«Соларокс» вновь задрожал, но уже не так, как раньше, — теперь ощущалась обычная нагрузка путешествия в эмпиреях, и он строился как раз для того, чтобы выдерживать ее. Четта помассировала виски, не сводя третьего ока с точки, на которой концентрировалась с того момента, когда направила корабль этим курсом, и со всей возможной решимостью избегая взоров Иных Тварей, рыскающих где-то поблизости.
— Приготовиться к выходу! — приказала она. — Через десять, девять…
Капитан Аркеба запустила процесс подготовки к выходу из имматериума, и даже в навигаторской кабине зазвучали тревожные сирены. По всему «Солароксу» собирались с духом пассажиры и команда. Эффекты от переходов в варп и обратно в реальное пространство могли варьироваться от ощущения холода в костях и кратковременной тошноты до того, что половина обитателей корабля принимались сдирать собственную кожу, чтобы вытащить у себя из жил насекомых, — и в худших случаях паразиты действительно там воплощались. Все зависело от точки прыжка, но за плечами у Четтамэнди Бробантис были десятки лет опыта, и она умела точно чувствовать именно то место, которое приведет звездолет как можно ближе к пункту назначения с наименьшим количеством психических травм. Однако момент потребуется выбрать с точностью в доли секунды, чтобы все наверняка прошло гладко и не привлекло внимания Иных Тварей.
— Пять, четыре, три…
Безопасная точка внезапно сместилась, накренившись в ее сторону.
— …Проклятье, сейчас!
«Соларокс» вышел из варпа. Четта ощутила, как зубы набухают в деснах, раздвигая челюсти все шире и шире, начиная разрывать щеки… А потом все закончилось, лицо вновь пришло в норму, и не осталось ничего, кроме фантомной боли, притаившейся в глубине сознания.
— Получилось немного внезапно, миледи, — заметила Аня.
Ее голос звучал вяло, словно она пыталась говорить ртом, который, как настаивал ее мозг, был шире, чем должен.
— Вините Императором клятый варп… — пробормотала Четта, потирая щеку. Теперь ее поле зрения впереди заполняли лишь точечки света: десятки, если не сотни далеких звезд, сияющих, казалось, на протяжении неизменной вечности, а исчезновение жизни и движения варпа одновременно приносило навигатору облегчение и мучило ее. Возвращение в реальный космос всегда ощущалось как резкое отключение одного из ее чувств — главным образом потому, что именно это сейчас и произошло. — Если мы сделали все правильно, то должны находиться в системе Галлимо. Что сообщают ваши данные?
— Мы… — Четта слышала другие голоса в фоновом режиме: команда мостика наперебой докладывала капитану. Мы засекаем лоцманские маяки со спутников Галлимо-Прим, но от самой планеты — ничего. А вся система забита сигналами бедствия.
— Не может быть, — устало сказала Четта.
Позвольте, я угадаю. Все они твердят что-то вроде: «Куда, черт возьми, подевалась Галлимо-Прим?»
Последовала короткая пауза, прежде чем Аня ответила ей:
— Да, верховная госпожа.
Четта вздохнула и потерла два своих человеческих глаза. Она-то надеялась, что ошибается. Даже когда «Соларокс» уже приблизился к точке прыжка и навигатор увидела извивающиеся, пульсирующие формы психических варп-хищников, привлеченных внезапным появлением среди них десятков миллиардов душ, Четта надеялась, что ошибается.
Она не ошибалась.
Галлимо-Прим, крупнейший и наиважнейший мир в системе Галлимо, засосало в варп вместе со всем населением. Прямо сейчас по ту сторону завесы реальности, отделяющей материальную вселенную от имматериума, обжирались чудовища, подобных которым Аня Аркеба и ее «затупленные» товарищи по экипажу не могли себе даже представить. В сравнении с этим «Соларокс» был мельчайшей крошкой лакомого кусочка, да к тому же защищенной полем Геллера; его короткий танец в обход хищников и прыжок в реальный космос получился, по всей вероятности, относительно безопасным. Но это не означало, что навигатор собиралась рассказывать Ане, что именно сейчас обогнул ее рулевой, слепо исполняя переданные Четтой указания. Есть кое-что — много кое-чего, о чем двуглазым просто-напросто лучше не знать.
— Как далеко мы от места, где находилась бы Галлимо-Прим, будь она здесь? — осведомилась Четта.
— По самым точным оценкам — в восьми часах на субсветовой [Субсветовая скорость — приближающаяся к скорости света, равной 300 000 км/с.] скорости, моя госпожа.
— Доставьте нас туда, — велела Четта. — Я хочу взглянуть на него с этой стороны. И… уверена, мне не нужно вам об этом говорить, капитан, но берегитесь лун. Теперь, когда притяжение их планеты окончательно и бесповоротно пропало, кто знает, где они окажутся.
— Вас поняла, миледи.
— Навигатор, конец связи, — формально завершила разговор Четта.
Она соскользнула с трона и заковыляла к двери, тяжело опираясь на трость. Сам процесс навигации постепенно становился все легче и легче по мере того, как росло мастерство Четтамэнди, но последствия для тела оказывались все более тяжелыми. Ничего такого, с чем она не смогла бы справиться, как минимум пока что, но придет время, и женщина больше не сумеет передвигаться самостоятельно.
«Не теперь! — в ярости подумала она, как всегда, и потянулась свободной рукой, чтобы ввести код, открывающий двери кабины. — Не теперь и не в следующий раз. Ну а дальше… Поживем — увидим».
Группа охраны все еще ждала ее снаружи, как будто навигатор отсутствовала пять минут, а не более чем двенадцать часов. Четта взмахнула свободной рукой в знак признания их стойкости.
— Лорд Вора там, — сообщила она без предисловий. — Он мертв. И, предвосхищая ваш следующий вопрос, — таким он и был, когда я его нашла. — Четтамэнди знала о своей репутации среди слуг дома Бробантис и не видела ничего плохого в том, чтобы играть на ней, даже в самоуничижительной манере. — Проследите, чтобы его унесли и подготовили к погребению. И положите его рядом с моим мужем — они все-таки были одной крови.
— Да, моя госпожа, — кивнул сержант, и группа двинулась мимо нее.
Четта вытянула руку, останавливая последнего солдата:
— Кроме тебя. Ступай, разыщи Дешелль и передай ей, чтобы явилась ко мне без промедления.
— Где вы будете находиться, верховная госпожа? — спросил, отдав честь, ополченец.
— На мостике, разумеется, — сквозь стиснутые зубы ответила Четта, направляясь к ближайшему служебному лифту под скрежет бедренного сустава в ямке. Навигатор подождала, пока не окажется вне пределов слышимости, и вполголоса продолжила. — Во вселенной есть дыра, и мне нужно взглянуть на нее поближе.
Четта назначила Дешелль Дю Вуар своей личной советницей приблизительно один терранский год тому назад и с тех пор не имела никаких нареканий к ее работе. Эта совсем миниатюрная девушка обладала кожей на несколько оттенков светлее, чем оливковый цвет кожи самой Четты, и очень короткими темными волосами, в которых были выбриты узоры, по-видимому, имевшие какое-то значение в ее родной культуре — так же, как изящно гравированное колье из черного металла, которое она всегда носила на шее. Само собой разумеется, Дешелль не имела пси-способностей и не отличалась смелостью, зато была удивительно умной и очень толковой.
Навигатор стояла на капитанском мостике «Соларокса», взирая сквозь главный иллюминатор туда, где когда-то находилась Галлимо-Прим. Их окружала сплошная мешанина ходовых огней [Ходовые (навигационные) огни — совокупность светотехнических приборов, предназначенных для обозначения морского или воздушного судна, указания его типа, а также характера движения или стоянки в ночное время.]: корабли, взлетевшие с планеты незадолго до катастрофы, или те, кто прибыл сюда, ожидая найти ее на прежнем месте, плюс множество паникующих дураков, которые, очевидно, решили, что никакая твердая земля больше не безопасна.
Конечно же, они могли оказаться правы. А что, если спутники Галлимо, за орбитами которых со всем вниманием следила капитан Аркеба, исчезнут следом? По неподтвержденным данным, все вплоть до внешних границ атмосферы Галлимо-Прим внезапно втянула зияющая бездна, но корабли за пределами этой зоны спаслись. Возможно, летать кругами и хныкать от страха — и впрямь самый безопасный порядок действий. По крайней мере, смысла в этом не меньше, чем во всем остальном, что здесь происходит.
— Что вы видите, моя госпожа? — спросила Дешелль.
— Глупость, — проворчала Четта. — Глупость и панику.
Она поборола скребущее чувство тревоги в глубине души. Управлять — значит служить примером для подражания. Пусть она и не принадлежала к дому Бробантис по рождению, но теперь он был во всех смыслах ее семьей. Захирелый дом Дакастос выдал ее замуж ради краткосрочной политической выгоды, которая мало помогла ему в последующие годы, так что теперь ее родной династии предстояло стать жалкой сноской на полях истории. Дети Четты — каждый из них представлял собой вымученную победу над ее собственным телом и надвигающейся старостью — принадлежали к Бробантис, как и сама Четта, и ее долг перед этим домом состоял в том, чтобы править им как можно лучше.
— Нас приветствует патрульный катер, — доложила Аркеба. — Они хотят знать, почему мы проходим так близко от прежних координат планеты.
— Спроси у них, по чьему приказу они нас допрашивают, учитывая, что имперский губернатор, каждый сотрудник его штаба и весь Администратум этого мира в настоящее время затеряны где-то в варпе, — хмыкнула Четта.
