— Вау! — издала я восхищенный возглас. — А ведь сработало же!

В течение последующего часа я с головой ушла в поиски. На кухне снова возникла Клавдия, стала готовить ленч, а я в это время старательно фиксировала поступающие сигналы, помечала у себя в блокноте конкретные факты о каждой группе координат. Определила все, за исключением своей собственной.

Наконец набрала и те цифры, которые стояли рядом с моим именем, и стала ждать затаив дыхание, пока компьютер на моих глазах совершит очередное чудо.

— Господи! — пробормотала я в некоторой растерянности, ознакомившись с подробностями.

— Что-что? — переспросила меня Клавдия.

— Да это я так, про себя, — откликнулась я, переписывая местонахождение координат в блокнот, лежавший рядом.

— Позавтракать хочешь, Алли?

— Да, с большим удовольствием. Спасибо, Клавдия, — ответила я рассеянно, все еще переваривая только что полученную информацию. Результатом поиска моих координат стал какой-то художественный музей. Полнейшая бессмыслица. Впрочем, координаты всех моих сестер выявили не менее странные места.

Вошла Тигги и с порога приветливо улыбнулась мне.

— Значит, завтракать мы будем только вдвоем? — спросила она у меня.

— Судя по всему, да.

— Прекрасно! — воскликнула она, подсаживаясь к столу.

Исподтишка разглядывая сестру, я подумала, что, несмотря на все ее причудливые духовные поиски, можно только позавидовать той внутренней гармонии, в которой она постоянно пребывает. Все ее убеждения зиждятся на твердой уверенности в том, что в жизни есть вещи и поважнее, чем сама жизнь, о чем Тигги не раз говорила всем нам. Глядя на сестру, я невольно восхитилась свежестью ее лица и здоровым блеском густых каштановых волос. Наверняка это высокогорный шотландский воздух так благотворно действует на нее. Безмятежное выражение добрых карих глаз тоже успокаивало.

— Как ты, Алли? — поинтересовалась сестра у меня.

— Более или менее в порядке. А ты?

— Тоже стараюсь как-то совладать со своими эмоциями. Но знаешь, у меня такое чувство, что папа где-то здесь, рядом. — Она вздохнула и взъерошила кудри на голове. — Будто бы он и не умирал вовсе.

— К великому сожалению, папы здесь больше нет, Тигги.

— Все так. Но если ты не можешь видеть человека, то это вовсе не означает, что он больше не существует.

— В принципе, да, — поспешно отреагировала я, не желая вступать с Тигги в дальнейшие дискуссии по поводу ее эзотерических взглядов. Не то сейчас у меня настроение, чтобы углубляться в дебри эзотерики. Единственный способ побыстрее смириться с уходом отца, подумала я, это взять себя в руки и воспринять его смерть как данность.

Клавдия прервала наш разговор, поставив на стол блюдо с салатом «цезарь».

— Хватит на всех шестерых, — прокомментировала она. — А если больше никто не спустится к завтраку, то останется еще и на ужин.

— Спасибо! — отозвалась я и стала накладывать салат. — Кстати, — снова обратилась я к Тигги. — Я расшифровала все ваши координаты с помощью программы «Земля Гугл». Хочешь узнать про свои, Тигги?

— Со временем, наверное, захочу. Но только не сейчас. То есть я хочу сказать, какое это все имеет значение?

— Если честно, то и сама не знаю.

— Какая мне разница, кто я и откуда родом. Меня вырастили Па Солт и Ма. Сделали из меня то, чем я сегодня являюсь. Может быть, когда-нибудь у меня и возникнет желание покопаться в собственной родословной. И тогда я… — Тигги снова тяжело вздохнула. На ее лице отразилось смятение. — Но пока… пока я и думать об этом не хочу. Мне все равно, откуда я родом и кто я есть на самом деле. Па Солт — это мой отец. Единственный! Я и думать не хочу ни о ком другом.

— Понимаю тебя, Тигги. Очень даже понимаю. Но скажи мне, так, из чистого любопытства… Что ты думаешь о нашем отце? — спросила я у сестры, когда мы обе приступили к еде.

— Затрудняюсь ответить, Алли. Одно знаю точно. Он никуда не ушел. На все сто процентов уверена в этом.

— Не ушел для тебя? То есть он существует где-то в твоем мире. А в моем?

— Не вижу разницы, Алли. Я хочу сказать, что для меня никаких принципиальных различий здесь нет, — добавила она поспешно, видно торопясь предугадать мою ответную реакцию. — Все мы, каждый из нас, представляем собой сгусток энергии. И каждая вещь вокруг нас тоже несет в себе свою порцию энергии.

— Ну если смотреть на мир под таким углом, тогда конечно, — ответила я, невольно расслышав в собственном голосе циничные нотки. — Понимаю, твои верования помогают тебе, Тигги. Но лично мне они не подходят. Особенно сейчас, когда Па Солт только-только упокоился на дне морском.

— Понимаю тебя, Алли. Но колесо жизни тем не менее продолжает вращаться. Так уж устроена природа, и здесь мало что зависит от нас, простых смертных. Роза в положенный срок превращается из бутона в пышный цветок, потом увядает, а рядом с ней появляется новый бутон. И так будет всегда. Такова жизнь. Вот и ты, Алли, — Тигги глянула на меня своими добрыми глазами, и легкая улыбка скользнула по ее устам. — Глядя на тебя, я буквально кожей чувствую, что, несмотря на все то ужасное, что случилось в нашей семье, в твоей жизни сейчас происходит что-то очень-очень хорошее.

— Правда? — Я бросила на сестру подозрительный взгляд.

— Да. — Тигги положила руку поверх моей. — Вот и наслаждайся мгновением, Алли, пока есть такая возможность. Поверь, ничто не вечно в этом мире. Да ты и сама это прекрасно знаешь.

— Знаю, — отозвалась я, чувствуя собственную беззащитность и уязвимость под столь проницательным взглядом сестры, от которого ничего не укрылось. Как точно она все поняла и прокомментировала. Я поспешила переменить тему разговора: — Ну а как у тебя дела?

— Я… у меня все хорошо. Да, у меня все хорошо, — повторила она с некоторым вызовом в голосе, словно пытаясь убедить в этом саму себя. — Все отлично.

— По-прежнему возишься со своими оленятами в заповеднике?

— О, я просто обожаю свою работу! Она мне идеально подходит, хотя днями напролет кручусь как белка в колесе. Ни минуты свободной. Работников катастрофически не хватает. Штат урезан до минимума. Что лишний раз напоминает мне, что я должна как можно скорее вернуться к себе в Шотландию. Я уже посмотрела по интернету расписание ближайших авиарейсов. Сегодня после обеда улетаю. Кстати, Электра тоже уезжает. В аэропорт мы поедем вместе.

— Так скоро?

— Да. А что здесь делать? Уверена, папа будет только рад тому, что мы снова вернемся к своим делам и заживем каждая своей жизнью. Что толку бесцельно бродить по дому, накручивать себя и заходиться от жалости?

— Наверное, в чем-то ты права, — согласилась я с сестрой. Впервые за последние дни я вдруг смогла отрешиться от всего того страшного, что обрушилось на нашу семью, и тоже подумать о будущем. — Меня, между прочим, пригласили в состав одного из экипажей для участия в парусных гонках Киклады. Они стартуют буквально через несколько дней.

— Вот и отлично, Алли! — совершенно искренне обрадовалась за меня Тигги. — Вперед, к новым победам!

— Может, я так и сделаю, — пробормотала я в задумчивости.

— Хорошо! А мне пора идти укладывать вещи. А потом еще надо попрощаться с Майей. Ей из нас шестерых досталось больше всего. Она, бедняжка, ходит совершенно потерянная. Словно в воду опущенная.

— Вижу. Что ж, возьми пока свои координаты, так, на всякий случай. Вдруг пригодятся? — Я протянула Тигги листок бумаги с расшифровкой тех цифр, которые были выбиты на армиллярной сфере рядом с ее именем.

— Большое спасибо.

Я молча проследила глазами за тем, как Тигги поднялась из-за стола и направилась к дверям. Немного замешкалась на пороге, глянув на меня сочувственным взглядом.

— И помни, я нахожусь от тебя всего лишь на расстоянии одного телефонного звонка. Если что нужно, пожалуйста, звони немедленно.

— Спасибо, Тигги. И ты тоже звони, не забывай.

Я помогла Клавдии помыть посуду, а потом потащилась к себе наверх, прикидывая по дороге, что, наверное, и мне тоже стоит подумать об отъезде из Атлантиса. Тигги права, здесь больше делать нечего. А вот перспектива снова оказаться на воде, не говоря уже о том, что рядом будет Тео, воодушевила меня настолько, что я снова метнулась вниз, на кухню, включила ноутбук и стала изучать расписание авиарейсов до Афин на ближайшие двадцать четыре часа. На кухне я застала Ма. Она стояла у окна, повернувшись ко мне спиной, погруженная в глубокие раздумья. Наверняка не очень веселые. Но, заслышав мои шаги, она тут же отвернулась от окна и даже постаралась изобразить на лице некое подобие улыбки. Однако глаза ее по-прежнему были печальны.

— Здравствуй, милая, — поздоровалась она со мной. — Ну как ты сегодня?

— Вот прикидываю, когда будет удобнее улететь обратно в Афины, чтобы принять участие в регате Киклады. Но если честно, то мне не хочется оставлять тебя и девочек здесь одних. Особенно Майю.

— А я думаю, что это отличная мысль — принять участие в соревнованиях. Наверняка и отец, будь он жив, посоветовал бы тебе то же самое. А за Майю можешь не волноваться. Я присмотрю за ней, обещаю. Я ведь всегда рядом.