Лю Бэй поднял войско и двинулся в Инчуань.

В это время Хуанфу Сун и Чжу Цзунь отразили все атаки повстанцев, и последние, не имея успеха в открытом бою, отступили к Чаншэ и соорудили там лагерь из ветвей и сухой травы. Хуанфу Сун и Чжу Цзунь решили применить против них огневое нападение. По их приказанию все воины заготовили по связке соломы и укрылись в засаде.

Ночью подул сильный ветер, и воины подожгли лагерь Желтых. Пламя взметнулось к небу; повстанцы в панике бежали, не успев ни оседлать коней, ни облачиться в латы. Их били до самого рассвета.

Чжан Ляну и Чжан Бао с остатками своих войск удалось вырваться на дорогу. Но здесь им преградил путь отряд с развернутыми красными знаменами. Впереди отряда ехал военачальник ростом в семь чи [Чи — мера длины, равная 32 сантиметрам.], с маленькими глазками и длинной бородой.

Это был Цао Цао, по прозванию Мын-дэ, родом из княжества Пэй. Отец его Цао Сун происходил из рода Сяхоу, но так как он был приемным сыном дворцового евнуха Цао Тэна, то носил фамилию Цао.

В отроческие годы Цао Цао увлекался охотой, любил петь и плясать, был сообразителен и изворотлив. Как-то его дядя заметил, что Цао Цао сверх всякой меры предается разгулу, и пожаловался отцу. Тот стал упрекать сына.

Тогда у Цао Цао зародился коварный план. Однажды в присутствии дяди он упал на пол и притворился, что его разбил паралич. Перепуганный дядя поспешил к Цао Суну. Цао Сун пришел навестить сына, но Цао Цао оказался совершенно здоровым.

— Дядя сказал мне, что ты заболел! — с удивлением воскликнул Цао Сун. — Ты здоров?

— Я вовсе и не болел, — ответил Цао Цао. — Я просто лишился расположения дяди, и он наговаривает вам на меня.

Цао Сун поверил сыну и перестал слушать дядю. Благодаря этому Цао Цао вырос распущенным и своевольным.

Как-то некий Цяо Сюань, обладавший способностью предсказывать будущее, сказал Цао Цао:

— В Поднебесной будет великая смута, и принести мир сможет лишь человек, обладающий выдающимися талантами. Этим человеком являетесь вы, господин.

В то время в Жунани жил мудрец Сюй Шао, который славился тем, что умел разбираться в людях. Цао Цао поехал к нему и спросил:

— Скажите мне, что я за человек?

Сюй Шао молчал. Цао Цао повторил свой вопрос.

— Вы способны дать миру порядок и способны внести в этот мир смуту, — ответил тогда Сюй Шао.

Цао Цао был весьма доволен такой оценкой.

В двадцатилетнем возрасте, сдав экзамен, Цао Цао получил звание лана [Лан — почетное звание чиновников в Древнем Китае.] и должность начальника уезда, расположенного к северу от столицы Лоян. Прибыв к месту службы, он выставил у всех городских ворот стражников с дубинками и дал им право наказывать нарушителей порядка, не делая при этом исключения ни для богатых, ни для знатных. Однажды ночью был схвачен и избит палками дядя придворного евнуха Цзянь Ши за то, что он шел по улице с мечом. С этих пор нарушения закона прекратились, а Цао Цао был повышен в чине.

Когда вспыхнуло восстание Желтых, Цао Цао получил звание ци-ду-вэй [Ци-ду-вэй — военная должность в кавалерии, соответствующая среднему командному составу.] и во главе пяти тысяч конных и пеших воинов отправился в Инчуань. Он как раз и преградил путь отступавшим в беспорядке войскам Чжан Ляна и Чжан Бао и устроил резню. Цао Цао перебил более десяти тысяч повстанцев и захватил знамена, гонги, барабаны и множество коней. Чжан Лян и Чжан Бао бежали с поля боя; Цао Цао после совета с Хуанфу Суном и Чжу Цзунем отправился в погоню за повстанцами.

Лю Бэй с братьями вел свои войска в Инчуань. Заметив огонь, озаривший небо, он поспешил на шум битвы. Когда они добрались до места боя, повстанцы уже бежали, и Лю Бэй понял, что Хуанфу Сун и Чжу Цзунь успели выполнить замысел Лу Чжи.

— Силы Чжан Ляна и Чжан Бао истощены, — сказал Лю Бэю Хуанфу Сун. — Сейчас они побегут в Гуанцзун под защиту Чжан Цзяо. Лучше всего вам отправиться туда.

Лю Бэй повернул обратно. На полпути братья повстречали конный отряд, сопровождавший позорную колесницу для преступников. К удивлению братьев, в колеснице той оказался сам Лу Чжи.

— Мое войско окружило Чжан Цзяо и разбило бы его, если бы он не прибег к волшебству, — сказал братьям Лу Чжи. — К тому же из столицы приехал евнух Цзо Фын, который стал шпионить за мной и потребовал с меня взятку. Я ответил ему, что у меня самого не хватает припасов и нет денег. Цзо Фын затаил против меня злобу и, вернувшись в столицу, стал клеветать при дворе, будто я отсиживаюсь за высокими стенами, не воюю и подрываю дух воинов. Императорский двор прислал чжун-лан-цзяна [Чжун-лан-цзян — военное звание старшего командного состава в Древнем Китае.] Дун Чжо сместить меня с должности и отправить в столицу на суд.

Услышав рассказ, Чжан Фэй вскипел и схватился за меч. Он хотел перебить стражу и освободить Лу Чжи. Лю Бэй поспешил удержать брата:

— Императорский двор сам все рассудит. Как можешь ты поступать столь необдуманно?

Отряд, сопровождавший колесницу, в которой везли преступника, снова двинулся в путь.

— Поскольку Лу Чжи арестован и войсками командует другой, не лучше ли нам вернуться в Чжоцзюнь? — спросил Гуань Юй. — Зачем идти туда, где у нас нет никакой опоры?

Лю Бэй согласился с ним, и они двинулись на север.

Через два дня братья вновь услышали шум битвы. Они поднялись на гору и увидели, что ханьские императорские войска разбиты, а за ними, покрывая все поле до самого горизонта, движутся повстанцы и на их знаменах написано: «Войско полководца князя неба».

— Это Чжан Цзяо! — воскликнул Лю Бэй. — Скорее в бой!

Братья бросились в битву. Войско Чжан Цзяо, только что разгромившее армию Дун Чжо и преследовавшее ее по пятам, дрогнуло от неожиданного натиска.

Братья выручили Дун Чжо и проводили его в лагерь. Там Дун Чжо спросил у них, какое положение они занимают.

— Никакого, — ответил Лю Бэй.

Услышав это, Дун Чжо преисполнился презрением к храбрецам и перестал соблюдать этикет по отношению к ним. Лю Бэй обиделся и покинул шатер.

— Мы бросились в кровавую битву, чтобы спасти этого подлеца, — возмущался Чжан Фэй, — а он оказался таким неблагодарным! Нет, я не смирю свой гнев, пока не убью его!

И, выхватив меч, Чжан Фэй направился в шатер Дун Чжо.

Вот уж поистине правильно говорится:

Деянья и думы людей сегодня, как древле, все те же.
Кто может сказать: человек — герой он иль простолюдин?
Попробуй на свете сыщи храбрей и проворней Чжан Фэя,
Который обидчиков всех готов был повергнуть один [Здесь и далее стихи в обработке И. Миримского.].

О дальнейшей судьбе Дун Чжо вы узнаете в следующей главе.

Глава вторая,

в которой речь будет идти о том, как Чжан Фэй в гневе избил ду-ю [Ду-ю — чиновник, по своим функциям соответствующий инспектору или ревизору.], и о том, как Хэ Цзинь замыслил казнить евнухов

Дун Чжо был родом из Лунси. С тех пор как его назначили правителем области Хэдун, он стал высокомерен. Но когда Чжан Фэй, возмущенный отношением Дун Чжо к Лю Бэю, хотел убить его, Лю Бэй и Гуань Юй удержали брата:

— Ведь он посланец императорского двора! Разве можно самовольно поднять на него руку!

— Но если не убить этого наглеца, нам придется служить под его начальством и выполнять его приказы! — кипятился Чжан Фэй. — Это уж мне совсем не по нутру. Оставайтесь здесь, а я ухожу!

— Мы поклялись жить и умереть вместе, — возразил ему Лю Бэй. — Как же можем мы покинуть друг друга? Лучше уж уйдем вместе.

— Хорошо, в таком случае я смиряю свой гнев, — заявил Чжан Фэй.

Ночью братья повели свой отряд к Чжу Цзуню. Чжу Цзунь принял их с радостью, и они, соединив свои силы, выступили против Чжан Бао.

В это же время Цао Цао соединился с Хуанфу Суном, намереваясь разгромить Чжан Ляна, и в Цюйяне произошла великая битва.

Чжу Цзунь атаковал Чжан Бао, который во главе повстанческого войска численностью в восемьдесят-девяносто тысяч расположился за горами. Чжу Цзунь послал вперед Лю Бэя. А Чжан Бао послал против него своего помощника Гао Шэна.

Чжан Фэй по команде Лю Бэя подхлестнул своего коня и с копьем наперевес бросился на Гао Шэна. После нескольких схваток Гао Шэн был сбит с коня, и Лю Бэй подал сигнал к наступлению.

Тогда Чжан Бао распустил волосы и, опершись на меч, стал творить заклинание. Тотчас же завыл ветер, загрохотал гром и черная туча спустилась с неба. Казалось, тысячи конных и пеших воинов хлынули из этой тучи и вступили в бой. В войсках Лю Бэя началось смятение. Лю Бэй поспешно отступил и обратился за советом к Чжу Цзуню. Тот сказал ему:

— Чжан Бао решил заняться колдовством, но я его перехитрю. Завтра мы зарежем свиней, собак и баранов, соберем их кровь и устроим засаду в горах. Как только мятежники станут нас преследовать, мы обрызгаем их кровью, и все их волшебство потеряет силу.

Лю Бэй приказал Гуань Юйю и Чжан Фэю с двумя тысячами воинов укрыться в горах. На высоком холме установили сосуды с кровью свиней, собак, баранов и прочими отбросами, а на другой день, когда повстанцы с развернутыми знаменами и барабанным боем пошли в наступление, Лю Бэй выступил им навстречу. Едва войска скрестили оружие, как Чжан Бао сотворил заклинание. Подул ветер, загремел гром, взметнулся песок, посыпались камни. Черная туча заслонила небо, и из нее, словно бурный поток, понеслись на землю конные и пешие воины.

Лю Бэй обратился в бегство. Войско Чжан Бао, преследуя его, уже перешло горы, как вдруг в войсках Гуань Юйя и Чжан Фэя затрещали хлопушки. Все отбросы полетели вниз с холма, и тут все увидели, что с воздуха в беспорядке падают бумажные человечки и соломенные кони. Прекратился ветер, утих гром, очистилось небо.