Майкл Патрик Спрадлин
Хранитель Грааля
Эта книга посвящается моему сыну, Майклу Патрику Спрадлину П.
Ты сделал меня богатым в сыновьях.
Благодарности
Чтобы создать и выпустить книгу, потребовался бы труд целой деревни, и эта книга не появилась бы на свет без помощи, поддержки и усилий множества людей.
Первым мне хотелось бы поблагодарить Тимоти Траваглини, моего издателя, за его терпение и дружелюбие, за веру в эту историю от начала до конца. Также благодарю моего агента, Стивена Чадни, за его рекомендации и советы.
Моих друзей писателей Кристофера Мура, Т. Джефферсона Паркера, Мари Казанова и Мэг Кабот — спасибо им за мудрость и вдохновение. И за идеи, которые они мне подсказывали, хотя могли бы посвятить это время написанию своих книг, а не выслушивать мою болтовню.
Еще я хотел бы поблагодарить Наоми Вилльямсон, персонал и волонтеров, организаторов ежегодного замечательного Детского литературного фестиваля в Университете Миссури. Они делают важную работу: собирают вместе авторов и детей, чтобы отметить выход новых книг. Они предоставили мне потрясающую возможность представить свое произведение сотням юных читателей, и я смиренно горжусь честью быть частью этого мероприятия.
Моя семья всегда обеспечивала мне лучшую поддержку на свете. Моя мать вдохновляла меня на протяжении всей моей жизни, за что бы я ни брался, улыбкой и словами: «Это чудесно, дорогой!» Спасибо, мама!
Мои сестры Конни и Регина замучили всех, кого они знают, радуя друзей, коллег и незнакомцев на улице рассказами о писательских успехах своего младшего брата.
Лучшим детям, которых может желать любой отец, я говорю спасибо, Мик и Рэйчел.
И моей жене, Келли, лучшей жене за всю историю жен, со всей любовью и благодарностью, за привязанность к большому и глупому ирландцу последние двадцать шесть лет. Я люблю вас всех.
Пролог
Времена, в которые мы живем, позже назовут Темными Веками. Это очень подходящее название. Я делал все, что в моих силах, дабы противостоять мраку, но чувствую, как он лишь сгущается вокруг. Я надеялся, что окажусь здесь в безопасности, но теперь эту надежду можно считать неоправдавшейся. Я зашел слишком далеко. Дальше просто некуда. Смогу ли я положить этому конец?
Теперь я один. Сэр Томас отослал меня из Акры с несколькими монетами в кармане. И еще у меня его меч и перстень. Если я буду бережлив, этого хватит, чтобы протянуть до выполнения моего задания, но возможно наступит день, когда мне придется продать и меч, и перстень.
Я скучаю по сэру Томасу. Он был добр ко мне, с ним я всегда был сыт. Он хороню меня обучал, не проявляя ни в чем высокомерия, как многие из его соратников. Безусловно, наша повседневная жизнь состояла из трудностей и опасностей, но что есть Крестовый поход как не иное название войны?
Теперь мне нужно решить, какой путь избрать. Я прошел через многое и многое перенес, выполняя обещание, данное рыцарю, обреченному на гибель в неравном бою. Должен ли я и дальше противостоять тем, кто мечтает видеть меня мертвым, чтобы заполучить то, что у меня есть?
Последние несколько месяцев я много думал над тем, что такое долг. Сэр Томас был не просто рыцарем. Мой господин и сеньор сэр Томас Лью служил Богу, состоя в Ордене Тамплиеров. И в неприглядной кожаной сумке, которую я, безродный сирота, никчемный человек, никогда не снимаю с плеча, хранится Святой Грааль — одна из священных реликвий христиан.
Веками легенды утверждали, что в этот простой, напоминающий чашу сосуд, была собрана кровь Христа, когда Он принял смерть на кресте. И из-за того, что когда-то его наполняла кровь Спасителя, Святой Грааль обладает волшебными свойствами. Найти этот сосуд было делом жизни для бесчисленного множества людей.
Я слышал от некоторых тамплиеров, что тот, кто владеет Граалем, будет непобедим, его армии не будут знать поражения ни в одной битве. Поэтому тамплиеры столь фанатично и охраняли эту тайну — лишь бы он не попал в руки Саладина [Саладин — Саладин, Салах ад-Дин Юсуф Ибн Айюб (по арабски Салах ад-Дин означает «Честь Веры»), (1138–1193 гг.), первый султан Египта из династии Айюбидов. Более 800 лет назад он защитил исламскую цивилизацию от рыцарей-крестоносцев и вернул ей святой город аль-Кудс, который известен как Иерусалим.].
По правде говоря, я не особо верю в эти рассказы. Если бы Грааль действительно делал чье-то войско непобедимым, почему же тогда тамплиеры не шли с ним в бой, громя Саладина и его войско? Может, у сарацин есть какая-то своя реликвия, подавляющая действие Грааля?
Легенда это или нет, но даже вера в Грааль — уже большая сила. Чаша это Христова или нет — Грааль все равно является символом веры. А если я чем-то и проникся за мою короткую жизнь, то, прежде всего, верой в могущество символов, начиная с яркого красного креста на плащах тамплиеров и заканчивая распятием, которое висело в алтаре аббатства. Символы способны заставить людей забыть о чести и благородстве и даже о самой жизни.
Как бы то ни было, я должен доставить это бесценное сокровище в безопасное место. Сэр Томас считал это моим долгом.
Я считаю это своим проклятьем.
Аббатство Святого Альбина
Англия. Март, 1191
1
Предполагается, что меня зовут Тристан. Предполагается потому, что я не знаю своего настоящего имени. Брат Тук нашел меня в день Святого Тристана, примерно пятнадцать лет назад. Это был добрый и хороший человек, но глухонемой, а потому он не мог рассказать мне подробно, как именно это произошло.
Настоятель нашего монастыря, человек чрезвычайно суровый, поведал мне, что я был найден августовской ночью возле ворот аббатства. Буквально нескольких дней отроду, голодный и кричащий, завернутый в плотное шерстяное одеяло.
Мне рассказывали, что когда меня нашли, в отдалении был слышен стук копыт, но поскольку первым меня обнаружил брат Тук, монахи не смогли узнать, видел ли он всадников хотя бы мельком Аббат говорил, что двое послушников направились по следам лошадей в лес, но вскоре те затерялись.
Настоятель также полагал, что я принадлежу к знатному роду. Ни у одного крестьянина не могло быть таких коней, и ни один земледелец не стал бы отказываться от ребенка, который, став взрослым и набравшись сил, будет помогать ему по хозяйству. И ни один неграмотный крестьянин не смог бы написать записку, которая была спрятана в складках моего одеяла.
На простом куске пергамента, обвязанном красной ленточкой, было выведено: «Братья, мы оставляем вам это невинное дитя. Его жизни многое угрожает. Скажите ему, что он любим нами, но должен находиться в безопасности, вдали от тех, кто будет стремиться причинить ему вред. Мы будем присматривать за ним».
Так что, кто бы ни оставил записку, он должен знать, что мне сейчас около пятнадцати. Каждый в аббатстве может подтвердить, что за это время никто не спрашивал обо мне. Не замечали также, чтобы кто-либо «присматривал» за мной. Возможно, мои родители, кем бы они ни были, не имели возможности выполнить свое обещание.
Монахи были всегда добры ко мне, но они были цистерцианцами [Цистерцианцы — монашеский католический орден, основанный в 1098 г., названный так в связи с тем, что его первый монастырь был расположен в Сито (лат. Cisterciurn). Орден отличался строгим уставом. Позднее из него выделилось четыре аббатства. Аббатство в Клерво возглавил святой Бернар, выступивший проповедником и организатором Второго Крестового похода, о котором рассказывается в этом произведении (Прим. ред.).], и полагали, что никто не может быть слишком юным для того, чтобы не работать. Посему, живя в монастыре, я по мере сил отрабатывал свой хлеб и кров. Но у меня не было причин обижаться на братьев, ибо они трудились так же усердно, как и я.
Я жил в аббатстве всю свою жизнь, и самыми ранними моими воспоминаниями были не только лица и имена монахов, но и заботы о хозяйстве.
Наше аббатство считалось бедным, но мы получали хорошие урожаи и держали овец и коз для поддержания своего повседневного существования. Наши нужды были невелики. Окружавший аббатство лес обеспечивал нас дровами, позволяя зимовать в тепле. В садах и огородах произрастало множество плодов и овощей, поля приносили хорошие урожаи зерна, из которого мы делали хлеб. Если нам требовалось еще что-то, братья отправлялись за этим в Дувр или в одну из соседних деревень.
Мы вели неспешное и тихое существование, но трудам нашим не было конца и края.
Моей главной обязанностью была работа в саду. Брат Тук и я отвечали там за все — от весенних посадок до осеннего сбора урожая. Обработка земли мотыгой была тихим и неспешным занятием, предоставлявшим достаточно времени для размышлений.
Сад располагался на солнечном месте за монастырем, и, как только заканчивалась дождливая весна и, как правило, устанавливалась хорошая солнечная погода, мы приступали к своим обязанностям.
Наше аббатство, состоявшее из тридцати монахов, находилось в одном дне пути севернее Дувра. Построенное много лет назад, оно возвышалось посреди леса, словно маленькая деревянная крепость. Это было очень простое строение, ибо цистерцианцы были убеждены, что человек явился в этот мир для того, чтобы служить Богу, а не заниматься украшательством чего бы то ни было.
