Глава четвертая

«Сара Сквиррел прижала белку к груди и улыбнулась…»

Прислонившись к скале, София вдохнула морской бриз, зачеркнула неудачную фразу и начала сначала:

«Проснувшись утром, Сара Сквиррел уже знала, что сегодня она найдет свою семью».

Улыбка тронула губы Софии. Уже лучше. Ненамного, конечно, но лучше, чем в прошлый раз.

В чем причина? — спрашивала она себя, теребя аккуратно заточенный карандаш. В красоте Лландарона? Его очарование заставило ее наконец взяться за перо? Или причина в высоком темноволосом мужчине, поцелуи которого сводят с ума?

София вспыхнула, как влюбленная девочка-подросток. С гримаской она захлопнула блокнот и откинулась на скалу. Прошла неделя с того вечера, когда ее вынесло на берег. Неделя с той ночи, когда они занимались любовью с Алексом. И всю неделю мысли о нем преследовали ее, не давая ни минуты покоя. Она думала о его необычных глазах, о его поцелуях и о том, что, возможно, у них будет ребенок.

Жизнь стала бы намного проще, если бы то, что София чувствовала к Алексу, ограничивалось бы только физическим влечением. Но, к сожалению, он интересовал ее значительно больше. С ним она мечтала о вещах, о которых раньше боялась и думать. С ним она строила планы о семье, о детях.

Раньше Софию привлекала только свобода. Ей и в голову не приходило мечтать о мужчине.

Она считала, что ей никто не нужен.

Но она ошибалась.

София смотрела на море, видела, как волны закручиваются и поднимаются, прежде чем обрушиться на берег. Она вздрогнула, представив, как одна из них накрывает ее с головой.

— Избегаешь нас? Или только меня?

София обернулась и застыла, ошеломленная. На скале она увидела Рэйнена. У его ног сидел щенок гончей с любопытными карими глазами. Она уже видела четвероногого милашку на пикнике.

— Господи! — выдохнула девушка. — Вы меня до смерти напутали.

— Прости.

С неожиданной для пожилого человека легкостью Рэйнен спрыгнул со скалы. Щенок бесстрашно спрыгнул за ним следом.

— Мне очень жаль. Но ведь ты простишь меня, девочка?

Сердце Софии смягчилось при сказанных Рэйненом словах сожаления, какими бы туманными они ни были.

— Конечно. — Она понимала, как ему трудно переступить через гордость и попросить прощения. Ее дед обычно поступал точно так же.

— Так вам удалось увидеть что-нибудь кроме пляжного домика его высочества? — улыбнулся Рэйнен.

— Я ходила в доки и смотрела, как продвигается ремонт.

— И когда судно снова будет на плаву?

— Через две недели.

Старик кивнул. Во всех его жестах сквозило что-то знакомое. Он так сильно напоминал деда, что София испытывала боль. Но она радовалась такой боли. Этот мужчина олицетворял ее семью, которая у нее осталась.

Словно утешая девушку, кареглазый щенок подошел и лег у ее ног. Тепло маленького тельца согрело Софию и успокоило боль в сердце.

— Ее зовут Эгги.

— Она просто прелесть.

— Таскается за мной везде, прицепилась как репей.

София захихикала и погладила щенка по голове. Неожиданно она вспомнила:

— Дедушка говорил то же самое про нашего кота Смока. Но если Смок не будил дедушку среди ночи, он становился сам не свой от обиды.

Рэйнен ничего не ответил. Но София и не ждала ответа. Старик указал на ее блокнот:

— Чем ты занимаешься?

— Пишу книгу, — объяснила она. — Пытаюсь по крайней мере. Я пишу книги для детей. Но сейчас у меня ничего не выходит. Творческий кризис.

— Серьезная причина.

— Да, особенно когда дело затягивается. А я не пишу ничего с того дня, как…

Она замолчала и опустилась на песок.

— Как?.. — спросил Рэйнен.

— Как умер дедушка.

Гнев вспыхнул в глазах собеседника. Он закашлялся.

— Так старый негодяй умер?

София кивнула. В горле у нее стоял ком.

— В прошлом году.

Сжав губы, он опустился рядом с ней. Не говоря ни слова, старик уставился в океанский простор. Софии отчаянно хотелось расспросить о детстве дедушки в Баратине, узнать, почему они так страшно разругались.

Но Рэйнен заговорил первым:

— Моя бабушка тоже была писательницей.

— Правда? — удивилась девушка.

— Поэтессой.

— Я бы хотела почитать.

Старик пожал плечами.

— Может, я покажу тебе ее книги. Если найду, конечно.

— О, как чудесно, Рэйнен.

— Ничего особенного, — смутился Рэйнен. — Я бы мог пригласить тебя к себе сегодня. Но сначала нам с Эгги нужно на пикник, который ежегодно проводит город. Все будут там. А поскольку ты гостишь у нас, ты тоже должна пойти.

Но перспектива пойти на городское мероприятие ее не слишком радовала. София не была уверена, имеет ли право присутствовать там. И она определенно не готова отвечать на вопросы о них с Алексом, если такие последуют.

— Я бы с удовольствием, Рэйнен, правда. Но мне нужно работать…

— Это не приглашение, девочка, а приказ короля. — Рэйнен поднялся на ноги, отряхивая песок с брюк. — Кронпринц Александр будет произносить речь. Ему нужна поддержка.

— Поддержка? Какая?

— Он тебе не сказал? — нахмурился старик.

София покачала головой.

— Четыре месяца назад принц развелся с женой. Сегодня ему придется объяснить свой поступок подданным. Ему остается только надеяться, что они примут его в качестве будущего короля без принцессы и наследника рядом.

У Софии в животе все сжалось. Ведь именно там мог находиться будущий наследник.

— А что, если они не примут его?

— Тогда ничего нельзя поделать, девочка. У страны еще не было короля без королевы. Или без наследника.

Холодный страх проник в душу. Вот почему Алекс так отреагировал на ее возможную беременность.

— А Алекс хочет стать королем…

Рэйнен серьезно ответил:

— Больше всего на свете.

И если она носит его ребенка…

София закрыла глаза и попыталась успокоиться, но бесполезно. Если она беременна, ее ребенок будет принадлежать Лландарону.

И она тоже.

* * *

Ему не стоит надеяться на понимание. Алекс повторял это про себя, пытаясь смириться с жесткой реальностью.

За все тридцать пять лет своей жизни он никогда не боялся говорить со своим народом. Но сегодня ему было не по себе. Слишком многое поставлено на карту. Его будущее, к которому его готовили всю жизнь. Народ может предпочесть Алексу его брата. И людей можно понять. Каждый король на троне Лландарона давал одну и ту же клятву: уважать закон и традиции. Мир и порядок в стране зависели от этих двух китов, на которых зиждилось государство.

И Александр Торн тоже уважает традиции и желания своего народа.

Каменные ступеньки, ведущие к подиуму, казались бесконечными, но Алекс справился с ними. Под безоблачным голубым небом он повернулся лицом к своему народу. Сотни глаз смотрели на него в ожидании. Они ждали поздравления и приглашения начинать пикник, а не новости о его разводе.

На секунду Алексу показалось, что он потерял голос. Вместе с силой воли. Но тут его взгляд остановился на медно-рыжей головке в толпе. Девушка смотрела на него и улыбалась. Алексу сразу стало спокойно.

Поразительно, как одно ее присутствие действовало на него.

Алекс попросил всех не пересказывать Софии его речь. Он не хотел, чтобы она слышала то, что он собирался сказать, не хотел, чтобы она стала свидетелем того, как его народ отвернется от него.

Но ее появление вселило в него надежду. Почему-то все вдруг потеряло значение. Единственное, что его волновало, — как относится к нему София.

И у него есть только одна возможность узнать… Поклонившись народу, он начал речь…

София откинулась на спинку кожаного сиденья в лимузине. Она никогда не ездила с таким шиком, и ей понравилось новое ощущение комфорта. Через затемненные окна она с интересом наблюдала за городской жизнью. Водитель повернул к пляжу.

Рядом с ней в молчании сидел кронпринц Алекс. Без сомнения, он думал о том, что произошло сегодня.

— Я всегда готов отдать жизнь за мою страну, — произнес он. — Но сегодня я пожертвовал сердцем, душой и будущим.

У Софии дрожь пробежала по телу. Алекс больше не представлялся ей эгоистом. Он выглядел человеком, готовым на все ради своей страны. Такая перемена восхищала ее.

София украдкой бросила на него взгляд. Упрямая линия подбородка, правильный нос, густые брови и глаза необычного аметистового оттенка. Природа наградила его не только потрясающей красотой, но и редким характером.

София сделала длинный вдох, чтобы успокоить сердце, которое билось слишком громко. Никогда ей не хотелось так сильно броситься к нему на шею, обнять и целовать без конца, чувствуя, как он жарко отвечает на ее поцелуи.

Для нее их отношения были серьезными. Она по уши влюбилась в Алекса. Сегодня Алекс Торн получил не только сердца своих подданных, но и сердце Софии. Сердце, которое она всегда считала просто одним из органов, внезапно начало жить собственной жизнью. И оно само вдруг решило, кому хочет принадлежать.

Алексу.

— С тобой все в порядке?

София робко кивнула.

— Да, а ты как? После такого дня ты, наверно, совершенно без сил?

Алекс устало улыбнулся.

— Все прошло хорошо.

— Лучше, чем хорошо.

— Я рад, что ты пришла, София.

— Я тоже. Ты был великолепен.

Алекс смутился и откинулся на спинку сиденья.

— Я обнажил душу.

— Но у тебя прекрасная душа.

София резко втянула воздух, И не только душа, добавила она про себя.

В ответ он ослепительно улыбнулся и хрипло прошептал:

— Спасибо, София.

— Только не задавайтесь, ваше высочество, — пошутила она. — Скромность украшает королей.

Алекс вздохнул.

— А я уже размечтался.

София рассмеялась.

— Мы ведем опасные разговоры. Они могут нас далеко завести.

— Как я скучаю по тому «далеко», — еще раз вздохнул принц.

Смеясь, София потрепала его по руке.

— Знаете, ваше высочество, если вы сегодня уже один раз обнажили душу, может быть, вам ничего не стоит сделать это и в другой раз?

— Что ты имеешь в виду?

— Может, ты наконец скажешь мне, что значат эти разговоры о русалках?

Алекс нахмурился:

— Я бы предпочел промолчать.

— Ты обещал.

— Да, я знаю, — отмахнулся Алекс. — Хорошо. Когда я был еще ребенком, мне снились сны… Точнее, один и тот же сон. Об океане и, разумеется…

— Разумеется — о чем? — настаивала София.

— О русалке, — выдавил из себя Алекс.

Улыбка тронула губы девушки.

— Король сказал, что я похожа на русалку?

Сквозь сжатые губы Алекс процедил:

— Да.

— Дело в моих волосах?

— Помимо всего прочего.

— Прочего? — опустила ресницы София.

Алекс вздохнул:

— Ты меня мучаешь.

— Ты меня тоже. Я сгораю от любопытства.

Алекс нахмурился. Со стоном нетерпения София продолжала:

— С тобой так трудно…

Она не успела закончить предложение, потому что Алекс притянул ее к себе в объятия. На секунду изумрудные глаза встретились с аметистовыми. В глазах Алекса она прочитала желание. И София сделала то, о чем она мечтала минуту назад, — обняла руками его шею. Их губы встретились в поцелуе, и принц притянул Софию к себе. Они целовались и целовались без конца. Но в голове Софии возникли вопросы. Как далеко они могут зайти? Что, если она не беременна и должна будет уехать? Или беременна, но все, что Алекс к ней чувствует, — всего лишь физическое влечение? Ведь он только что развелся и не собирается вступать в серьезные отношения так рано. Как она может рисковать, отдавая ему свое сердце?

Алекс оторвался от нее и провел большим пальцем по нижней припухшей губе девушки.

— Если хочешь поцеловать меня. София, все, что тебе нужно, — закрыть глаза и приподнять подбородок. Я с радостью выполню твое желание.

— Ты так самоуверен.

Алекс склонил голову и поцеловал нежные губы.

— Я хотел бы быть так же уверен в тебе, — прошептал он в сантиметре от ее губ.

Его поцелуй разжег пламя у нее внутри. Алекс сводил ее с ума одним взглядом, одним прикосновением. Она просто не могла оторвать от него глаз. Больше всего на свете ей хотелось отдаться Алексу, забыть обо всем и раствориться в его объятиях.

— Алекс?

— Да, девочка?

София вся растаяла при звуках его хриплого голоса, называющего ее местным ласкательным именем: девочка. Она поспешно бросила взгляд на водителя.

— Мы скоро приедем?

— Минут через десять.

— Целых десять минут?

Алекс рассмеялся, нажал кнопку на панели перед ним и достал из холодильника тарелку с охлажденными фруктами.

— Вот, угощайся клубникой. Это поможет нам немного остыть.

Взяв прохладную ягоду, София закрыла глаза от удовольствия. Клубника таяла во рту, оставляя после себя восхитительный вкус, но разве он не замечает, что ей нужны только его поцелуи?

Почему она такая трусиха? Почему не может смело признаться ему в своих желаниях?

Алекс вложил ей в рот еще одну ягоду. Она послушно взяла ее губами, не отрывая от него глаз. Свежая и сочная клубника буквально растаяла у нее во рту, капелька сока попала на подбородок.

— Ты сделал это нарочно, — пожурила София.

— Я не такой могущественный, как ты думаешь, София, — прошептал он, склоняясь к ней. — Я не командую клубникой. Я не виноват, что немного сока попало на твой подбородок и блузку.

— Блузку? — испугалась София, опустив взгляд. — Моя блузка! — охнула она при виде рубиновых капель.

— Позволь мне.

— У тебя есть полотенце или салфетки?

— Нет, думаю, нет. — Алекс протянул руку и нажал кнопку на крышке машины. Непрозрачная перегородка между ними и водителем заскользила вверх. — Но у меня есть идея получше.

София задержала дыхание. Пальцы Алекса замерли на пуговках.

— Ты не возражаешь? — спросил он.

Не в силах произнести ни слова, София покачала головой.

Алекс улыбнулся и расстегнул три пуговки на блузке. Прохладный воздух коснулся разгоряченной кожи, и София с удовольствием втянула его в легкие.

— София, — Алекс склонил голову и поцеловал нежный холмик. — Ты такая вкусная.

— Это клубника, — выдохнула девушка.

— Нет, ты.

Умелые пальцы стянули бретельку лифчика и сжали розовый сосок. Он тут же затвердел. София выгнула спину, беззвучно умоляя его продолжать. И Алекс внял ее мольбам. Он взял розовую вершинку в рот и ласкал, доводя девушку до безумия.

Внутри у нее вспыхнуло пламя. Оказавшись в ловушке страсти, подобно дикому зверьку, попавшему в силок охотника, она потеряла свое сердце, отдав его своему избраннику.

Или рассудок, подумала она, когда Алекс взял в рот второй сосок, продолжая ласкать другую грудь рукой.

София не могла сдержать стон наслаждения, сорвавшийся с ее губ, который стал сладкой пыткой для Алекса. Он нежно прикусил зубами набухший сосок. Одна рука скользнула на плоский живот и замерла в сантиметре от ее лона. София потянулась навстречу его ладони. Алекс нежно надавил на лобок.

Внезапно лимузин затормозил, и реальность ворвалась в их сладостный сон.

— Мы остановились, — выдохнула София.

— Ох, — ответил он стоном разочарования.

— Видимо, нам тоже надо остановиться.

Алекс оторвался от ее груди.

— Я хочу узнать тебя, София. Узнать тебя всю.

— Но мы уже знаем друг друга.

— Нет. — Он взял лицо девушки в ладони. — Нет, не так. Мы занимались любовью в спешке, ослепленные страстью. Я хочу любить тебя медленно и нежно.

Она покачала головой.

— Не говори больше ничего.

Для Софии «медленно» означало «рассудочно». А она не хотела думать, не хотела надеяться на то, что у них есть будущее, что у нее есть какие-то права на него. Нет, медленно она не хотела.

Алекс сел.

— Хорошо, я больше ничего не скажу. Ни сейчас, ни сегодня ночью.

Дверца лимузина распахнулась. Но, прежде чем выйти из машины, принц внимательно посмотрел на нее.

— Я не могу больше сдерживаться. То, что между нами происходит…

Александр замолчал и вышел из машины. На подгибающихся ногах София выбралась из лимузина и пошла к дому. Его поцелуи все еще горели на ее коже, страстный шепот звучал в ушах.

Я не могу больше сдерживаться.

Она тоже. Господи, дай мне сил!

Глава пятая

— Прелести королевской жизни, — объявила Фрэн, открывая перед Кэти и Софией зеленую дверь в кондитерскую Гершинс Таффи. Лицо ее было полно благоговения, словно они входили в собор, а не в…

— Магазин сладостей? — изумилась София, разглядывая яркие полки. I

— Не просто сладостей, — запротестовала Фрэн, — а райского блаженства.

— Манна небесная? — рассмеялась София.

Кэти сочувственно вздохнула, обращаясь к Фрэн:

— Она просто еще не пробовала…

Фрэн кивнула.

— Стоит ей только попробовать один раз, она поймет…

Следуя за новыми подругами вдоль полок, заполненных конфетами и сладостями, София не могла удержаться от смеха.

— Значит, вы утверждаете, что конфеты волшебные?

С укоризненным взглядом Кэти взяла с полки конфетку карамельного цвета и протянула Софии.

— Только помни: неверующие добавки не получают.

С улыбкой София развернула конфету. Ей было так весело с Фрэн и Кэти. Никогда она не имела таких замечательных подруг.

София писала книги дома. У нее почти не оставалось времени на развлечения, поэтому и друзей у нее насчитывалось мало. Так повелось еще с детства, когда они с дедушкой вели уединенную жизнь на яхте. И Софии нравилась такая жизнь. На дедушкиной яхте она впервые поняла, что такое свой дом. Здесь ее ждали и любили. Даже школа ничего не изменила. Утром она послушно шла в нее, училась, обедала, но стоило прозвенеть последнему звонку, как София спешила назад — туда, где чувствовала себя хорошо.

Ей казалось, что нигде она не будет так счастлива. Но с Фрэн и Кэти она вновь ощутила себя счастливой. Когда час назад они заехали за ней в пляжный домик и пригласили в город, София с радостью согласилась.

София положила конфетку в рот и застыла, действительно почувствовав райское блаженство.

— Боже мой! — выдохнула она, облизывая сладкие губы. — Это…

— Знаем! — воскликнула Кэти, разворачивая яблочную конфетку.

— Это… это… — София словно проглотила язык. У нее просто не хватало слов, чтобы передать всю прелесть шоколадно-сливочного вкуса.

Фрэн положила руку ей на плечо.

— Мы тебя предупреждали.

София покачала головой.

— Я никогда не пробовала ничего подобного. Дело в местной воде или…

— Не пытайся понять, — посоветовала Фрэн.

Кэти кивнула.

— Бесполезно. Все равно что пытаться объяснить поступки мужчин.

Фрэн звонко рассмеялась.

— Так и знала, что она это скажет.

— Не пытайся понять мужчин, — с видом знатока произнесла Кэти и откусила кусочек яблочной конфетки. — Просто расслабься и получай удовольствие.

— О, блаженство! — Фрэн положила в рот свекольную конфетку. — Безумно вкусно.

София не пыталась проводить аналогии, хотя что-то всплывало в памяти. Поцелуи Алекса, его ласки, необычные аметистовые глаза вспыхнули в ее сознании. В ушах зазвучали слова нежности. Разве можно расслабиться рядом с Алексом? Он как конфетка — искушает и сводит с ума. Попробовав одну, ей тут же захотелось еще. С Алексом ей тоже все время хотелось большего. Он как наркотик, к которому так легко привыкнуть.

Фрэн потянула Кэти за локоть.

— Кажется, мы привели неудачное сравнение…

— Или удачное, — усмехнулась Кэти. — Только взгляни: мужчины, конфеты, удовольствие… И одна краснеющая мечтательная барышня.

Фрэн засмеялась.

— Кажется, я поняла.

Выйдя из транса, София уставилась на хохочущих подруг.

— Вовсе нет.

— Ты влюблена в моего брата? — напрямую спросила Кэти.

София раскрыла рот от изумления:

— О чем ты говоришь?

— Я знаю, что он просто наказание.

— Макс тоже так говорит, — вставила Фрэн.

— Но он и умный, щедрый, добрый…

— Прекратите…

— …веселый, надежный и…

— Невероятно сексуальный, — пробурчала София.

Фрэн и Кэти замолчали и во все глаза уставились на подругу. Потом расхохотались.

София попыталась изобразить безразличие, но их смех звучал столь заразительно, что через мгновение она тоже хохотала.

Кэти взяла Софию под локоть, подхватила пакет с конфетами и направилась к кассе. София ткнула пальцем в набитый доверху пакет: