— Наконец решил спросить, а? — усмехнулся Адриан.

— Мне нужно знать, чтобы обеспечить вас местом на барже.

— Я и сам могу об этом позаботиться. Если, конечно, ты действительно ведешь меня к барже, а не в какой-нибудь темный уголок, где шарахнешь по голове, чтобы наконец обчистить до нитки.

— Я бы никогда так не поступил, — обиделся Пиклз. — Неужели вы считаете меня таким дураком? Я же видел, что ожидает того, кто попытается шарахнуть вас по голове. Да к тому же мы уже прошли с десяток отличных темных уголков. — Пиклз улыбнулся своей удивительной широкой улыбкой, отчасти озорной, отчасти гордой, но более всего простой и радостной от того, что он вообще живет на свете. Адриан и припомнить не мог, когда сам в последний раз чувствовал себя так, как выглядел сейчас Пиклз.

Главарь вербовщиков верно угадал возраст мальчишки. Пиклз был всего на четыре-пять лет моложе Адриана. «Пять, — подумал он. — Парень на пять лет младше меня. Он — это я, до того как ушел из дома. Неужели и я тогда так улыбался?»

Адриан задумался над тем, как долго Пиклз прожил в одиночестве и сумеет ли он сохранить эту свою улыбку через пять лет.

— Адриан. Адриан Блэкуотер. — Он подал Пиклзу руку.

Мальчишка кивнул.

— Хорошее имя. Очень хорошее. Лучше, чем Пиклз. А впрочем, любое получше будет.

— Тебя мать так назвала?

— Ох, ну конечно! По слухам, она и зачала, и родила меня на одном и том же ящике с пикулями. Как не поверить в подобную историю? Даже если это вранье, так вполне могло быть.

Оставив позади мрачный лабиринт, они вышли на широкую улицу, пролегавшую в более высокой части города. Внизу Адриан увидел пирс и мачты корабля, на котором он прибыл из Калиса. На берегу все еще толпился народ — кто-то искал ночлег, а кто-то свои вещи. Адриан вспомнил упавшую в воду сумку. Сколько еще людей окажутся в незнакомом городе без своего единственного добра?

Где-то рядом залаяла собака. Адриан повернул голову, и в конце небольшой узкой улочки ему почудилось едва уловимое движение. Впрочем, он не был в этом уверен. Во всем кривом переулке горел один-единственный фонарь. Большая же его часть тонула во мраке, местами неравномерно разгоняемом сизым сиянием луны. Тут квадрат, там треугольник — видно при таком освещении было плохо, и определить расстояние удавалось с трудом. Может, еще одна крыса? Да нет, не похоже… Вроде бы что-то побольше. Адриан ждал, вглядываясь в темноту. Никакого движения.

Он обернулся и увидел, что Пиклз уже пересек большую часть площади, дальняя сторона которой, к радости Адриана, вплотную примыкала к очередному порту. Этот порт располагался в устье реки Бернум, в ночное время походившей на широкую полосу тьмы. Адриан бросил последний взгляд на узкие улочки. Там по-прежнему не было никакого движения. Призраки. Вот в чем дело — его преследовало собственное прошлое.

От Адриана разило смертью. Смрад этот не ощущали окружающие, но, прилипчивый, как запах пота после долгой ночной пьянки, и не смываемый водой, он повсюду преследовал Адриана. Однако не выпивка была причиной отвратительной вони, а кровь. Нет, Адриан не пил ее, хотя знавал и таких, кто этим не брезговал. Просто весь он, с головы до ног, был пропитан кровью. Но теперь этому настал конец. Во всяком случае, он убеждал себя в этом со страстью недавно протрезвевшего человека. Того, другого, Адриана, совсем юного, он оставил на другом краю света и теперь что было сил бежал от него.

Вспомнив, что так и не забрал свою сумку у Пиклза, Адриан бросился ему вдогонку, однако не успел он подбежать к мальчишке, как тот влип в очередную неприятную историю.

— Это его сумка! — кричал Пиклз, указывая на Адриана. — Я помогал ему добраться до баржи, пока она не отплыла.

Парня окружили шестеро солдат, облаченных в кольчуги и с квадратными щитами в руках. Грудь и плечи того, который, судя по всему, был главным, защищала пластинчатая броня, оканчивающаяся латной юбкой из шипованной кожи. Шлем был украшен роскошным плюмажем. К этому человеку обращался Пиклз, тогда как двое других удерживали мальчишку на месте. Все они повернулись, когда подошел Адриан.

— Твоя сумка? — спросил стражник.

— Да, и парень говорит правду. — Адриан указал в сторону реки. — Он сопровождает меня к той барже.

— Торопишься покинуть наш прекрасный город, не так ли? — В голосе стражника слышалось подозрение, и он внимательно рассматривал Адриана.

— Не хочу оскорбить Вернес, но это действительно так. У меня дела на севере.

Стражник шагнул ближе.

— Как тебя зовут?

— Адриан Блэкуотер.

— Откуда ты?

— Изначально из Хинтиндара.

— Изначально? — скептически переспросил стражник, и его брови поползли вверх.

Адриан кивнул.

— Я несколько лет прожил в Калисе, — пояснил он. — Только что вернулся из Дагастана вон на том корабле.

Стражник бросил взгляд в сторону порта, затем посмотрел на одежду Адриана: сауб до колен, свободные хлопковые штаны и куфия на голове. Подавшись вперед, он потянул носом воздух и скривился.

— Действительно только с корабля, и наряд у тебя калианский. — Он вздохнул и повернулся к Пиклзу. — Но этот мальчишка ни на каком корабле не был. Утверждает, что едет с тобой на север. Это так?

Адриан покосился на Пиклза и увидел в глазах паренька надежду.

— Да. Я нанял его в качестве… э… слуги.

— И чья это была идея? Его или твоя?

— Его. Но он мне очень помог. Без него я бы не нашел эту баржу.

— Ты только что с одного корабля, — проговорил стражник, — и уже торопишься сесть на другой. Мне это кажется странным.

— Ну, вообще-то я никуда не тороплюсь, но Пиклз говорит, что баржа скоро отходит, а следующая будет только через несколько дней. Это правда?

— Да, — ответил стражник. — Очень удобно, не так ли?

— Могу я спросить, в чем наша вина? Или существует какой-то закон, запрещающий нанимать провожатого и платить ему за то, чтобы он с тобой путешествовал?

— Нет, но в городе творятся ужасные вещи — прямо скажем, отвратительные. Так что мы, естественно, интересуемся каждым, кому не терпится уехать, а в особенности теми, кто ошивался в городе последние несколько дней, — стражник уставился на Пиклза.

— Я ни в чем не виноват, — пробурчал мальчишка.

— Ты уже это говорил. Но даже если это правда, возможно, тебе что-нибудь известно. Сдается мне, ты стараешься сделать все возможное, чтобы поскорее исчезнуть, и лучший способ это осуществить — прибиться к кому-нибудь, кто находится вне подозрений, правильно?

— Я ничего не знаю об убийствах!

Стражник повернулся к Адриану.

— Ты свободен. Можешь идти своей дорогой, но тебе лучше поторопиться. Пассажиров уже созывают.

— А как же Пиклз?

Стражник покачал головой.

— Я не могу отпустить его с тобой. Вряд ли мальчишка виновен в убийствах, но он может знать, кто их совершил. Уличные сироты видят много такого, о чем не хотят говорить, если полагают, что им удастся избежать расспросов.

— Я уже сказал, что ничего не знаю. Я даже не был на том холме!

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

— Но… — Казалось, Пиклз вот-вот заплачет. — Он собирался увезти меня отсюда. Мы хотели ехать на север. Мы собирались ехать в университет.

— Эй! Эй! Заканчивается посадка! Баржа в Колнору! Заканчивается посадка! — проорал кто-то на причале.

— Послушай… — Адриан развязал кошелек. — Ты оказал мне услугу и заслуживаешь вознаграждения. Возьми эти деньги. Когда тебя закончат допрашивать, отправляйся в Шеридан, если еще не оставишь мысль работать у меня. Сядешь на следующую баржу или повозку на север, не важно. Я пробуду там около месяца или, по крайней мере, пару недель. — Адриан вложил монету в руку юноши. — Когда приедешь, спроси профессора Аркадиуса. Я еду к нему, и он тебе расскажет, где меня искать. Хорошо?

Пиклз кивнул с несчастным выражением на лице. Затем он посмотрел на монету, выпучил глаза, и на губах его заиграла широченная улыбка.

— Да, сэр! Приеду, как только смогу. Конечно же, вы можете на меня положиться. А теперь бегите, пока баржа не отошла без вас.

Адриан кивнул, подобрал сумку и помчался к причалу, где у трапа, ведущего на продолговатую плоскую лодку, ждал портовый служащий.