— Ну и что ты видишь? — спросил Морген.

Он готов был слушать ложь — и извлекать крупицы истины из кучи дерьмового вранья, которое Нахт, без сомнения, собирался выплеснуть ему на голову.

— Бедект притащил с собой из Послесмертия зеркальщицу. Сильную.

— Зачем? В чем воплощается ее безумие?

Нахт пожал плечами:

— Люди будут преследовать нашего старого друга, чтобы убить его.

«Они верят, что убив Бедекта, получат власть надо мной».

— А зачем ты рассказываешь это мне? — осведомился он, подозревая, что знает ответ.

«Нахт что, по каким-то своим мотивам хочет натравить на Бедекта и меня?»

Кёниг, широко раскрыв глаза, шагнул вперед:

— Вы не должны прислушиваться к…

Морген мысленным ударом заставил его распластаться на каменном полу. Даже если это был не тот Кёниг, которого он хотел видеть там, ощущения были чертовски приятные.

— Не перебивай.

Кёниг в ответ всхлипнул с пола. Что за жалкие звуки.

— Даже если ты не воспринимаешь эту угрозу всерьез, есть еще кое-что.

— Еще?

— Бедект собирается тебя как-то остановить.

Морген рассмеялся:

— Что за бред. Если бы он хотел остановить меня, он должен был сделать это там, в Послесмертии, где имеет некоторую власть надо мной.

— Зеркальщица показала ему кое-что, — Нахт ухмыльнулся, и Морген с трудом удержался от желания врезать по зеркалу кулаком. — Вот почему он покинул Послесмертие.

— Что же она ему показала?

И снова Отражение самодовольно ухмыльнулось.

— Ты не знаешь, — сказал Морген.

— Как я уже сказал, — продолжал Нахт, — я, может, и Вознесенный, но я все еще твое Отражение.

Морген понял. Нахт был Отражением — то есть был обязан Моргену своим существованием.

— Если Бедект найдет способ покончить со мной, ты тоже падешь.

— Я бы так не сказал, — прищурившись, ответило Отражение.

«Конечно, не сказал бы».

Морген одарил Нахта собственной версией дерзкой ухмылки Вихтиха.

— Думаешь, у меня собственных планов нет?

Он сунул руку в карман мантии, белизну которой не портило ни единое пятнышко, и прикоснулся к теплому дереву. Ведьма из северного племени, жившая в Фаулих Форест, вырезала ему игрушечных солдатиков — фигурки трех его друзей. Поглаживая каждую по очереди, он узнавал, где точно находится человек, которого изображает фигурка. А если бы Морген принялся внимательно рассматривать солдатика, то увидел бы каждого в мельчайших подробностях, почувствовал бы их настроение и физическое состояние. Статуэтки менялись вместе с теми, кого они изображали. Вихтих и Штелен оба находились в Послесмертии, направлялись к Зельбстхасу, хотя и порознь.

«Бедект оставил их. Интересно».

Почему бы он мог это сделать? Почему бросил своих друзей?

«Они грязные и безумные».

Достаточная причина, предположил он. Проведя рукой по последнему изгибу фигурки, Морген понял, что Нахт сказал правду. Бедект жив и где-то в Зельбстхасе.

— Бедект находится в Зельбстхасе, — произнес Морген.

— Как ты можешь быть уверен? — спросил Нахт.

«Ага, всего ты видеть не можешь!»

— Теперь я его убью.

В глазах Нахта промелькнуло нечто… словно Морген почти поймал его на чем-то. Неужели его Отражение уже разыграло свою игру против Бедекта — и потерпело неудачу? Тогда это все имело бы смысл. Если бы Нахт уже не упустил свой шанс убить старика, зачем бы он стал рассказывать обо всем Моргену?

— Он использует свою зеркальщицу, чтобы видеть будущее, — сказал Нахт. — Он все время будет на шаг впереди тебя.

— Я — бог, — ответил Морген.

— Который не может видеть будущее.

— Но ты можешь.

— Правда. Но…

— Но ты не поможешь мне.

— Я скажу тебе, что делать, когда ты начнешь его разыскивать. Но не сейчас.

«Не сейчас?»

— И почему же не сейчас?

— Твоя армия еще не готова к походу, а ты не захочешь отправляться на юг, пока тебя не будет питать объединенная вера всего твоего войска.

Нахт пожал плечами в этой своей манере «да вообще-то мне насрать».

— Или, может быть, у тебя есть план получше. Я не вижу причин.

Морген понял. Причины имели значение. Каким бы могущественным он ни стал, причины, которые толкали людей вести себя так, как они себя вели, он никогда не мог понять, и даже Вознесение не смогло избавить его от этого досадного недостатка. Приятно было узнать, что его слабые черты достались его Отражению вместе с сильными.

Кёниг и Крах попытаются убить Бедекта исключительно на тот случай, если это вернет им контроль над богом, которого создали. Они оказались в ловушке здесь, в Зельбстхасе, они не могли покинуть город без разрешения Моргена. Нахт обладал большей свободой передвижения, он мог появиться в любом зеркале — но, как Отражение, был заперт в этих зеркалах. Его пределы взаимодействия с реальностью ограничивались манипулированием людьми, которых он мог отправить выполнять свои приказы.

«Все они пошлют кого-нибудь, чтобы убить старика».

Выбор у них в любом случае был небольшой.

Сможет ли зеркальщица Бедекта действительно удерживать его на шаг впереди Моргена? Им удалось сбежать от Нахта — а Морген не сомневался, что его Отражение уже совершило покушение на Бедекта, — и это говорило, что зеркальщица и вправду была сильна.

«Если я брошусь в погоню и покину город на длительный срок, тем самым я развяжу руки Краху и Кёнигу».

Он не осмелится оставить их здесь одних, по крайней мере до тех пор, пока не будет готов.

«Мне придется послать своих людей — людей, которым я могу доверять, — чтобы убить Бедекта».

— Ты кое-что упускаешь, — ухмыльнулся Нахт, будто читая мысли Моргена.

— Что же?

— Некоторые из твоих людей на самом деле — мои.

— Чушь. Кто будет поклоняться тебе, зачем?

— Не всех устраивают твои понятия, что приемлемо, а что нет. И, как и ты, я бог.

— Ложь.

— Некоторые из твоих гайстескранкенов — мои гайстескранкены.

— Ты лжешь.

— Лгу? — Нахт, изображая удивление, широко распахнул глаза. — Почему бы сломленным и опустошенным нашей религией не обратиться ко мне?

— Моей религией.

Нахт поджал губы и полуприкрыл глаза, просто лучась самодовольством.

Мерзавец был прав. Конечно, некоторых гайстескранкенов Моргена напугало то, что идеальный мир Моргена нес для них, и они вполне могли перейти на сторону Нахта. Кому он может доверять?

«Никому».

Штелен, Вихтих и Бедект преподали ему хороший урок касательно доверия.

Идея вспыхнула в его мозгу. Морген прикусил нижнюю губу, чтобы подавить ухмылку. Вкус крови снова вернул его в тот миг, когда последователи Поработителя били его ногами по лицу, и грудь Моргена напряглась, а он уже опять чувствовал, как нож Бедекта входит между его ребер. Старый воин бросил Вихтиха и Штелен в Послесмертии. Штелен теперь наверняка хочет прикончить Бедекта. И Вихтиха, самого эгоцентричного засранца, какого Морген когда-либо встречал, без сомнения, можно будет купить.

Эти двое с легкостью расправятся со всеми, кого бы ни послали за головой старого воина Нахт, Кёниг и Крах. К тому же Морген, благодаря статуэткам, в любой момент был в курсе, где они находятся. Позже их будет легко отследить и убить.

«Я пошлю друзей Бедекта убить его».