А еще от Монилы не получится скрыть, крыжовник-то придется спрятать под прилавком. Но он надежный — никому не проболтается, если попрошу. Вот только, боюсь, волноваться за меня станет. Душа у него уж больно хрупкая, ранимая.
Ну вот и сегодня не получилось толком пописать. Глаза сами закрываются, и подушка манит…
Глава 2
— Неужто пойдешь? — спросил Монила, когда заметил, что торба с крыжовником стоит нетронутая под прилавком.
— Пойду. Решила я, — тихо, но твердо отозвалась Жиль. — Монеты на дороге не валяются.
— Да ты бы и тут его продала скоро. Его же всегда первым раскупают. Зачем тебе туда? — настаивал Монила.
— Там больше дадут.
— С чего взяла?
— Знаю. Да и господин вчера обещал.
— Не ходи, Жиль, предчувствия у меня.
— Перестань, Мон! — разозлилась Жиль. — Думаешь мне больно охота. Нужда гонит, а не любопытство.
— Тогда я пойду с тобой!
— Даже и не думай! Я сегодня нарочно ягод поменьше взяла, чтоб торговля спорилась быстрее. Вон почти ничего уже не осталось. И у тебя дело идет бойко. К обеду монет заработаешь побольше. Ничего со мной не случится, не волнуйся.
Монила еще несколько раз заговаривал на эту тему, пока Жиль с ним не поссорилась и не попросила не лезть не свои дела. Уходила с рынка она порядком сердитая. Да еще и корзины пришлось оставить под прилавком, не тащиться же с теми на скалу.
На экипаж тратится не хотелось, пришлось через весь городок идти пешком. А потом еще и через каменистую равнину пробираться, пока не добралась до скалы, с виду такой неприступной, что страшно было даже голову вверх задирать. А где-то там на самой вершине притаился замок, про который ходит столько слухов. И именно туда лежит ее путь.
Тропинку Жиль заметила сразу. Да и вспомнила. Только сейчас она не представляла, как в детстве они могли тут лазать. Это же опасно! Запросто шею можно свернуть. И неужели нет другого пути?
Этот вопрос, заданный самой себе, заставил Жиль задуматься и двинуться в сторону вдоль скалы. Не могут же обитатели замка пользоваться этой опасной тропинкой каждый раз, когда им нужно в долину. Значит, другой путь просто обязан быть.
И правда, совсем скоро Жиль набрела на выдолбленную прямо в скале лестницу с веревочным ограждением с обеих сторон. Лестница не выглядела менее опасной, и ступени уходили вверх слишком высокие и крутые, но выбора у Жиль не было, другого пути явно нет.
Держась обеими руками за толстые веревки, она преодолевала ступеньку за ступенькой. Оглядываться боялась, хватало того, что она отчетливо представляла пропасть за спиной. И старалась пока не думать, как будет возвращаться в долину. А еще Жиль радовалась, что торба за спиной с крышкой, и даже когда она кренилась, вцепившись в веревку, крыжовник находился в надежном укрытии. Только вот волновалась она, не помялись ли ягоды со вчерашнего вечера. Стыд-то какой будет, если она принесет в замок кисель.
Последняя ступенька лестницы упиралась в массивную железную дверь с тяжелым кольцом. Немедля ни секунды, ибо сердце и так заходилось от страха и усталости, Жиль схватилась за кольцо и несколько раз ударила им о дверь. Долго ничего не происходило, а потом послышался грубый окрик:
— Кто такая?
— Мне нужен управляющий. Принесла ягоды из долины, — не нашлась, что еще можно ответить Жиль.
И снова повисла тишина. Все это время Жиль держалась за кольцо. Казалось, стоит только выпустить то, как она скатится по лестнице и разобьется насмерть.
Когда она уже отчаялась и решила, что впускать ее не собираются, послышался звук отодвигаемого запора, и дверь протяжно заскрипела, отворяясь.
— Входи, — услышала она сначала голос, а потом и увидела здоровенного дядьку, чуть ли не вдвое выше нее. И с лицом таким страшным — на изъеденной какой-то болезнью коже крючком торчал огромный нос, глаза были навыкате и губы казались неестественно пухлыми.
Жиль еле как смогла заставить себя не рассматривать гиганта и ступила на просторную площадь со множеством построек по бокам. Прямо перед ней высился замок, к центральной двери которого и вела широкая мощеная камнем дорога.
— Иди внутрь. Спросишь Понка. Он тебя проведет к управляющему, — буркнул мужик и захлопнул за ее спиной ворота с такой силой, что Жиль подтолкнуло вперед ударной волной, прокатившейся в воздухе.
Пока шла вперед, несмело оглядывалась по сторонам. Какой оживленный, оказывается, этот замок колдуна. Повсюду мелькают люди. И не просто суетятся, а все заняты делом. И скотиной пахнет, видно, хозяйство тут большое. Только вот земли нигде не было видно. Но возможно, участок расположен за замком и скрыт от глаз посетителей.
Дверь оказалась не запертой, и Жиль несмело ступила внутрь просторного холла, окутанного полумраком. Окна здесь располагались высоко и были такими узкими, что совсем мало пропускали света. И ни единой живой души — холл пустовал.
Как только глаза привыкли к полумраку, Жиль залюбовалась широкой лестницей с перилами, украшенными позолотой, и ступенями, застеленными бордовым ковром. А потом и колонны с огромными зеркалами в позолоченных рамах бросились в глаза. Блестящий пол, выложенный каким-то шлифованным камнем. И огромные двери с обеих сторон от входа и от нее, замершей у двери.
Не успела Жиль подумать, что нигде еще не встречала такого богатства, как дверь, что находилась справа, отворилась, впуская то ли мальчика, то ли маленького мужчину. Но когда он заговорил и перекатываясь на своих кривых ножках направился в сторону Жиль, она поняла, что это карлик.
— Ты кто такая?! И чего тебе тут понадобилось? — голос у него был неприятный, скрипучий и смотрел он на Жиль, как на воровку, что пришла сюда с нечистыми намерениями.
— Мне нужен Понк, — невольно выпрямила она спину, и голос ее прозвенел чистотой помыслов под сводами холла.
— А по что он тебе? — остановился карлик, не доходя до нее пары шагов, и еще настойчивее вперил в нее глазки-бусинки, чернее ночи.
— Чтобы проводить к управляющему.
— А управляющий зачем нужен?
— Я принесла ягоду для господина.
Кого имела в виду под господином она и сама не знала. То ли самого колдуна, то ли того мужчину в черном с рынка, а может и этого Понка, который никак не хотел прийти ей на помощь.
— Что за ягода?
— Крыжовник.
— Королевский?
— Королевский и самый лучший в долине, — в этот момент Жиль снова мысленно взмолилась, чтобы ягода оказалась свежей.
— Иди за мной, — кивнул карлик и резко развернулся обратно к двери.
— Вы проводите меня к Понку? — решилась уточнить Жиль.
— Я и есть Понк, дуреха! — зыркнул он на нее злющими глазенками и поковылял вперед еще быстрее.
Больше Жиль ничего не спрашивала. В ее задачу входило не отстать от провожатого, который принялся петлять по коридорам, сворачивая то вправо, то влево. Запомнить дорогу казалось нереальным. Это Жиль напомнило заброшенные шахты, в которых они с Монилой тоже прятались в детстве. Правда, никогда не углублялись в лабиринт, боясь заплутать. Да и всегда помечали стены куском известняка, на случай экстренного отступления.
Возле одной из неприметных дверей, которых им на пути встретилось великое множество, Понк остановился и велел:
— Заходи и жди.
Только вот он забыл предупредить, что за дверью располагалась кухня, на которой суетилась пышнотелая кухарка, помешивая что-то сразу в трех небольших котелках. И пахло так аппетитно, что Жиль сразу же вспомнила, что ничего с утра не ела.
— Ты откуда тут? — всплеснула руками женщина, завидев ее, но сделала это не зло.
— Понк велел мне тут ждать управляющего, — пробормотала порядком растерявшаяся Жиль.
— А почему здесь? — пуще прежнего удивилась женщина.
— Может, потому что принесла ягоду? — пожала плечами Жиль.
— Это ж какую ягоду ты принесла? — в глазах кухарки появился неподдельный интерес, а сама она приблизилась к Жиль и втянула носом воздух. — Неужто крыжовник?!
— Целую торбу, — гордость не заставила себя ждать.
— Целую торбу?! Ну покажи же мне это чудо скорее!
Пока снимала торбу со спины, да распутывала кожаный ремешок, держащий крышку, кухарка аж приплясывала от нетерпения рядом. Жиль же недоумевала: эка невидаль — крыжовник. Да его на рынке в долине не то чтобы завались, но продается много, особенно в сезон. Правда, не такой крупный и сочный, как у нее, и не приносящий в сезон по два урожая. Ну так и ухаживает за ним она как за малым дитем. И землю удобряет, подкармливает… А раз в год наведывается к местной колдунье, что матушку ее хорошо знала. Порошок та для земли особый готовит, заговоренный на второй урожай. Монет это стоит не мало, зато и окупается с лихвой. Ну и то что источник на их земле, делает ту особенно рыхлой и плодородной.
— Ах, загляденье! Так бы и смотрела… А вкус какой! Высшее наслаждение, — кухарка положила одну ягоду в рот и прикрыла глаза от наслаждения, раскусывая ту. — Не сок, а нектар. Не вкус, а райское наслаждение!
Жиль конечно льстила такая реакция, но все же она не удержалась от вопроса:
— Если вы так любите крыжовник, то почему не покупаете его на рынке, в долине? Могли бы сговориться с торговцами, и они вам оставляли бы хоть каждый день.