— Я хотел узнать, слышали ли вы что-нибудь от Питера в последнее время.

— Почему вы спрашиваете? — удивилась мать Питера. — Ведь вы его сосед.

Голос оставался теплым, дружелюбным. Но взгляд стал острее. Гамаш почти услышал скрежет скребка по камню.

Он обдумал ее слова. Она явно не в курсе, что Питер вот уже больше года отсутствует в Трех Соснах. Не знает она и того, что Питер и Клара расстались. Они вряд ли будут ему благодарны, если их взаимоотношения станут предметом досужих разговоров в семье.

— Он уехал в путешествие, скорее всего, ищет вдохновения, — ответил Гамаш. Это, вероятно, было правдой. — Но он не сказал, куда поехал. А мне нужно с ним связаться.

— Почему вы не обратились к Клэр? — удивилась мадам Финни.

— Кларе, — поправил ее муж. — Она, наверное, уехала с ним.

— Однако инспектор не сказал, что уехали «они», — заметила мадам. — Я услышала только «он».

Айрин Финни обратила приветливое лицо к Гамашу. И улыбнулась.

Ни один факт не проходил мимо этой женщины, а истина ее вообще не интересовала. Из нее получился бы великий инквизитор. А вот исследовательской жилки в ней не было. Господь обделил ее любопытством, подарив взамен острый ум и умение находить слабые места.

Как ни старался Гамаш, она нащупала это слабое место. И вцепилась в него.

— Неужели он наконец-то бросил ее? И теперь она хочет вернуть Питера, а вы — ищейка, которая должна его найти и привести в ту деревню.

Три Сосны в ее устах превращались в сомнительные трущобы, а попытка вернуть туда Питера — в преступление против человечности. К тому же она обозвала Армана Гамаша ищейкой. По счастью, Гамаш часто имел дело с собаками-следопытами, а в свой адрес слышал слова и похуже.

Он выдержал взгляд невинных глаз и улыбку мадам Финни. Не возмутился, не отвернулся.

— У Питера есть какое-нибудь любимое место, где он рисует? Может, он мечтал куда-нибудь поехать в детстве?

— Вы ведь не думаете, что я помогу вам найти Питера, чтобы вернуть его жене? — спросила Айрин Финни. Тон ее оставался вежливым. В нем появилась слабая нотка неодобрения, но не более. — Питер мог бы стать величайшим художником своего поколения, если бы жил в Нью-Йорке, или Париже, или даже здесь, в Монреале. Где он смог бы вырасти в профессиональном плане, знакомился бы с коллегами, владельцами и клиентами галерей. Художнику нужны стимулы, поддержка. Клэр это понимала и потому увезла его как можно дальше от культуры. Она похоронила Питера и его талант.

Мадам Финни терпеливо втолковывала все это Гамашу. Просто констатировала факты, которые и без того были бы очевидны, если бы этот крупный человек не был глуповат, туповат и тоже не похоронил бы себя в Трех Соснах.

— Если Питер наконец-то вырвался из ее хватки, я не буду помогать вам в его поисках, — закончила она.

Гамаш кивнул, отвел глаза и скользнул взглядом по стенам. И тут же нашел утешение в образах сельского Квебека. Скалистые, волнообразные, суровые пейзажи, так хорошо ему знакомые.

— Замечательная коллекция, — похвалил он.

Его восторг был искренним. Мадам Финни знала толк в искусстве.

— Спасибо. — Она чуть наклонила голову, принимая комплимент и подтверждая правоту его слов. — Ребенком Питер часами сидел перед этими полотнами.

— Однако у вас нет ни одной его работы.

— Нет. Он еще не заслужил, чтобы его картины висели рядом с этими. — Она повернула голову к стене. — Может, когда-нибудь.

— Что же он должен сделать, чтобы заслужить место на стене? — съязвил Гамаш.

— А-а, извечный вопрос, старший инспектор? Откуда берутся гении?

— Разве я об этом спросил?

— Конечно об этом. Я не окружаю себя посредственными вещами. Когда Питер создаст шедевр, я повешу его на стену. Рядом с остальными.

Работы на стене отличались разнообразием. Александер Джексон, Эмили Карр, Том Томсон. Они словно пребывали в заключении. Повешены до умирания. Как напоминание о сыне, не оправдавшем надежды. Мальчиком Питер сидел перед картинами и мечтал, что в один прекрасный день его работа окажется среди них. Гамаш почти видел того ребенка: аккуратно одетый, с безупречной стрижкой, он сидит на ковре, скрестив ноги. Смотрит на творения гениев. И мечтает создать что-нибудь столь прекрасное, что ему будет гарантировано место в доме матери.

И терпит неудачу.

Эти стены, эти картины стали надвигаться на Гамаша, и ему захотелось уйти. Но он не мог. Пока.

Мадам Финни смотрела на него. Сколько людей заглядывали в ее глаза и видели там гильотину, костер или виселицу?

— У вас здесь одни пейзажи, — сказал Гамаш, не отводя взгляда. — Большинство написано в квебекских деревнях. Эти художники находили там вдохновение, создавали свои лучшие творения. Вы хотите сказать, что музы обитают только в больших городах? Что творчество невозможно в сельской местности?

— Не пытайтесь сделать из меня дурочку, — огрызнулась она, сбросив маску вежливости. — Все художники разные. Я мать Питера. Я знаю его. Кто-то может процветать в глуши, но Питеру необходимы стимулы. Его жена это знала и намеренно его изолировала. Искалечила. Тогда как ему требовались поддержка и поощрение.

— А вы давали ему это? — спросил Гамаш.

Непоседливо бегающие глаза месье Финни сфокусировались на госте. Наступило молчание.

— Я думаю, что поддерживала моего сына больше, чем ваши родители — вас, — сказала мадам Финни.

— У моих родителей, как вам известно, не было такой возможности. Они погибли, когда я был ребенком.

Она в упор смотрела на него.

— Я все время спрашиваю себя, как бы они отнеслись к вашему выбору профессии. Полицейский… — Мадам разочарованно покачала головой. — Да к тому же полицейский, которого пытались убить коллеги. Вряд ли это можно назвать успехом. Кстати, вас ведь, кажется, ранил ваш же инспектор? Это правда?

— Айрин, — произнес месье Финни, в его обычно кротком голосе послышалась предостерегающая нотка.

— Если уж быть справедливым, то я тоже стрелял в одного из моих коллег. Видимо, такая уж карма.

— Убили его, насколько я помню. — Она смерила Гамаша гневным взглядом. — В лесу у той самой деревни. Неужели вас не преследует это видение каждый раз, когда вы там проходите? Если, конечно, вы не гордитесь содеянным.

Как же случилось, что он все-таки оказался в пещере? И затащило его туда улыбающееся ловкое существо. Затащило и выпотрошило.

И еще не закончило своего дела.

— Интересно, что бы сказали родители, узнав о решении сына уйти в отставку. Убежать и спрятаться в той деревне. Вы говорите, что Питер потерпел неудачу? Но он, по крайней мере, не опускает рук.

— Вы совершенно правы, — ответил Гамаш. — Я никогда не узнаю, что бы сказали родители о моем выборе.

Он протянул ладонь. Она пожала ее, и Гамаш наклонился, приблизив губы к уху мадам. Он почувствовал, как ее волосы щекочут его щеку, вдохнул запах духов «Шанель № 5» и детской присыпки.

— Однако я знаю, что мои родители меня любили, — прошептал он, потом немного отстранился, чтобы видеть ее глаза. — А Питер знает?

Гамаш выпрямился, кивнул месье Финни и пошел по темному коридору к выходу из этого дома.

— Постойте…

Гамаш помедлил у двери, повернулся и увидел, что Финни ковыляет к нему.

— Вы беспокоитесь о Питере? — спросил старик.

Гамаш посмотрел ему в глаза и кивнул:

— Было какое-то место, куда он ездил ребенком? Какое-то особое для него место? Любимое? — Он помедлил. — Безопасное?

— Вы имеете в виду реальное место?

— Да. Когда человек переживает трудные времена, его тянет туда, где он был счастлив когда-то.

— И вы считаете, что Питер переживает трудные времена?

— Да.

Финни задумался, потом покачал головой:

— К сожалению, ничего такого мне не приходит на ум.

— Merci, — сказал Гамаш.

Он пожал руку Финни и вышел, стараясь идти размеренным шагом. Стараясь не спешить. Хотя ему и хотелось побыстрее оказаться подальше от этого дома. Он почти слышал, как Эмили Карр, Александер Джексон и Кларенс Ганьон зовут его. Умоляют забрать с собой. Умоляют ценить их, а не держать просто за их ценность.

Сев в машину, Гамаш перевел дыхание, вытащил телефон и увидел послание от Бовуара. Жан Ги приехал с ним в Монреаль, и Гамаш высадил его возле управления.

«Ланч?» — спрашивал Жан Ги.

«„Май Сян Юань“, Чайна-таун», — ответил Гамаш.

Через минуту его телефон заверещал. Жан Ги прислал ответ, что будет ждать его там.

Вскоре за мантами они смогли сравнить записи.