— Я везунчик, — бесцветным голосом ответил он, затушив сигарету.

— И когда его отпустят?

Этьен тряхнул головой, снова фокусируя взгляд на Элен.

— По нашим представлениям, его не будут задерживать слишком долго.

— Нашим — это Сопротивления?

Он кивнул.

Его слова звучали так уверенно, что Элен почувствовала, как ее плечи немного расслабляются. Жозефа оберегают, за ним следят, и, возможно, она тоже внесет свой вклад.

— Я хочу вступить в Сопротивление, — заявила она.

— Нет.

Элен пристально уставилась на Этьена, не намеренная отступать, уставшая от постоянных запретов Жозефа. Все эти месяцы она горела желанием положить все силы на борьбу с захватчиками, а Жозеф твердил, что от Сопротивления нет толку. Он заставлял ее сидеть дома, выстаивать бесконечные очереди и творить чудеса кулинарии из жалкой горстки провизии.

Ей не давали сыграть свою роль в освобождении от нацистов, и теперь она ощущала себя преданной. Ей как будто дали знать, что она недостаточно хороша, чтобы присоединиться к отважным мужчинам и женщинам из подполья.

Но теперь никто не посмеет отказать ей, тем более если в ее силах будет помочь Жозефу выйти на волю как можно скорее.

— Я не могу больше называться прежним именем, — заметила она. — И ты сам сказал, что и домой к себе я не могу вернуться.

Этьен прищурил темные глаза.

— Я хочу быть частью Сопротивления. Я хочу помочь Жозефу.

На челюсти Этьена заиграли желваки.

— Жозеф не хотел тебя во все это впутывать.

— Я в курсе, — процедила Элен сквозь стиснутые зубы.

— Это опасная работа. — Этьен так поспешно поднялся на ноги, что зацепил стол. Повернулся к раковине, чтобы помыть чашку.

— Плевать, — отрезала Элен. — Я сделаю что угодно, чтобы закончить оккупацию, чтобы освободить наших солдат и моего мужа. Чтобы остановить уничтожение нашей страны и отвратительное притеснение евреев.

Улыбка внезапно скользнула по губам Этьена.

— Жозеф сказал, что ты ответишь именно так. — Он задумчиво склонил голову. — Он мне никогда этого не простит.

— Плевать и на это тоже.

Тут Этьен уже издал лукавый смешок.

— Вы оправдали все опасения моего друга, мадам. К счастью, я склонен скорее уповать на прощение, чем просить дозволения.

Элен удивленно распахнула глаза.

— То есть…

Этьен протянул руку и обхватил ее пальцы своими, длинными и теплыми.

— Элейн Руссо, добро пожаловать в Сопротивление.

Глава третья

Ава

Существует много способов уединиться с книгой. Например, устроиться в уголке дивана с чашечкой крепкого кофе. Или в постели, держа книгу над головой, — хотя это вариант для тех, кто любит рисковать. Есть подходы менее банальные — например, когда готовишь еду или переходишь дорогу. А если история в самом деле захватывающая, чтение можно совместить даже с чисткой зубов.

А есть такой вариант — залезть в металлическую трубу с сиденьями и окошками, которая преодолевает тысячи миль в час в тысяче миль над землей. И слава вселенной за Дафну дю Морье и ее роман, который позволил Аве забыть, где она находится.

По крайне мере, на бо2льшую часть полета.

Да, когда самолет плавно скользил в небесах, подобно парящей птице, Ава без усилий погружалась в чтение. Но стоило ему вздрогнуть от секундной турбулентности, страх вцеплялся в Аву яростной хваткой, напоминая, как легкомысленно было доверить свою жизнь железке толщиной в несколько дюймов. В эти ужасные моменты у нее сама собой возникала перед глазами картина самолета, в котором возвращались из Франции ее родители, по спирали устремляющегося к земле. Что они пережили, о чем думали в те последние душераздирающие мгновения своей жизни?

К большому разочарованию соседа, Ава весь путь держала шторку иллюминатора опущенной. Если их ждало худшее, она не желала наблюдать, как поверхность земли стремительно приближается им навстречу.

Когда они наконец приземлились, Аве пришлось приложить усилие, чтобы отцепить от ручек кресла пальцы, впившиеся в них мертвой хваткой, и только это помешало ей упасть на колени и благодарно целовать землю. Каждая клеточка ее тела дрожала от бесконечных всплесков адреналина, но осознание того, что ей предстоит встреча с новым начальством, помогало держать спину прямо и заодно проверить, хорошо ли держится новая фетровая шляпка с россыпью мелких белых цветов.

Снаружи оказалось теплее, чем в Вашингтоне, но запах авиационного топлива заглушал любые ароматы, которые доносились сюда из города. Вместе с другими пассажирами Ава направилась к группе ожидающих. Табличку с безыскусной, наспех выведенной надписью «А. Харпер» держал мужчина, в чьих волосах соли было уже больше, чем перца. Глаза под тяжелыми веками, налитые кровью, свидетельствовали о бессонных ночах, проведенных за работой, так же как и помятый пепельно-серый костюм-тройка.

— Bom dia! — произнесла Ава свою первую фразу на португальском и улыбнулась, опуская тяжелые чемоданы на землю. Мужчина уставился на нее так, словно у нее вдруг выросла вторая голова. В произношении она не ошиблась — как вообще можно неправильно произнести столь простое приветствие?

Миг — и он усмехнулся и покачал головой.

— Мне, значит, секретаршу запретили брать, а почему Харперу разрешили привезти вас?

Ава нахмурилась, решив, что ослышалась. Но нет, его реплика относилась именно к ней.

— Харпер — это я. Ава Харпер, — ткнула Ава пальцем в табличку.

Ее собеседник моргнул.

Аве стоило сдержать свою реакцию, но она устала, перенервничала, и поэтому раздраженное фырканье вырвалось у нее само собой.

— А вы, я так полагаю, мистер Симс?

— Да, верно. — Он мгновенно собрался, не позволяя первой неловкости от встречи зайти слишком далеко. — Просто я ожидал мужчину.

Видимо, поэтому он и пальцем не шевельнул поначалу, чтобы взять ее багаж. Впрочем, Аву это не волновало — она не первый раз переезжала с места на место и наловчилась умещать все свои вещи в два чемодана. Она уже наклонилась к ним, но тут мистер Симс вспомнил про хорошие манеры.

— Позвольте мне, — опередил он Аву и негромко крякнул, ощутив их вес. — Что у вас там, кирпичи? — Краска бросилась ему в лицо от напряжения.

— Книги, — честно ответила Ава. — Всего лишь несколько книг.

На самом деле их было гораздо больше, но, упакованные в коробки с благосклонного разрешения начальства, они ждали ее возвращения в Библиотеке Конгресса.

Мистер Симс недовольно пыхтел всю дорогу до блестящего черного «Рено», с облегчением уложил чемоданы Авы на заднее сиденье и открыл перед ней дверцу.

Эта первая поездка по Лиссабону Аве запомнилась в основном тем, с какой непозволительно высокой скоростью они неслись мимо памятников и затейливо оформленных тротуаров, из-за чего разглядеть детали становилось невозможно. Вся дорога состояла из крутых поворотов и подъемов, оправдывая звание Лиссабона — города на семи холмах.

У подножия особо лихого спуска, на улице под названием Сантана а Лапа, они остановились у большого белого здания. Перед ним, вдоль высокого забора, тянулась очередь из десятков людей, терявшаяся за углом. Здесь были не только мужчины и женщины, но и дети.

— Это американское посольство, наша основная работа проходит здесь. — Мистер Симс вышел из машины, оставив чемоданы Авы на месте.

— А кто эти люди?

— Беженцы, которые хотят получить визу в Америку, — небрежно пояснил он.

Когда Ава подошла ближе, десятки лиц — многие невероятно исхудавшие — повернулись к ней, их глаза горели нетерпением и надеждой.

Она вспомнила публикации в газетах о том, как нацисты решили истребить всех евреев в Европе и как в нескольких странах людей собирали в специально выделенном районе города, где оставляли умирать от голода и болезней. Неудивительно, что они стремились оказаться в безопасной Америке.

— Как их много, — пробормотала Ава.

— И даже если приходить спозаранку, меньше не будет. — Мистер Симс проложил им путь сквозь очередь к воротам. — Тут всегда кто-то есть.

— Это ужасно грустно.

Мистер Симс буркнул что-то в знак согласия.

— Вот поэтому мы предоставили разбираться с этим дипломатической миссии США и генеральному консульству, и вам нет нужды забивать этим свою хорошенькую головку.

Ава прикусила язык и придержала язвительный ответ, чтобы в первый же день на новом месте не создать впечатления скандалистки. Общественность еще не привыкла, что женщин стали принимать в большинство колледжей и на работу, до сих пор предназначавшуюся только для мужчин, и сильный пол временами и местами решительно пытался удержать пол прекрасный в тесных, ограниченных рамках ролей, оставшихся в прошлом веке.

Первым человеком, которого они встретили внутри, оказалась женщина с песочного цвета кудрями, стянутыми в узел, украшенный голубым цветком. Она широко улыбнулась, увидев их.

— Вы, должно быть, наш новый агент из МВК. А я — Пегги, секретарь посла. Если вам что-нибудь понадобится, мисс Харпер, — что угодно, — обращайтесь.

Выделив слово «мисс», Пегги одновременно дернула бровью и кинула насмешливый взгляд на мистера Симса.

Что ж, по крайне мере одного союзника в сложившейся ситуации Ава уже обрела.