— Так, значит, мы друг друга поняли?

— Вполне. — Анжелина подняла глаза и принялась снова рассматривать уже до отвращения знакомый потолок, пока отец не вышел из комнаты.

В эти минуты ей было совершенно безразлично, где придется провести остаток своих дней, хотя на мгновение она задумалась, как поедет обратно в монастырь. Анжелина ничуть не сомневалась, что сестры встретят ее с распростертыми объятиями, даже полагала, что они ее будут слегка баловать, чтобы хоть чем-то помочь пережить все ужасные несчастья, выпавшие на ее долю в этом грубом, окружающем их мире. Но она всегда будет не такой, как они: она познала любовь и страсть к мужчине. Ей придется страдать по нему каждую ночь. В глазах каждого ребенка, которого ей доведется учить, ей будет видеться упущенная возможность того, что могло бы состояться.

Она всем сердцем поверила словам ангела и крепко держалась своей веры и любви.

«В чем же я совершила роковую ошибку?»

Чарли и Дрю остановили коней на вершине гребня холмов, опоясывающих гасиенду Рейеса.

— Есть план? — спросил Дрю.

— Руки чешутся спуститься вниз и расквасить нос милому тестю. Потом забрать жену и удрать отсюда. Но, мне кажется, это не выход.

Дрю поморщился.

— Да, думаю, ты прав.

— Так, а что, если я поеду один и поговорю с женой. Ты пока останешься здесь, но так, чтобы тебя не было видно, и прикроешь меня в том случае, если Рейес и его ученички захотят меня подстрелить, прежде чем я что-нибудь успею сказать?

— Ученички?

— Это долгая история. Смотри за шестью парнями, помоложе, но точной копией Рейеса. Они неплохо держатся в седле и револьверы у них не игрушечные.

Дрю кивнул и отъехал назад, укрывшись вверху, за группкой деревьев.

Чарли еще спускался по склону холма к дому, когда увидел, что к нему с другой стороны приближается Рейес с двумя вооруженными работниками. Все трое держали оружие на изготовку. Вокруг не было видно ни одного сына-ученичка, только трое мужчин с револьверами. Чарли демонстративно держал руки подальше от своих «пиисмейкеров». Тесть в любую минуту может выстрелить, если только спровоцировать его малейшим движением. Так что Чарли намеревался — хотя бы вначале — быть покладистым.

Выражение искреннего удивления, появившееся в тот момент, когда Рейес узнал Чарли, быстро исчезло.

— Я слышал, что вы умерли...

— Не совсем. — Чарли не мигая смотрел на Рейеса. Он хотел добиться своего так или иначе. — Я приехал за женой.

Тонкие губы Мигеля скривились в сожалеющей и удовлетворенной улыбке.

— Ее здесь нет...

— Где же она?

— Вы думаете, что я вам скажу?

Чарли вздохнул. Обстановка требовала тактичного поведения, хотя в этот момент ему как раз не доставало готовности к этому. Наверное, на переговоры с Рейесом следовало бы послать Уинстона, а самому остаться за холмом. Но ему так хотелось поскорее увидеть Анжелину, что некогда было думать.

— Она — моя жена и я хочу забрать ее с собой. Вы не имеете права ее удерживать и не сможете этому воспрепятствовать.

— Почему? Смогу. Я знаю, где она находится, а вы — нет. К тому же у меня наготове револьвер. Так что убирайтесь с моего ранчо. — Чтобы подкрепить сказанное, Мигель взвел курок. То же сделали и его подручные.

Чарли попытался изменить тактику. Он понизил голос и начал заговорщическим тоном:

— Вам она всегда была безразлична. Я знаю, что наша свадьба оказалась для вас только помехой. Обещаю, что увезу ее и здесь никто о нас двоих никогда больше не услышит. И вам больше не придется иметь из-за нас неприятности.

— Вы правы. Вы принесли мне одни неприятности. А Анжелина, — что ж, — она всю жизнь только и делала, что создавала мне всякие трудности. Признаюсь, я рад тому, что она уехала. Но я, наконец-то, устроил все так, как хотел. И не позволю вам снова помешать моим планам. Можете обрыскать здесь все, но тут вы ее не найдете.

Чарли собрался спорить и дальше, но Рейес нажал на курок, и под ногами Гейба взметнулся фонтанчик пыли, а сам Гейб попятился. Чарли успокоил коня ласковыми словами и поглаживанием по холке. Когда он поднял глаза на Рейеса, тот со своими работниками уже скакал прочь.

— Мерзавец, — пробормотал Чарли и обернулся, чтобы дать знать Уинстону, что с ним все в порядке. Уинстон вышел из-за дерева и помахал в ответ, показывая, что понял.

Чарли глянул на окно спальни Анжелины: «Может быть, несмотря на уверения Рейеса, она все же там?»Он сомневался в том, что Рейес пустит его в свои владения. И все же не мог уехать, так и не удостоверившись в том, что его жену силой не держат где-нибудь взаперти.

Чарли шагом направил Гейба к дому и спешился. Одного взгляда вслед Рейесу с его помощниками было достаточно, чтобы убедиться — они почти исчезли в клубах пыли, поднятой копытами лошадей.

Продолжая глядеть на удалявшегося Рейеса, Чарли ступил на первую ступеньку веранды и замер, так как входная дверь начала медленно отворяться перед ним. Он увидел, что на веранду вышла Tepеза Рейес.

Она улыбалась, хотя в глазах еще виднелся испуг. Чарли заставил себя улыбнуться так, чтобы не испугать ее еще больше. Но ему это не удалось. Она так же медленно отступила назад и прижала к горлу дрожащие пальцы.

— Не бойтесь меня, — сказал Чарли почти нежно. Но при первых же звуках его скрипучего голоса она все-таки вздрогнула. — Я только хотел спросить, где Анжелина. Вы можете мне сказать?

Тереза оглядела пустой двор.

— Он уехал, — подсказал ей Чарли. — Уехал на запад с двумя помощниками. Он никогда не узнает того, что вы мне скажете. Клянусь.

Задумавшись и немного поколебавшись, она кивнула.

— Он отправил ее обратно в монастырь Корпус-Кристи. Вчера. Все мальчики уехали с ней, хорошо вооруженные.

— Зачем? — Чарли нахмурился. — Он же думал, что я умер. От кого они намерены ее защищать?

— От любого. От всех. Он же отправил в монастырь большую сумму денег, чтобы сестры приняли ее обратно. Они охраняют деньги, а не ее...

— Невероятно, но я так и подумал. — Чарли повернулся и вскочил в седло.

Тереза пошла было за ним, но на верхней ступеньке задержалась и тяжело опустилась на нее, словно испуганная птица, готовая взлететь.

— Мистер Колтрейн? — окликнула она его. — Передайте ей, я хочу, чтобы она была счастлива. Это все, чего я всегда хотела... Сама я никогда не могла ее защитить. А вы сможете. Вы сделаете так, чтобы она была счастлива, ведь правда?

— Мэм, я приложу все свои силы.

Она улыбнулась: — Я так и думала. Будьте осторожны, ладно? Мои сыновья бывают опасны.

— Я тоже. — Чарли приложил пальцы к шляпе, прощаясь со своей тещей, и слегка поклонился, готовясь развернуть Гейба в сторону вздымавшихся невдалеке холмов.

Дрю встретил его на вершине.

— Извини, что я позволил Рейесу выстрелить. Но поскольку он в тебя не попал, я решил до поры не вмешиваться. К тому же не хотелось затевать маленькую войну, когда ты на нейтральной полосе.

Чарли кивнул.

— Мерзавец старался припугнуть меня.

— Так где же она?

— На пути в монастырь Корпус-Кристи.

Дрю кивнул.

— На сколько они нас опережают?

— На день.

— Нет проблем. Будем скакать всю ночь и к полудню их настигнем.

— Тебе не стоит в это ввязываться, Уинстон. Рейес отправил с нею всех своих шестерых сыновей-ученичков. Они везут с собой много денег и много оружия. Может быть опасно.

Дрю пожал плечами.

— Жить вообще опасно. А мне сейчас как раз нечего делать. К тому же страшно хочется проучить сеньора Рейеса.

Чарли ухмыльнулся:

— Мой тесть трудно сходится с людьми.

— Особенно с такими, как я. Итак, что должны сделать двое, чтобы забрать одну женщину из рук шестерых вооруженных охранников-мужчин?

— Почему это я должен разрабатывать план?

— Ты — беглый преступник. А я — бывший полицейский. Когда дело доходит до похищение тебе и карты в руки. Вот когда тебе понадобится совет, как поймать негодяя или спасти женщину, тогда ты попросишь меня.

— Вполне справедливо. — Чарли криво улыбнулся. Уинстон начинал ему нравиться. Чувство юмора этого парня доставляло ему удовольствие.

— Итак, каким же будет план действий?

— Я расскажу тебе потом, — ответил Чарли и пустил Гейба в галоп. — Когда сам придумаю, — пробормотал он себе под нос.

Несмотря на то, что Анжелина ехала в семейном экипаже Рейесов, она покрылась толстым слоем дорожной пыли. Сама она предпочла бы ехать верхом, но Мигель строго-настрого наказал сыновьям, чтобы те держали ее в карете, подальше от чужих глаз. Поскольку случившееся с ней нервное расстройство серьезно ослабило ее, Анжелина особенно не удосуживалась спорить с братьями. Напротив, она плотно задернула на окнах тяжелые занавески, сравнительно успешно скрывавшие от глаз грязно-пыльный ландшафт северной части Мексики.

Анжелине, сидевшей на жестком и тряском сиденье, то и дело приходилось менять положение, при этом каждый раз больно толкаясь коленками в большой ковровый мешок на полу. Словно рассерженный ребенок, она пнула его ногой, и он завалился набок поперек небольшого пространства между сиденьями. Мешок наполняли ее нехитрые девичьи пожитки и объемистый пакет — значительная взятка монастырю наличными деньгами. Экипаж дернулся, накренился и замедлил ход. Анжжелина настороженно выпрямилась. «Для остановкина ночлег еще слишком рано. Тогда почему мы так тихо едем?»— подумала она и, протянув руку, отодвинула тяжелую занавеску и выглянула.

Люк и Джон ехали как раз напротив ее окна. Оба они всматривались в даль, глядя на что-то, чего она видеть не могла.

— В чем дело? — крикнула она им.

Люк взглянул на нее и пожал плечами. Анжелина поморщилась. Ее братцы цедили скупые слова, словно скряги, складывающие золото в столбики. Иногда она сомневалась в том, что они вообще могут говорить, пользуясь нормальными словами, а не только им одним понятными междометиями.

Экипаж дернулся и остановился. Ее качнуло в сторону двери и она чуть не упала на пол. Бормоча слова, которые еще несколько месяцев назад вообще не рискнула бы употреблять, Анжелина поднялась. Одернув серое платье, она ногой отворила дверь и вышла на жаркий и пыльный воздух. Люк, Джон, Тимоти и Питер — все верхом — окружали экипаж, а Мэтью и Марк сидели на козлах. Все шестеро вглядывались в даль прямо возле дороги.

Анжелина прищурилась от яркого солнца. Примерно на расстоянии мили впереди них в небо поднимался столб черного дыма.

— Что это? — спросила она. Все шестеро пожали плечами. Никто не проронил ни слова. — Индейцы?

Шесть голов дернулись, давая отрицательный ответ.

— Разве не надо посмотреть, нет ли там раненых?

Пять пар глаз повернулись к Мэтью, старшему, которому и надлежало принимать решение.

Не отвечая, он револьвером сделал Анжелине знак убраться обратно в карету. Как только он уселась, экипаж медленно тронулся. Из окна она могла видеть, как остальные братья — с приготовленным к стрельбе оружием — приближались к месту пожара, а их черные, глядевшие с подозрением глаза судорожно подергивались.

Через несколько минут экипаж остановился снова.

— Оставайся здесь, — прошипел в окно Люк, когда Анжелина двинулась, чтобы опять выйти наружу. Но поскольку он проехал вперед, она проигнорировала его приказ и вышла.

Черный дым поднимался над остатками какого-то горящего предмета. Два тела валялись на земле рядом с костром. Лошадей поблизости видно не было.

— Ограбление и убийство, — проговорил Мэтью, убирая револьвер в кобуру. Остальные последовали его примеру. — Принесите лопату, ребята, мы их похороним.

Анжелина наклонила голову, сосредоточенно пытаясь приглядеться к лежащим телам — что-то в них показалось ей знакомым. Она недоверчиво покачала головой. «Мне померещилось. Наверное, от тоски и страдания разыгралось воображение», — подумала она и решила, что ей самой, еще до того, как братья примутся за похороны, следует убедиться в том, что эти люди действительно умерли, а не тяжело ранены.

Она подошла к карете, взяла с пола сумку со своими вещами и быстрым и широким шагом направилась к ближнему из пострадавших. Подол серого платья вился вокруг ее щиколоток.

— Анжелина, возвращайся обратно в экипаж, — приказал ей Мэтью. — Отец приказал нам не выпускать тебя.

— Нет!

— Анжелина! — в голосе брата звучало предупреждение.

Она остановилась и повернулась к нему лицом.

— И что ты со мной сделаешь, Мэтью? Застрелишь? Мне наплевать. В этой жизни мне осталось одно, ради чего стоит жить, — это помогать другим, и если я смогу хоть чем-то помочь этим людям, то я это сделаю. Так что, если хочешь меня остановить, стреляй. — И повернувшись к нему спиной, она направилась к первому пострадавшему. Никто из братьев больше не посмел ее разубеждать.

Человек лежал ничком, лицом в придорожную пыль. На спине у него не было видно никаких признаков ранения. Она дотронулась до его плеча, чтобы перевернуть тело, и в это мгновение он повернулся и схватил ее за руку.

Анжелина уже хотела закричать и позвать на помощь, но их глаза встретились, и она невольно всхлипнула:

— Вы.

Дрю Уинстон улыбался, его голубые глаза искрились от беззвучного смеха. Он вскочил на ноги, продолжая крепко ее удерживать, чтобы при необходимости поставить перед собой. Холодный ствол револьвера прижался к ее виску, и она инстинктивно отшатнулась.

— Не волнуйтесь, мэм, но ведите себя соответственно, — шепнул он ей на ухо, прижимая к себе и не давая дергаться очень сильно — Никто не пострадает, а вы поедете туда, куда захотите.

Анжелина попыталась спросить рейнджера, куда, по его мнению, она хочет поехать, но Дрю уже выкрикивал приказы ее братьям:

— Бросьте оружие на землю. Все. Если не хотите, чтобы я вышиб мозги вашей прелестной сестрице.

Братья замерли. Все посмотрели на Мэтью, который, в отсутствие Мигеля, всегда оставался старшим. Мэтью бросил на сестру взгляд, недовольный из-за ее глупости, и швырнул на землю револьвер и ружье. Остальные последовали его примеру. Анжелина не поверила своим глазам. Она и подумать не могла, что Мэтью предпочтет ее жизнь деньгам.

— Мудрое решение, — сказал Уинстон. — А теперь всем встать в сторонке, но так, чтобы я вас видел.

Все шестеро выстроились в ряд, как он им и приказал.

Мозг Анжелины лихорадочно работал: «Какого черта этот рейнджер здесь делает. Зачем ему меня похищать? Как он потом посмеет смотреть мне в лицо, если сам утащил моего мужа на верную погибель!»

С этой мыслью она изо всей силы побольнее лягнула его в ногу. Хватка Уинстона ослабла, и она высвободилась, резко повернувшись к нему лицом.

— Охх! — воскликнул он от боли. — Зачем вы это сделали?

— Да я бы вас убила, если б было чем... — прошипела она ему в лицо. — Вы...

Злобная тирада застряла у нее в горле, когда второй человек, которого она поначалу приняла за труп, поскольку он не принимал участия в этой перебранке, повернулся и сел. Анжелина с трудом поборола приступ удушья, когда увидела, как по его плечам рассыпались золотые волосы, а черные глаза, всегда жесткие и бесчувственные, замерли на ее лице. Любовь, которую она в них прочла, вновь оживила ее холодную, почти омертвелую душу. Она покачнулась, и Уинстон едва успел поддержать ее под локоть.

— Простите, мэм... падать в обморок пока еще рановато, у нас впереди много работы, Анджелина слабо кивнула, поблагодарив Уинстона за поддержку и несколько секунд постояла, опираясь на его руку, пока не почувствовала, что может идти сама.

Чарли поднялся и, машинально отряхнув пыль с рубашки и джинсов, направился к ней... Один, два, три широких шага — и они оказались в объятиях друг друга. Анжелина прижалась к нему так тесно, насколько смогла, суеверно боясь, что если ослабит свое объятие, он снова куда-нибудь исчезнет.

Он нежно, почти благоговейно поглаживал ее волосы, а она неотрывно смотрела на его лицо.

«Ангел, сошедший на Землю», — подумала она. Потом их губы встретились, и она забыла обо всем, кроме его объятий.

Еще совсем недавно Анжелине казалось, что она больше никогда не ощутит ни страсти, ни желания, ни всепоглощающей любви. Эти чувства, умершие в ней, когда она решила, что навсегда потеряла Чарли, теперь снова чудесным образом воскресли с его поцелуем. Она прижалась к нему, вкладывая в эту ласку все свои страхи, все свое желание и всю свою жажду любви.

Когда они, наконец, выпустили друг друга из объятий, лицо Анжелины было мокрым от слез.

— Как? Почему?.. — спрашивала она, — почему они сказали мне, что ты умер?

Чарли вздохнул и нервно пригладил волосы, другой рукой все еще придерживая ее за талию, словно опасаясь, что она покинет его, если он выпустит ее из рук.

— Это длшнная история. — Он взглянул через плечо на Дрю. — Так что я лучше прибергу ее на то время, когда мы уберемся отсюда подальше. Забирай-ка свои вещи, сестра, и поедем.

— Куда?

— Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас я хочу побыстрее отделаться от твоих братцев. Теперь уж никто не сможет отобрать тебя у меня без смертельной драки. Но, будь на то моя воля, я бы предпочел не стрелять в твоих родственников.

Анжелина повернулась вполоборота, чтобы взглянуть, что происходит у нее за спиной. Все ее братья были крепко связаны и сидели на пыльной мексиканской земле. Дрю стоял перед ними с револьвером в руке. Поймав ее взгляд, он улыбнулся и поприветствовал ее, прикоснувшись двумя пальцами к полям шляпы.

— Желаю счастья, Анжелина. Вы спасли мою жизнь. Рад, что смог помочь вам устроить свою.

— Простите, что ударила вас. Я же ничего не знала.

Он пожал плечами:

— Бывали повреждения и похуже. Переживу. Она посмотрела мужу в глаза:

— А я думала, что ты ненавидишь всех янки.

— Некоторых из них. Этот, в конечном счете, оказался нормальным парнем.

— Понятно... — Анжелина упрямо смотрела в лицо мужа. «Что-то неуювимо новое появилось в его лице, — думала она, — будто прежняя напряженность уступила место мягкому добродушию и очевидной успокоенности».

Неохотно выпустив Чарли из объятий, Анжелина направилась к мешку со своими вещами, лежавшему в пыли там, где она его бросила. Повернувшись к мужу, она увидела, как они с Уинстоном склонили друг к друг головы, что-то обсуждая вполголоса. Она подошла к ним.

— Я побуду здесь с ними денек, а потом съезжу в Чихуахуа и оттуда пошлю кого-нибудь забрать ваших бртьев. К тому времени вы оба будете уже далеко отсюда. А они освободятся, я тоже буду там, где они меня не достанут.

Чарли кивнул. Он вытащил из кармана рубашки мятый, оторванный листок бумаги. Сунув его в ладонь бывшего полицейского, он сказал, улыбаясь:

— Танцевальный зал, о котором я тебе говорил. Бери его. Нам он не понадобится.

Дрю посмотрел на клочок бумаги, а потом на Чарли. Кивнул в знак благодарности и сунул этот ценный манускрипт в карман брюк. Оба смотрели друг на друга несколько секунд, и нерешительность сквозила в каждом их движении. Потом Чарли напряженно протянул Уинстону руку. Дрю сжал ее, и они потрясли руками, с минуту глядя друг другу в глаза.

При виде этого трогательного прощания у Анжелины сжало горло, и она нервно прикусила губу. «Еще меньше месяца тому назад эти двое были смертельными врагами. Что же такое должно было случиться, чтобы они не только простили друг друга, но и подружились?»

Чарли и Дрю прощались.

— Если понадобится поддержка, ты знаешь, где меня искать, — сказал Дрю.

Через несколько минут Анжелина и Чарли вывели Гейба из укрытия и умчались на север.

Они остановились на ночлег и разбили лагерь только тогда, когда совсем стемнело. Расставшись с Уинстоном и ее братьями, они скакали слишком долго и упорно, чтобы обстоятельно поговорить, хотя Анжелину просто распирало любопытство, потребность иного рода превзошла ее вопросы.