Пожилая парочка привлекла мое внимание еще издалека. Даже не знаю почему. Они сидели рядом на лавочке, трогательно держась за руки, и о чем-то тихо переговаривались, не глядя друг на друга. Может, дело было в том, что выражения их лиц не соответствовали романтической атмосфере и любовным касаниям? Или в том, что старуха была в желтом плаще, а старик в черно-красной ветровке?

Я села рядом, благо что длина лавочек в Царицыне это позволяла, поставила подарочный пакетик на темно-коричневые перекладины сидения и привязала к нему шарик, дабы он не улетел, а сама полезла в сумочку за телефоном. Наверно, издалека мы выглядели колоритно: я в красном, дедуля в красном, бабуля в желтом, да еще и рядом с ней, точнее между ней и мной, вздымая кверху, качался на легком ветерке надутый озоном желтый шар.

Телефон подсказал мне, что сейчас десять минут пятого. Оставалось пятьдесят минут до встречи, и это при условии, что девчонки не опоздают. Хотя бы одна из них, вдвоем-то ждать веселее.

— Давай напоследок сходим… туда.

Эта фраза прервала мои хаотичные мысли. Я как раз перебирала чаты в мессенджере с мыслями, кому бы написать, чтобы за виртуальным общением скоротать время, а по последним видимым сообщениям пыталась мысленно восстановить нить разговора с каждым из них, и тут… это. Дедок. Я не знаю, что меня так насторожило. Все-таки контраст? Я же говорю, они сидели как парочка влюбленных, держась за руки. Но лица напряженные, а голос, как теперь можно было судить, с надрывом. Они актеры и их заставляют играть роль любовников? Но я не вижу здесь камер и режиссерского кресла. Один из них террорист, заставляет другого сидеть рядом? Но они оба напряжены и будто бы напуганы. Чего может бояться человек с оружием? Нет, что-то не то… А пара в ссоре не будет держаться за руки и то и дело склонять голову партнеру на плечо. Да и пауза эта таинственная, нагнетающая перед словом «туда». Куда — туда?

— Да… туда, — как зомби отозвалась старушка.

— Там избавление, — так же тихо молвил пожилой мужчина, то ли отвечая собеседнице, то ли бурча сам себе под нос.

— Там все началось, — невпопад произнесла бабуля. Или она отвечала, я просто не поняла? То есть не могла понять без контекста. — Там и закончится.

Я слушала как зачарованная, делая вид, что увлечена перепиской. Телефон в очередной раз издал позывные: мне отвечали люди, с которыми я только что инициировала общение, а мне и дела до них не было. Я даже звук в телефоне отключила, оставив только вибросигнал, чтобы не мешал слушать пожилую пару.

Но слушать больше было нечего. Они помолчали еще секунд тридцать и вдруг резко, как по команде, поднялись — абсолютно молча, но синхронно. Словно сектанты на черной мессе или верующие на службе в церкви. В общем, люди, чьи действия четко скоординированы. Говорит поп «Во имя Отца и Сына и Святого Духа» — и рука сама тянется перекреститься. Также и здесь. Не было никаких «Пошли, что ли?» или «Ну, идем?». Они молчали-молчали и резко поднялись. Одновременно. Глядя только перед собой. То есть никто никому не кивнул, что могло быть рассмотрено как знак. Меня это почему-то жутко напугало. Оказывается, бояться можно не только ночью с выключенным светом, упиваясь очередным кровожадным ужастиком. Маньяк с бензопилой или призрак маленькой девочки — какая, в сущности, разница? Все эти вещи призваны напугать. И я боюсь. Включаю почти каждую ночь какой-нибудь фильм ужасов даже с не очень высоким рейтингом на «Кинопоиске» и боюсь. А здесь… Среди бела дня. В выходной. В многолюдной усадьбе. При ясной солнечной погоде. Без каких-либо вспомогательных факторов, будь то ураган или банда вооруженных преступников. Нет, просто какой-то коротенький разговор двух людей, которых я видела впервые.

Встав, они пошли вперед по тропе. Что делать? Идти за ними будет запредельно глупо. Я и так уселась к ним и подслушала их разговор. Я, конечно, любопытный человек, но не настолько. Чувству такта и вежливости меня все-таки обучали в детстве. Однако было что-то, что меня насторожило. Да, вся ситуация странная, как я уже сказала, но что-то напугало, а что-то в довесок ко всему насторожило. «Напоследок», «избавление», «все закончится». Они будто прощались с жизнью. Что задумали эти старички? Неужели покончить с собой? Я этого не хотела. Да, они странные, но кто знает, как ведут себя люди, принявшие это страшное решение? Может, я села к ним не просто так? Может, я тот человек, на которого Высшие Силы возложили миссию по спасению невинных душ, пока они не совершили страшный, непоправимый грех? Да, я уже полезла в какие-то теологические дебри, но я же философ как ни крути.

В общем, философия (или любопытство?) победила лень и тактичность, и я пошла следом. Парочка уже удалилась на неплохую для старческой немощности дистанцию, и мне пришлось поднажать, чтобы не потерять их из виду. На этой аллее было много людей, так как она близка к поющему фонтану и главному входу, но чем дальше от центральных ворот, тем пустыннее становится усадьба, даже в субботу. Как любой постоянный посетитель, я знала это. Мы прошли Главный Дворец и Дом Оперы и отправились вдоль Верхнего Царицынского пруда на юг, к дальним постройкам.

На открытом пространстве я их видела хорошо, затем мы углубились в дебри, и на извилистых тропинках, окруженных густой травой и листвой, я на время их потеряла. Я походила туда-сюда, вернулась к развилке, где видела престарелую парочку последний раз, и уже решила смириться — сделаю вид, что просто гуляю для себя, надо же как-то убить оставшееся до встречи с подругами время — как увидела одного из них выходящим из-за угла заброшенного здания. Старик. Красная куртка мелькнула между деревьями, я замерла в ожидании, но… ничего не последовало. Он был один. Где же старушка?

Взволновавшись, я кинулась к зданию. Старик шел перпендикулярно к тропе, по которой я бежала, но неужели боковым зрением не заметил меня? Я тоже яркая, и я к нему бегу. Но нет. Ни один седой волос не шелохнулся на его голове под красной кепкой. Он просто шел в сторону от здания. Размеренно, не торопясь, но с легкостью, будто избавившись от какого-то тяжелого груза. Уже подбегая к зданию, я уловила глазами движение справа (а старик ушел налево от меня). Остановившись, я посмотрела в нужную сторону. Точно, желтый плащ. Старушка шла в противоположном направлении, но шла с трудом, медленно, припадая на одну ногу, поэтому я ее увидела позже. Тем более здание было довольно длинным, и она показалась в итоге от дальнего угла, а старик — от ближнего ко мне.

Уже спокойнее я продолжила путь вперед — скорее по инерции, нежели по какой-то надобности. Старуха жива — и то слава богу. А почему они гуляли вместе, держась за руки, а потом вдруг разошлись в разные стороны, как в море корабли, в сущности, не мое дело. Да и не хромала она раньше, ведь я шла за ними столько времени… Стоит предположить, конечно, что она использовала спутника как трость, на которую опираются хромые, поэтому я не заметила ее сложностей с ходьбой.

Я наконец обошла здание и оказалась на той тропе, где старики расстались. Эта тропа была раньше закрыта для моего взора полуразрушенным зданием и зарослями по бокам от него. Итак, что вызвало их ссору? Хотя эта часть усадьбы пуста, и громкую ругань я бы услышала. Получается, они расстались молча? Что ж, тогда…

Мои мысли прервало нечто удивительное. Я как раз повернулась лицом к самому зданию, и на сером бетоне узрела ярко-красную надпись, сделанную, по всей видимости, баллончиком-распылителем. Надпись была сотворена на каком-то неизвестном мне языке и походила скорее на каракули. Однако эти каракули имели законченный вид, будто несколько странных символов решили соединиться в одну семью и стали жить дружно. Я сделала несколько шагов назад, чтобы разглядеть надпись немного издалека. Общая картинка слегка походила на свастику, во всяком случае имела четыре четких зигзагообразных черты, внутри был круг, в котором хорошо себя чувствовал какой-то неизвестный мне символ, а между зигзагами тоже присутствовали разные крючки и непонятные буковки. Я смотрела и смотрела на это произведение искусства, и тут увидела, как картинка пришла в движение. Свастика начала крутиться против часовой стрелки. Я моргнула, потрясла головой и еще раз посмотрела на символы. Нет, все в порядке, мне просто почудилось. Какой-то оптический обман, создающий иллюзию движения, если смотреть на надпись слишком долго.

Не знаю, с чего я решила, что два события — расставание старичков и странные символы на стене — связаны, ведь кроме одного и того же места, ничего общего не находилось. Но пересечения двух точек в пространстве недостаточно для того, чтобы считать их звеньями одной цепи.

Я взглянула на часы. Здание находилось довольно далеко от главного входа, и мне нужно уже двигаться в обратную сторону. Лучше подожду на лавочке возле фонтана, от него до центральных ворот и кафе у входа рукой подать.

Я успела пристроиться рядом с фонтаном, однако ждать пришлось всего пару минут — пришло сообщение от Наташки, она шла от метро и уже подходила к воротам.