— Вот это — вкус настоящей хозяйки дома, какой мне радостно видеть. У меня в молодости была подруга, которая так наладила домашнее хозяйство, что обходилась всего тремя парами простыней, но зато у нее было достаточно полоскательниц для пальцев*, чтобы подать каждому, когда к обеду приглашались гости, и это ее вполне устраивало, — сказала миссис Марч, поглаживая стопку дамастовых* скатертей, с поистине женским чутьем восхищаясь их превосходным качеством.

— А у меня нет ни одной полоскательницы для пальцев, зато Ханна говорит, что этого запаса белья мне хватит до конца моих дней. — И Мег выглядела очень довольной, да ведь иначе и быть не могло!

По дороге к дому быстро и решительно шагал широкоплечий молодой человек; его коротко стриженную голову покрывала шляпа, похожая на не слишком глубокий фетровый таз, а на плечах свободно развевался плащ. Он перешагнул через низкую изгородь, не задержавшись, чтобы открыть калитку, и приблизился к миссис Марч, протягивая ей обе руки с сердечным:

— Вот и я, матушка! Да, все в порядке.

Последние слова были ответом на взгляд, устремленный на молодого человека пожилой женщиной — его старшим другом, и прекрасные глаза Лори встретили этот добрый вопрошающий взгляд так открыто, что эта маленькая церемония закончилась, как обычно, материнским поцелуем.

— «Для миссис Джон Брук, с поздравлениями и приветствиями от того, кто это сделал…»* Вы просто Божье чудо, Бет! А вы, Джо, — что за ободряющее зрелище! Эми, вы становитесь слишком красивой для незамужней девицы!

Произнося все это, Лори успел вручить Мег сверток в коричневой оберточной бумаге, дернуть Бет за ленточку, поддерживавшую ее волосы, пристально оглядеть огромный фартук Джо и встать в позу иронического восхищения перед Эми, а затем принялся пожимать всем руки, и тут уж заговорили все разом.

— А где же Джон? — обеспокоенно спросила Мег.

— Задержался, чтобы получить лицензию на завтра*, мэм.

— Кто победил в последнем матче, Тедди? — задала ему вопрос Джо, по-прежнему интересовавшаяся мужскими видами спорта, несмотря на свои девятнадцать лет.

— Наши, разумеется. Жаль, тебя там не было — ты бы на них посмотрела!

— А как поживает прелестная мисс Рэндал? — вопросила Эми с многозначительной улыбкой.

— Еще более жестока, чем всегда. Разве тебе не заметно, как я чахну день ото дня?! — Лори звонко шлепнул себя по широкой груди и издал мелодраматический вздох.

— А какова же его новая шутка? Распакуй же сверток, Мег, и посмотри, — сказала Бет, с большим любопытством взиравшая на бугристый пакет.

— Это — полезная штука, которую надо иметь в доме на случай пожара или ограбления, — пояснил Лори, когда из свертка под смех сестер появилась колотушка ночного сторожа. — В любое время, если Джона не будет дома, а вам, миссис Мег, вдруг станет страшно, просто высуньте ее в окно и тряхните — вся округа поднимется в один момент. Замечательная вещь, не правда ли? — И Лори для примера тут же продемонстрировал им мощь этого устройства, что заставило всех тотчас заткнуть уши.

— Вот вам людская благодарность! Кстати, заговорив о благодарности, я вспомнил, что мне нужно сказать вам: следует поблагодарить Ханну за спасение свадебного торта от разрушения. Я видел, как его несли к вам в дом, когда проходил мимо, и, если бы она мужественно не бросилась на его защиту, я непременно взял бы себе кусок на пробу, потому что он выглядел невероятно соблазнительным.

— Вы когда-нибудь подрастете, Лори, или нет, хотела бы я знать? — произнесла Мег тоном почтенной замужней дамы.

— Я очень стараюсь, мэм, но, боюсь, не смогу подрасти так уж намного, ведь шесть футов* — это практически все, чего способны достичь мужчины в наш дегенеративный век, — ответствовал юный джентльмен, чья голова почти касалась небольшой люстры.

— Я полагаю, что будет профанацией — есть в этом новеньком, с иголочки, гнездышке, а так как я невероятно голоден, то предлагаю перенести наше заседание в другое место, — тут же продолжил он.

— Мы с мамой хотим дождаться Джона. Осталось еще кое-что уладить напоследок, — сказала Мег и поспешила прочь.

— Мы с Бет идем к Китти Брайант — взять еще цветов для завтрашнего дня, — проговорила Эми, прикрепляя живописную шляпку к своим живописным кудряшкам и наслаждаясь полученным эффектом ровно столько же, сколь и остальные.

— Пойдемте, Джо, не бросайте человека в беде! Я так истощен, что не способен дойти до дому без посторонней помощи. И пожалуйста, не снимайте ваш фартук, что бы вы в нем ни делали, он вам особенно к лицу, — попросил Лори, однако Джо уже укладывала этот предмет его особого отвращения в объемистый карман своего платья, после чего предложила молодому человеку руку, чтобы придать устойчивости его слабеющим шагам.

— А теперь, Тедди, я хочу серьезно поговорить с вами о завтрашнем дне, — начала Джо, когда они вместе медленно шли прочь от дома. — Вы должны пообещать, что будете вести себя хорошо и не станете разыгрывать никаких шуток, иначе вы сорвете все наши планы.

— Ни единой!

— И не произнесете ничего смешного, когда мы должны будем сохранять серьезность.

— Да я никогда такого не делаю. Это как раз в вашем духе.

— И умоляю: не смотрите на меня во время брачной церемонии! Я обязательно рассмеюсь, если вы посмотрите.

— Да вы меня и не увидите: вы будете так плакать, что возникший вокруг вас густой туман скроет всю перспективу.

— Я никогда не плачу. Только если какое-то большое несчастье.

— Ну да, например, если кто-то уезжает в колледж, не так ли? — заметил Лори, лукаво усмехаясь.

— Ну и нечего важничать, как павлин, — я только похныкала немножко, за компанию с девочками.

— Вот именно. Послушайте, Джо, а как на этой неделе дедушка? В хорошем расположении духа?

— Вполне. А что? Вы опять угодили в какую-нибудь передрягу и теперь хотите понять, как он это воспримет? — довольно сурово спросила Джо.

— Ох, Джо, неужели вы могли подумать, что я способен, глядя в глаза вашей матушке, заявить: «Все в порядке», если это не так? — И, приняв обиженный вид, Лори резко остановился.

— Нет, не думаю.

— Тогда не стоит меня в чем-то подозревать. Мне просто понадобились деньги, — объяснил он, снова двинувшись вперед, вполне успокоенный ее сердечным тоном.

— Вы очень много тратите, Тедди.

— Я-то, с позволения сказать, их вовсе не трачу, они как-то сами тратятся и исчезают прежде, чем я успеваю это заметить.

— Вы так щедры и добросердечны, что никому не можете сказать «нет» и позволяете всем и каждому брать у вас деньги взаймы. Мы все слышали про Хеншоу и про то, что вы для него сделали. Если бы вы всегда тратили деньги таким образом, никто вас не осуждал бы, — сочувственно заметила Джо.

— Да он просто делает из мухи слона. Вы бы и сами не захотели, чтобы я позволил этому замечательному парнишке заморить себя до смерти работой из-за того, что ему просто некому помочь, не так ли? А ведь он стóит дюжины таких лодырей, как многие из нас.

— Конечно, вы правы. Только я не вижу пользы в том, что вы завели себе семнадцать жилетов, несчетное количество галстуков и каждый приезд домой появляетесь в новой шляпе. Я-то думала, вы уже пережили свой период щегольства, но оно время от времени прорывается то тут, то там, каждый раз на новом месте. В данный момент модно себя уродовать, добиваться, чтобы голова походила на жесткую щетку для пола, пиджаки носить прямые, перчатки — оранжевые, а ботинки неуклюжие и с квадратными носами. Если бы это было дешевое уродство, я ни слова бы не сказала, но оно ведь стоит столько же, сколько и все другое, и мне это вовсе не доставляет удовольствия.

В ответ на эту атаку Лори рассмеялся от всей души, закинув назад голову так, что у него свалилась шляпа, и Джо прошагала прямо по ней. Это оскорбление дало ему возможность все то время, что он складывал и заталкивал в карман злополучную шляпу, распространяться о достоинствах готовой, пусть и грубо сделанной одежды.

— Будьте хорошей девочкой, не читайте мне больше лекций! — попросил он затем. — Мне их на неделе и так хватает, а когда я приезжаю домой, мне хочется просто наслаждаться. Завтра я оденусь так, чтобы доставить удовольствие моим друзьям, чего бы это мне ни стоило.

— Я оставлю вас в покое, если вы снова отрастите волосы. Я вовсе не аристократка, но у меня нет желания показываться людям на глаза в компании человека, похожего на начинающего боксера, — строго проговорила Джо.

— Сей непритязательный стиль способствует изучению наук, вот почему мы приняли его на вооружение, — ответствовал Лори, которого, конечно же, нельзя было бы упрекнуть в тщеславии, поскольку он добровольно принес свои прекрасные вьющиеся волосы в жертву моде, требовавшей вместо них стерни в четверть дюйма высотой. — Между прочим, Джо, мне кажется, маленький Паркер на самом деле отчаянно влюблен в Эми. Он непрестанно говорит о ней, пишет стихи и бродит всюду, как во сне, с самым подозрительным видом. Лучше бы ему пресечь свою детскую страсть в зародыше, правда? — после минутного молчания доверительно, тоном старшего брата заговорил Лори.