Джейс подался вперед, пока их лбы не соприкоснулись. Он осторожно провел пальцем по ее щеке, потом слегка дотронулся до губ.

— Мне хочется, чтобы женщина находилась под полным моим контролем. Это значит, что женщина целиком зависит от меня во всем. Я забочусь о ней, доставляю ей удовольствие. Словом, определяю всю ее жизнь. Мне нравится баловать и даже ублажать мою женщину, но я требователен. Я уже давно понял: если когда-нибудь у меня сложатся постоянные отношения с женщиной, мой контроль должен распространяться не только на спальню, но и на все стороны нашей совместной жизни. Женщин, готовых на такую жизнь, совсем немного. Я не имею в виду тех, кто согласился бы по понятным причинам.

— По каким понятным причинам? — удивилась Бетани.

— Деньги, — мрачно произнес Джейс. — Когда у мужчины столько денег, сколько у меня, найдется куча женщин, готовых терпеть что угодно, только бы заполучить часть этих денег. Но такие женщины мне не нужны ни в постели, ни в жизни. Мне нужна женщина, которой хочется того же, что и мне. Которой нравится мой контроль, моя забота. С которой я могу без опасения удовлетворять все свои прихоти. И главное, мне нужна женщина, которая хотела бы меня. Меня, а не мои деньги. Зачем мне та, которой противны отношения со мною, но она их терпит, рассчитывая заполучить кругленькую сумму?

— Что это за прихоти?

Джейс попытался отодвинуться, но Бетани обхватила его за плечи, заставив смотреть ей в глаза.

— Джейс, расскажи мне. Не бойся, меня это не шокирует.

— Я люблю боль, — признался он. — Мне нравится делать больно.

Ему стало не по себе. Он всматривался в лицо Бетани, надеясь увидеть, как она восприняла эти слова. Сейчас она умело маскировала свои реакции и ждала дальнейших слов.

Помедлив еще немного, Джейс продолжил. Ее молчание немного успокоило его. Во всяком случае, он не услышал бурных протестов.

— Речь не идет об издевательствах над женщинами. Мне даже страшно представить, что ты могла так подумать. Конечно, я рассуждаю как лицемер. С одной стороны — стремление всячески защитить женщину, а с другой… Да, мне нравится делать больно.

— Но как? — спросила Бетани все тем же спокойным тоном.

Джейс следил за каждым ее жестом, словно боялся, что она сейчас вскочит и с воплями бросится вон.

— Плетки. Трости. Ремни. Я люблю грубый секс. Люблю ролевые игры. Мне нравится связывать женщину по рукам и ногам. Иногда я чувствую себя доктором Джекилом и мистером Хайдом в одном лице, поскольку в эти моменты готов поклоняться женщине, которая рядом. Наслаждаться ею. Ласкать, целовать, нежнейшим образом заниматься с ней любовью. Зато в другие моменты я хочу, чтобы все было только по-моему и именно так, как мне нужно. Тогда мне хочется видеть женщину беспомощной, опутанной веревками. Мне нравится смотреть на ее задницу, покрасневшую от моих шлепков. Иногда все мое внимание обращено на ее оргазм. Но иногда меня заботит только мой собственный.

— Ты знаешь, все это не так уж и плохо. По крайней мере, на словах, — призналась Бетани.

— Бетани, а ты понимаешь, что я намерен поставить под свой контроль каждый аспект наших отношений? Ты это действительно поняла? Если нет, поясню. Каждое решение будет приниматься только мной. Я буду решать, что нам есть и где, куда мы поедем и куда поедешь или пойдешь ты. Я буду решать, когда нам с тобой заниматься или не заниматься сексом. Ты будешь надевать то, что я тебе скажу. Говорить с теми, с кем я разрешу… Ну что, картина становится яснее? Я уже говорил: я требовательный придурок, и это не изменить. Ты готова добровольно согласиться на такой образ жизни?

— А если не готова? — спросила Бетани, глядя на него столь же пристально, как несколько минут назад смотрел на нее он.

— Тогда я приму то, на что ты согласна, — тихо ответил он.

Она затаила дыхание, пока от недостатка воздуха у нее не начала кружиться голова. Боже милостивый! Он примет то, на что она согласна. Это после всех его слов, после всех объяснений! Он готов отказаться от своих требований, от всего, что делает его Джейсом Крестуэллом, только бы она осталась с ним.

Из глаз Бетани брызнули слезы. Она не пыталась их сдерживать. Все равно бесполезно. Слезы жгли ей глаза, пока наконец не вылились наружу и не потекли по щекам. Джейсу стало страшно. Похоже, он уже корил себя за перечисленные требования.

— Не плачь, малышка. Прошу тебя, не плачь, — хрипло шептал он. — Мы найдем взаимоприемлемое решение. Клянусь тебе: все у нас будет о’кей.

— Ты не понимаешь, — всхлипывая, возразила она.

— Тогда объясни. Что тебе не понравилось в моих словах? Что тебя расстроило? Я совсем не хотел доводить тебя до слез. Я просто хотел, чтобы ты меня поняла.

Она крепко прижалась губами к его губам. Джейса это удивило, но он не посмел ее оттолкнуть. Их губы раскрылись, языки сплелись.

— Молчи. Ничего не говори. Поцелуй меня, — шепнула Бетани.

— Боже мой, малышка, — простонал он.

Она торопливо сбрасывала с себя одежду. Ей отчаянно хотелось, чтобы между ними исчезли все барьеры. Потом она стала раздевать Джейса, и он был вынужден ей помогать. Их одежда разлеталась в разные стороны и приземлялась на спинке дивана, на кофейном столике и на полу.

Бетани жарко целовала Джейса. Ее горячие губы двигались по его телу. В эти поцелуи она вложила все напряжение сегодняшнего дня. Ее руки гладили и ласкали его твердое, мускулистое тело. Их животы соприкоснулись, словно ломти сэндвича, зажав возбужденный, отвердевший член Джейса. Бетани потянулась к члену. Ей не терпелось ощутить его в себе.

Она помнила, что контроль принадлежит ему и он должен был бы сейчас решать, что и как. Но Бетани не думала ни о каком контроле. Она ужасно хотела Джейса. Хотела слиться с ним. Она должна показать ему, и не только на словах: она готова принять все, что он в состоянии ей дать. И даже больше, она нуждается в этом.

Бетани направила его член и двинула бедрами, чтобы тот поскорее оказался в ней. От неожиданности Джейс слегка застонал. Он обхватил ее бедра и чуть приподнял, освобождая от излишней тяжести.

— Малышка, не надо. Не рискуй собой.

Он говорил сдавленно. Она чувствовала, каких усилий ему стоило сдерживаться. Но нет. Не надо никаких ограничений. Ей не нужны ограничения. Она желала получить все. Все, что он способен ей дать. На меньшее она была не согласна.

— Я не рискую. Ты никогда не сделаешь мне ничего плохого, — прошептала она. — А то, что ты называешь болью, мне нравится.

Джейс усмехнулся и схватил ее за ягодицы. Он слегка приподнял Бетани, чтобы войти в нее целиком. На этот раз он не сдерживался. Она приняла в себя его член, по самые яйца. Ее зад покоился у него на коленях.

— Боже, как ты потрясающе трахаешься, — выдохнул Джейс.

— Я хочу, чтобы ты откинулся назад и наслаждался.

Джейс сияющими глазами посмотрел на нее, потом слегка разжал руки и привалился к спинке дивана. Его тело немного обмякло.

— Я все сделаю сама.

Его руки нежно обхватили ее груди. Бетани постанывала, двигая бедрами и стараясь протолкнуть член еще дальше. Она наклонилась к Джейсу, прижалась к нему, схватив его руки.

Член Джейса здорово увеличился, и это затрудняло движения, но Бетани очень нравилась такая плотность. Каждый толчок отзывался сладкой болью в ее возбужденном лоне. А когда его яйца ударялись о ее ягодицы, она вскрикивала и закрывала глаза. Она уже была близка к оргазму.

— Малышка, не надо сдерживаться. Я хочу смотреть, как ты кончишь. Ты так изумительно трахаешься. Мне достаточно просто смотреть на это. Не сдерживайся.

— Я бы не могла так трахаться без тебя.

— Я это понял, как только попал в твою сладкую киску.

Дальнейших ободрений не требовалось. Скорость ее движений возросла. Бетани то приподнималась, то опускалась, ища лучший угол соприкосновения. Джейс снова гладил ей груди, после чего потянулся к левому соску и начал с силой сосать. Он схватил ее за ягодицы и с силой прижал к себе. Тело Бетани вздрагивало, и это еще сильнее возбуждало Джейса.

— А затем я хочу войти в твой зад, — признался он. — Жду не дождусь этого момента. В ту первую ночь я так заигрался с твоей киской. Не хотел туда никого пускать. Но теперь зад мой, и я хочу его трахнуть.

— Джейс! — выкрикнула она.

Его слова возбудили ее еще сильнее и приблизили оргазм. Бетани наклонилась всем телом, и по нему пробежала судорога. Ей было не сдержаться, но это ее не волновало. Джейс слегка приподнял ее и сам стал толкать член. Быстрее и жестче… пока она не начала выкрикивать его имя.

Тогда Джейс глухо зарычал. Он так крепко держал Бетани, что, наверное, потом у нее останутся следы и даже кровоподтеки, но и это ее не волновало. Она хотела одного: целиком ощутить себя в его власти.

Бетани показалось, что она разваливается на куски. В его руках, подчиняясь ему всем телом, она распадалась на части. Это было почти болезненно. От напряжения у нее закружилась голова, а гостиная утратила резкость и яркость очертаний.

Она опустила голову ему на плечо, тяжело дыша и сотрясаясь всем телом. Он полностью владел ею, задавая ритм движений. Знакомые хлюпающие звуки — свидетельство обильно увлажненного влагалища — гулко отдавались у нее в ушах. Джейс продолжал интенсивно входить и выходить из нее, будто существовал еще какой-то уголок, куда не успел проникнуть его член.

И вдруг он выкрикнул ее имя. «Бетани!» Оно прозвучало ласкающей музыкой, тончайшим шелком коснулось ее кожи. Ее имя. Она принадлежала этому мужчине.

Джейс немного обмяк и еще сильнее прижал ее к себе. Она почти не могла дышать, но Бетани не возражала. Распростертая, она лежала на его теле. Он целовал ей шею и за ушами, потом ткнулся носом в ее волосы. Вскоре она поняла: Джейс шептал ей ласковые слова. Говорил, какая она красивая и как он счастлив, что она принадлежит ему и принимает его требования.

Бетани крепко обняла его за шею.

— Я хочу остаться, — прошептала она.

Он напрягся, но тут же облегченно расслабился. Он снова поцеловал ее и отвел свои волосы, падавшие ей на лицо. Потом чуть-чуть отстранил, чтобы видеть ее глаза. У него самого глаза были почти черными от страсти и наслаждения.

— Ты остаешься, Бетани. Теперь ты моя. Не знаю, вполне ли ты понимаешь, на что согласилась, но теперь я уже не позволю тебе дать задний ход. Ты принадлежишь мне. Я тебя не отдам.

Она дотронулась до его щеки, повторяя его жест. Он часто гладил ее по щеке. Теперь это делала она, ободряя его и придавая ему уверенности. Джейс подался вперед. Их губы снова встретились. Они целовались, не в силах остановиться.

— Малышка, почему ты плакала?

Бетани вспомнила все слова, сказанные им, и ей еще сильнее захотелось плакать. Увидев обеспокоенный взгляд Джейса, она поняла, что действительно плакала.

— Джейс, — прошептала она, — ты даже не представляешь, как мне это важно. Мне важно, что ты понимаешь: я хочу увидеть тебя истинного. И ты готов перестать сдерживаться. Ты открыл мне свое сердце. Но ты должен понять: я хочу тебя. Всего, понимаешь? Мне не нужна разбавленная версия Джейса. Я хочу тебя настоящего. Контролирующего, командующего, надменного, заботливого, любящего, готового защитить… — Ее голос стал хриплым от бурлящих чувств и подступающих слез. — Ты понял?

Джейс крепко прижал Бетани к себе. Она слышала каждый удар его сердца, чувствовала, как вздрагивает его тело. Его руки путешествовали по ее волосам. Потом они снова соприкоснулись лбами. Их губы были совсем рядом. Они смотрели в глаза друг другу, и взгляд каждого был затуманен страстью.

— Не знаю, что бы я делал, если бы не нашел тебя, — признался Джейс. — Страшно даже думать об этом. Не представляю, как бы я жил без тебя.

Он провел по ее волосам, осторожно убирая пряди с лица.

— Я твой, малышка. Я принадлежу тебе. Весь. Вряд ли сейчас ты к этому готова. Но начинай привыкать. Ко мне настоящему. Стопроцентному. Однако ты должна кое-что мне пообещать.

— Что? — шепотом спросила Бетани.

Прежде чем ответить, он поцеловал ее. Страстно, затаив дыхание. Глаза Джейса сияли. Он был доволен.

— Обещай мне: если я переусердствую, если ты почувствуешь, что я на тебя слишком давлю, слишком много от тебя требую или слишком тороплюсь… ты обязательно скажешь мне об этом. Ты просто обязана сказать. Я себе не прощу, если сделаю что-то такое, что испугает тебя или причинит боль. Я хочу, чтобы то, чем мы занимаемся, не вызывало у тебя страха или отвращения.

Бетани поцеловала его, наслаждаясь тем, что лежит в его объятиях. Все происходящее было реальным. Джейс был реальным. Происходящее между ними потрясало Бетани до самых глубин ее существа. Джейс хотел ее. Ее!

— Обещаю, — прошептала она.

Глава двадцать третья

Бетани ждала, затаив дыхание и предвкушая встречу. Она нервничала. В животе порхали бабочки. Джейс мог появиться в любую минуту. Он послал ей эсэмэску, сообщив, что выходит из кабинета. И больше ни слова. Никаких указаний. Ничего об их планах на вечер. После их вчерашнего откровенного разговора Бетани очень ясно представляла, как подготовится к его возвращению.

Всем своим обликом она покажет Джейсу, что принимает его требования. Он увидит ее покорность, ее готовность и желание подчиниться ему. Желание строить отношения, которые устраивали бы их обоих, а не только такие, каких хотел Джейс. Бетани потрясло его вчерашнее признание. Она слушала и не верила своим ушам: Джейс был готов ограничить свои желания и потребности, если только ее не устроят предъявляемые им требования.

Может, все это и явилось главной причиной, почему она так хотела принять без каких-либо условий то, о чем он ее просил. Он ведь просил. Не требовал. Не выдвигал ей ультиматум. Джейс рассказал, какими бы он хотел видеть их отношения, но тут же добавил: если она не сможет или не захочет приспособиться к такому образу жизни, он готов пойти на компромисс и удовлетвориться тем, что она сможет предложить. Он заботился о ее душевном благополучии.

Эта свобода побуждала ее отдать ему все. Бетани хотела сделать его счастливым, поскольку это делало счастливой и ее.

Она разделась и аккуратно сложила одежду в ящик комода, отданный в ее распоряжение. Джейс говорил о покупке мебели специально для нее. Пока же ей было достаточно кусочка его пространства. Они по-прежнему жили в разных квартирах, хотя все больше ее вещей перекочевывало к Джейсу.

Бетани посмотрела на часы. Должно быть, Джейс уже в лифте, поднимается наверх. Она поспешила в гостиную и приняла коленопреклоненную позу на роскошном ковре, встав лицом к входу. Таким образом, первое, что увидит Джейс, вернувшись домой, будет она. Ждущая. Покорная. Готовая дать ему то, что он так хотел от нее получить.

Минуты тянулись еле-еле. В квартире царила полная тишина, если не считать ее негромкого дыхания. Бетани услышала звук подъехавшего лифта. Вскоре дверь квартиры открылась. У Бетани заколотилось сердце. Она устремила глаза на дверь. Ей не терпелось увидеть его лицо, его глаза. Его реакцию.

Джейс вошел, держа в руке портфель. Когда он увидел Бетани, его рука непроизвольно разжалась, портфель выпал и мягко шлепнулся на пол.

— Малышка, — прошептал он.

Всего одно слово, передающее целые пласты смысла. Удивление. Радость. Облегчение. Его глаза потеплели и немедленно потемнели от желания. Его лицо стало мягче. Морщинки на лбу расправились, рот слегка приоткрылся. Похоже, у Джейса сегодня был напряженный день и по дороге домой он еще продолжал прокручивать мысли о работе. Но все они исчезли, едва он увидел Бетани. Он шагнул к ней и впился в нее взглядом.

Когда Джейс встал рядом, его рука скользнула по ее волосам, потом привычно погладила ей щеку и подбородок.

— И давно ли в такой позе ты ждешь? — тихо спросил он.

Бетани улыбнулась, прильнув к его руке. Она изголодалась по его прикосновению. Она весь день ждала и хотела его. Изнемогала от желания. Ей не терпелось наглядно подтвердить все пункты их вчерашнего соглашения. Бетани хотелось убедить в этом Джейса, но еще сильнее ей хотелось убедиться в этом самой.

— Не так давно, — ответила она. — Уходя с работы, ты послал мне эсэмэску. Я немного подождала, затем перешла в гостиную, чтобы сразу увидеть, как ты войдешь. И чтобы ты меня сразу увидел, — добавила она.

— Никогда еще мое возвращение с работы не сопровождалось таким прекрасным зрелищем. Я и мечтать не мог, что вернусь и увижу такое. Увижу тебя в этой позе. Такую сладостную и податливую. Ты заставляешь меня позабыть обо всем, кроме тебя, меня и мира, который мы создали.

— Я рада, — торопливо произнесла Бетани. — Я хотела подарить тебе это. Ты так много сделал для меня. Я тоже хочу сделать как можно больше для тебя.

Джейс снова улыбнулся, нежно проведя пальцами по ее губам:

— У тебя получилось. Ты полностью изменила настрой сегодняшнего дня. Глядя на тебя, я забываю обо всем, что происходило на работе. Мне даже думать о ней не хочется. Сейчас я здесь, с тобой, а все остальное может катиться к черту.

— Повелевай мной, — тихим, зовущим голосом сказала она. — Говори, Джейс, чего ты от меня хочешь.

Он мешкал. Глаза его горели от желания, но сам он молчал, будто боялся высказать свои мысли вслух. Потом он заговорил, тщательно подбирая слова:

— Малышка, я помню, о чем мы говорили вчера. Я знаю, что высказал тебе свои требования и ты на них согласилась. Но у меня и в мыслях нет тебя торопить. Тебе необходимо время, чтобы приспособиться к моим желаниям. Я должен быть уверен, что твои желания действительно совпадают с моими. И меньше всего я хочу давить на тебя. Пусть все идет медленно. Постепенно, шаг за шагом. Я ничуть в тебе не сомневаюсь. У тебя не должно быть никаких сомнений на этот счет. Я буду осторожен и внимателен с тобой, потому что я о тебе забочусь. Правильнее сказать, забочусь о нас обоих. И я хочу, чтобы наша совместная жизнь длилась долго.

У нее потеплело на сердце, но болезненная истома жаждущего тела усилилась. В горле возник комок. Нарастающая лавина чувств мешала говорить.

— Джейс, неужели ты до сих пор не понял? Когда ты говоришь такие слова, мне от них только сильнее хочется удовлетворить тебя. Конечно, в первый день наших новых отношений мы не сумеем сделать все так, как ты желаешь. Но я покажу тебе, какой могу быть. Какой хочу быть. Для тебя. И не только для тебя. Для себя тоже. Я этого хочу. Ты хочешь. Мы этого хотим. Тогда скажи, как мне тебя удовлетворить. Объясни, и давай начнем что-то новое и волнующее.

— Я хочу тебя трахнуть, — без обиняков сказал Джейс. — Прямо здесь, в гостиной. Хочу, чтобы ты, такая нежная и красивая, стояла на коленях и сосала мой член. А потом я разложу тебя на диване, свяжу тебе руки за спиной и будут трахать долго и со всей силой. Когда я кончу, мы будем трахаться так, как никто и никогда с тобой не трахался. Правильнее сказать, я буду любить тебя. Я хочу лакомиться твоей киской и сосать твои сиськи до тех пор, пока ты не вылезешь из кожи вон.

— И это все? — притворно надула губы Бетани.

Он улыбнулся, и ей сразу стало легче.

— Пока все. Я еще очень многого от тебя хочу и многое сделаю с тобой. Но нам принадлежит все время мира. Незачем грузить первый день под завязку. Мы будем двигаться медленно, и когда я пойму, что ты идешь со мной, не отставая ни на шаг, мы, малышка, займемся всем остальным. Пусть у тебя не возникает ни малейших сомнений на этот счет. В дальнейшем я намерен отшлепать тебя по заднице, связать по рукам и ногам и оттрахать во все дырки, какие существуют у женщины. А пока я всего лишь хочу, чтобы твои сладкие губки сомкнулись вокруг моего члена, после чего я запихну его в твою теплую, плотненькую киску.