиняков сказал Мик. — Как вы думаете, вам удастся произвести впечатление на восьмерых политиков в присутствии съемочной группы?

— Ну, Мик, не знаю, — ответила Клементина, глядя на Сергея. — Если я не забуду вытащить жвачку изо рта, думаю, все пройдет отлично.

На лице Мика не появилось даже тени улыбки. Неужели у него оставались сомнения? Как бы то ни было, у Клементины они точно оставались.

— Тебя просто сфотографируют на обложку, — сказал Сергей.

Он сложил руки на груди с таким угрожающим видом, что даже Клементина съежилась в своем кресле. Мик и Алекс обеспокоенно переглянулись.

— Ее заснимут для обложки, я проведу пресс-конференцию, а потом мы уйдем. И никакой пустой болтовни — общаться с прессой она не будет.

— Клементина должна знать, что ей делать, — медленно проговорил Алекс. — Ты, Сергей, будешь отвечать на вопросы участников конференции, а она — отражать атаки желтой прессы на выходе.

— Нет! Никакого трепа, только общение с серьезной прессой. — Сергей говорил спокойно, но убедительно, и Мик с Алексом спорить не стали.

— Ребята, я понимаю, что завтра я должна быть как дамская сумочка: красиво смотреться и ничего не говорить, — перебила Клементина нарочито веселым тоном.

Никто не засмеялся и даже не улыбнулся.

— Ну уж нет, мы хотим, чтобы вы говорили, — наконец сказал Мик. — Иначе вас могут принять за очередную красотку без мозгов… — Мик осекся и смущенно замолчал.

«Очередная красотка без мозгов». Клементина была готова провалиться сквозь землю. Мик указал ей на то, о чем она не подумала в своем благородном порыве помочь Сергею: ей придется выставлять на всеобщее обозрение свою личную жизнь. Всем заинтересованным в «Маринов корпорэйшн» лицам было в той или иной мере известно о любовном прошлом Сергея, которое никак нельзя было назвать романтическим. Ей не хотелось, чтобы ее воспринимали как красивую пустышку, сумевшую обвести Сергея вокруг пальца, и не более того. Но она не позволит считать себя таковой.

«Осторожно, желания сбываются», — думала Клементина, стоя тем вечером под душем. Она хотела, чтобы их отношения с Сергеем не были похожи на их прошлое — его бесконечную череду любовниц и ее два неудачных романа. Она поможет ему — во всяком случае, пока не успокоится шумиха вокруг Колчека и пока пресса не переключится на другой скандал. И все же «живи со мной и будь моей девушкой, чтобы защитить меня от нападок журналистов на мое плейбойское прошлое» звучало как-то фальшиво. Ей хотелось искренних чувств от Сергея, но она понимала, что, изображая его невесту перед журналистами, она этого не добьется. У нее появилось ощущение, что она гоняется за ним, и это было неприятно.

Когда она вышла из душа, зазвонил телефон.

— Люк!

Сергей услышал ее голос из соседней комнаты, и его насторожил ее радостный тон.

— Нет, не знаю, — сказала она, уже не таким веселым голосом. — Нет, квартиру я не снимала. Может, я и вернусь. Не знаю.

Она думает вернуться в Лондон? Сергей напрягся. Он представил себе, что она уехала. Дом опустел. Он склонил голову, тяжело дыша и мысленно убеждая себя, что все делается к лучшему.

Обычно разговор с Люком поднимал Клементине настроение, но сегодня она чувствовала себя ужасно. Вопросы Люка о Сергее и ее планах заставили ее осознать, что она не может строить планы, поскольку в них не значится тот, кого она любит.

Сергей пускал ее в свою жизнь, но лишь постольку-поскольку. Теперь даже их близость казалась натянутой. Позирование в качестве девушки Сергея, вместо того чтобы вселять в нее уверенность, только расстраивало ее — ведь это не было правдой, и не станет правдой от того, что в журнале появится их фотография.

Клементина выбрала платье для вечера заранее, но в последний момент ее выбор показался ей неудачным. Она хорошо знала свое дело — умела показывать людям то, что они хотели видеть, демонстрируя продукт с разных сторон. Но сегодня продуктом будет она сама — и ей никак не удавалось найти подходящую для этого одежду.

Сергей просунул голову в дверь:

— У тебя целых пятнадцать платьев.

— Я знаю, — рассеянно ответила она, не желая портить вечер опозданием. Сергей должен морально подготовиться — ему предстоит встреча с враждебно настроенными журналистами.

Немного подумав, Сергей выхватил из шкафа зеленое платье:

— Надень вот это.

В этом платье она была на их первом свидании.

Помнил ли он об этом? Скорее всего, нет. И для этого вечера оно определенно не подходило.

— Спасибо, лучше уж другое. — Клементина намеренно повернулась к нему спиной, повесила платье на место и взяла другое, куда более скромное.

Сергей посмотрел на часы. Он слышал, как Клементина суетится, хлопает ящиками комодов, скрипит дверцами и тихонько ругается, — и это затронуло струны его души, незнакомые ему самому. Он понял, что будет скучать по ней.

Она медленно спустилась по лестнице в желтом льняном платье с высокой горловиной. Неприталенное, длиной до колен, оно скрадывало крутые изгибы ее фигуры. Теперь он был рад, что она не надела зеленое платье — оно напоминало ему об очаровательной, неуловимой девушке, за которой он шел по Невскому проспекту. Сегодня же ему не хотелось этих воспоминаний. Если он тот человек, которым создал себя сам, он больше никогда не вернется к ним.

Клементина покружилась у подножия лестницы, распространяя вокруг себя аромат дамасской розы. Теперь этот аромат был хорошо ему знаком — он был в ванной, на ее одежде, на его подушке каждое утро…

Она поправила его пиджак:

— Думаю, мы готовы, богатырь.

Она была так прекрасна, что у него перехватило дыхание. В мире полно других женщин с волосами цвета ирисовых конфет, невероятно длинными ногами и серыми глазами. Но только не с нежным взглядом — такой взгляд проникал в самое сердце, и он больше не позволит ему очаровать себя.

— Что-нибудь еще, прежде чем мы выйдем? Может, дашь мне какой-нибудь совет?

— Скажу только, что ты красивая. — Он уже сто раз говорил ей это, но только сейчас заметил, что уголки ее рта опустились, будто от досады.

— Правда? — Выражение ее лица было открытым, но в глазах промелькнуло сомнение. — Я не так уж красива, тут дело скорее в макияже и уверенности в себе.

Сергей привлек ее к себе и поцеловал. Ее губы задрожали под его напором, взволнованно, настороженно, но потом ее ресницы опустились, и она поддалась ему. Он почувствовал тот момент, когда она уступила его натиску, и это было похоже на мощную морскую волну.

Именно поэтому они должны расстаться — то, что происходило между ними, было слишком мощным и угрожало разнести вдребезги его независимость, над которой он столько лет работал.

— Ни одна женщина с тобой не сравнится, — прошептал он, целуя ее. Это было правдой, но он заставил себя отпустить ее. — У тебя паспорт с собой?

— Что?

— Мы не поедем в город, киса. Мы летим в Париж.