— Что еще? — спросила лейтенант. — Пока все это не более чем цепь совпадений.

— Нет, — возразил Босх. — Ни в коей мере.

— Вы располагаете еще какими-нибудь фактами?

— Как я уже упоминал, объяснения Пауэрса, почему он оказался на склоне у дороги, не выдерживают критики. Он явно искал чехол, однако узнать о его существовании мог лишь от Вероники Алисо. Это он, лейтенант. Он.

Биллетс задумалась. Гарри верил, что приведенные им факты выглядят убедительно.

— Помнишь наши сомнения насчет Вероники? Если она участвовала в преступлении, почему в журнале регистрации не отмечено, что она выезжала из Хидден-Хайлендс? Так вот: в тот вечер, когда убили Энтони Алисо, автомобиль «зебра» дважды патрулировал Хидден-Хайлендс. Первый раз появился в десять и выехал в десять минут одиннадцатого. Затем — без пятнадцати двенадцать и выехал через четыре минуты. Отмечено как обычная патрульная проверка.

— Ну и что?

— В первый раз он забрал Веронику. Она легла на пол между задним и передним сиденьями. На улице было темно, и охранник у ворот ничего не заметил. Они дождались Тони, свершили все, что задумали, а затем Пауэрс отвез Веронику домой. Это соответствует другой строке в журнале регистрации.

— Вероятно, — одобрительно кивнула Биллетс. — А само преступление?

— Мы убеждены, это дело рук двоих. Вероника знала от Тони, каким рейсом он возвращается, и вычислила время его появления на дороге. Вечером Пауэрс забрал ее из дома, они остановились на Малхолланд-драйв у Лорел-каньон и стали ждать белый «роллс-ройс». Автомобиль проехал мимо них около одиннадцати. Полицейский следовал за ним, пока машины не приблизились к повороту, и тогда включил проблесковый маячок и прижал «роллс-ройс» к обочине. Тони решил, что нарушил правила, но Пауэрс заставил его выйти из автомобиля. Подвел к багажнику и потребовал открыть. Или открыл сам, надев на Алисо наручники. Но тут Пауэрс столкнулся с проблемой: в багажнике лежали чехол для одежды и коробка с видеокассетами, и для будущей жертвы не хватало места. Времени было мало. В любой момент из-за поворота могла показаться машина и осветить фарами. Пауэрс выхватывает коробку и чехол, швыряет их со склона и приказывает Тони залезть в багажник. Алисо отказывается, вероятно, даже сопротивляется. Тогда полицейский выхватывает свой перечный спрей и брызгает ему в лицо. Теперь с ним можно легко справиться и запихнуть в багажник. Видимо, Пауэрс стаскивает с Алисо ботинки, чтобы он не колотил ногами по автомобилю и не слишком шумел.

— Появляется Вероника, — продолжила Райдер. — Она садится за руль «роллс-ройса», а Пауэрс едет сзади в патрульной машине. Им требуется место, где автомобиль не найдут пару дней, чтобы у Пауэрса осталось время слетать в субботу в Лас-Вегас, подкинуть пистолет и оставить еще несколько улик вроде анонимного звонка в полицейское управление Метро. Теперь все указывает на Люка Гошена. А отпечатки пальцев — простое везение. Но это происходило потом, а пока Вероника ведет «роллс-ройс», Пауэрс следует за ней. Цель — поляна на холме над Голливудской чашей. Вероника открывает багажник. Пауэрс наклоняется и… Может, стреляет раз, а второй заставляет ее. Теперь они сообщники навеки, повязаны кровью.

Биллетс кивнула:

— Дело рискованное. А если бы ему поступил радиовызов? Весь план бы рухнул.

— Мы думали об этом. Джерри справлялся в дежурной части. В тот вечер старшим был Гомес. Он утверждает, что у Пауэрса выдалось настолько напряженное дежурство, что он до десяти не имел возможности поужинать. Больше до конца смены Гомес его не загружал.

— Отпечаток подошвы его? — спросила Биллетс.

— Пауэрсу повезло, — ответил Эдгар. — Он в новой обуви. Такое впечатление, что он купил ее сегодня.

— Незадача!

— Да, — согласился Босх. — Но надеюсь, он не успел избавиться от старой. Мы добиваемся ордера на обыск в его доме. Кстати, и нам кое в чем повезло. Джерри, расскажи о спрее.

Эдгар облокотился о стол.

— Я заглянул к снабженцам и попросил ведомость. В воскресенье Пауэрс подал заявку на заправку баллончика. Тогда я справился в дежурной части. Там нет сведений, что в указанный период Пауэрс подавал рапорт о применении силы.

— Иными словами, — заключила Биллетс, — он решил обновить баллончик, но не сообщил старшему, как использовал спрей.

— Вот именно.

Лейтенант помолчала и наконец проговорила:

— Хорошо. Вы быстро и эффективно разобрались в ситуации. Но этого недостаточно. Собранный вами материал можно объяснить совпадениями и оспорить. Даже если будет установлено, что Пауэрс и вдова знакомы, это еще не доказывает, что они совершили убийство. А отпечатки пальцев — всего лишь неряшливая работа на месте преступления.

— Сомневаюсь, — возразил Босх.

— Твои сомнения не аргумент. Каковы наши дальнейшие планы?

— Джерри добивается ордера на обыск на основе имеющейся информации. Если удастся проникнуть в дом Пауэрса, не исключено, что обнаружится обувь или что-нибудь иное. Я продолжаю прорабатывать Лас-Вегас. Мы предположили: чтобы преступникам провернуть дело, Пауэрсу потребовалось пару раз проследить за Тони во время его поездок. Он вычислил Люка Гошена и решил, что на того можно повесить убийство. Будем надеяться, что он держался близко к Алисо, то есть селился в «Мираже», где невозможно жить и не оставить никакого следа. Пусть он расплачивался наличными, но при расчетах за номер, телефонные разговоры и другие услуги необходимо предъявить кредитную карточку. Нельзя зарегистрироваться под фамилией, которая не значится на кредитке. Я попросил знакомого заняться проверкой.

— Ну, это уже кое-что, — улыбнулась Биллетс. — Теперь все сводится к тому, чтобы его расколоть.

Босх кивнул:

— Только бы повезло с ордером.

— Вы его не расколете. Он коп и прекрасно знает все нюансы. Представляет, что такое доказательство виновности.

— Посмотрим.

Лейтенант сверилась с часами. Босх последовал ее примеру и обнаружил, что уже час.

— У нас проблемы, — нахмурилась Биллетс. — До полудня еще удастся скрывать ситуацию, а дальше — нет. Мне придется доложить о том, что мы сделали и чем занимались. И тогда можешь не рассчитывать на наше участие.

Босх подался вперед и промолвил:

— Иди домой, лейтенант. Тебя здесь не было. Дай нам ночь. Возвращайся в девять. Если хочешь, прихвати с собой окружного прокурора. Пусть это будет человек, который пойдет с тобой до самого конца. Если не знаешь такого, могу пригласить я. Дай нам времени до девяти. Восемь часов. А потом либо мы тебе представим полный пакет доказательств, либо ты поступишь как положено.

Биллетс посмотрела на своих подчиненных и тяжело вздохнула.

— Удачи!

У двери в комнату для допросов номер три Босх задержался и собрался с мыслями. Он понимал: все зависит от того, что произойдет сейчас там. Требовалось расколоть Пауэрса, но он сознавал, насколько это сложно. Пауэрс — коп и знает все уловки. Значит, надо обнаружить в нем слабину и давить, пока он не сломается. Предстоит жестокая схватка. Босх перевел дыхание и открыл дверь.

Он сел напротив полицейского и положил перед ним два бланка.

— Ну вот, Пауэрс, пришел объяснить тебе, что к чему.

— Можешь не стараться. Я буду разговаривать только с адвокатом.

— Успокойся, не кипятись и давай все обсудим.

— Что значит не кипятись? Вы меня арестовываете, хватаете, как последнего воришку, и держите полтора часа взаперти, пока сами ворочаете мозгами, как разгрести собственное дерьмо. А теперь ты предлагаешь мне успокоиться? Босх, ты с какой планеты свалился? Я не собираюсь успокаиваться. А сейчас либо отпускай, либо давай сюда телефон!

— В этом-то и проблема. Нужно решать: отпускать тебя или регистрировать привод. Поэтому я и пришел. Помоги нам, Пауэрс.

Полицейский, похоже, не клюнул. Он опустил голову и смотрел в середину стола, но зрачки не переставая бегали, словно Пауэрс ждал подвоха.

— Дела такие, — продолжил Босх. — Если я зарегистрирую привод, мы вызовем адвоката, а дальше сам знаешь, что последует. Ни один адвокат не позволит клиенту общаться с копами. Придется идти в суд. Что это значит? Тебя отстранят от службы, лишат зарплаты. Мы не согласимся на залог, и ты просидишь в каталажке девять-десять месяцев. Потом вопрос, может, решат в твою пользу. А может, и нет. Твое изображение станет появляться на первых страницах газет. Его увидят мать, отец, соседи… Сам знаешь, как это случается.

Босх достал сигарету, зажал между губ, но не закурил и не протянул Пауэрсу. Он не забыл, как предлагал ему сигарету на месте преступления, а тот отказался.

— Но есть другой вариант, — произнес Босх. — Попытаемся уладить дело между собой. Перед тобой два бланка. Приятно иметь дело с полицейским — не надо рассказывать, что к чему. Первый — разъяснение прав. Ты знаешь, что это. Подписываешь и совершаешь выбор: разговаривать со мной или вызывать адвоката, после того как мы зарегистрируем твой привод. Второй — прокурорский отказ от претензий.

Пауэрс молча таращился на листы. Босх достал из кармана авторучку и положил на стол.

— Я сниму наручники, когда ты будешь готов подписать. Плохо, когда приходится иметь дело с полицейскими, — нельзя задурить им голову. Тебе известны правила игры: подпишешь отказ, станешь разговаривать со мной — либо выкарабкаешься, либо утонешь. Хочешь, я дам тебе время подумать?

— Не надо, — буркнул Пауэрс. — Снимай наручник.

— Какой? Левый или правый?

— Правый.

Между стеной и спиной Пауэрса едва хватило места, чтобы протиснуться. Возникла опасная ситуация. Но Пауэрс служил полицейским и должен был понимать, что в тот момент, когда он решится на насилие, исчезнут надежды выбраться из этой комнаты и возвратиться к нормальной жизни. Он, конечно, догадывался, что из четвертой комнаты наблюдают через зеркало и готовы прийти Босху на помощь. Гарри открыл правый наручник и пристегнул его к металлической перекладине стула.

Пауэрс расписался в обоих бланках. Босх старался сдержаться, чтобы не выдать своего ликования. Полицейский совершил ошибку. Гарри отобрал у него авторучку и положил в карман.

— Руку за спину.

— Слушай, Босх, если хочешь, чтобы мы беседовали, обращайся со мной как с человеком.

— Руку за спину!

Пауэрс разочарованно вздохнул и повиновался. Босх застегнул наручники на его запястьях за перекладиной стула и вернулся на место. Кашлянул, в последний раз прокручивая в голове детали. Он прекрасно представлял свою задачу. Требовалось подвести полицейского к мысли, что у него есть шанс выкарабкаться. В таком случае он начнет говорить. А если начнет говорить, Босх надеялся, что сумеет выиграть сражение.

— Пауэрс, сейчас я изложу тебе суть дела. Убедишь меня, что мы не правы, выйдешь отсюда еще до рассвета.

— Именно этого я и хочу.

— Нам известно, что ты был знаком с Вероникой Алисо до того, как убили ее мужа. Мы знаем, ты следил за ним во время двух его последних поездок в Лас-Вегас.

Пауэрс не сводил взгляда со стола, но Босх читал по его глазам, как по графикам детектора лжи. И заметил, что зрачки дрогнули, когда он упомянул Лас-Вегас.

— Мы располагаем сведениями о регистрации в «Мираже». Опрометчиво, Пауэрс. Мы можем связать тебя с Тони Алисо.

— Я любил ездить в Лас-Вегас, ну и что? Тони Алисо тоже там бывал? Совпадение! Насколько я слышал, он часто туда катался. Что еще?

— Отпечатки твоих пальцев в машине. Тебе понадобилось перезарядить баллончик с перечным спреем, но ты не подавал рапорт о применении силы и не объяснил, в какой ситуации использовал его.

— Разрядился случайно. Я не подавал рапорт о применении силы, поскольку не было никакого применения силы. Отпечатки, наверное, есть, но ты что, придурок, забыл, я залезал в машину убитого? Ведь это же я обнаружил труп! У нас не разговор, смех один. Пожалуй, мне лучше пригласить адвоката. Никакой прокурор не примет вашей чуши.

Босх не обратил внимания на его заносчивость и произнес:

— И последнее, но не менее существенное, — твое путешествие вниз по склону. Твои объяснения — полная ерунда. Ты спустился туда, потому что искал чехол и знал, что он там. Вы с вдовой полагали, что в нем лежит то, что вам нужно: свыше полумиллиона долларов. У меня вопрос: как ты узнал о его существовании — она тебе позвонила или ты находился в ее доме, когда мы туда пришли?

Босх заметил, как снова дрогнули зрачки полицейского.

— Требую адвоката.

— Значит, ты был мальчиком на побегушках. Вдова велела тебе доставить мешок, а сама поджидала дома.

Пауэрс притворно рассмеялся.

— Мальчик на побегушках… Слабовато, Босх. Я едва знаю эту женщину. Давай, еще одна попытка. Но, хоть ты и душка, вот что я хочу тебе сказать. — Он перегнулся через стол и понизил голос: — Если мы встретимся на улице, лицом к лицу, один на один, я тебя пристукну, как муху.

Пауэрс распрямился и в подтверждение своих слов кивнул. Босх улыбнулся:

— Я сомневался, но теперь уверен: ты тот, кого мы ищем. Мы никогда не встретимся с тобой на улице. Никогда. Лучше ответь, чья это идея? Она тебе предложила или ты ей?

Пауэрс мрачно взглянул на него и покачал головой.

— Попытаюсь угадать, — усмехнулся Босх. — Ты оказался в их большом доме, увидел, сколько там всего, как много денег. Наверное, слышал о Тони и о его «роллс-ройсе». Оттуда все и покатилось. Готов поспорить, идея твоя. Но Вероника сообразила, что рано или поздно ты предложишь. Хитрая женщина, она знала, что так будет, и терпеливо ждала. У нас на нее ничего нет. Абсолютно. Она недурно тебя использовала — сама останется чистенькой, а ты, — Босх ткнул пальцем Пауэрсу в грудь, — станешь мотать срок. Ты этого хочешь?

Пауэрс откинулся на спинку стула, на его лице появилось удивленное выражение.

— Мальчик на побегушках не я, а ты. Тебе нечего мне предъявить. И нет оснований связать меня с Алисо. Я обнаружил труп, открывал машину. Если там есть отпечатки моих пальцев, значит, я тогда их оставил. Все другое — полная чушь, которую ты пытаешься приплести. Попробуй сунься с ней к прокурору, он поднимет тебя на смех на всю Темпл-стрит. Давай-ка, мальчик на побегушках, сгоняй за телефоном, и побыстрее!

— Обойдешься, — ответил Босх. — Пока рановато.

Босх сидел за столом, уронив голову на сложенные руки. Рядом стоял пустой кофейный стаканчик, сигарета в пепельнице сгорела до фильтра. Время двигалось к шести, и в высоком окне начинал зарождаться рассвет. Босх боролся с Пауэрсом четыре часа и ничего не добился. Даже бреши не пробил в его холодной самоуверенности. Первый раунд выиграл великан-патрульный.

Но Босх не заснул — просто отдыхал и ждал. Все его мысли сосредоточились на Пауэрсе. Сомнения исчезли — он был уверен, что убийца сидит в наручниках в комнате для допросов. То немногое, что Босх узнал, свидетельствовало против Пауэрса. Так ему подсказывали опыт и интуиция. Невиновный в такой ситуации напугался бы, а не хорохорился. Не задирался. Оставалось одно — победить его заносчивую самоуверенность и расколоть. Гарри устал, но надеялся справиться с задачей. Единственно, что его беспокоило, — время. Оно работало против него.

Босх поднял голову и посмотрел на циферблат. Через три часа возвратится Биллетс. Он взял стаканчик из-под кофе и выбросил его в мусорную корзину. Встал, достал новую сигарету и закурил. И направился по проходу между столами начинать новый раунд. На мгновение задумался, не отправить ли Эдгару вопрос на пейджер — может, им с Райдер удалось раздобыть что-нибудь полезное. Но решил этого не делать. Напарники понимали, что сроки поджимают, и, если бы что-нибудь обнаружили, немедленно бы позвонили.

Босх машинально кинул взгляд на стол отдела расследования преступлений на сексуальной почве и внезапно сообразил, что он ищет сделанную «Полароидом» фотографию девочки, которая в пятницу приходила с матерью заявить об изнасиловании. Фотография лежала первой в стопке других приколотых к конверту, где хранились дела. Детектив Мэри Канти оставила их на столе до понедельника. Босх раскрепил пачку и стал перебирать снимки. С девочкой обошлись жестоко: синяки и ссадины на теле являлись свидетельством того, насколько все неладно в этом городе. Босху всегда легче работалось с жертвами, жизнь которых уже оборвалась. Живые не давали покоя, потому что их не удавалось утешить. Они навечно оставались с вопросом: «Почему так со мной обошлись?»

Иногда Босху казалось, что город — огромный сток, где скапливаются и кружатся нечистоты. В них плохие люди намного превышают числом хороших. Вот они — подонки, обманщики, насильники и убийцы. И так легко появляются типы вроде Пауэрса. Очень легко.

Босх сунул фотографии под скрепку, удивляясь собственному болезненному любопытству к несчастью подростка. Вернулся к столу и набрал свой домашний номер. Он не был дома почти сутки, а уходя, оставил под ковриком ключи и теперь надеялся, что Элеонор Уиш ответит. Или она оставила сообщение на автоответчике? Босх набрал код, но аппарат сообщил, что информации не поступало.

Он долго стоял и, прижав трубку к уху, думал об Элеонор. Неожиданно услышал ее голос:

— Гарри, это ты?

— Да, почему ты не отвечала?

— Не предполагала, что звонят мне.

— Когда ты вернулась?

— Вечером. Спасибо, что оставил ключи.

— Ради Бога. Где ты была?

— Летала в Лас-Вегас. Хотела забрать машину и снять деньги с банковского счета. А где ты пропадаешь всю ночь?

— Работаю. У нас новый подозреваемый — держим его здесь. Ты заходила к себе домой?

— Нет.

— Извини, что разбудил.

— Ничего. Я о тебе беспокоилась, но не стала звонить на работу — мало ли, может, ты занят.

Босх хотел спросить, что с ними будет дальше, но испытал такое счастье от того, что Элеонор оказалась у него в доме, что не решился торопить события.

— Не представляю, сколько я тут пробуду, — промолвил он.

Босх услышал, как открылась и с треском захлопнулась дверь.

— Тебе пора? — спросила Элеонор.

— М-м-м…

В помещении появились Эдгар и Райдер. Кизмин несла большой коричневый пакет для улик, а Джерри — картонную коробку с пришпиленной карточкой, на которой кто-то написал маркером «Рождество». Он улыбался.

— Да, пожалуй, пора, — проговорил в трубку Босх.

— До скорого!

— Ты меня подождешь?

— Обязательно.

— О’кей, Элеонор, вернусь, как только смогу.

Босх положил трубку и посмотрел на коллег. Эдгар продолжал улыбаться.

— Вот тебе, Гарри, рождественский подарок. В этой коробке Пауэрс со всеми его потрохами.

— Обувь?

— Нет, гораздо интереснее.

— Покажи!

Эдгар снял крышку, достал лежащий сверху конверт из оберточной бумаги и повернул коробку так, чтобы Босх видел ее содержимое. Тот присвистнул.

— С Рождеством!

— Считали? — Босх не сводил глаз с перевязанных резинками пачек денег.

— На каждой пачке стоит цифра. Если все суммировать, получается четыреста восемьдесят тысяч. Похоже, здесь все. Неплохой подарочек! — Глаза Джерри светились.

— Отличный. Где вы это нашли?

— На чердаке. Заглянули в последнюю очередь. Но стоило мне сунуть туда голову — вот она коробка, прямо передо мной.

Босх кивнул.

— Что еще?

— Вот это обнаружили под матрасом.

Эдгар вынул из конверта пачку фотографий. Отпечатки размером шесть на четыре, на каждом в левом нижнем углу значилась проставленная фотокамерой дата съемки. Босх положил их на стол и стал рассматривать, аккуратно поднимая за уголки. Он надеялся, что и Джерри обращался со снимками так же осторожно.

На первом Тони Алисо садится в машину на стоянке напротив «Миража». На следующем он входит в «Долли». Несколько снимков запечатлели, как он около «Долли» беседует с человеком, которого Босх знал как Люка Гошена. На улице было темно, фотографировали с большого расстояния, однако рядом с яркой неоновой вывеской у входа в клуб казалось светло, как днем.