Глава пятая

— Поосторожнее, барон! — предупредил Синвелин, стараясь придать голосу уверенность, но чувствовалось, что он трусит. — Только троньте меня, и мои люди убьют ее! Надеюсь, вы это уже поняли!

— Тогда тебе тоже не жить! — крикнул Дилан, в мгновение ока, выхватив меч из ножен.

— Назад! — Барон Делейни поднял руку, и никто не посмел его ослушаться. Он печально взглянул на приемного сына, затем на, Гриффида. — Нет. Он ее убьет.

Все взгляды были устремлены на торжествующего Синвелина.

— Я вижу, вы решили поступить разумно, барон. На самом деле нет нужды ни в поединках, ни в убийствах. Я прошу всего лишь один месяц, и если Рианон за это время не захочет стать моей женой, я верну ее домой целой и невредимой. А теперь прикажите вашему сорвиголове убрать оружие.

Барон сделал знак Дилану, и тот повиновался.

Синвелин обратился к барону:

— Как я понимаю, вы питаете ко мне неприязнь…

— У меня есть на то веские причины, — прервал его барон.

— А вашей дочери приятно мое общество. Во всяком случае, так было до тех пор, пока вы не начали меня оговаривать. Уж наверняка постарались изобразить меня гнусным злодеем.

Он ждал ответа, но семья Делейни хранила мрачное молчание.

— Жаль, но дело поправимо. Видите ли, барон, я влюблен в вашу дочь, и величайшим счастьем для меня стал бы брак с ней.

— Она этого не желает, — холодно ответил барон.

— Вы так думаете? Что ж, вам лучше знать. Тем не менее я прошу отпустить ее на месяц погостить у меня в Каер-Коч. Если после этого она мне откажет, я провожу ее домой, как обещал. Если же вы попытаетесь вернуть ее сами по истечении этого срока, то… кое-кто может пострадать, и уверяю вас, барон Делейни, это буду не я.

— Ты что, угрожаешь? — возмущенно закричал Дилан.

— Дилан! — рявкнул барон на приемного сына. — Придержи язык!

— Рад видеть, что вы все еще оказываете влияние на своих детей, но уверен, что очень скоро они взбунтуются, как я когда-то.

Барон усмехнулся:

— В отличие от вас они — благородные люди и не позволят себе подобных выходок.

Синвелин вспыхнул:

— Хватит разговоров. Я продержу Рианон у себя месяц. Даю вам слово, барон, что за это время пальцем ее не трону. — Он выдавил из себя улыбку. — Советую вам поверить в мою честность, милорд, и не пытаться вернуть ее раньше. — С этими словами Синвелин ап Хайуэл развернул коня. — Прощайте, барон. Или я могу называть вас «отец»? — развязно закончил он.

Дилан послал проклятие ему вслед.

— Вы отпускаете этого негодяя? Мы могли бы захватить его!

— Но Рианон в руках Фрешета, — ответил барон. — Ты ведь слышал. У нас нет выбора. Пока Рианон у него, мы вынуждены бездействовать.

— Но почему вы позволили Фрешету забрать ее?

— А ты предпочел бы, чтоб твою сестру пронзила стрела? Лучники Синвелина целились в нее.

— Он не решился бы…

— Решился бы, попытайся мы вмешаться. — Барон тяжело вздохнул. — Дилан, возьми пятерых солдат и скачи к Хью Моргану, затем отправляйся в Бриджфорд-Веллз и расскажи Фицрою, что случилось. Он приедет сам, а лорд Джервас пришлет людей. Мы же возвращаемся в монастырь Святого Давида. Раз уж вынуждены ждать, то поселимся как можно ближе к Рианон.

— Конечно, — с готовностью закивал Дилан. — Нам понадобится много воинов, чтобы напасть на Каер-Коч. Позвать еще Тристана?

— Нет. Хватит с нас одной горячей головы, — не разрешил барон и подозвал старшего сына. — Поезжай следом за Рианон. Когда выяснишь, куда ее отвезли, возвращайся в монастырь. — Он отвел взгляд и на мгновение из гордого и властного барона Делейни превратился в обеспокоенного отца. — Постарайся, чтобы тебя не заметили.

— Отвезите меня обратно! — закричала Рианон. Она задыхалась от быстрой езды и пыталась остановить лошадь. — Мой отец — влиятельный сеньор, и вы пожалеете, если не сделаете этого. У него есть друзья в суде!

Фрешет хранил молчание.

— Вы что, глухой или просто болван? Отпустите меня!

Они продолжали скакать, и тогда Рианон перешла к действию. Она высвободила ноги из стремян и… упала с лошади на грязную обочину дороги.

Девушка не могла ни вздохнуть, ни подняться. Тогда она поползла в сторону подлеска. Плащ у нее зацепился за ветку, и она, дернув за завязки, сорвала его с себя.

Поднимая глаза, она увидела башмаки — над ней стоял Фрешет. Правда, вид у него был не грозный, а озабоченный.

— Вы не ушиблись? — Он нагнулся и помог ей встать.

— Не знаю, — насупившись, пробормотала она. Рианон была вся в грязи, но, слава Богу, держалась на дрожащих ногах. — А если бы я поранилась, вы отвезли бы меня обратно?

— Но вы же не пострадали, — отрезал он.

— Жаль.

— Жаль, что вы спрыгнули с лошади на полном скаку. Вы могли сломать себе шею. Советую отказаться от подобных «подвигов».

— Не надо было похищать меня!

Брайс удивился:

— Разве это не один из ваших обычаев?

— Да, но…

— Тогда жалуйтесь своим землякам. Миледи, я не знаю валлийских традиций, но то, что я увидел, мне показалось просто глупым. Однако я не хотел вас обидеть.

Рианон воинственно скрестила руки на груди.

— Лучше отвезите меня обратно, иначе вам не поздоровится.

— Весьма сожалею, но у меня другой приказ. — Он протянул ей руку. — Пойдемте.

Она не двинулась с места.

— Говорю вам, лорд Синвелин совершил ошибку.

— Я того же мнения.

— Тогда отвезите меня обратно.

— Рад бы. Если бы это зависело от меня, я избавил бы лорда Синвелина от подобного брака. Но он, к несчастью, мечтает взять вас в жены.

— Брак? О чем вы говорите?

Брайс нахмурился.

— Ну, пусть помолвка или ухаживание. Называйте это как хотите.

— Это называется похищением!

Ее ответ оставил его равнодушным.

— Миледи, пожалуйста, садитесь на лошадь.

— Если вы не отвезете меня обратно к отцу, то он отправится в погоню и убьет вас, — предупредила Рианон.

Брайс приложил ладонь к уху.

— Что-то не слышно шума погони.

— Он, наверное, увещевает лорда Синвелина.

Брайс оставил ее слова без ответа и посмотрел на небо.

— Трогаем, пока снова не пошел дождь.

— Мне не на чем ехать — моя лошадь убежала.

Он пожал плечами.

— Поедем вместе на моей лошади.

— Нет.

— Вам, видно, хочется поупрямиться.

Он подхватил ее на руки и перекинул через плечо. Она извивалась и колотила его ногами, а он спокойно шел к своему коню.

— Прекратите. На меня это не производит никакого впечатления.

— Нечего было меня тащить! — крикнула Рианон, когда он усадил ее на лошадь.

— Пришлось.

Она зло посмотрела на него и хотела вновь спрыгнуть вниз, но он смерил ее таким грозным взглядом, что девушка передумала и замолчала. Вероятно, решила, что нет смысла громко выражать ему свое недовольство, подумал Брайс. Он был совершенно уверен, что все ее протесты — сплошной обман, иначе барон ни за что не отпустил бы ее. До сих пор за ними никто не последовал.

А может, барон и рад был отделаться от избалованной, легкомысленной дочки.

Брайс тронул лошадь. Леди Рианон помалкивала, но ему, тем не менее, было трудно сохранять хладнокровие. Она все еще возбуждала его. Ее шея, прикрытая толстыми косами, была гладкой и нежной. Брайса так и тянуло прильнуть к ней губами.

Вдруг девушка начала дрожать, и он сообразил, что накидки на ней нет, а платье, грязное и мокрое, прилипло к телу. Его первым побуждением было прижать ее к себе и согреть, но он легко мог догадаться, к чему это приведет.

Он остановил лошадь.

— Что вы собираетесь делать? — спросила она, но уже не столь враждебно.

Он спешился и снял с себя шерстяную тунику, оголив торс.

Девушка неожиданно засмущалась и отвернулась, что совсем не соответствовало ее образу искусительницы.

Взгляд Брайса задержался на ее лодыжке, видневшейся из-под юбки. Он тоже поспешил отвернуться: она невеста лорда Синвелина.

— У вас губы посинели, и вы дрожите. Вот, наденьте. — Он передал ей шерстяную тунику.

— Она испачкается.

— Возьмите! — приказал Брайс и торопливо вскочил в седло позади нее.

Она послушно оделась, а он расправил тунику на ее плечах, стараясь при этом не дотрагиваться до нее.

— Спасибо, — пробормотала Рианон.

— Пожалуйста, миледи.

Брайс щелкнул языком, и лошадь двинулась вперед. Он внимательно вглядывался в дорогу, но вскоре понял, что они заблудились, так как ручья все еще не было видно.

Брайс тихонько выругался.

— Что случилось? — спросила Рианон. — Вы замерзли? Возьмите обратно свою тунику. Или вы не знаете, куда ехать? Отвезите меня к отцу!

— Я не замерз, и туника мне не нужна. И отвезти обратно я вас не могу — у меня другой приказ.

— Но я хочу домой.

— Поверьте, миледи, — тихо произнес он, — ничто не доставило бы мне большего удовольствия.

Это было чудовищной ложью. Самое большое удовольствие он получил бы, впившись ртом в ее губы и прижавшись к ее соблазнительному телу.

— Боюсь, миледи, что я сбился с пути.

— Мы заблудились?

— Неудивительно — я почти незнаком с этой местностью и по этой дороге никогда не ездил. Все деревья выглядят одинаково, и подлесок тоже.

— Тогда вернемся обратно. У меня нет ни малейшего желания ночевать в лесу.

— И у меня тоже, миледи. — Он посмотрел на небо, где среди облаков едва проглядывало солнце. Наверное, надо вернуться немного назад и ехать по первой тропинке. — Я уверен, что мы едем в нужном направлении и скоро доберемся до Эннед-Бейча.

— Этого жалкого домишки?

— Это замок, миледи, а вы — уважаемая гостья.

Рианон фыркнула, и он решил, что она недовольна тем, что ее везут не в главную крепость лорда Синвелина.

Брайс вдруг услыхал журчание воды и через минуту, к своему облегчению, увидел речку.

— Теперь я знаю, где мы, — заявил он.

— Какой умник! — ехидно заметила она, но Брайс не стал обращать внимание на ее язвительность.

— Красивый край, — задумчиво произнес он.

— Как мило с вашей стороны, что вы это заметили. — Она повернула к нему голову. — А то мы, валлийцы, сами так и не узнали бы, не скажи нам нормандцы!

Брайс нахмурился.

— Но в вас ведь есть нормандская кровь, миледи, не так ли?

— Да, — неохотно признала Рианон.

— Надеюсь, вы этого не стыдитесь?

— Конечно, нет. Я горжусь тем, что я — Делейни.

— Судя по вашему отцу и братьям, вы действительно можете гордиться своей семьей.

— Мой отец — первый лорд во всей Англии, — заявила Рианон.

— Скажите, миледи, а где он потерял глаз?

— В битве с неверными на Святой земле.

— Понятно.

— Король Ричард оставил отца там, и он много лет добирался до дому. Его изгнание не было результатом семейной ссоры.

Брайс напрягся.

— Изгнание — всегда изгнание, — с трудом сдерживаясь, ответил он.

— Но вы могли вернуться домой, вас ничто не останавливало. — Она испытующе взглянула на него своими зелеными глазами.

— Кроме гордости.

— Вы не вернулись, даже когда умирал ваш отец. — Она вглядывалась в лицо Брайса, пытаясь понять его.

— Я не знал о его болезни, иначе тотчас же приехал бы.

Сочувственное выражение, промелькнувшее на ее лице, снова сменилось осуждающим.

— Никто не знал, где вас искать. Ваш долг…

Брайсу все это надоело.

— Миледи, — сердито оборвал ее он, — вам неизвестно, каково это, когда желание вернуться в родной дом заглушают обидные слова, сказанные в запальчивости. Вам неизвестно, что значит зарабатывать деньги для семьи, выступая на турнирах, и, чтобы они об этом не догадывались, скрывать свое местонахождение. Вам все это неведомо, а посему советую держать свое мнение при себе.

Рианон вдруг схватила поводья и остановила лошадь.

— В чем дело? — недовольно спросил Брайс.

Она стащила с плеч его тунику и бросила на грязную землю.

— Одевайтесь. Я не хочу, чтобы люди видели, как я еду с полуголым мужчиной. Какой позор!

Он усмехнулся.

— Будет лучше, если вас увидят перемазанной в грязи?

— В этом виноваты вы, а не я.

Он соскочил с коня, поднял тунику лорда Синвелина и натянул через голову. Сердито взглянув на Рианон, он увидел, что она улыбается.

— Что вас так развеселило, миледи?

— Вы надели ее задом наперед.

С хмурым видом он попытался вытащить руки из рукавов, но у него ничего не вышло.

— Давайте я помогу. — Рианон спрыгнула с лошади и потянула тунику. К ужасу Брайса, раздался треск материи. — Стойте смирно и опустите руки, — распорядилась Рианон. — Вот так.

Она смело смотрела на него, эта потрясающая девушка с сияющими глазами и красивым лицом. Она влекла к себе и искушала. Не в состоянии отделаться от непреодолимого желания, Брайс заключил ее в объятия, и его рот накрыл ее губы.

На этот раз она не ответила ему — лишь застыла в его руках, затем оттолкнула его, и он тут же ее отпустил.

— Ах — вы, подлец! — Она испепелила его взглядом. — Отец убьет вас!

Рассерженный и пристыженный, Брайс молчал. Никогда в жизни он не целовал женщину против ее воли.

— Надеюсь, вы составите счастье своего мужа, — наконец сказал он.

— Моя жизнь вас не касается.

— И слава Богу!

Она развернулась и быстро направилась к лошади, а он поспешил за ней, боясь, что она ускачет от него. Брайс первым завладел поводьями и вызывающе взглянул на нее.

И вдруг увидел, что она… плачет.

— Миледи! — воскликнул он, сожалея о своем поведении.

— Я не плачу, — заверила она, вытирая мокрые от слез щеки.

Брайс восхитился ее мужеством и твердым намерением скрыть свою слабость.

Он протянул руку, чтобы помочь ей сесть в седло.

— Продолжим путь?

— Если только вы оставите меня в покое.

Остальную часть пути они молчали и вскоре повернули на основную дорогу.

— Разве здесь нет деревни? — спросила Рианон, завидев ворота Эннед-Бейча.

— Неподалеку стоят несколько лачуг.

— Неудивительно. Эннед-Бейч и замком-то не назовешь.

Во дворе около конюшен слонялись без дела люди Синвелина. Среди них Брайс разглядел самого лорда, поджидавшего их.

Брайс соскочил с коня и протянул руку Рианон. Не глядя на него, она вложила ладонь в его руку и спешилась.

Он тут же отстранился от нее, не желая больше находиться вблизи этой женщины, слишком опасной своей привлекательностью.

Глава шестая

— А вот и моя прекрасная Рианон! — С этими словами Синвелин подошел к ним и низко поклонился. — Что случилось? — воскликнул он, внимательно глядя сначала на ее лицо, затем на лицо Брайса Фрешета. — Ваша лошадь убежала? Надеюсь, вы не пострадали, миледи?

— Нет, я не пострадала, но мне придется одолжить одну из ваших, — заявила Рианон.

Она с трудом сохраняла присутствие духа. Мало ей самонадеянного Синвелина, так теперь не менее нахальный Брайс Фрешет осмелился снова ее поцеловать.

Неужели у нее на лице написано, что она слабовольное создание, с которым можно так обходиться? Что ж, ей придется приложить усилия, чтобы рассеять подобные заблуждения, а к тому же подавить собственное постыдное желание пребывать в объятиях Брайса Фрешета.

Синвелин удивленно наморщил лоб.

— Конечно, миледи. Я буду рад подарить вам лошадь.

— Не подарить, — уточнила она, — а дать на время. Вам ее вернут.

— Вернут? Нет, это будет мой подарок. Рианон хотела было ответить, что не нуждается ни в каких подарках от него, но передумала и промолчала.

— Я уже начал беспокоиться о вас, — продолжал лорд Синвелин.

— Я заблудился, — признался Брайс, — так как не увидел нужную тропинку.

— Ох! Я об этом не подумал. Но, наконец, вы здесь.

Рианон не терпелось уладить недоразумение, но рядом находились солдаты Синвелина и еще толпа людей, а также Брайс Фрешет.

— Не могли бы мы поговорить наедине, милорд?

— Конечно. — Он жестом пригласил ее в зал. — Я обещал вашему отцу позаботиться о вас. Как бы вы не простудились. Прошу к камину — там вы быстро согреетесь.

Он протянул ей руку, и она была вынуждена принять ее.

— Брайс, будьте так любезны, прикажите приготовить покои для леди Рианон.

— Как вам угодно, милорд. — Нормандец почтительно поклонился и направился к башне.

Глядя ему вслед, Рианон удержалась от совершенно нелепого желания попросить его остаться. Она выхватила свою руку из руки Синвелина и решительно направилась в зал.

— Ох уж эти женщины! — услышала она у себя за спиной голос Синвелина и взрыв мужского хохота.

Рианон нахмурилась — поведение Синвелина ей явно не нравилось. Она, знатная дама из благородной семьи, заслуживает уважения и не желает быть мишенью для непристойных намеков и насмешек!

Зал в Эннед-Бейче оказался холодным и пустым. Стены не были украшены шпалерами, на столах не было скатертей, а чадящий камин не позволял огню разгореться, как следует. Слуг, как, впрочем, еды и питья, она не увидела.

Странные у лорда Синвелина представления — о гостеприимстве!

Она подошла к одному из двух кресел и села. Тут же в зал, заложив руки за спину и с глупой ухмылкой на лице, вошел лорд Синвелин. Он уселся рядом с ней.

Сделав глубокий вдох, Рианон прямо заявила:

— Благодарю вас, лорд Синвелин, но, к несчастью, произошло ужасное недоразумение.

— Недоразумение, миледи?

— Да. — Она сделала для смелости еще один вдох и продолжила: — Я должна попросить прощения за то, что ввела вас в заблуждение. Вы неверно истолковали мое дружелюбие — я не хочу выходить за вас замуж.

— Миледи, вы разбиваете мне сердце! — удивленно воскликнул он. — Я думал… я надеялся…

— Я снова прошу прощения, — сказала она. — Мне следовало быть более осмотрительной. Мне нравилось ваше общество…

— А мне — ваше, — прервал лорд Синвелин с обольстительными нотками в голосе. — Я способен на отчаянные поступки. Ваш отец наговорил обо мне много плохого, но я постараюсь уладить недоразумение.

— Я не назвала бы это недоразумением, — ответила Рианон. — Он считает вас лжецом и жуликом и заявляет, что вы сеете раздор между людьми.

— Удивляюсь, что он удовольствовался такой малостью, — заметил Синвелин и отвернулся, словно ему сделалось неловко.

— Разве этого мало?

— Я испытывал робость перед вашей семьей. — Синвелин устремил на нее смиренный взгляд. — И хотел всего лишь открыть вашему отцу глаза на порядки, царящие у него в казармах. Неудивительно, что меня сначала объявили лгуном, а затем заявили, что я жульничаю в картах. Будь я постарше и поумнее, то действовал бы более осторожно, но я был беспечным и несдержанным юношей и считал, что поступаю правильно. Ваш отец этого не понял и не стал слушать меня, а вместо этого прогнал.

— Но вы ведь говорили мне, что никогда не встречались с моим отцом. Выходит, вы все же лжете?

— Миледи, это безобидная уловка, — с тоской во взоре ответил он. — Вначале я боялся признаться — мне не хотелось говорить о том времени, что я провел в Крейг-Форе. Затем… я обрадовался, когда понял, что ваш отец не рассказал вам про меня и в ваших глазах я не выгляжу мерзавцем. Я решил тоже ничего вам не говорить до тех пор, пока вы не узнаете меня получше, а потом… подумал, что это уже не имеет значения. Я надеялся, что вы простите неблагоразумность, виной которой мой возраст. Я знал, что никогда не смогу приехать в Крейг-Фор, — с жаром добавил он, — и поэтому привез вас сюда.

— Как бы то ни было, ваши сегодняшние действия не отличались благородством, — сдержанно ответила Рианон.

— Миледи! — просящим тоном произнес он и, схватив ее ладонь, поцеловал.

Она выдернула руку.

— Я тоже несу ответственность за возникшее недопонимание. Мне очень жаль, если невольно ввела вас в заблуждение, но меня сюда доставили помимо моей воли, оторвав от семьи, и теперь я хочу вернуться к отцу.

— Я полагал, что у меня нет иного способа, чтобы нам получше узнать друг друга, миледи. — Синвелин умоляюще сложил руки. — Прошу вас всего лишь на месяц подарите мне свое общество! Затем, если вы пожелаете уехать, я не стану препятствовать.

— И мой отец согласился на это? — с сомнением спросила она.

— Да, миледи. Правда, пришлось его убеждать, однако, к моему удовольствию, он, наконец, согласился, за что я ему очень благодарен. Вы, разумеется, не откажете мне в этой просьбе во имя столь приятных минут, проведенных в замке лорда Милвуара. Здесь мы не задержимся, — поспешил уточнить он. — Мы отправимся в мой замок Каер-Коч. Уверяю вас, миледи, условия там намного лучше.