Глава 5

Барт поставил поднос на столик у окна.

— У вас не дом, а сказка. Я никогда не жил в таком богатом особняке.

— Мой дедушка построил его для бабушки. Он хотел, чтобы ее мечты осуществились. Она сама спланировала все вплоть до пряничных карнизов. Его, конечно, пора отремонтировать, но мне он и такой нравится.

— И такой прекрасный участок. Новостройки ничуть не портят вида.

— Бабушка говорила, что тогда земля почти ничего не стоила. Один песок. Никто и не думал, что эти участки будут так бурно застраиваться.

— И неудивительно. Здесь же не хуже, чем на Карибских островах.

— Вы действительно здесь впервые?

— Впервые. Вы поймали меня на слове.

— Так чему же можно верить? Барт Кромвель ваше настоящее имя?

— Сейчас — да. Не знаю, насколько оно мне идет. Каждое задание я другой человек с другой легендой. Сейчас я Барт Кромвель, бывалый коммивояжер из Нашвилла. Торгую машинами. Могу удружить подержанный седан с небольшим пробегом всего за двести баксов в месяц. О кредите не беспокойтесь. С меня, так сказать, все взятки гладки, вам сплошной навар.

— Соблазнительно. Так и хочется постучать по колесам и заглянуть под капот. — Словом, пытаться узнать его пустое дело. Он всегда не тот, за кого себя выдает. Миган намазала апельсиновый мармелад на тост с маслом. Но по части завтраков он мастак.

Барт подцепил кусок яичницы.

— Здесь не меньше дюжины комнат.

— Никогда не считала, но можно прикинуть. Шесть спальных комнат, невесть сколько ванных, большой семейный зал, где мы вчера сидели у окна, кухня, библиотека, спортивный зальчик наверху у лестницы на третьем этаже. Там есть тренажер на случай, если дождь и нельзя гулять. А еще есть купол. Сейчас там скорее чулан. А когда мы с Джеки были девчонками, мы любили забираться туда и трепаться о мальчиках.

— Вы и Джеки Брюстер были не разлей вода.

— Только тогда она была Джеки Селлерс.

— Верно. Дочь Джейнел и Лейна Селлерсов. Но вернемся к «Пеликаньему насесту». Бабушка, должно быть, знала, что вы любите дом, иначе не оставила бы вам его.

— Вы что, все обо мне знаете?

Разговор постепенно замер. Барт первый разделался с завтраком, хотя съел раза в два больше, чем Миган. Странно, у него нет ни капли жира, а аппетит зверский, подумала она. Надо выведать его секрет.

Он допил кофе и, отвернувшись от окна, пристально посмотрел на нее.

— Если начистоту, Миган, я знаю о вас далеко не все. Только данные из вашего досье.

— А что там еще есть?

— Расскажите мне о ваших отношениях с Джоном Гардисоном.

— Мы вместе работаем. В настоящий момент занимаемся слиянием двух компаний.

— Но вы, кажется, были обручены?

— Вы действительно даром хлеб не едите. Вам, похоже, все известно. Даже сколько раз мы спали. Или этого в досье нет?

— Во всяком случае, не в том, к которому я имею доступ. — Он нагнулся к ней. — Я не из тех, кто любит подглядывать в замочную скважину. Но в данный момент у меня такая работа — охранять вас, и чем больше я буду знать о вас, тем легче мне будет это делать.

Миган вздохнула и посмотрела сквозь стеклянные двери на искрящийся под солнцем залив. Она не любила, когда суют нос в ее личную жизнь, а этот человек знает о ней почти все. Ей стало не по себе. Только вчера, когда на нее напал маньяк, все было гораздо хуже. Так что лучше не мешать Барту Кромвелю делать свое дело.

— Мы с Джоном были помолвлены, но расстались год назад. Сейчас мы просто друзья и сотрудники.

— Не затрудняет работу?

— Мы взрослые люди, справляемся.

— Он собирается навестить вас здесь?

— Нет. Я его не приглашала, да он бы и не приехал. Проводить время с беременной женщиной? У него несколько иное представление о развлечениях.

— Значит, можно сбросить со счетов еще одного. Ему незачем знать больше, чем мы рассказали вашим знакомым в Ориндж-Бич. Вы хотели остаться здесь после родов?

— Была такая идея. Но сейчас вы все мои планы нарушили.

— Не так плохо рожать здесь. К тому же, будем надеяться, все кончится раньше.

— Я тоже так думаю. У меня еще две с половиной недели. — Миган отодвинула поднос. — А теперь поведайте мне свой план.

Он вздохнул и пристально посмотрел на нее.

— Вы, Миган Ланкастер, должны свести с ума мужчину и затащить его в постель.

— Вы, Барт Кромвель, бредите.

— Какое, к черту, брежу!

— Этот мужчина должен быть незрячим.

— Стопроцентное зрение. Этот мужчина перед вами. Мы будем смеяться, держаться за руки и смотреть в глаза друг другу в местном ресторане. Нас должны увидеть в каком-нибудь клубе танцующими щека к щеке.

— Нет уж, спасибо! — Она спустила ноги с кровати. — Это вы сегодня здесь, а завтра там. А я здесь знаю всех и не могу позволить себе быть посмешищем. Приятель, квартиросъемщик, родственник — это еще куда ни шло, но любовник! Да посмотрите на меня.

Он обошел стол и встал перед ней.

— А как насчет обещания делать все, чтобы поймать убийцу?

— Да разуйте глаза, черт возьми! — Она встала, обхватив руками низ живота. — Если я и соглашусь играть эту комедию, кто поверит, что вы влюбились в меня? Я на девятом месяце. Я же похожа на бегемота.

— Это вам так кажется. — Он положил руки ей на плечи. — Я все уже обдумал. Я должен быть все время подле вас, когда вы выходите из дома, и мы обязаны выглядеть при этом естественно. Малейшей неестественности достаточно, чтобы этот человек нас раскусил. И тогда он будет только ждать момента, когда я совершу ошибку. И при первой же возможности нанесет удар. Тогда вам с ребенком несдобровать.

Миган закрыла глаза и закусила нижнюю губу. Ужас охватил ее. Она вся похолодела. Это плохо для ребенка. Она должна взять себя в руки. Никто не причинит зла ее ребенку. Барт не позволит. Она не позволит.

Ее ребенку. Как это она могла так подумать? Надо следить за собой. Миган открыла глаза и постаралась дышать ровно.

— Пусть будет по-вашему, Барт, но предупреждаю. Не следует заходить слишком далеко. Немного смеха. Пройтись под ручку. Можете даже заглядывать мне в глаза, словно мы влюбленные. Но только на людях. Дома все игры кончаются.

— О чем речь!

— А когда они начинаются?

— Сразу после ланча. Но все надо делать как можно быстрее.

— А когда нам удастся убедить всех вокруг, что мы влюблены друг в друга, нам останется ждать, когда этот безумец нанесет следующий удар?

— А вы можете придумать что-то получше?

— Да нет. — Она заправила выбившиеся пряди за ухо, обдумывая, к чему приведет этот план. — Нет, Барт, ничего не выйдет. Никто не поверит, что вы приехали сюда отдохнуть и влюбились в беременную женщину.

— Вообще-то нам лучше говорить, что я ваш старый друг. Приехал навестить, и старая любовь вспыхнула вновь.

Она покачала головой.

— Кто клюнет на это?

— А почему нет? Если я за что-то берусь, я все делаю хорошо.

— Я тоже, но сейчас не в этом дело. — Она обошла его и двинулась к двери. — Я хочу принять душ и одеться.

Он улыбнулся.

— Наденьте что-нибудь очень соблазнительное. Вы должны сразить меня наповал.

— Соблазнительное? — Она раскинула руки и выставила напоказ свой большой живот, обтянутый халатом. — Нужно чудо, чтоб мужчина этого не заметил.

Он пробормотал что-то себе под нос. Ей показалось, что он сказал:

— Сам удивляюсь.

Нет, она явно ослышалась.

Миган открыла верхний ящичек старинного комода и достала ювелирный ларчик, который обычно брала с собой в поездки. Особой слабостью к драгоценностям она не отличалась, но у нее были кое-какие вещички, которые она любила. Сегодня в самый раз надеть золотой браслет, который ей подарила перед смертью бабушка. Он олицетворял для нее старый добрый мир, который вдруг сейчас стал распадаться.

Она открыла ларчик. Серебро, часики в яшме и золотые сережки тут, а браслета нет.

Странно, она могла поклясться, что клала его сюда перед отъездом.

Миган продела в мочки ушей сережки и закрепила замочек сзади, даже не глядясь в зеркало. Ну, кажется, готова…

Она взялась за перила и пошла вниз по ступеням: это ее большой выход в роли беременной роковой женщины. Она привезла с собой в основном просторные брюки и безразмерные рубашки, но, к счастью, прихватила и приличную костюмную пару: голубой свободного покроя сарафан с мелкой плиссировкой и белую блузку под него. Ее-то она и решила надеть по случаю торжественного выхода.

Соблазнительной ее вряд ли можно назвать, но в голубом она всегда выглядела выигрышно. Миган воспользовалась косметикой и сделала стильную прическу. Одевайтесь красиво, и вас не убьют. Как ни странно, с Бартом она чувствовала себя в большей безопасности.

Еще несколько дней назад он был для нее мрачной и непонятной личностью, человеком, который ел ее глазами, зная, что она одна в доме. Теперь он переселился к ней.

— Ты готов?

Барт обернулся и присвистнул.

— Мы же договорились не играть комедию дома.

— Какая тут комедия. Ты выглядишь фантастически.

— Я выгляжу как глубоко беременная женщина.

— Тебя замучат комплиментами. Неужели Джон не говорил тебе, что ты красавица?

— Джон не из тех, кто говорит комплименты.

— В таком случае поделом ему, что он потерял тебя. А теперь пойдем потрясать свет.

— Для ланча рановато.

— Я подумал, что нам стоит начать с универсама. Там больше шансов наткнуться на знакомых. Аптеки тоже не нужно отбрасывать. И уж конечно кафетерии, книжные лавки…

— Я все еще не слишком хорошо себе представляю, что должна делать.

— Ничего. Будь собой, женщиной, приехавшей в Ориндж-Бич на Рождество, а заодно и родить ребенка. Кто в округе может знать, что ты вынашиваешь ребенка Джеки?

— Лично я считала, что никто. У Джеки здесь уже никого не осталось, так что кому знать о суррогатной мамаше? Да и она сама не распространялась об этом каждому встречному-поперечному. Если и знали, то один-два близких знакомых. Сам понимаешь, как к этому пока что относятся. Она не хотела, чтобы что-нибудь омрачало ее материнство в будущем.

— Я тоже это слышал.

— Однако ты знаешь о ребенке. — Миган положила руку на валик дивана и посмотрела ему в глаза. — Как ты умудрился узнать?

— Расспрашивал ее ближайших друзей. Соседку.

— Я теперь никогда не смогу жить с чувством безопасности. Вот тебе и частная жизнь.

— Это не самое худшее.

— Может, и так, но только с твоей точки зрения.

— Так ты хочешь, чтоб местные жители считали, что это твой ребенок?

— Ни в коем случае. Я всем твержу, что я донор. Я и в Новом Орлеане так говорила. Только Джон все знает. Я имела слабость посоветоваться с ним, когда Джеки сделала мне это предложение.

— Отлично. Пусть так все и будет. Этого достаточно.

Они пошли к выходу, и он взял ее под руку.

— Пожалуй, лучше ехать на твоей машине. Если хочешь, я поведу, хотя это не обязательно. Я не из тех мужчин, которым не по себе, когда машину ведет женщина.

— Веди, конечно. Я еле умещаюсь за рулем.

— А ты мне говори, куда ехать.

С одной стороны, Миган и хотела бы довольствоваться ролью гида, но в глубине души ей было приятно находиться рядом с мужчиной, даже зная, что тот играет во влюбленного. Надо признаться, он делает это лучше Джона.

Да и мужчина он хоть куда. Этого отрицать нельзя. И чертовски сексапильный.

Джон Гардисон сидел за столом, вертя в пальцах ручку и раздумывая о том, что здесь не хватает Миган. А работы по горло. Ситуация действительно идиотская. Компетентный профессионал решает стать матерью-донором по просьбе школьной подруги.

Он с самого начала понимал, что это ошибка, и пытался отговорить ее. Но, как обычно, она его не послушалась. И вот результат: дивное тело превратилось в бесформенную глыбу.

Она разорвала с ним, потому что еще не созрела для верности и семейной жизни. Но если вынашивать в себе чужого ребенка не есть высшее проявление верности, то что это такое? Но больше его беспокоило другое. Вдруг Миган захочет сохранить ребенка и не отдаст его приемным родителям.

Он всегда считал, что рано или поздно судьба сведет их вместе, но чужой ребенок никак не входил в его планы. Если Миган решит оставить себе ребенка, ни о каком союзе с ней не может быть и речи. А сидеть и ждать у моря погоды не в его привычках.

— Вам звонок из Лондона. «Буровые установки и геологоразведка Бойнтона». Вас спрашивает мистер Кулечи. Соединить?

Голос секретарши вывел Джона из задумчивости.

— Соединяй.

Но полностью выкинуть мысли о ребенке ему все-таки не удалось.

Барт катил тележку вдоль мясного отдела. К кухне у него особой тяги не было, но готовить в «Пеликаньем насесте» ему нравилось. Он остановился у стеллажа и взял завернутый в целлофан пакет.

— Эти бифштексы на вид хороши. Взять на обед? Можно сделать в гриле.

— Ты что, любишь готовить?

— Да. Я видел за домом гриль. Будешь сидеть с бокалом вина и любоваться закатом, а я тем временем все приготовлю.

— Неплохая идея, кроме вина. Мне минеральную воду с лимонным соком.

— Верно, я совсем забыл. Алкоголь противопоказан беременным. — Он бросил пакет в тележку. — Тебе не хочется иногда выпить?

— Бывает. Я вообще-то быстро пьянею. Пару стаканчиков, и я начинаю трещать как сорока. Но иногда люблю пропустить стаканчик вина или коктейль.

— Сорока. Как-нибудь нанесу визит, когда ты не будешь беременной.

— Ничего не выйдет. К тому времени ты станешь каким-нибудь Джеком Смитом из Монтаны. — Она нагнулась и достала со стеллажа упаковку куриных грудок.

Барт осмотрел проход. Человека, которого он высматривает, по близости нет, но ведь и убийца нуждается в еде. Он был уверен, что этот тип вертится где-то неподалеку.

Он приметил яркую блондинку за углом и сразу узнал ее.

— Не оглядывайся, прелесть моя, но на нас движется наш первый клиент.

Миган круто обернулась. Одной рукой она держалась за тележку, в другой был пакет с курятиной.

— Боже мой, Пенни Драммондс. Я так и думала. Это та женщина, с которой я разговаривала в первый день в сувенирном магазине.

— Помню.

— Еще бы. Но вся штука в том, что она знает, что мы с тобой незнакомы. Как же мне выдать тебя за старинного друга? — прошептала Миган, глядя на движущуюся к ним Пенни.

У той же глаза округлялись от удивления по мере приближения к ним.

— Миган, как я рада тебя видеть. Я хотела позвонить тебе, но ты даже не представляешь, что такое двое детей. — Она повернулась к Барту. — Вы вместе?

Барт положил руку на плечо Миган.

— Вместе. Мы с вами не встречались? Похоже, мне знакомо ваше лицо.

Миган смотрела на Барта во все глаза, но в разговор не вмешивалась. Пенни подошла ближе.

— Мы с вами на днях разговаривали в магазине у дороги. Я тогда и с Миган встретилась, но вы вроде бы друг друга не знали.

— А, помню-помню. Вы искали шорты для джоггинга.

— Точно. — Она смотрела с недоверием. — Когда это вы успели познакомиться?

— Мы познакомились много лет назад, в Оберне. Я позвонил Миган, когда узнал, что буду в этих краях на свадьбе сестры, а она пригласила меня заехать к ней в дом. А потом мы столкнулись в магазине, но я ее не узнал. Правда, последний раз мы виделись в колледже. У нее были длинные волосы и…

— И я была несколько изящнее, — вставила Миган, наконец вступая в разговор.

— Представьте мое изумление, когда я позвонил ей в дверь и увидел, что это та самая женщина, с которой я столкнулся в магазине сувениров.

У Пенни взлетели вверх брови.

— Так вы старые знакомые?

— Чистая правда, — бодро соврала Миган, стараясь не краснеть.

— Если честно, то мы были больше чем друзья, — подлил масла в огонь Барт. — И вот представьте себе, я ее не признал.

Пенни заулыбалась.

— Знаешь, Миган, я говорила Тому, что ты в городе, и он сказал, что рад был бы повидать тебя. Почему бы вам с… — Она вопросительно посмотрела на Барта.

— Барт Кромвель, — представился он и протянул ей руку.

Она не выпускала его руки, пока говорила.

— Почему бы вам с Бартом не зайти к нам шестнадцатого? У нас будет несколько знакомых. Так, ничего особенного.

— Я не строю никаких планов, сама понимаешь.

— Ясное дело. К тому времени ты можешь оказаться в роддоме, но приглашение остается в силе, договорились?

Барт смотрел на Миган. Недоверчивая, умная и беременная — лучшей приманки для убийцы не придумаешь. Еще пару дней назад она была всего лишь именем в досье, фотографией в деле, женщиной, вынашивавшей ребенка жертвы взрыва. Так это и должно быть. Только было в ней что-то, что не позволяло ему оставаться безучастным.

Впрочем, он умеет держать себя в руках. Он профессионал, и единственное, что он хотел, — это поймать Мясника.

Перед глазами у него всплыла страшная картина. Кровь, искалеченные тела, медвежонок в безжизненной руке. Но Мясник как ни в чем не бывало гуляет по улицам, делая свое привычное дело. Убивает. И снова убивает.

Он ощутил острое чувство вины. Он многого не говорил Миган. Она не должна знать всю подноготную. И убийцу тоже. Он защитит ее и возьмет этого человека. Почему же так сосет под ложечкой? Ему приходится иметь дело с беременной женщиной. Может, это на него так подействовало? Он сам себя едва узнает.

— Ты действительно мастер своего дела, — рассмеялась Миган, когда Пенни удалилась.

— А то как же. Теперь нас видели вместе. Можно уходить.

— Что-то не так? Я думала, ты сейчас пройдешься насчет Пенни.

— Попозже. А сейчас я хочу чего-нибудь выпить и полюбоваться на закат.

— Я знаю подходящее местечко.

На этот раз Миган села за руль и повела машину в «Пеликаний насест». Надо было положить бифштексы и курятину в холодильник, а балкон на втором этаже был подходящим местом, где Барт мог избыть навалившуюся на него тоску. Миган не задавала ему вопросов, но про себя сочувствовала ему. Если он полжизни провел, охотясь на типов вроде того, что пытался утопить ее, немудрено, что время от времени он впадал в черную меланхолию.

Когда они подъехали к дому, там стоял грузовичок, заляпанный грязью и весь ржавый.

— Похоже, у нас гости, — сказал Барт. — Узнаешь грузовичок?

— В первый раз вижу.

— Останови машину прямо за ним. — Он достал из-под пиджака черный пистолет с рифленой рукояткой. Миган показалось, будто черная туча нашла на солнце, но она ничего не сказала.

Не успела она выключить зажигание, как из-за угла дома показался Лерой Шелби. Он был босой, в рваных джинсах и голый по пояс.

— Все в порядке. Это Лерой Шелби, сын Фенелды, — сообщила Миган. — Спрячь пистолет. — Она вышла из машины. — Лерой? Что ты тут делаешь?

— Я же обещал починить этот кран. Простите, что так долго.

Ах да, кран. Она и забыла.

— Я не узнала машину.

— В прошлый раз я приезжал на маминой. Эта колымага метр едет, два стоит. Как только подкоплю деньжат, отправлю ее на кладбище.

Она познакомила Барта и Лероя. Барт оглядел Лероя, как он оглядывал всех, кого впервые видел. Он всегда на работе, мелькнуло у Миган. Лерой был какой-то всклокоченный и безалаберный, но, насколько она знала, серьезных неприятностей у него не было.

— Ты уже починил кран?

— Я для этого приехал, но кто-то забрал ключ из-под ступенек.

— Это я его забрала, — сказала Миган. — Мне это действовало на нервы. Теперь будешь брать ключ у матери.

— У матери так у матери.

Барт взял ее за руку. Миган, никак не прореагировав на этот жест, добавила:

— Поскольку мы с Бартом будем здесь вместе какое-то время, лучше звони, перед тем как приходить.

— Как вам угодно.

Миган представить себе не могла, что подумает Фенелда, узнав об этом. Решит, вероятно, что яблоко от яблони недалеко падает и что она пошла по стопам матери.

Барт о чем-то болтал с Лероем. И когда они поднялись по лестнице к входной двери, оба смеялись, как старые друзья. У Барта Кромвеля все старые друзья. Этот человек существует, пока не окончено задание. А потом превращается в другую личность в другом городе с другой женщиной на руках.