Люси Монро

Греческая серенада

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В роскошный бостонский ресторан вошли двое. Рука мужчины уверенно лежала на талии девушки. Элли позволяла Сандору обнимать себя. Что уж греха таить, его компания была ей весьма приятна. С их первой встречи Элли ощущала, как в ней пробуждается нечто, чего она не замечала в себе раньше, — ее женское начало. Девушка с удивлением обнаружила, что на свидания с Сандором ее тянуло надеть что-то красивое, что-то такое, в чем она бы выглядела еще более соблазнительно.

Сегодня на ней было черное платье от Армани — элегантное, без рукавов, с глубоким декольте и большим вырезом, открывавшим спину. Через тонкий шелк Элли чувствовала прикосновение мужской руки. Ткань была слишком тонка и пропускала импульсы, идущие от Сандора, которые мгновенно расходились по ее телу.

Взгляды всех присутствующих тут же обратились к красивой паре. Досадно! Элли хотелось оказаться с Сандором наедине, без всех этих любопытных глаз. Странно, он никогда не настаивал на более близких отношениях, чем поцелуи. Но Элли чувствовала в его поцелуях страсть — страсть, в которую мечтала броситься без оглядки…

Увидев знакомые лица, Элли вздохнула. Ну почему они не могут сходить в обычный ресторан? Нет, Сандор признавал только все самое лучшее, самое дорогое…

Временами Элли думала — что вообще соединило их? Она с рождения принадлежала к тому избранному кругу, в который Сандор Кристофидес пробился с огромным трудом. Что могло заинтересовать этого мужчину в ней, кроме положения в обществе? Внешность? Она выглядит довольно заурядно: среднего роста, худенькая фигурка, мелкие черты лица, русые волосы какого-то мышиного оттенка. Элли не принимала стандартов общества, в котором родилась и прожила всю жизнь. Ей претил весь этот блеск. И то, чем Элли занималась, отец считал недостойным ее. Девушка трудилась в службе занятости, куда приходили в поисках работы. Без высокомерия, без жеманства, забыв о своем престижном дипломе, Элли просто работала. И ей так не нравилась его, Сандора, одержимость своим бизнесом, который всегда был для него на первом месте.

Ее грустные мысли прервал метрдотель, подошедший к их столику. Они всегда сидели за одним и тем же столиком, когда Сандор приводил ее сюда. Это место было чем-то вроде показателя его высокого положения. Однако она никогда не отказывалась от его приглашений.

Вот только почему он продолжает приглашать ее, если не собирается с ней спать? Он совсем не похож на пуританина.

Она не могла оторвать взгляд от Сандора, жадно вглядывалась в его черты. На него можно было смотреть бесконечно: темные волнистые волосы обрамляли четкие черты лица, прекрасная фигура отличала его от других бизнесменов. Правда, на его ухоженных руках проглядывали шрамы — следы неизвестного ей прошлого Сандора Кристофидеса. Метрдотель ушел, забыв оставить им меню. Но Сандор этого, похоже, и не заметил. Он вглядывался в лицо Элли, словно читая в ее глазах желание, которое она безуспешно пыталась скрыть.

— Меня нет в меню, — сказал он, улыбнувшись.

На мгновение на его лице появилось хищное выражение.

— Но я мог бы там быть…

— Сплошные обещания, — шутливо ответила Элли, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Тепло поднималось откуда-то снизу, накрывая ее с головой.

Ну, прикоснись же ко мне!

У Элли были мужчины, но еще никто не заставлял ее испытывать такое.

Он рассмеялся, и Элли поняла, что он дразнит ее просто так, без всяких намерений. Они встречались уже три месяца, а он ни разу не предложил близости, игнорируя все ее слабые намеки.

Подавив в себе растущее недовольство, Элли спросила:

— А как идут переговоры с той торговой сетью?

Той самой, с владельцем которой и отец Элли, и Сандор добивались сотрудничества.

— Дело в шляпе, — небрежно бросил Сандор. О, как Элли любила его едва заметный греческий акцент! Сандор с детства говорил по-английски, но не старался добиться идеального произношения.

— Я рада, и, думаю, отец тоже будет доволен. Впрочем, все, что я знаю о бизнесе отца, я узнала от тебя, — сказала Элли, смеясь. — Так что я не лучший партнер для деловых бесед.

— Но ты можешь быть идеальным партнером для другого.

Опять он меня дразнит!

Загадочная улыбка промелькнула на губах Сандора, но он молчал. Пауза уже становилась неловкой, и в этот момент подошел официант.

Им налили по бокалу вина — Сандор всегда заказывал именно это, оно нравилось обоим. В этот вечер все происходило так, будто было заранее продумано, обговорено и оплачено. Сандор сам выбрал блюда для обоих. Подали креветки в соусе из трех видов сыра.

— О, мое любимое, — оживилась Элли.

— Я знаю. Я хорошо знаю тебя, Элеонора, — он произнес ее имя на греческий манер.

— Не думаю. Ты много знаешь обо мне — и в то же время понятия не имеешь, какая я.

— Что ж, если сегодня все пойдет, как я запланировал, мне представится возможность узнать тебя.

— И что у нас на сегодня?

— Потерпи. Все по порядку.

Сандор напоминал Элли ее отца. Хладнокровный, расчетливый, все предусмотрено на несколько ходов вперед, неожиданности исключены. Это одновременно привлекало и отталкивало ее.

— Хорошо, постараюсь не сломать твой график, — сказала Элли, улыбаясь.

— Смеешься надо мной? — Глаза Сандора вдруг стали похожими на два темных туннеля, из которых повеяло холодом и опасностью.

— Ну разве что совсем чуть-чуть… Забавно, как это у тебя все время расписано, — попыталась пошутить Элли.

— Ты же знаешь, у меня всегда так.

Элли стало не по себе.

— А ты разве не будешь есть креветки?

— Нет, мне больше нравится смотреть, как ты их ешь.

И Сандор взглянул так, что у Элли перехватило дыхание. Сегодня все будет по-другому. Он не отпустит ее. У Элли застучало в висках, мысли стали путаться, а он все смотрел, как будто хотел выпить всю ее глазами.

— Знаешь, Элеонора, сегодня особенный день.

— Гм… поэтому ты заказал все заранее?

— Да. Сегодня все должно быть идеально.

В следующую секунду произошло сразу два события. Скрипичное трио, каким-то образом оказавшееся на месте соседнего столика, заиграло одно из любимых произведений Элли. Одновременно подошедший метрдотель вручил ей огромный букет роз. Ошеломленная Элли уткнулась лицом в нежные лепестки, вдыхая потрясающий аромат.

— Спасибо тебе.

— А почему ты так уверена, что это от меня?

Элли увидела маленькую открытку в букете. Сандор. Она узнала его размашистый почерк. Все оказалось более романтичным, чем можно было ожидать от него. Неужели он испытывал к ней нечто большее, чем просто влечение? Неужели он все-таки способен любить?

Метрдотель аккуратно взял колющиеся стебли из рук Элли и вскоре поставил букет на их столик, уже в прекрасной хрустальной вазе.

Весь последующий ужин Элли чувствовала, как надежда перемешивается в ней с нараставшим желанием. Она была уверена, что сегодня ей не придется всю ночь изнемогать, мечтая о близости, как это случалось всегда после свиданий с Сандором. Только не сегодня.

Погрузившись в свои мысли, Элли не сразу заметила, что на столе остались только розы и маленький бархатный футляр. Сандор взял ее за руку. Элли вдруг впала в странное оцепенение. Неужели? Ее взгляд остановился на одной точке, и она никак не могла заставить себя поднять глаза. Сандор смотрел на нее и ждал. Наконец, с усилием подняв голову, Элли встретилась с ним взглядом.

— Элинор Вентворт, окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

Элли хотя и ожидала такого поворота событий, почему-то растерялась. В мыслях возникла странная пустота, в которой эхом звенел вопрос Сандора. Он же, приподняв брови, был весь внимание. Наконец Элли хрипло произнесла:

— Я… не знаю.

Слова прозвучали слишком громко и ужасно… неуклюже. Сандор явно ожидал другого ответа.

— Неужели это так неожиданно для тебя?

— Честно говоря, да… ты меня удивил.

— Неприятно удивил?

— Нет, что ты! Просто я и правда не ожидала…

— Мы встречаемся уже три месяца. К чему, ты думала, все идет, если не к свадьбе?

— К постели…

Сказала — и чуть не зажала себе рот ладонью. Как она могла такое ляпнуть! Сандор выругался по-гречески.

— Знаешь, такого я от тебя не ожидал.

— Ты не знаешь меня настолько хорошо… Ты лишь думаешь, что знаешь… — К Элли вернулись голос и уверенность.

— Я уже успел понять тебя и не сомневаюсь, что мы подходим друг другу.

— Только потому, что мы пару раз целовались?

— Мы не только целовались…

Ах, ну да…

Но стоило им зайти чуть дальше поцелуев, Сандор тут же отступал. Это стало происходить после того, как Элли сама однажды остановилась, смущенная его напором.

— Ведь ты хочешь меня, — произнес Сандор с усилившимся акцентом.

Элли и раньше обращала внимание, что его акцент становится более явным, когда Сандор злится. Она не раз слышала, как он говорил по телефону с подчиненными. И ей весьма польстило, что она оказалась способной вывести его из себя.

— Да, — процедила Элли, — хочу, но не уверена, что это взаимно. Зачем мне муж, который будет только спать рядом со мной, а всю свою страсть оставлять в чужой постели?

— С чего ты взяла, что я такой?

— Я бы хотела тебе верить, но…

— Никаких «но» быть не может! Для меня честь превыше всего.

Элли, конечно, была рада это слышать, но в глубине души у нее оставались сомнения. Сандор искусно уходил от ответа, а может, и вправду понимал вопрос именно так. И теперь Элли смотрела на футляр, в котором было кольцо.

Интересно, какое оно?

Сандор был деловым партнером ее отца. Может, ему нужна эта свадьба как подкрепление их сотрудничества? Он не из тех, кто стал бы стесняться своих чувств. Но он ей ничего не говорил. А Элли так мечтала услышать слова любви…

— Гм… скажи, тебе нужна я или дочь моего отца?

— Конечно, ты. И я правда хочу тебя, — тут его голос понизился до страстного шепота, — очень сильно.

— Это… это хорошо, — ответила Элли растерянно.

— Но мое воспитание, — продолжал Сандор, — слишком традиционное и, наверно, немного старомодное. Оно не позволяет мне вступать в связь в девушкой, не женившись на ней. Знаешь, я ведь родился в греческой деревне, где весьма строгие законы.

— Я почти ничего не знаю о твоем прошлом, Сандор. И, думаю, это важно для тебя… В общем, я не девушка, у меня уже были мужчины до тебя…

— Неужели? — Сандор громко расхохотался, будто Элли сказала что-то остроумное и смешное.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Если тебе важна правда, слушай: я не девственница! — Элли еле сдерживалась, чтобы не кричать. — У меня были отношения, которые длились по нескольку месяцев. И это подразумевало секс! Мы не жили вместе, но это не мешало сексу! Хорошо еще, что телохранители, которых нанимает отец, не окружали меня плотным кольцом. Хоть какую-то личную жизнь можно было себе позволить. Сначала охрана вообще сопровождала меня всюду, и я, конечно, не могла ни с кем встречаться. Потом я сказала отцу, что не нуждаюсь в его головорезах, но он даже слушать не стал. Еще бы!..

— Так ты знаешь, что он их не уволил? — Сандор выглядел искренне удивленным.

— Хм… а раз ты это знаешь, значит, вы разговаривали обо мне. И это он тебе сказал, что у меня никого не было?

— Он.

— Я никогда не рассказывала отцу о своей личной жизни. Поэтому ты зря ему доверяешь, по крайней мере в этом вопросе.

Сандор молчал, на его лице застыло напряженное выражение. Наконец он произнес:

— Я доверяю не только твоему отцу. Я проверил тебя.

— Проверил меня? Но зачем?

— Когда я стал рассматривать тебя в качестве невесты, то подумал, что было бы разумно узнать кое-что поподробнее.

— Ты шутишь?

— Нет, — Сандор смущенно опустил глаза.

— В любом случае в одном ты не прав, — покачав головой, ответила Элли. И, хотя воспоминания о первом сексуальном опыте были неприятными, она испытала мрачное удовлетворение оттого, что указала Сандору на ошибку.

Почему-то ее совершенно не задело то, что Сандор так поступил. Элли расстраивало другое — вместо того чтобы нанимать детективов, он мог просто больше с ней общаться. И тогда не нужно было бы никаких расследований — Элли сама развеяла бы все его сомнения. Она снова отметила сходство Сандора с ее отцом. Тот бы тоже предпочел сухую информацию задушевной беседе.

— Детектив, которого я нанял, знает свое дело.

— Даже лучшие из них могут ошибаться.

— Возможно, — медленно проговорил Сандор. Он явно не верил ей.

— Если хочешь, пойдем ко мне, и я тебе докажу, что говорю правду.

Его глаза сверкнули, он в упор посмотрел на Элли.

— Ты пытаешься шокировать меня, дорогая?

— Скорее подзадорить, — усмехнулась она, одновременно ощущая, как беспокойство неприятным холодком расползается по телу. Странным все-таки было его предложение — речь идет о том, чтобы жить вместе всю жизнь, при этом — ни слова о любви.

— И зачем тебе это нужно? — холодно поинтересовался он.

— Ты не испытываешь ко мне ничего, иначе давно бы соблазнил, как любой нормальный мужчина!

— Послушай, я ведь тебе уже все объяснил.

— Ты откладываешь этот момент до первой брачной ночи? Это обязательно?

— Да, ну или, по крайней мере, до назначения даты нашей свадьбы.

— Нашей свадьбы? Тебе не кажется, что у тебя несколько… ммм… средневековые взгляды? Это тоже из твоего прошлого, да?

На мгновение в его глазах отразилась боль, но затем взгляд снова стал непроницаемым.

— Да.

— Честно говоря, я не понимаю, почему ты хочешь жениться на мне. Ты ведь не любишь меня.

— А что, все твои подруги вышли замуж из-за каких-то мимолетных чувств, на которые нельзя полагаться?

— Нет, не все, — вынуждена была признать Элли. — Но я верю в силу этих, как ты говоришь, мимолетных чувств. И не хочу, чтобы у меня вместо семьи был деловой альянс.

— Ну что ты, — широко улыбнулся Сандор. — У нас будет нечто большее. Мы с тобой идеально подходим друг другу. И, думаю, тебе понравится моя мама.

— Я согласна жить с твоей мамой, но не уверена насчет ее сына, — произнесла Элли с горькой усмешкой.

— Так ты подумаешь над моим предложением? — начал Сандор, но тут же сам себя перебил: — Постой. Ну неужели ты не можешь решить сейчас? Я просто не верю, что ты не ожидала моего предложения, наверняка уже задумывалась над этим, и не один раз.

— Я не могу, — ответила Элли.

— Это… — в его глазах что-то мелькнуло, — из-за моего прошлого?

— Нет, Сандор. Я не сужу о людях по их происхождению.

— Хоть это радует, — как-то устало ответил он.

— Ты злишься на меня?

— Скорее я разочарован.

Разочарован? Это не причиняет ему боль, он просто разочарован. Ее отказ скорее раздражает этого самоуверенного типа, потому что все идет не по плану!

— Прости за вопрос, Сандор, но разве можно подходить к личной жизни с деловой логикой?

— А чем ты руководствуешься?

— Чувствами.

На красивом лице Сандора появилось отвращение.

Еще бы. Его ничем не проймешь.

Элли глубоко вздохнула и, пытаясь отвлечься, отпила воды. Наконец, решившись, сказала:

— Да, я знаю. Знаю, что для таких людей, как ты и мой отец, чувств не существует вообще. Но я другая. Мне нужно разобраться в себе, понять, что именно я чувствую. Дай мне время.

Повисла пауза. Напряженная, словно пульсирующая, тишина. Сандор пододвинул к ней футляр с кольцом и сказал, почти не открывая рта:

— Возьми. Позже поговорим об этом.

Элли не хотелось брать кольцо. А ведь Сандор и правда продумал все: если она возьмет кольцо, то, скорее всего, не сможет потом сказать «нет».

— Пусть лучше побудет у тебя.

— Нет, возьми!

— Даже если я скажу «нет»?

— Это кольцо сделано специально для тебя. Оно предназначено тебе независимо от того, что ты мне ответишь.

После такого Элли уже не могла не открыть футляр. Кольцо было потрясающе красивым: в центре — квадратный голубой камень кристальной чистоты, а с каждой стороны квадрата — по бриллианту чуть меньше размером.

— Какое красивое, — прошептала Элли.

— Как ты.

Элли тряхнула головой, будто пытаясь отогнать от себя пустые слова.

— Едва ли. Ты мне льстишь, я видела себя в зеркале и знаю, что это не так.

— У нас в Греции говорят: красота не в предмете, а в глазах смотрящего.

— Лестью ты не заставишь меня выйти замуж.

— Это не лесть, — почти прорычал Сандор. Вдруг его голос стал вкрадчивым. — Ты привлекательна. У тебя мягкие и женственные черты. А еще в тебе есть то, чего нет у многих, — доброта. И в этом ты похожа на мою мать. Вот в чем твоя красота.

Элли не знала, что ответить. В груди возникло тепло, и с каждым вдохом умиротворение растекалось по телу. Она чувствовала, что Сандор говорил искренне. Он действительно знал ее.

— Расскажи мне о своем детстве.

На лице Сандора отразилось не то удивление, не то испуг.

— А если не расскажу?

— Тогда я найду детектива, — ответила Элли и лучезарно улыбнулась, глядя на ошарашенного Сандора.

Первым засмеялся он, откинувшись на спинку стула и запрокинув голову. В его глазах появились дружелюбные огоньки.

— Я родился в Греции.

— Это я знаю. Дальше.

— Мы жили там у дедушки, пока мне не исполнилось десять.

— Мы?

— Я и моя мама. Она тогда и сама еще была ребенком.

— А твой отец?

— Не было отца.

Еще пару дней назад она бы не стала продолжать расспросы. Но пару дней назад он не предлагал ей выйти замуж.

— Что значит «не было»?

— Он был туристом из Америки. Приехал на несколько дней. К тому времени, как моя мама поняла, что беременна, он уже давно уехал. Она даже не узнала его фамилии.

— Как ей, наверно, было тяжело…

— Да, но могло быть и хуже. Мой дедушка не выгнал ее из дома, несмотря на позор.

— А бабушка?

— Она умерла за год до этого. Дедушка часто говорил: хорошо, что она этого не видит, иначе не вынесла бы позора. Но он все равно любил мою мать и заботился о ней.

Должно быть, Гера Кристофидес, мать Сандора, тогда была еще подростком, потому что сейчас ей едва за сорок, подумала Элли.

— Ей было шестнадцать. Дедушка простил ее, но он не простил того мужчину.

— Только негодяй может лишить невинности девушку, на которой не собирается жениться, да?

— Да. И во мне — кровь этого человека.

Наверно, эти слова он тоже часто слышал от дедушки.

— Если бы твой дед знал, что у него вырастет такой внук, он бы не говорил тебе подобных слов.

— Не в этом дело. Тот человек бросил маму и не вернулся. Ему было наплевать на нее!

— Да… но он вряд ли был намного старше. Может, тот парень просто не мог вернуться?

— В таком случае его мамочке следовало бы зашить ему штаны перед поездкой, — процедил Сандор.

— Глядя на тебя, не скажешь, что твой отец был безответственным.

— Все, что есть во мне хорошего, — от деда и матери.

— Не может быть, чтобы отец не дал тебе ничего хорошего.

Элли сама не знала, зачем спорила. Наверно, ей хотелось показать Сандору, что в жизни нельзя все делить на черное и белое, как ему внушили в детстве.

— Знаешь, все что ни случается, все к лучшему. Ведь если бы тогда твоя мама не встретила его, я бы не встретила тебя.

Сандор выжидающе смотрел на нее.

— Тогда почему ты раздумываешь?

— Сандор, ты — самый удивительный человек, какого я когда-либо встречала. Но сначала объясни, почему ты выбрал именно меня.