— Оставь себе, — сказал он, — пригодится в загробном мире. Иди в чертоги Фрейи, а не Одина.

Вали услышал стон. Оглянулся. Дренги был еще жив. Вали со всех ног кинулся к нему.

— Дренги, это я, Вали.

Дренги едва дышал: топор оставил в груди чудовищную рану, и на губах парня лопались кровавые пузыри.

Вали не знал, что делать. Диза или Джодис, наверное, знали бы, но одна мертва, а второй нет.

— Дренги, ты будешь жить, я видел людей и не с такими ранами. Они выживали.

Это была неправда, и они оба это знали.

— Они приходили за ней, Вали, они за ней приходили.

— Я знаю.

— Слышишь, они приходили за ней. Не за богатствами, не за сокровищами, за ней! — Дренги зашелся в жутком кашле, пытаясь глотнуть воздуха. В голове Вали царил такой сумбур, что смысл слов Дренги до него просто не доходил.

— Ты выздоровеешь, Дренги. Я позову матушку Джодис, она тебя залатает. Вот увидишь, все будет хорошо.

— Вали, они искали ее. Они спрашивали, где дочь знахарки.

Вали никак не мог взять в толк, о чем он говорит.

— Кого спрашивали?

— Они схватили мальчика, Лоптра. Он привел их сюда и рассказал, как она выглядит. Они звали ее по имени. — Дренги закашлялся, и изо рта его потекла кровь.

— Мальчик тоже погиб?

— Нет, он убежал. Вытащи топор, Вали. Убери топор. От него больно.

— Да.

Вали обеими руками взялся за топорище у самого лезвия. Он потянул, и Дренги закричал. Он потянул еще, и топор вышел. Дренги кашлял, плевал кровью, сипел. А потом затих. Вали взял его руку. Дренги был мертв.

Вали почувствовал, что за ним наблюдают. Он поднял голову и увидел, что Лоптр подглядывает за ним из-за угла хлева.

— Уже можно выходить. Они уехали, — сказал Вали.

Мальчик не сдвинулся с места. Он казался напуганным до смерти.

— Они ее увезли? Они забрали Адислу?

Мальчик кивнул.

— Куда?

Ребенок указал на дорогу, ведущую мимо домов на юг, к удобному пологому берегу. Если даны все-таки вывели корабли из залива, то отставших они будут забирать именно там.

— Беги скорее к причалу, — велел Вали. — Если встретишь кого-нибудь из наших, скажи, что я еду в Селстронд за этими пиратами. Пусть догоняют меня. Ну, быстрее. Беги!

Мальчик не двигался с места, а только смотрел на него. «Бесполезно», — решил Вали. Лоптр настолько испуган, что не в состоянии что-либо делать.

— Ладно, только не заходи в дом матушки Дизы, — сказал Вали и поспешил на берег.

Добежав, он узнал все, что хотел узнать. Знакомый предмет лежал на том месте, где дорога обрывалась, переходя в песчаный пляж; любой, выходя на берег, заметил бы его. Ее башмак. Она надела свою лучшую пару из зеленой кожи, когда прибежала встречать Вали. Очевидно, она нарочно сбросила башмак с ноги.

Вали опоздал совсем немного, боевой корабль стоял почти у берега. Адислы он не увидел — на палубе было человек двадцать воинов. Но он до сих пор не вполне осознал слова Дренги: «Вали, они искали ее». Разум раскалился от ненависти, и Вали даже не вспомнил, что говорил ему Дренги.

— Вернитесь, трусы! — прокричал он. — Я один, а вас двадцать. Разве перевес не на вашей стороне?

Ответа с корабля не последовало, даны были слишком заняты парусом. Но затем на какое-то мгновенье Вали увидел Адислу, она пыталась прыгнуть за борт, чтобы бежать от них. Ее грубо стянули на дощатый настил.

— Я найду тебя! — прокричал он, с шумом вбегая в воду. — Эй вы, даны! Если с ней что-то случится, я воздам тысячекратно вам и вашим родичам! Я Вали, сын Аудуна. Я — ваша смерть!

Вали был в отчаянии. Преследовать данов нет никакой возможности. Боевые корабли Двоеборода ушли на ежегодную встречу конунгов, осталось только несколько лодок, четырехвесельных, которые не отходят далеко от берега, на них драккар не догонишь.

Как же он будет ее искать? Надо начать с Хайтабу, решил он, туда попадают все рабы, захваченные данами. Он выкупит ее, если сумеет достать денег у отца или одолжить у Двоеборода. Но потом он вспомнил: у него есть берсеркер. Он узнает все, что ему нужно, у берсеркера. Вали пошел обратно к месту битвы.

Когда он нашел Бьярки, тот был не в состоянии отвечать на вопросы. Выпивка, волшебное варево и удар по голове сделали свое дело. Все, на что он был способен, — ругаться и пускать слюни. Пока что берсеркеру не угрожала никакая опасность, но Вали сомневался, что он долго протянет, если на него наткнется кто-нибудь из местных. Берсеркер был его единственной надеждой узнать, куда повезли Адислу. Но Бьярки слишком большой, чтобы тащить его в безопасное место одному. К счастью, на холме появился Браги с двумя крестьянами: Гудфастром и Богром, а рядом с ними шел Лоптр. Значит, мальчик все-таки выполнил его просьбу.

— Как там дела? — спросил Вали.

— Они ушли. Два корабля мы захватили, что очень неплохо. — Вали показалось, что Браги должен радоваться сильнее.

— Они забрали Адислу. Матушка Диза мертва, и, насколько я понимаю, все, кто был в доме, тоже.

Браги разинул рот.

— Кто еще?

— Не знаю. Они быстро уехали, наверное, остальные живы. Вон, даже его не забрали. — Он кивнул на мальчика, который до сих пор смотрел на Вали широко раскрытыми, полными ужаса глазами.

— Даны здорово торопились, это точно, иначе его бы не оставили. За мальчика можно получить на рынке неплохой куш. Ты хочешь отомстить данам, Лоптр? — спросил Браги.

Мальчик ничего не ответил, только спрятался за спину Богра.

— Оттащите берсеркера в деревню, — велел Вали. — Ему придется ответить на несколько вопросов. Как только очухается, скажете мне. Передайте всем, что по моему приказу не будет никаких пиров, пока не вернется Двоебород. Пусть все смотрят в оба. Один драккар ушел, но может вернуться, когда мы, по их мнению, решим, что опасность миновала.

Он пошел вниз по склону в долину.

— Ты куда? — спросил Браги.

— Поищу матушку Джодис, — ответил Вали.

Глава 20

ДОРОГА ДАЛЬНЯЯ

— Матушка, это я!

Дом матушки Джодис был гораздо меньше, чем у Дизы, хижина вросла в землю настолько, что едва доходила до пояса. Крыша была торфяная, и домик можно было вовсе не заметить, если не натолкнуться прямо на него.

Вали постучал в дверь.

— Матушка, это я, Вали. Матушка, все хорошо, они ушли.

Дверь отворилась, и Джодис выглянула наружу. Она вся дрожала, хотя и старалась не подавать виду.

— Сколько погибло?

— Точно не знаю. Но могло быть хуже. Мы их побили. Они ушли, матушка.

Джодис утерла слезы.

— А Адисла? И матушка Диза?

— Вот поэтому я и пришел, — начал Вали, — я…

— О Фрейя, защити их! — воскликнула Джодис, догадавшись, что с ее соседками случилось что-то скверное. — Что?

— Матушка Диза мертва, а Адислу увезли, — сказал Вали.

Джодис больше не могла сдерживать слезы.

— Я отомщу за мать и найду дочь, — сказал Вали.

Она снова посмотрела на него так же, как тогда, когда узнала, что Двоебород хочет повесить Адислу, однако затем смягчилась. Джодис очень любила Вали, но по временам он казался ей едва ли не слабоумным. Однако, когда он привез волкодлака, она поняла, что ошибалась в нем.

— Но ты хоть знаешь, куда они направились и кто они такие?

— Подозреваю, что они ушли в Хайтабу, во всяком случае, окажутся там рано или поздно. Это были даны, Хаарик со своим отрядом.

— Они могут увезти ее к себе, продать на востоке, сделать что-нибудь еще. Она может оказаться где угодно.

— Поэтому я и пришел, — сказал Вали.

Джодис посмотрела на него ничего не выражающим взглядом.

— Я хочу, чтобы ты провела такой же ритуал, как матушка Диза. В тот раз я нашел волка, магия поможет найти и Адислу.

Старуха покачала головой.

— Я такого никогда не делала. У матушки Дизы был дар. Я всего лишь ей помогала.

— Значит, ты знаешь, как это делается?

— Да, но это невозможно, даже если бы я согласилась. Все травы закончились. Они растут только по весне и встречаются нечасто. Новые удастся собрать лишь через много месяцев.

— А без этих трав никак нельзя?

— Никак.

Вали тяжело вздохнул. Он сомневался, что берсеркер что-либо расскажет под пыткой, хотя попробовать все равно стоит. Только вот знает ли берсеркер хоть что-нибудь? Он же наемник. Вали помнил: когда Двоебород берет в поход берсеркеров, он держит цель похода в тайне, пока корабли не выйдут в море, чтобы наемники не отправились в набег без него. Вали, конечно, доставит удовольствие выбивать сведения из Бьярки, но он сомневался, что получит результат.

— А других способов нет?

Джодис пожала плечами.

— Ну же?

— Есть, только тогда ты умрешь.

— Что же это за способ?

— Можно пойти к Одину на болото, — пояснила Джодис.

— В каком смысле?

— Последний раз такое делали, когда я была еще девочкой, однако если тебе действительно нужно предсказание, то стоит сходить. Надо пойти на Гримнирскую трясину, представиться богу повешенных, богу утопленников и спросить у него о том, что тебе нужно.

— И как же это сделать?

— Утонув, — ответила матушка Джодис.

— Но если я утону, какая мне польза от его ответа?

— Когда ты будешь на самом краю смерти, начнешь торговаться с богами за свою жизнь. Ты предложишь им то, что сможешь, и если им понравится подарок, они примут его и расскажут тебе все, что ты хочешь.

— Но что я могу предложить богам?

— Свои страдания, — пояснила старуха.

Вали закусил губу и коротко кивнул.

— Ты сама так делала?

— Нет, но я видела, как делали другие. С тех прошло уже много лет. Дочь конунга Хейтр ходила на болото.

— Я думал, это просто легенда. И у нее получилось?

— Она узнала имена четырех предателей отца и место, где спрятаны сокровища Тьялфи.

— Сокровища нашли?

— Нашли. Только она их уже не увидела. Испытание на болоте ее убило.

Вали положил руки на низкую крышу и на минуту задумался. Что за жизнь будет у него без Адислы? Всем предстоит умереть, это всего лишь вопрос времени. Но, с другой стороны, только дурак станет отказываться от жизни.

— А ты сможешь мне помочь? Я не хочу умереть по недомыслию, матушка.

— Это очень просто, но вопрос в том, сможешь ли ты. Ты будешь тонуть в священном болоте, в месте, которое и не суша, и не вода. Это ворота, ведущие в девять других миров. И лишь сила воли поможет тебе отыскать верный путь. Готовиться к этому нужно не дольше, чем воин, умирающий в битве, готовится попасть в Валгаллу.

Вали отрывисто кивнул.

— Сколько времени это займет?

— Кто знает? Ты должен тонуть и оживать, тонуть и оживать, пока видение не посетит тебя или пока ты не захлебнешься и уже не оживешь. Все может получиться и с первого раза, может с десятого, а может не получиться вовсе. И очень нелегко заставить себя погружаться в воду снова и снова, даже если ты жаждешь узнать ответ. Ты будешь сопротивляться, поэтому тебя придется связать.

Вали поклялся никогда и ни о чем не просить Одина, однако он не мог предвидеть, что случится такое.

— Я все сделаю, — сказал Вали.

— И еще кое-что, — произнесла Джодис. — В девяти мирах тебя будут ждать не только боги. Мы повесим тебе на шею петлю. Это символ, по которому тебя узнает бог, но если ты начнешь рвать веревки, начнешь говорить, словно великан или ведьма, а то и кто похуже, тогда этой же петлей мы тебя задушим. Не вступай в беседы с великанами, Вали, и с любыми другими чудовищами, которые могут увидеть тебя внизу.

— Неси свои веревки, — сказал Вали. — Если есть только один способ, значит, только один.

— Нужны люди, которые будут погружать и вытаскивать тебя из воды. Хоть ты и будешь связан, кто-то должен держать тебя, — пояснила Джодис, — а моих сил уже не хватит ни на то, чтобы тебя связать, ни чтобы избавить тебя от страданий с помощью ножа.

— Твой внук дома?

— Дома.

— Тогда пусть сбегает за Хогни и Орри, — велел Вали. — И побыстрее. Пора приступать.

Глава 21

ТРЯСИНА

Он, конечно же, много раз видел трясину. Она находилась в заболоченной низменности между невысокими холмами за жилищем Джодис. В давние времена через Гримнирскую трясину отправляли к богам пленников и прочие жертвы, но никто больше не умирал здесь с тех пор, как дочь конунга отправилась на болото за ответом на свои вопросы. Дети рассказывали друг другу страшные истории о трясине; поговаривали, что призраки давно умерших конунгов и воинов бродят над ее водами по ночам.

Вали чувствовал, как его пробирает озноб, пока сидел в ожидании Хогни и Орри. Это от холодного ветра с моря или от какого-то неясного предчувствия? Сколько народу погибло здесь и чего ради? Неужели места вроде этого болота действительно хранят память обо всех виденных ими смертях, или же мурашки по спине бегают из-за детских воспоминаний, отголосков тех историй, которые рассказывают долгими зимними вечерами, чтобы нагнать страху на слушателей?

Вали совсем замерз. С моря натянуло облака, небо приобрело оттенок железа, в воздухе запахло дождем. Он пожалел, что не прихватил с собой плащ, но тут же вспомнил, что скоро ему станет еще холоднее. Да и какая разница, холодно ему или нет? Есть ли плащ у Адислы, чтобы защититься от дождя на борту корабля? Что с ней теперь? Он не мог заставить себя не думать об этом. Вали поклялся, что за все ее страдания те, кто их причиняет, заплатят стократно. Пока он снова ее не увидит, пообещал себе Вали, никакая боль его не испугает. Страдать сильнее, чем он страдал, увидев ее на борту того драккара, просто невозможно.

— Князь, какая победа! — Ему на плечо легла чья-то рука. Это был Хогни.

— Даны бежали, — подхватил Орри, — и в этом только твоя заслуга.

— Со славой я пока обожду, — отозвался Вали. — Мне предстоит еще одна битва. — Он кивнул на воду.

«Это просто болото, — говорил он себе, — его можно использовать себе на благо, как плуг или меч».

Хогни с Орри поглядели на петлю, которую вязала Джодис, — символ Одина, тройной скользящий узел. Ожерелье мертвого бога можно было только затянуть, в обратную сторону веревка не скользила. Если надеть ее на шею, то снять можно лишь с помощью ножа. Воины хордов переглянулись.

— Ты хочешь спрашивать богов? — удивился Орри.

— Я хочу узнать, куда увезли Адислу. Ты знаешь другой способ?

— Повезли в дом Хаарика.

— Может, так, а может, и нет. Ее могут продать в Хайтабу или на любом другом рынке по пути. Ее могут отдать купцам в обмен на какой-нибудь товар, кроме того…

Ему не хотелось говорить об этом вслух, уж больно нелепым было предположение. Но Вали не мог забыть того странного человека в четырехугольной шапке. Что он делал в этом набеге? И слова Дренги Вали все-таки запомнил.

— Они приходили за ней, они ее искали. Звали ее по имени, — сказал Вали.

— С чего это?

Вали пожал плечами. Какая бы судьба ни ждала Адислу, ее точно не собирались сделать простой рабыней. У Вали не было никаких предположений. Он знал только, что у него очень мало времени и ошибаться ему нельзя.

— Это самый лучший способ, — произнес он.

Хогни кивнул.

— Я однажды помогал твоему отцу в таком испытании, — признался он.

— Что?

— В Железных лесах есть одно место, в четырех днях пути от дома. Такое же болото, где можно узнать судьбу. Твой отец тоже искал ответы.

— Как?

— Точно так же, как собираешься ты, — сказал Хогни. И поглядел на узел на веревке.

— И он нашел ответы?

— Именно с того случая все самое скверное и началось, — сказал Хогни.

— Когда же это было?

— Четыре года назад. Он был нездоров уже многие годы, однако…

Хогни, кажется, смутился, не желая договаривать.

— Из лесов он так и не вернулся, — пояснил Орри.

— Ничего не понимаю, — признался Вали.

— Твой отец живет отшельником в Железных лесах, — сказал Хогни. — Он стал вести жизнь духовидца.

Дождь пошел сильнее, внезапно на них налетел ветер с моря.

— Народ поговаривает, что он встречается в лесах с Одином и тот дает конунгу силу.

— Это народ так считает или моя мать?

Воины ничего не ответили. Все обстоит еще хуже, чем предполагал Вали. Если кто-нибудь заподозрит, что Аудун сошел с ума, это будет настоящим бедствием для народа хордов. У конунга больше врагов, чем у любого другого правителя. Но сейчас не время об этом размышлять. Вали поглядел в темную воду, собираясь с силами, и подставил шею.

— Приступайте, — велел Вали.

Джодис с Орри связали Вали по рукам и ногам, старуха надела ему на шею петлю.

— Конунг Аудун тоже проходил через все это? — спросил Вали.

Джодис, кажется, прекрасно знала, как проводить обряд, однако Вали хотелось услышать подтверждение от кого-нибудь еще.

— Он обратился к Одину, прежде чем входить в воду, — вспомнил Орри.

Вали улыбнулся.

— Что ж, раз я уже связан, наверное, мне лучше обратиться к связанному богу. Господин Локи, замученный богами, покажи мне все, что я хочу знать.

— Этого бога лучше не зови, князь, — сказал Орри.

— Разве Один надежнее?

— Нет, его тоже не надо, — сказал Орри. — Фрейр для любви, Тюр для битвы, Тор для любви, битвы и дождя, который обмоет тебя после, — выбирай из этих богов.

— Но ведь Один — бог конунгов, — сказал Вали, — разве не так нам говорят?

— И безумный берсеркер, — уточнил Орри. — Прошу прощения, князь, но это правда. Когда я иду на битву, я хочу верить, что мой бог на моей стороне и не бросит меня ни с того ни с сего, если ему придет в голову такая фантазия. Один — предательский бог, это в его природе. Я уважаю господина Одина, его конунгов и безумцев, но я не стал бы взывать к нему, как не стал бы взывать к тому, другому, упомянутому тобой.

Орри еще раз обвил веревкой ноги Вали.

— Локи враг богов, а не людей, — возразил Вали. — Ты хоть раз слышал, чтобы он пошел против людей? Он убивал великанов, убивал богов, но людям он всегда помогает или же просто оставляет в покое.

В разговор вмешалась Джодис:

— Этот обряд посвящен Одину. Это он повелитель повешенных, бог, отдавший глаз в обмен на мудрость из волшебного источника. Если ты ищешь помощи, зови его. Если ты не позовешь его сейчас, то позовешь, как только окажешься внизу, уж поверь мне.

Она затянула петлю у него на шее.

— Я поклялся никогда не просить помощи у этого бога, — пояснил Вали.

— Ты попросишь или умрешь, — сказала Джодис.

Она поправила веревку у него на шее, словно поправляла одежду на ребенке, отправляя его на рынок.

— Будем надеяться, что это нам не потребуется. Не приближайся к темным тварям, — предостерегла она. — Говори только с самим богом.

— Но как я узнаю, кто есть кто?

— Понятия не имею, — сказала Джодис. — Магия это тайна, а не средство, как говорила матушка Диза.

Вали кивнул. Руки и ноги у него были надежно стянуты, он не мог даже встать. Джодис в последний раз поправила петлю и поцеловала Вали в лоб.

— Тащите его в самую середину.

Хогни с Орри подняли князя, и Вали показалось, что он повис между ними тяжким грузом. Хогни перекинул его через плечо и зашагал по хлюпающей грязи, все глубже погружаясь в воду. Орри шел впереди, проверяя надежность почвы. Примерно на середине болота они остановились. Хогни поставил Вали и поддержал молодого князя, чтобы тот не упал. Вода доходила им до пояса, леденя тело. Вали задрожал.

— Может, мне воззвать к Одину? — спросил Хогни.

Джодис покачала головой.