Я, конечно, был, на всяких детских утренниках, новогодних елках, и решил, что буду себя вести примерно так же, поучаствую в детских викторинах поем сладостей и всё.

Единственное что глушило мои собственные мысли это рассказ Эммануила; «как он, будучи маленьким, играл с принцессой в королевском саду рядом с фонтаном».

У меня в памяти как-то всплыла давняя беседа, когда Он проболтался, «что влюблён в принцессу, и когда вырастет, то обязательно на ней жениться».

Я особо и не настаивал, и просто сказал что; влюбится она в него или невлюбится, это дело другое.

Девчонки вообще штучки еще те, сегодня я с тобой дружу, а завтра не дружу».

После чего он с гордым видом задрал нос, и громко объявил; «я буду главным магом! И буду очень сильным магом!»

Мне было забавно это слышать, и я только пожал плечами, и сказал; «что для этого, ему надо очень сильно постараться».

А потом подумал и добавил; «Вообще то, все Короли, обычно выдают своих дочек за Королевичей, за простых людей, они только в сказках выходят, и вероятность что королевский маг, женится на принцессе, и станет королем, это врят ли».

Эммануил фыркнул, и сказал; «Какой же ты гадкий, но я к ней всё равно никого не пущу!».

Прямо по дороге, родители Эммануила, устроили нам экзамен по этикету при дворе Людовика Бесстрашного, с «дополнительными инструкциями».

Во-первых; не горбится, держать спину прямо, в момент шествия идти нога в ногу держать благородную осанку и не забегать вперед и не сбивать шаг.

Во-вторых; по сторонам не глазеть, в разговоры не встревать, даже если сильно захочется.

В-третьих; подойдя к первой ступеньке престола, обязательно поклонится.

В-четвертых; во время вручения подарка встать на левое колено и протянуть подарок, только с двух рук, даже если он легкий.

В-пятых; делать все аккуратно и одновременно, чтобы не опозорится и проявить себя в невежестве.

В шестых; только после объявления камердинера о завершении официальной части или переходе к танцам, каждый может удовлетворить все свои любопытства.

И самое главное; вести себя достойно и всем улыбаться, даже если человек вам не приятен, вы должны откланяется, с извинениями, и сказать что вам необходимо удалится».

После фразы; «Вам все понятно?!» мы оба кивнули головой, и на этом инструктаж окончился.

Я, конечно, предложил Эммануилу что, нам не помешало бы это отрепетировать.

После чего Эммануил достаточно некрасиво ответил; «Зачем? Ты же все равно здесь задерживаться не хотел, уйдешь обратно в зеркало, и тебе это больше не понадобится.

Родители Эммануила, тут же шикнули на него, но и они прекрасно понимали, что рано или поздно я покину их дом.

— Скорей бы уже — произнес я и уставился в окно.

Не то за время учебы намаялся, не то просто не выспался, не знаю.

Но меня как-то сморило, и я задремал.

Растормошили меня только тогда когда мы подъезжали к королевскому дворцу. Протерев глаза, и приведя одежду в порядок, я увидел, как мы уже проезжали огромный каменный мост и остановились на площади.

Распахнулась дверка кареты, и мы стали выходить.

Прямо от ступенек кареты я увидел расстеленную длинную ковровую дорожку, постеленную поверх каменой брусчатки, она доходила до самых ступеней дворца, вдоль которой стояли стражники в сияющих доспехах. И везде весели флаги вымпелы ленты и еще какие-то яркие красочные висюльки и тут чувствовался королевский размах.

Моим глазам представилась дивная картина великолепный мраморный дворец с множеством башенок и башен, флигелями, яркими разноцветными флагами и вымпелами, и огромное количество цветов, праздник чувствовался во всем, словно сам воздух был пронизан какой-то магией великого и радостного праздника. Нас встречали музыканты веселым маршем, а где-то в глубине двора играл уже другой оркестр, играл что-то и невероятно весёлое.

Нас провели по красивой аллее во дворец. Я словно оказался перед дворцом из сказки «Золушка».

Мы стояли у подножия высокой лестницы с фигурными перилами, и постаментами на которых красовались великолепные скульптуры разных героев с всевозможным оружием в руках или на поясе, они словно окаменевшие стражники оберегали королевский дворец от незваных гостей, готовые вмиг обернуться в воинов, в момент опасности.

Вместе с нами не спеша, поднимались и другие гости, прибывшие чуть раньше.

Они шли не торопясь, останавливаясь возле дивных изваяний, а пожилой джентльмен в одежде звездочета, называл какие-то имена героев, и кому они посвящались, коротко рассказывая о совершенных ими подвигах.

Мне тоже очень хотел послушать, но Эммануил очень невежливо меня отдернул и добавил; «не позорь наше имя».

Я сразу вспомнил пункт правил, что до конца официальной части ничего делать нельзя.

Я тяжело вздохнул, и потопал по лестнице вверх навстречу веселой музыке вмести с Эммануилом и его родителями.

Нас встречали торжественно, с оглашения фамилии для собравшихся в зале вельмож.

Когда перед нами распахнулись высокие двухстворчатые двери, я так и ахнул от блеска и богатства бросавшегося в глаза. Стены зала сияли золотыми обрамлениями и искусными узорами, словно вплетенными в стены зала. А колонны, оплетенные золотыми лианами, красовались распустившимися золотыми листьями и цветами до самого его свода.

Я старался удержаться от рассматривания потолка, чтобы не нарушить торжественный момент, но голова сама поднималась к потолку. Высокий потолок тронного зала как я понял, был, в стиле яркой красочные иллюстрации. Он сразу напомнил мне обложку детского журнала «веселые картинки» весёлые незатейливые и что не маловажно добрые.

С той лишь разницей, что здесь были нарисованы только сказочные животные и птицы.

Рисунок плавно поднимался от стен к центру купола, перевоплощаясь в небо с облаками по которому парили эти самые птицы.

И главное это огромные кружевные канделябровые люстры, висевшие на мощных цепях по тысячи свечей каждая. Весь зал было залит солнечным светом, проникавшим из множества окон бросая отблеск от тысячи нарядов гостей и придворных, подобно множеству солнечных зайчиков блестя и переливаясь на отполированном до блеска полу.

В дали огромного вытянутого зала находилась ниша в виде амфитеатра со ступеньками подобно сцене, а рядом создавая музыкальный фон, играл уже королевский оркестр что-то волнительное и торжественное. Потом оркестр стих, и я услышал громогласное объявление королевского камердинера; «Верховный маг его королевского величества, с семейством!» объявил он.

После чего нам с Эммануилом дали в руки деревянные резные ларцы и подтолкнули вперед, давая понять, что пора шагать.

Я вновь вспомнил свой дом и парк сокольники, там тоже стояла сцена с полусферической крышей, и там всегда, играл духовой оркестр. Только здесь было по другому, оркестр играл рядом, а на сцене просто сидели люди и что-то обсуждали, причем сидя лицом к залу.

Мы с Эммануилом шли плечом к плечу, а родители шли на полшага позади нас.

Стараясь держать шаг, каждый из нас нес ларец, с тяжёлым и позвякивающим содержимым внутри.

Мы шли по ковровой дорожке, ведущей к этой самой нише.

По мере приближения к ней я начал различать сидящих на ней людей. Короля я узнал сразу, не только по короне, но и по его рыжей бороде, он приезжал к нам в первый день моего прибытия.

Рядом с ним, сидела его королева, в королевском платье в её черные как воронье крыло волосы были собраны в тугие косы с вплетёнными в них золочеными шнурками.

А рядом с ней на небольшом троне сидела рыжая девчонка с длинными как у русалки волосами и золотой диадемой на голове. Если мы не одногодки, то ровесники точно, рядом с королем сидела еще одна девушка, тоже богато одетая и тоже с диадемой на голове с длинными черными волосами, как и у самой королевы.

Она была не старше моего брата, плюс минус три года, как мне показалось.

Вдоль стен толпились гости в пестрых богатый одеждах, от которых рябило в глазах.

Делая над собой невероятные усилия, смотрел только вперед, выбрав точку сосредоточения рыжую девчонку, сидевшую рядом с королевой. Я старался не обращать внимания на шепот гостей, доносившийся до моих ушей; «Нашелся, слава богам, Хаттабу удалось найти сына, они оказываются близнецы вот это да, пропавший сын нашёлся, вот счастье».

Я полностью сосредоточился на торжественной части, а от удерживаемой через силу улыбки просто сводило скулы. Я старался вспомнить что-то приятное и радостное для поддержания духа. Я всегда был только зрителем всяких торжеств и впервые участником. Да ещё такого яркого и грандиозного события, как день рождения принцессы.

Мы вышагивали, «как часовые у кремлевской стены» что было адски сложно, ну мне проще я в пионерском лагере маршировал под команду «Шагом марш! Левой, Левой!» а вот Эммануил, видимо, этому не обучен. В этот раз ему пришлось подстроиться под меня. Но ради чести семьи он пойдет на всё, потом он мне вывалит на уши, свое недовольство, я точно знаю, не один месяц с ним рядом живу, но это будет потом, «а сейчас его, веду я».

Мне казалось, что, не смотря, на все мои усилия, у меня что-то не получается.