«Полетаем еще, поищем, может на противоположном полушарии ситуация обстоит иначе», — думал Юра. Но вскоре выяснилось, что и на противоположном полушарии картина точно такая же — пустыня с периодическими зонами высокой радиоактивности.

Юра приказал Элли подняться на двести километров. Когда они вынырнули из серой густоты облаков, Элли уловила слабый сигнал в радиодиапазоне.

— Тут кто-то есть в окрестностях планеты, — произнесла она, — я поймала сигнал на частоте в пределах ультракороткого диапазона. Сигнал шел на планету. Источник… устанавливаю метки.

На потолке появились два отрезка, указывающие на блеклую белую точку, которую с трудом можно было разглядеть.

— Что в сигнале? — спросил Гречкин.

— Воспроизвожу.

На несколько секунд в корабле раздался шум, подобный помехам, которые можно услышать, настраивая нужную радиоволну на старом радиоприемнике.

— И что это такое? — спросил Гречкин.

— Не могу расшифровать.

— Кто-то передал информацию от этого объекта на планету? — Юра указал рукой на точку между метками. — Я правильно понял?

— Да.

— Мы же можем отправить им сигнал SOS?

— Можем. Тем, кто на планете, или тем, кто в космосе?

Юра на мгновение задумался.

— Давай… тем, кто в космосе. Только так, чтоб наше местоположение нельзя было зафиксировать. Хотелось бы сначала выяснить, с кем мы встретились. Мы можем отправить им сигнал и сместиться в сторону на… допустим, десять тысяч километров?

— Можем.

— Но при этом нам надо суметь принять обратный сигнал от них.

— Я смещусь в сторону на две тысячи километров. В таком случае, если они отправят нам ответ, я смогу уловить его.

— Отлично. Переведи фразу «нам нужна помощь» на язык, заложенный в тебя изначально, и отправь.

— Выполнила.

Элли, уйдя в подпространство, начала набирать скорость. Планета под Юрой плавно смещалась в сторону, так, что это было еле заметно глазу.

— Где вы? Ли-ту-ран. Мы вас не видим, ли-ту-ран, — раздался голос Элли.

— Что это?! Ответ от них?! — воскликнул Юра.

— Да.

— Эл-ри-дан. Толп. Толп, — произнесла Элли.

— Что это значит? — спросил Гречкин.

— Не знаю. Это непереводимые элементы их речи. Их язык за тринадцать тысяч лет мог сильно измениться.

— Покажите себя. Мы вас не видим. — Элли произносила послания без интонации.

— Что-то мне неспокойно, — сказал Гречкин. — Спроси, кто они.

— Юра, произнеси фразу. Я переведу ее и отправлю.

Гречкин сглотнул и напряженно вздохнул.

— Кто вы? — спросил он. После чего Элли тут же вновь полетела в сторону.

— Эл-ри-дан. Покажите себя. Мы не можем вас найти. Толп. Рэн. Ти-рэн.

— Я человек. Я с соседней Звезды. Наша звездная система уничтожена.

— Оставайтесь на месте. Ти-рен. Не бегите. Толп. Рен.

Гречкин ощутил приток адреналина, слушая ответы неземного разума.

— Вы знаете что-нибудь о существе, называющем себя Луч? — спросил Юра.

— Не бегите. Вам не надо убегать. Мы вас не видим. Где вы?

— Назовите свое имя, — сказал Юра.

— Не надо убегать. Ти-рен. Толп. Где вы? Где вы?

После каждого входящего сообщения страх заполнял разум Юры все больше и больше. Их фразы казались Гречкину какими-то зловещими, холодными и безжизненными. Юра непроизвольно начал выстраивать облик существ, общающихся сейчас с ним, и в его сознание лезли лишь демонические образы недружелюбных космических сущностей, намерения которых человеку никогда не понять.

— Где вы? Ти-рен. Толп. Мы вас не видим. Не прячьтесь.

Ответы их выглядели так, будто взрослый мужчина, маньяк, пытается обманом выманить ребенка, спрятавшегося от него где-нибудь на огромном складе — мол, выходи, девочка, не бойся, я тебя не обижу.

— Покажите себя. Ти-рен. Толп. Не надо прятаться.

Юра молчал. Думал, как поступить дальше.

— Не бегите. Где вы? Мы вас не видим.

Напряжение в сознании Гречкина зашкаливало. Ему казалось, что на том конце связи сидит что-то несознательное, но обладающее инстинктами, что-то, пытающееся заманить его корабль в свою пасть, как рыба-удильщик заманивает жертву мерцающим огоньком.

2. У истока

Солнце вспыхнуло сто тысяч лет назад, если считать земными временными интервалами. Но до появления Земли и тех, кто сможет создать первый календарь, фиксируя эти интервалы, еще далеко. Далеко, если воспринимать мир сознанием биологического существа, созданного дарвиновской эволюцией и способного осознавать время. Но в восприятии Луча время в нашей вселенной не идет из прошлого в будущее или из будущего в прошлое. Все события, которые могут случиться, уже случились и не случились одновременно. Палитра исходов всех действий, совершаемых и уже совершенных материей и энергией, всегда лежит перед Лучом. Граница его власти — Солнечная система, а точнее, область пространства, в которой гравитационная сила Солнца превышает гравитационную силу соседних звезд. Радиус этой зоны гораздо больше радиуса орбиты Плутона.

Луч движется вперед по оси времени, удаляясь от момента зарождения Солнца. Он смотрит на то, как в газопылевом диске, вращающемся вокруг звезды, формируются уплотнения материи. Диск постепенно теряет свои очертания, и вот уже вместо диска Луч видит огненные шары разных размеров, летающие вокруг Солнца.

Луч ускоряет ход времени. Большинство шаров… (хотя, конечно же шарами эти сгустки материи видятся лишь в случае, если смотреть на них невооруженным человеческим глазом, ведь если быть точным, то шары имеют форму геоида — шарообразного тела, сплюснутого по полюсам и растянутого по экватору) …так вот, большинство шаров расположены на разном расстоянии от Солнца, иначе говоря — имеют разные орбиты. Но есть и пары, и даже тройки шаров, находящихся на одной орбите.

Луч видит грандиозные, как показалось бы человеку, столкновения небесных объектов: шары, летающие по одной орбите, начинают врезаться друг в друга. Нестабильная формирующаяся Солнечная система наполняется взрывами, но этот период быстро, по меркам жизни самой системы, заканчивается. Шары остывают, становясь каменными и газовыми планетами, а те небесные тела, что были с ними на одних орбитах и что не испарились полностью или не соединились с ними при столкновениях, становятся их спутниками, такими, как, например, Луна, Европа или Титан. Солнечная система приходит в равновесие.

Луч приближается к первой планете от Солнца — к Меркурию. Он гонит время вперед с неимоверной скоростью, летит по одной из веток вероятных событий, и все это время, все эти миллиарды лет, что проносятся перед его сознанием, он видит лишь каменистую поверхность Меркурия, которая то раскаляется (если опять же использовать земную метрическую систему) до четырехсот градусов Цельсия, то остывает до минус двухсот, в зависимости от того, какой стороной планета повернута к звезде. Через пять миллиардов лет будущее для Луча становится закрытым. Луч знает, что закрытие будущего этой вселенной может быть связано лишь с одним явлением — с вмешательством Сферы. Заглянуть в будущее мира после того, как в него пришла Сфера, невозможно, потому что невозможно прогнозировать ее действия и действия объектов, вступивших с ней во взаимодействие. Луч возвращается назад во времени. Он останавливается на этапе, когда все планеты остыли после формирования.

Следующим объектом, куда Луч фокусирует внимание, становится Венера. Планета имеет атмосферу, которая состоит в данный момент времени из азота и метана. Кислород отсутствует. Средняя температура газовой среды плюс сорок градусов по Цельсию. Тридцать процентов поверхности Венеры занимает океан соленой воды, кишащий примитивными формами жизни. Луч ускоряет время…