— Кто это? — поинтересовался он.

— Предположительно гражданка Комарры по имени Нанья Бриндис, недавно переехавшая в Солстис из купола Олбия.

— Предположительно?

— У меня есть основания полагать, что документы поддельные. Она появилась здесь около двух месяцев назад — вот это, похоже, правда.

— Так кто же она такая?

— Вот ты это и выяснишь.

— Если у нее серьезные причины скрываться, вряд ли она мне скажет. — Айвен колебался. — А причины действительно серьезные?

— Подозреваю, что серьезней не бывает. И еще я подозреваю, что в игре она не профессионал.

— Все это слишком расплывчато, Байерли. Позволь тебе напомнить, что мой уровень допуска выше, чем у тебя.

— Вероятно, да. — Байерли в сомнении сощурился. — Но есть еще такое мерзкое правило, кому и что положено знать.

— Я не стану совать голову в твою очередную сомнительную мясорубку… — «В очередной раз», — мысленно добавил Айвен, но вслух не сказал, — если не буду знать столько же, сколько ты. — «Как минимум — столько же», — уточнил он для себя.

Байерли поднял свои холеные руки, демонстрируя капитуляцию.

— Люди, которых я сопровождаю, похоже, вовлечены в запутанную контрабандистскую аферу. Скорее всего они сами не понимают, во что ввязались.

— Локальное пространство Комарры — крупный торговый узел. Контрабандистов здесь немеряно. На них никто не обращает внимания, пока транзитники не пытаются разгрузить свой товар в Империи — в таких случаях это решительно пресекает Имперская таможня. А Комаррианский торговый флот разбирается с ними самостоятельно.

— Из трех возможностей ты перечислил две.

Айвен подался вперед:

— Единственное, что остается, — это Имперский флот.

— Именно так.

— Брехня, Байерли! Будь там один лишь намек на то, что готовится нечто подобное, Служба безопасности спикировала бы на них мгновенно. И беспощадно.

— Но даже Служба безопасности должна знать, куда и когда спикировать. То, чем я занимаюсь, — это на самом деле разведка перед атакой. Не только потому, что ошибки ставят в неловкое положение — особенно если обвинения предъявляются отпрыскам форов с высокомерными и влиятельными родственниками, но и потому еще, что это предупредит об опасности реальных преступников, и те быстренько ускользнут из сетей, которые расставляли на них долго и нудно. И ты даже представить себе не можешь, насколько долго и нудно.

— М-м, — протянул Айвен. — А стоит военным стать соучастниками самого обычного, на их взгляд, гражданского преступления, они тут же делаются уязвимыми для крупного шантажа, что равносильно измене.

Бай оскалился в улыбке:

— Как приятно, что ты в курсе. Вот одно из тех твоих достоинств, которые перевешивают все недостатки.

— Было на чем попрактиковаться, — парировал Айвен и тут же встревоженно прошипел: — Необходимо проинформировать об этом Деплена.

— Деплена проинформируют, когда придет время. А пока постарайся не забывать, что ты и сам не обладаешь никакой информацией. — Байерли сделал паузу. — Предупреждение, естественно, отменяется, если в ближайшие несколько дней мой труп всплывет в непристойной позе в какой-нибудь канаве за пределами купола.

— Полагаешь, такое возможно?

— Ставки весьма высоки. И не только деньги.

— Итак, возвращаясь к началу, как с этим связана девушка?

Байерли вздохнул:

— Она не с моей командой. Она определенно не с инопланетниками, с которыми те имеют дело, хотя не будет абсурдом предположить, что она может оказаться дезертиром. И она не та, за кого себя выдает. Мне ничего не остается, как только предоставить тебе действовать самостоятельно, — я не могу рисковать приходить сюда еще раз, да и времени на второстепенные проблемы у меня в ближайшие пару дней не будет.

Айвен медленно проговорил:

— Думаешь, ее жизнь в опасности? — Зачем бы еще Баю беспокоиться о том, чтобы озадачить второстепенного друга второстепенной проблемой? Бай не зарабатывал на жизнь благотворительностью.

На самом деле он зарабатывал на жизнь некой непостижимой лояльностью. И где-то под шутовством, масками и прочей мишурой Бай был истинно высочайшим фором…

— Скажем так — мне было бы приятно, если бы ты держался настороже. Мне не хотелось бы объясняться с твоей леди-матушкой по поводу каких бы то ни было несчастных случаев, которые могут с тобой приключиться.

Айвен уныло кивнул, соглашаясь.

— Итак, где мне искать эту так называемую девушку?

— Я вполне уверен, что девушка она настоящая, Айвен.

— Ты думаешь? С тобой никто никогда ничего не знает. — Он холодно поглядел на Бая, и Бай имел любезность лишь слегка скривиться в знак почтения к светлой памяти своего кузена Доно née [Урожденный (фр.).] Донна. То есть — светлой памяти Донны. Граф Доно Форратьер был на политической арене Форбарр-Султана фигурой вполне живой, даже чересчур.

Бай не поддался на провокацию и, если можно так выразиться, остался на боевом посту, хотя при мысли о том, как смотрелся бы Бай в любом роде войск, Айвен содрогнулся.

— Она работает служащей по упаковке товара в заведении под названием «Быстрая отправка». Вот тебе еще ее домашний адрес — в телефонной книге его, между прочим, нет, так что, если не сумеешь изобрести убедительный предлог, чтобы там появиться, лучше, наверное, поймать ее на входе или на выходе с работы. Не думаю, что она часто ходит на вечеринки. Подружись с ней, Айвен. И желательно — до завтрашнего вечера. — Он потер лицо, прижав руки к глазам. — На самом деле — непременно до завтрашнего вечера.

Айвен с опаской взял контактные данные.

Бай потянулся, слегка покряхтывая, поднялся с дивана и направился к двери.

— Адье, милый друг, адье. Сладких снов, и да хранят твой покой ангелы. Быть может, то будут ангелы с облаками темных кудрей, загорелой на солнце кожей и грудью, подобной небесным подушкам.

— Заткнись.

Бай ухмыльнулся через плечо, помахал, не оборачиваясь, и смылся.

Вернувшись к родному дивану, Айвен с грохотом плюхнулся на сиденье, взял в руки пластиковый листок и с осторожностью принялся его изучать. По крайней мере в том, что касается небесных подушек, Бай был прав. А в чем он еще прав? Айвена мучило тревожное ощущение, что очень скоро он это узнает.

* * *

Тедж чувствовала клиента с той самой секунды, как он вошел в дверь за десять минут до закрытия. Когда она месяц назад нанялась на эту работу в надежде пополнить истощившиеся средства — свои и Риш, — у нее обострилась гиперчувствительность на всех клиентов, входивших в офис. Работа, на которой целыми днями выставлен на всеобщее обозрение, — далеко не лучший вариант, она поняла это почти сразу, но с теми фальшивыми рекомендациями, что у нее имелись, выбор был весьма невелик. Босс говорил о продвижении по службе и работе в учетном отделе, а потому она, стиснув зубы, держалась. Но все оставалось на том же месте, и Тедж задавалась вопросом, не обманывает ли ее босс. Тем временем она потихоньку привыкала к обстановке, и нервы уже не были натянуты до предела — но этот клиент вызвал у нее беспокойство.

Для местного он был слишком высок. И довольно хорош собой, но такая красота далека от совершенства пластики или генной инженерии. По-комарриански бледную кожу оттеняла темно-синяя трикотажная футболка с длинными рукавами. Поверх футболки — расстегнутая серая безрукавка с множеством карманов, синие брюки неопределенного покроя. Ботинки начищены до блеска, но все же не новые, в консервативном мужском стиле, который ей показался знакомым — только вот откуда?.. Воспоминание дразнило и ускользало. Он нес большую сумку и, несмотря на поздний час, переминался с ноги на ногу, разглядывая витрины. Вторая служащая, Дотт, занялась следующим клиентом, Тедж закончила со своим, типчик поднял глаза и, улыбаясь, шагнул к прилавку.

— Привет, — он с трудом оторвал взгляд от ее груди и посмотрел в лицо, — Нанья.

Надпись на бейджике можно было прочесть гораздо быстрее. «Так медленно читаешь, а? Ну да, мне таких достается немало». В ответную улыбку Тедж вложила минимум профессиональной любезности, положенной клиенту, который пока еще ничего дурного не сделал.

Типчик подтянул свою сумку к прилавку и извлек оттуда большую, асимметричную и на редкость уродливую керамическую вазу. Дизайн, вероятно, предполагался абстрактный, хотя больше всего это напоминало сборище упившихся в стельку горошин цвета вырви-глаз.

— Я хотел бы упаковывать ее и отправить Майлзу Форкосигану, дом Форкосиганов, Форбарр-Султан.

«Какой купол?» — едва не спросила Тедж, но непривычный акцент насторожил ее раньше, чем она успела совершить ошибку. Этот человек — не комаррианин, а барраярец. Здесь, в тихом районе с низкой арендной платой, барраярцев видели редко. Завоеватели — даже поколение спустя после завоевания — предпочитали ходить группами, причем либо в своих анклавах, либо в центральных районах города, полностью отданных планетарному правительству и инопланетному бизнесу, либо же вблизи гражданских или военных космопортов.

— У вас есть почтовый адрес? Сканерный код?

— Нет, воспользуйтесь просто сканерным кодом для планеты и города. Когда посылка туда доберется, она его найдет.