— А мне плевать на то, что ты хочешь. Твой жених решил ускорить свадьбу, и я с ним полностью согласен, — отец вдруг оказался рядом и навис надо мной. — Мелкая дрянь, что ты сделала? Я чувствую, что в тебе что-то изменилось, но пока не могу понять, что именно. И если ты…

— Не твое дело!

И тут же сжалась, увидев, как зло сузились глаза отца. Я не боялась, что он ударит меня, но отчетливый страх перед сильным альфой моего рода не дал бы спокойно вздохнуть.

Все-таки я ущербная. Оборотни меня не чувствуют, но зато я не могу спокойно воспринимать злость отца, признавая в нем сильнейшего. Да, это заложено природой, но не так сильно, не так ярко и открыто, как у меня. Подсознательное чувство, вылезшее на первый план.

А он это понимает.

Если бы я вышла замуж по любви, то стала бы равной любимому, избавилась бы от влияния отца и счастливо прожила всю жизнь. Но каким будет мой будущий муж?

— Встала и пошла, — сплюнул отец. — Твоя мать внизу, у нее платье. Краситься и одеваться будешь дома.

— К-как дома?

Я не могла ничего понять. Он сказал, что мой жених решил ускорить свадьбу, но не сегодня же я выхожу замуж?

— Пап, свадьба…

— Сегодня! — отрезал он, тоном пресекая любые мои вопросы.

Я почувствовала себя маленькой девочкой, которая нашкодила и теперь должна встать в угол, чтобы осознать, что натворила. И да, я могла быть виноватой, но лишь в его воображении, в своих страхах и больше нигде! Взрослая. И могу за себя постоять.

— А как же девичник? Все приготовления? Ресторан и гости?

Отец поморщился, и против воли я улыбнулась. Всего на мгновение, понадеявшись, что он этого не увидел. Слишком много денег он вложил в это событие, пригласил множество нужных оборотней и людей, чтобы так просто отказаться. Пусть жадность возьмет верх, прошу! Пусть он поговорит с будущим мужем, объяснит, что так нельзя, а я пока придумаю… Нет, пойму, чего хочу.

— Твой муж может быть убедительным, — сквозь зубы произнес отец.

Ему не нравилось, но он ничего не мог поделать. И это испугало, потому что отец ненавидел, когда его загоняли в угол, угрожали или запугивали. А тут…

Кем был Марк? Я не знала о нем практически ничего, кроме того, что он — альфа малочисленного, но достаточно сильного и влиятельного клана. Да что там, я даже понятия не имела, где мне придется жить, когда мы с ним поженимся! Придется ли уезжать из города, или мы останемся здесь. Какой у Марка характер, что он любит, какую машину водит… Луна, я понятия не имела, что за человек станет моим мужем!

Зато знала, что он — монстр. Что меня в браке ждет боль и унижение, и вся власть отца ничтожна по сравнению с тем, что может сотворить мой муж.

Мне так хотелось сбежать и вернуться к тому мужчине, что был так нежен этой ночью. Я хотела этого, мечтала, но не могла! Почему я не могла родиться человеком? Или слабой полукровкой, не способной ни на что? Лучше бы Луна отсыпала мне иных способностей!

Мне пришлось встать и направиться за отцом. Все, что я сумела выпросить, это десять минут на то, чтобы переодеться и собрать кое-какие вещи. Кто знает, позволят ли мне сегодня заехать домой.

В машине и правда сидела недовольная мать, на заднем сиденье лежал чехол с платьем, которое я собиралась завтра забрать из салона. Красивое, удивительное платье, которое я выбрала сама. Не тот воздушный торт, так нравившийся маме, а элегантное и скромное кремовое платье в пол с кружевным воротником и короткими рукавами. Дорогое, но прекрасное произведение портновского искусства.

— Зарина, я очень надеюсь, что ты не опозоришь нас, — она говорила со мной сухо, словно отбывала повинность. — Марк согласился перенести все на вечер, чтобы ты могла подготовиться. Мы сказали ему, что ты утром уехала в салон красоты, хочешь выглядеть идеально, поэтому, скорее всего, проведешь там весь день. Так что, надеюсь, ты хоть не ударишь в грязь лицом паршивой кожей и отсутствием маникюра!

Я машинально опустила глаза вниз, на свои руки. Ничего необычного, но мне все равно стало неуютно. Ухоженные руки, нежная кожа… А я все равно вспоминаю, как ОН их целовал.

— Не опозорю, — прошептала хрипло, для себя решив, что сегодня скажу «нет».

Эта свадьба не состоится! Пусть родители ненавидят меня, но после того, что было ночью, я не хочу становиться чьей-то игрушкой. Когда почувствовал, что все может быть иначе, как не посмотреть на себя со стороны?

Когда мы подъехали к нашему дому, я уже не находила себе места от беспокойства. Дрожали руки, в горле пересохло, хотелось вскочить с места и бежать как можно дальше. Но сделать это было трудно, я все-таки находилась в замкнутом пространстве автомобиля.

Но даже когда машина остановилась, меня не выпустили первой. Отец сначала приказал заблокировать все двери, а потом дождался, когда к нам подойдет охрана, и только тогда разрешил мне выйти.

А я удивленно замерла, осматриваясь и не узнавая никого. Оборотней было много, и буквально все они были мне незнакомы. Да и их одежда… Я так привыкла к элегантным костюмам, что спортивные штаны и футболки потихоньку начинали нервировать.

Охрана моего мужа. Оборотни из его клана. И мне точно не сбежать, потому что эти будут следить за каждым моим шагом. И от этого становится совсем жутко.

— Иди, — мать с улыбкой подтолкнула меня в спину. — Гости уже ждут, нужно тебя побыстрее переодеть.

Я послушно шла вперед, но сил, чтобы выдавить такую же улыбку, как была у нее, у меня не было. Мне вообще хотелось сбежать как можно быстрее! Может, смогу укрыться в комнате, и никто меня не достанет?

Как же была права Рада, уговаривая меня все эти годы разорвать общение с родителями. Права… Но я-то не могла этого сделать! Почему же именно во мне так сильна привязка к семье? И что мне нужно сделать, чтобы побороть ее? Что?

— О, Зарина! — мне улыбнулась смутно знакомая женщина, преградившая путь так, что обойти ее не было никакой возможности. — Я так за тебя рада!

— Спасибо, — потеряно посмотрела на нее, но мама уже подтолкнула меня вперед, одновременно здороваясь с незнакомкой:

— Наша Зариночка такая счастливая! Вот, уже и к свадьбе готова. Сейчас последний марафет наведем и будем жениться!

Прозвучало настолько наигранно, что мне стало противно. Но женщина даже не заметила фальши, улыбнулась и отошла в сторону. Мне так хотелось поскорее оказаться в своей комнате, что я почти побежала, ворвалась в спальню, но закрыть дверь не успела. Мама подставила ногу, поморщилась, когда створка ударила по дорогой туфле, и вошла следом.

— Как ты себя ведешь? — недовольно прошипела она. — Не позорь меня! И только попробуй сказать что-то Марку! Надевай, я помогу, — бросила чехол с платьем на кровать.

Я посмотрела на ком ткани, мимолетно подумала, что он слишком объемный, но подошла, открыла, вытащила платье и…

— Что это? — удивительно, но от злости голос прозвенел.

— Платье, Зарина. Платье, которое соответствует ситуации и твоему положению, а не то недоразумение, которое ты попыталась купить. Надевай!

Я вдохнула воздух, собираясь высказать все, что о ней думаю, но мама друг подошла ко мне и со всего маха ударила по щеке. От пощечины голова дернулась, в глазах появились слезы, а все слова куда-то пропали.

— Мама?

— Я тоже не хотела замуж, — резко и с неприязнью произнесла она. — И рожать я не хотела. Тебя уж точно. Я ненавижу Алексея, но твоя свадьба единственный шанс избавиться от этого брака. И если я хочу получить развод, ты выйдешь замуж. Поняла? — она цепко схватила меня пальцами за подбородок, впиваясь ногтями в кожу. — Надела платье, нацепила улыбку, спустилась вниз и сказала «Да»!

Эта женщина меня пугала. В ее глазах горел такой огонь ненависти и решительности, что я поняла, она меня не отпустит. Не услышит. И если я была готова покориться обстоятельствам, то она — стать тем, кто не позволит мне оступиться.