Я опускаюсь на единственный стул рядом с Риком, и он кивает головой:

— Да. И я, естественно, не жду, что вы останетесь. Я не мог справиться с болью и успокоить мать, поэтому запаниковал. Поскольку я все равно собирался вам позвонить, мне показалось, что это может быть быстрым решением. Кэти нет, сегодня рано утром она должна была улететь в Париж на благотворительное мероприятие, в котором участвует в эти выходные. Кроме того, я вполне в состоянии справиться сам.

— План состоит в том, что мы обсудим эту вашу идею, а потом я оставлю вас одного? Даже несмотря на то, что ваша мама думает, что вы в надежных руках?

Рик пожимает плечами.

— Я должен был что-то сделать. Думаю, что смогу приложить немного льда и некоторое время подержать ногу приподнятой.

Хм-м. От дивана до морозильника долгий путь, это точно. Интересно, это общая мужская черта — не желать признать, что нужна помощь? И почему он не позвонил другу, если только в этом не было какой-то подоплеки и ему не хотелось объяснять, что произошло?

— Рада за вас. Хотите пить? Или есть? — спрашиваю я.

— Я бы с удовольствием выпил кофе, и я умираю с голоду. Напряженный выдался денек.

— У меня тоже. Идем?

Рик смотрит на противоположную сторону кухонного острова, ища глазами свои костыли. Они прислонены к спинке дивана, и я протягиваю их ему. Он принимает костыли, лукаво блеснув глазами.

Я снимаю пакет с растаявшим уже льдом с его перевязанной лодыжки и наблюдаю, как он пытается принять сидячее положение. Здоровой ногой упирается в пол и морщится, пытаясь пошевелить правой ногой. Очевидно, он ни за что не сможет приподняться на одной ноге, не говоря уже о том, чтобы поставить костыли, когда встанет.

— Как я и подозревала… Мамы обычно знают, о чем говорят, — замечаю я.

Он выглядит совершенно беспомощным и, осмелюсь сказать, немного жалким.

— Ладно. Сдаюсь. Диван слишком низкий, а ноги у меня слишком длинные. Это не моя вина.

— Какая жалость. А я с нетерпением ждала, какую простодушную идею вы придумаете, чтобы нести кофейную кружку, опираясь при этом на две металлические палочки.

— Ладно, свою точку зрения вы высказали. Если мне удастся не нагружать ногу в течение нескольких часов, уверен, со мной все будет в порядке.

— Значит, мне лучше остаться на некоторое время? — спрашиваю я, стараясь не злорадствовать.

— Вы действительно хотите вот так провести остаток своего дня? — с сомнением в голосе уточняет Рик.

Я качаю головой, а он с усталым видом откидывается на подушки.

— Всякое бывает. Я уже разобрала две самые срочные задачи из сегодняшнего списка дел, а затем выделила время для нашей встречи. После этого я собиралась отправиться домой. Но в качестве компенсации вы могли бы договориться о переносе бронирования столика для Томаса, он был бы у меня в долгу.

Рик смотрит на меня, и улыбка постепенно расползается по его лицу.

— У тебя это вошло в привычку?

— Что именно?

— Коллекционировать долги, — шутит он. — Ты уже второй раз приходишь мне на помощь.

— Вот тебе и рыцари в сияющих доспехах, и девицы в беде. Классические сказки не мешало бы немного подправить, — посмеиваюсь я.

У Рика, по крайней мере, хватает такта одобрительно кивнуть:

— Что ж, надеюсь, вскоре я смогу отплатить за все услуги. — Он смотрит на меня с блеском в глазах, и я поворачиваюсь, направляясь знакомиться с его нетронутой и, судя по виду, редко используемой кухней.

4. Добрая самаритянка

Выпив по паре чашек кофе и уничтожив по бутерброду, мы готовы приступить к делу. Когда я забираю у Рика пустую тарелку, он улыбается.

— Неплохо, совсем неплохо, — замечает он, как будто удивляясь, что я способна не ограничиваться стандартными идеями перекуса.

Что ж, я не собиралась ударить в грязь лицом, готовя для суперзвездного шеф-повара! Слегка поджаренная чиабатта, сбрызнутая оливковым маслом первого отжима и бальзамическим уксусом, с тонко нарезанным авокадо, ломтиками пармской ветчины и моей собственной версией айоли  [Айоли — соус из чеснока и оливкового масла, популярный на северном побережье Средиземного моря.]. Поскольку кухня имеет открытую планировку, Рик, без сомнения, заметил баночку майонеза и выдавленный зубчик чеснока, но важна сама идея. Однако я прячу усмешку, поскольку сомневаюсь, что майонез или чеснок были бы в списке покупок Рика. Содержимое холодильника действительно выглядит скудновато, его мама просто наскоро прочесала супермаркет. Всего понемногу, благослови ее Господь.

У меня начинает попискивать телефон, и я роюсь в сумке, чтобы его отключить.

— Извини. Так, — я плюхаюсь в кресло и выжидающе смотрю на Рика, — мне нужно делать заметки?

— Не на данном этапе. Позволь, я сначала поделюсь с тобой идеей и посмотрю, какой будет твоя внутренняя реакция. А потом уже изложим кое-что на бумаге.

— Давай, жги.

— Ко мне обратилась независимая продюсерская компания, которая планирует четырехсерийный телесериал под названием «Молодые и вдохновленные: Новое поколение шеф-поваров». Список коми́  [Коми€ — ученик повара.] шеф-поваров, недавно завершивших свое кулинарное обучение, был сокращен, и семь лучших кандидатов приглашены принять участие в конкурсе. Меня попросили провести четыре мастер-класса, на каждом из которых демонстрировался бы обед из трех блюд. В течение трех дней участники конкурса будут по-своему готовить каждое из блюд, а я, как судья, буду выставлять оценки. На кону немалый приз для победителя, и я очень этому рад.

Рик пристально смотрит на меня, изучая мою реакцию, но я в недоумении, как это может быть связано с «Высококлассной кухней».

— О, а я думала, у нас будет разговор о какой-нибудь рекламе празднования годовщины.

— Нет. Кэти держит это под жестким контролем. У нее есть представление о ценности эксклюзивности и правильном присутствии в социальных сетях. Очевидно, это будет вечеринка со звездами, которая вызовет некоторые домыслы и болтовню. Конечно, она позаботится о том, чтобы на следующий день было опубликовано несколько эксклюзивных фотографий, но официального освещения не будет.

Хм-м. Я понимаю, что это могло бы стать идеальным пиаром, но все-таки в центре внимания должны быть блюда, приготовленные шеф-поваром и командой «Алеатори», а не знаменитости, которых приглашают туда пообедать.

— О, понимаю, — отвечаю я, решив, что лучше не высказывать своего мнения вслух. — Шоу кажется прекрасной возможностью. Предполагаю, ты за это ухватился.

— Ну, к сожалению, не все так просто.

— Жаль. Известность, которую ты можешь получить, показав свое лицо, была бы бесценна.

Рик начинает нервничать и пытается податься вперед.

— Р-р-р, — ворчит он и, слегка морщась, упирается в диван ладонями, чтобы наклониться. — Мне нужно в туалет.

Он мускулист и, очевидно, занимается спортом, но диван мягкий и довольно низкий.

Я вскакиваю, хватаю его костыли и протягиваю руку, чтобы поднять его на ноги.

— Подожди секунду, давай сначала приведем тебя в порядок, — твердо говорю я. — Так, подвинься немного вперед, поближе к краю сиденья, затем убери ногу со стула. Вот так. Теперь обопрись правой рукой мне на плечо и приподнимись.

Это было бы намного проще, если бы диван был более жестким или Рик был не таким высоким. Но худо-бедно нам удается добиться, чтобы он встал на здоровую ногу, и теперь он благодарно улыбается мне, хватаясь за костыли.

— Тебе нужно, чтобы я пошла с тобой? — уточняю я.

Рик делает неуверенный шаг вперед, держа правую ногу согнутой, его ступня зависает над полом. По гримасе, которая появляется у него на лице, когда он делает следующий шаг, я понимаю, что это не так просто, как он думал.

— Я открою двери. Просто не торопись.

Последнее, что ему нужно, — это чтобы кто-нибудь с тревогой наблюдал за ним, и это больно видеть. Проходит минута или две, наконец Рик шаркает по коридору, и когда он подходит ближе, его лоб блестит от капелек пота. Он выглядит бледным, но умудряется выдавить из себя неуверенную улыбку.

— Думаю, теперь все хорошо, — отвечает он. — Я разберусь.

Слава богу, если так. Честно говоря, эта встреча начинает казаться мне чересчур личной, и для Рика это тоже может быть нелегко.

— Блестяще. Я… э-э… тогда просто исчезну, чтобы позвонить по телефону, — говорю я, быстро выходя и направляясь обратно в гостиную.

Достав из сумочки телефон, я иду на кухню. Дарио трижды отправлял сообщения, спрашивая, где я нахожусь и почему я не отвечаю. Значит, он что-то нашел.

— Привет, Дарио. Извини, у меня в телефоне был отключен звук. Что случилось?

— Ну, там было несколько фотографий гурманов с хэштегом ресторана, просто люди хвастались и давали понять, что были на вечеринке. Однако источник, которого я не могу раскрыть, сообщил мне по секрету, что Кэти увезли на такси после неприятного инцидента, произошедшего в конце вечера.

— Какого инцидента? — переспрашиваю я, понизив голос.

— Похоже, Кэти что-то не понравилось, вспыхнула ссора. Ввязался один из приятелей Кэти, случилась небольшая потасовка. Отсюда и быстрое удаление материала. Никогда не знаешь наверняка, вдруг кто-то увидит неудачную фотографию и не захочет, чтобы что-то подобное стало вирусным.