— Как состояние навигатора? — осведомилась она, с опаской оглядывая кабину.

Стены не покрывала изморозь, что уже неплохо — худшие проявления варпа имели обыкновение понижать локальную температуру приблизительно до уровня вальхалльского лета.

— Недостаточно данных для конкретного ответа, — просто ответил специалист.

— А по самой точной оценке? — спросила Четта. Она давно уже научилась никогда не использовать слово «примерно» в разговорах с адептами марсианского жречества, поскольку это обычно выводило их из себя.

Никаких признаков аномальных атмосферных условий в помещении, — констатировал служитель. — Датчики сообщают о постоянной температуре девятнадцать целых двадцать пять сотых градусов Цельсия и влажности тридцать два процента. Однако у нас нет никаких показаний пульса, дыхания или мозговой активности. Вероятность того, что их контрольные устройства одновременно разладились, в то время как все остальные продолжают функционировать, составляет приблизительно семь процентов. Следовательно, я полагаю разумным предположить, что господин Вора скончался.

— Замечательно, пробормотала Четта. — Щиты смотрового экрана?

— Все еще открыты, верховная госпожа.

— Значит, что бы там ни произошло, это случилось очень быстро, — сказала Четта, скорее для блага окружающих, а не ради чего-то еще. Она искоса взглянула на сержанта ополченцев и указала на внешнюю взрывозащитную дверь перед ними. Та казалась до нелепости прочной, но и сдерживать она должна была вовсе не хрупкое тело навигатора. — Оставайтесь здесь и стреляйте во все, что выйдет из этой двери, только если не будете абсолютно уверены, что это я.

— А если мы подумаем, что это господин Вора, верховная госпожа? — вопросил сержант.

— Все равно стреляйте, — фыркнула Четта, шагая вперед. — Других надежных способов нет.

Такое уже случилось однажды, в одном из ее первых рейсов. Старый Скара провел их через варп-шторм, но когда подошло время следующей смены и он покинул кабину, нечто — некая тварь, состоявшая из разорванной плоти и зазубренных костяных наростов, — начала продираться когтями сквозь его кожу. Погибли трое матросов, прежде чем кто-то сумел направить на Скару тяжелый болтер, и даже тогда он почти успел вгрызться в горло Четты, пока его наконец не уложили.

Теперь леди Бробантис почти не вспоминала о том событии. Внутри навигаторской кабины она видывала кошмары и страшнее.

Первая взрывостойкая дверь отъехала в сторону, и Четта вошла внутрь, подобрав полы халата, пока створка закрывалась за ней. Еще ни разу не случалось, чтобы ее одежда застряла в дверях, но этот крохотный иррациональный страх не смогли стереть даже все долгие годы звездоплавания.

Перед ней распахнулась вторая защитная преграда, и Четта осторожно шагнула в кабину.

Помещение было небольшим, ибо в плане физической активности от навигатора здесь требовалось очень мало. Основное место занимал трон: внушительное сиденье из металла и кожи, утилитарного, но грозного вида. Рассеянно убрав полы халата подальше от закрывающейся второй двери, Четта осмотрела стены и потолок. Они состояли преимущественно из голого металла, и навигатор не замечала вокруг ничего неуместного — никакого бормочущего злобного создания, готового прыгнуть из теней в тот самый момент, когда что-нибудь отвлечет ее внимание. Приняв эту меру предосторожности, Четта осторожно шагнула вперед, чтобы осмотреть человека на троне.

Вора Бробантис безвольно развалился на сиденье и совершенно точно был мертв, если судить по ручейкам крови, сочащимся из его носа и ушей. Четта подозрительно ткнула его тростью, но мертвец не вскочил и не попытался убить ее, визжа пронизанную варпом ересь.

— Хвала Императору за маленькие милости, — пробормотала Четта.

Итак, Вора в самом деле был мертв. Казалось, что он таковым и останется, но, когда имеешь дело с эфиром, в подобных вещах нельзя быть полностью уверенной.

Позаботившись о деталях, Четта развернулась к той стороне кабины, которую до того момента старательно игнорировала, и открыла третье око, чтобы посмотреть в варп.

Варп, имматериум, эмпиреи — все это имена, которые придумало человечество и попыталось наделить ими бурлящую, кипящую беспримесную энергию, лежащую над, под и вокруг материальной вселенной, в которой существуют плоть, кровь и кости расы людей. Лексическая попытка внести порядок и определенность туда, где их нет в помине; идея, что, дав чему-либо название, это можно понять, а затем, вероятно, даже приручить и одолеть.

Но проблема в том, что обычные люди слепы и тупы и немногим превосходят хнычущих младенцев, что дрейфуют по враждебной вселенной, которая проглотит их без пощады или угрызений совести, стоит им опустить хотя бы палец в несущие их воды. Только Четта и ее трехглазые сородичи могли смотреть варпу в лицо и видеть там хоть что-то осмысленное. Только навигатор мог надеяться совершить это и выжить, сохранив свой разум нетронутым, — но даже навигаторы подвергались опасности. Ключ к генетическим особенностям Четты лежал на глубине многих тысяч лет, в смутном и далеком прошлом, даже более давнем, чем возвышение Императора и создание самого Империума. Возможно, где-то на Священной Терре в самых надежных хранилищах Патерновы, верховного старейшины ее народа, — сберегалась правдивая история навигаторов. Впрочем, вполне вероятно, что это знание утрачено, как и великое множество других секретов.

Четта нахмурилась, глядя на варп и, как всегда, пытаясь найти смысл в том, что испытывала. Цвета, которым никто не дал названия, взрывались и кружились, а после умирали в звездных вспышках тающих оттенков. Звуки гнались друг за другом мимо иллюминатора, а затем возвращались, чтобы вонзить в него когти. Зыбкий калейдоскопический свет на мгновенье превратил каждую тень в неуловимо знакомое лицо, кричащее в агонии. Навигатор поморщилась: острая боль пронзила ей лоб, словно проникая прямо в голову через третий глаз и ввинчиваясь эфемерными когтями в мозговое вещество.

— Итак, все тихо, — хмыкнула Четта, затем протянула руку за спину, и пальцы наткнулись на Вору — тот, к ее вящему удовольствию, так и не ожил.

Кряхтя от натуги, женщина перетащила его с трона на пол, после чего с усилием разогнула колени, выпрямилась и заняла место погибшего. Догадавшись, что сейчас на него сядет кто-то иной — причем живой, — трон исподволь выдвинул свои биометрические устройства, чтобы отследить жизненные показатели Четты.

— Капитан Аркеба? — позвала она, активировав свой воке.

— Верховная госпожа?

— Вора мертв, — сказала Четта, — но пусть меня в джокаэро запишут, если я знаю отчего. Варп не очень-то спокойный, но даже рассудку зеленого подмастерья не причинил бы вреда. — Она нахмурилась, барабаня пальцами по подлокотнику трона. — Вам придется еще немного продержаться без указаний курса. Что-то нанесло нам удар, и мне хотелось бы знать, что именно.

— Как пожелаете, верховная госпожа.

Четта вцепилась в подлокотники трона, стиснула зубы и сосредоточилась.

Тот факт, что в тронной кабине было лишь узкое поле обзора, значения не имел. Варп — не материальная вселенная, где свет распространяется по прямым линиям. В имматериуме действует крайне мало правил. Посмотрев наружу, опытный навигатор почувствует опасность, грозящую корме или днищу корабля, а то и способную поглотить космолет целиком. В варпе расстояние и направление — а также время — в лучшем случае субъективны, и Четта могла этим воспользоваться.

Она боролась со вторжением имматериума в свой разум, закалив волю до психического эквивалента сверла с адамантиевым наконечником. Подобно тому, как «затупленный» человек сосредотачивается, чтобы сфокусировать взгляд на мельчайшей детали с очень близкого расстояния, или напрягает слух, чтобы различить один-единственный звук среди обилия других, Четта мысленно погналась за нитью времени в белом шуме образов и ощущений, который обрушивался на нее, и последовала к ее началу.

Есть. Серия ударных волн, прорвавшихся сквозь варп и бьющих в «Соларокс». Контуры того, что навигатор могла внутренне описать лишь как мерцающий темно-коричневый цвет на изменчивом желтом фоне. Она подавила ощущение зуда под кожей и уцепилась за образы у себя в голове; Это не было варп-штормом и не походило ни на одно естественное явление эмпиреев, которое она когда-либо видела воочию, — если термин «естественный» вообще применим к подобному месту. Ударные волны исходили от другого события; их породило нечто иное. Но что?..

Она заставила свое третье око проследить за этой рябью обратно к ее истоку, отбросив собственное субъективное представление о ходе времени благодаря чистому упрямству вкупе с длительной практикой. С тем же успехом можно было ловить мыльный пузырь в урагане, однако…

Верховная госпожа, вы в порядке? Ваш пульс быстро ускоряется.

Не сейчас, Аня! — отрезала Четта, пытаясь не потерять нить. Разговаривать с кем-либо в настоящем, одновременно глядя в прошлое, — почти то же самое, что пытаться жонглировать одной рукой и фехтовать другой.

Ее цель была уже где-то рядом; навигатор чувствовала, как сходятся ударные волны в одной точке.