Ягуар, решив, что момент настал, снова прыгнул, ощерив огромную пасть, вытянув когти и выпрямив хвост. Он описал головокружительную параболу и обрушился… прямо на то место, где секунду назад обедал невозмутимый едок.

Муравьед, сохраняя хладнокровие, просто немного отступил в сторону и теперь находился напротив своего жестокого врага, стоя на задних лапах и подняв передние на уровень головы, в позе боксера.

Этот прием пришелся ягуару не по вкусу, он тяжело задышал и перешел на свирепый рык. Исходя из известного принципа дуэлянтов и драчунов, который заключается в том, что в драке важно нанести удар первым, он сделал быстрое обманное движение и попытался нанести удар в нижнюю часть тела муравьеда, которая выглядела наименее защищенной.

Но храбрец тут же ответил ему чудовищной оплеухой, так мастерски проведенной, что с левой стороны кошачьей морды вся шкура была содрана одним ударом. Раненый зверь издал вопль ярости и боли, хладнокровие окончательно покинуло его, он утратил всякую сдержанность. Кровь из раны ослепляла его и ручьем лилась на траву. Он очертя голову ринулся на противника, который без сопротивления повалился навзничь, подобрав голову и выставив вверх все четыре лапы.

В одно мгновение ягуар оказался в захвате, как говорят борцы. Когти муравьеда как вилки вонзились в его тело, трещавшее в мощных объятиях. Огромная кошка напрасно пыталась вырваться. Два сплетенных тела, извиваясь, покатились по земле. Трое свидетелей этой сцены уже не различали, где ягуар, а где муравьед. Бой длился еще две бесконечные минуты. Затем раздался треск ломающихся костей и предсмертный хрип. Муравьед ослабил свою хватку, но более не двигался, распростершись со сломанным позвоночником рядом с ягуаром, испускавшим дух в последних конвульсиях с распоротым брюхом.

Робен, Казимир и Николя, под впечатлением от исхода схватки, осторожно подошли к еще трепещущим телам.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — многозначительно изрек Николя, — этот замечательный муравьед, как вы его называете, патрон, оказался здесь очень кстати. Подумайте только, что ягуару могло бы взбрести в голову наброситься на нас!

Изгнанник улыбнулся и взмахнул мачете.

— Что же, он был бы не первым, — спокойно сказал он. — А теперь у нас тут два молодца, которых неплохо бы раздеть. Из их шкур выйдет два великолепных ковра для хижины. Поспешим, иначе муравьи оставят от них только кости.

— Смотрите-ка, — перебил его парижанин, показывая на зверька величиной с кролика, который испуганно жался между аркабами, — а это что еще такое?

— Это детка таманду (муравьеда), — сказал Казимир.

— Не может быть! О, бедный малыш, какой у него несчастный вид. Патрон, у меня идея. Раз он теперь сирота, можно я возьму его в хижину, для мальчиков… что скажете?

— С удовольствием, мой дорогой! Мы его приручим, и он станет им отличным товарищем.

Пока Робен споро свежевал ягуара, юноша привязал к дереву детеныша муравьеда, который, впрочем, совсем не сопротивлялся, продемонстрировав необыкновенно покладистый и мягкий нрав.

— Какое странное животное, — заявил Николя, внимательно осмотрев мертвого муравьеда. — Что у него за голова такая? Где его рот?

— Что значит — где его рот?

— То есть я хочу сказать, что вижу на кончике его морды только маленькое отверстие, из которого еще высовывается кончик его языка… Это что, и есть его рот?

— Другого у него нет. К тому же муравьеду он и не требуется, если принять в расчет, чем тот питается. Его челюсти срослись вместе, образовав нечто вроде трубки, где помещается, как вы только что видели, длинный липкий язык, который он запускает в кучу муравьев, а затем втягивает и снова выпускает.

— И такой еды ему хватает?

— Более чем. Именно поэтому натуралисты дали ему название myrmecophaga, что в переводе с греческого означает «поедатель муравьев». Его также называют тамануар.

— Это правда удивительно, как такое огромное животное может нормально существовать на подобной диете.

— Меня это тоже удивляет. Если его строение в точности соответствует тому, что мне приходилось читать про муравьедов прежде, то по части размеров он превосходит те, которые ему принято приписывать. Этот экземпляр от морды до кончика хвоста будет не меньше двух метров двадцати сантиметров. Хотя, возможно, перед нами один из гигантов своего рода. Что ты об этом скажешь, Казимир?

— Моя видай много таманду больше эта [Старый негр совершенно прав. У меня есть шкура myrmecophaga jubata, гривастого муравьеда. Ее полная длина составляет 2 метра 15 сантиметров, длина хвоста — 68 сантиметров, длина когтей — 7,5 сантиметра, а в высоту муравьед был 66 сантиметров. Кроме того, на Марони я видел муравьеда трех метров в длину. // Поэтому меня удивляют размеры, которые приписывают муравьедам некоторые авторы. По их мнению, максимальная их длина не превышает полутора метров, а высота от 30 до 35 сантиметров. Среди прочих стоит упомянуть словарь Пьера Ларусса, весьма авторитетный, и месье А. Манжена, знающего писателя и настоящего ученого. — Примеч. автора.].

— Его голова, тонкая, узкая, изогнутая, вытянутая, закругленная и лишенная шерсти, больше напоминает птичий клюв, чем морду млекопитающего. Что до его хвоста с густой, грубой и жесткой шерстью, это настоящее волосяное буйство. Длинная треугольная лента, черная с белой каймой, которая тянется наискосок от грудины до позвоночника, тоже очень любопытна.

— А когти, патрон, поговорим о его когтях. Черт возьми, неудивительно, что он просто распорол ягуара по швам. Боже, какие они острые! Конечно, он не смог бы втягивать их, как кошка, они же не меньше восьми или девяти сантиметров в длину.

— А все потому, что муравьед о них очень заботится. При ходьбе он не опирается ими о землю, а подворачивает внутрь, под ступню.

— О, прекрасно, я понял, это как клинок складного ножа.

— Вы заметили, что на передних лапах у него только четыре когтя, в то время как на задних — по пять. Впрочем, последние довольно тупые, потому что от них нет никакой пользы ни в смысле защиты, ни для того, чтобы разорять муравейники.

— Кстати, о муравейниках и о муравьиной армии! В последние полчаса мы были так заняты, что совсем забыли о них.

— Муравьи уйти совсем далеко, — сказал Казимир.

— И правда, путь свободен. Идем же домой, да не забудьте шкуры и нашего нового постояльца.

Но нашим друзьям не удалось вернуться в хижину без новых приключений. Едва они успели пройти несколько шагов, как в зарослях густой травы послышалось жалобное мяуканье, и грациозное животное размером не больше домашней кошки уткнулось в ноги Николя с наивной детской доверчивостью.

Парижанин занес мачете, но Робен остановил его.

— Еще один сирота, который нуждается в родителях, — пошутил он. — Этого я возьму себе и займусь его воспитанием. Со временем я сделаю из него товарища по охоте, его умения нам очень пригодятся.

— Это котенок ягуара? — спросил Николя.

— Все верно. Он еще совсем маленький, надеюсь, у меня получится его приручить. Но поскольку он может по неосторожности случайно оцарапать детей, придется поначалу подрезать ему когти. Увидите, каким он станет другом.

Взрывы смеха и радостные крики встретили путешественников. Им пришлось рассказать до мельчайших подробностей о драматических событиях, в результате которых в колонии появилось два новых члена. Маленькие сироты не выглядели слишком несчастными. Едва их освободили, как они принялись играть вместе и носиться повсюду со счастливым видом, который свидетельствовал об их полном неведении касательно взаимной ненависти их родителей и катастрофы, за ней последовавшей.

Шкуры развернули, натерли золой и растянули на стволах деревьев, пришпилив их иглами сырного дерева. В тот момент, когда Робен заканчивал с ними, Анри, который следил за работой отца, вдруг безудержно расхохотался:

— О, папа, знаешь… Он такой забавный, твой муравьед! Но знаешь, на кого он похож? Мама, посмотри… Если на него надеть очки?

— Что ты хочешь сказать, проказник?

— Он вылитый мой учитель правописания месье Мишо!..

И мальчуган расхохотался еще громче, вслед за ним начали смеяться и его братья, и все, даже самый младший, без конца повторяли: месье Мишо, месье Мишо! Так что ничего не оставалось, как назвать маленького муравьеда именем учителя.

Что же до юного ягуара, он тоже вскоре обрел права гражданства. Из-за того, что он до крайности напоминал домашнюю кошку, ему пришлось согласиться на кличку Кэт, которую тоже придумал Анри.