— Как думаете, старина, справитесь?

— Об этом я стараюсь не думать, — буркнул Том (впрочем, довольно беззлобно).

Сухайл поднимался в небо и на наполненных горячим воздухом шарах, и на целигерах. Все это его ничуть не пугало; складка меж его бровей образовалась совсем по иной причине.

— Прекрасно, туда мы долетим, но как потом выберемся обратно? — сказал он.

— В случае крайней нужды пойдем пешком. Ну, а у цер-жагов принято высылать иностранцев из пределов страны, а не сажать их в тюрьму и не казнить, — со смехом ответила я. Мое настроение серьезно улучшилось с тех пор, как Джейк подал эту идею. Неважно, что возможность была столь маловероятной: одна мечта о ней окрыляла дух. — Если нас поймают, это может даже упростить нам жизнь — лишь бы не до того, как мы закончим работу. Тогда у нас, по крайней мере, будут опытные проводники, которые покажут нам обратный путь.

Том глубоко вздохнул и сел попрямее.

— Кстати о проводниках. Фу говорит, что нашел тот экземпляр в четырех дневных переходах от деревни… как ее?.. Лам-це Ронг. Путь, если руководствоваться только наброском в блокноте, неблизкий.

— Он говорил, что экспедиция нанимала в деревне носильщиков. Думаю, эти люди должны знать, куда ходили йеланцы.

— При условии, что они все еще там, а не умерли или не подались куда-нибудь на заработки, — поморщился Том. — И при этом готовы опять наняться к иностранцам, а не решили, что к месту, где были найдены те останки, лучше никого не пускать.

Да, он был во всем прав, и после стольких лет дружбы я сразу поняла, к чему он клонит.

— Вы полагаете, нам нужно взять с собой мистера Фу?

Джейк, как обычно, качался на стуле (отучить его от сей привычки мне так и не удалось) и при этих словах едва не опрокинулся на спину, звучно грохнув об пол ножками стула.

— Этого йеланца?! Генерал-майор будет в восторге.

Я принялась медленно, по мере того как очередная мысль обретала ясность, размышлять вслух:

— Естественно, он заявит, что об этом не может быть и речи, так как они все еще не уверены в нем… или в гьям-су… но ведь нас будет трое, а Фу Пим-лат — только один. Это — не считая солдат, которых, без сомнения, пошлют с нами. Хорошо, допустим, он в самом деле замыслил что-то недоброе, но не оставил же там, на месте, ожидающую нас засаду! Хотя бы потому, что наше прибытие туда крайне маловероятно. Если йеланцы занимаются там чем-то, не предназначенным для наших глаз, то не послали бы его привлечь наше внимание, а если затеяли нечто подобное после его изгнания, мы с равной вероятностью наткнемся на них хоть с ним, хоть без него. Самая большая опасность состоит в том, что он решил завести нас в глушь, на погибель, из каких-либо тайных личных резонов.

— Ну, а погибнуть, — мрачно добавил Сухайл, — мы, опять-таки, в равной мере рискуем хоть с ним, хоть без него. В последнем случае, пожалуй, даже больше.

Здесь он ничуть не преувеличивал. Да, в последние годы мы немного занимались скалолазанием, но ныне оказались в положении тех, кто, едва научившись плавать по-собачьи в тихом пруду, задумал переплыть пролив, отделяющий Ширландию от Айверхайма. Мистер Фу значительно превосходил в опыте любого из нас.

— Можно взять с собой других скалолазов. Вот, например, мистер Брукер уже бывал в Мритьяхаймах… только ни он, ни кто-либо другой не знает нужных нам мест.

Я вопросительно взглянула на Тома с Сухайлом: ведь вверить свою жизнь незнакомцу предстояло не только мне, но и им.

Муж согласно кивнул.

— Без помощи нам все равно не обойтись, так пусть с нами будет человек, совершивший находку лично.

Я поднялась, подошла к столу и положила на наклонную доску чистый лист бумаги.

— Тогда для начала посмотрим, согласится ли он.

* * *

Фу Пим-лат воззрился на меня так, точно я повредилась в уме.

— Не так давно меня вывели с лекции, не дав ее дослушать, а вы доверяете мне такое дело?

— Не вижу причин для обратного.

Мистер Фу открыл было рот, но тут же закрыл его, словно возражений у него имелось так много, что они столпились в его горле и ни одному не удалось протолкаться наружу. Впрочем, сколько бы их ни было, я бы и слушать не стала.

— А что, если я не хочу возвращаться туда? — глубоко вздохнув, спросил он.

— Тогда я спрошу, в чем причина.

Мистер Фу развел руками.

— Здесь я в безопасности — по крайней мере, насколько это вообще возможно. Вы просите снова вернуться туда, где моя жизнь и свобода окажется под угрозой.

— Большая часть маршрута пролегает в пределах видватских территорий, контролируемых Ширландией, а у Йеланя плацдарма на востоке пока нет. К тому же… Есть ли у них причины ожидать вашего возвращения в Цер-нга?

Мистер Фу отрицательно покачал головой, и я ответила на это лучезарной улыбкой.

— Тогда там вы, пожалуй, даже в большей безопасности, чем здесь — по той простой причине, что там никому не придет в голову вас искать. Хотя, должна отметить, риск попасть под лавину или камнепад в Мритьяхаймах, определенно, выше.

— Лавин и камнепадов я опасаюсь не более, чем они того заслуживают.

Это утверждение обнадеживало. Куда хуже было бы, объяви он, что не боится ничего: в горах человек, не боящийся ничего, очень скоро превращается в темное пятно на дне пропасти.

Между тем мистер Фу сделал паузу, поразмыслил, затаив дух, и задал последний вопрос:

— Если я откажусь, это повредит делу гьям?

— Нет, — ответила я.

Генерал-майор пока даже не подозревал, что мы хотим взять с собой мистера Фу, поскольку мы решили, что его помощью следует заручиться прежде, чем согласием властей. Однако в этот момент я пожалела, что мы не поступили наоборот: раскрой я сейчас всю правду о том, как обстоят дела, сие непременно заставило бы мистера Фу отказаться.

— Однако мое участие может помочь нашему народу.

— Да. Оно привлечет на вашу сторону тех, кто сочтет его знаком готовности к сотрудничеству. Но есть и другие, готовые заподозрить измену в каждом вашем чихе. Не могу поручиться, чья возьмет. Однако, если для вас это что-нибудь значит, я была бы рада видеть вас с нами. И не только потому, — поспешно добавила я, — что ваш опыт может оказаться полезен.

— Тогда почему? — с интересом спросил он.

В последний раз я звала в подобную экспедицию мужчину из-за того, что любила его. В случае Фу Пим-лата ответ был совсем не столь предосудителен.

— Потому что это вы нашли первый экземпляр. И заслуживаете того, чтобы быть с нами, когда — и если — мы отыщем второй и оповестим об этом весь мир.

Это было сказано совершенно искренне, без всякого расчета. Слишком мало зная мистера Фу, я не могла судить, насколько тронут его мои слова.

Невзирая на сие неведение, ответ попал в яблочко.

— Тогда я согласен, — сказал мистер Фу.

* * *

В тот самый день, когда разрешение на поездку наконец-то было получено, в моем кабинете состоялся еще один решающий разговор — на сей раз с сыном.

— Если ты возражаешь, — сказала я, — я не поеду.

Джейк изумленно разинул рот.

— Отчего бы мне возражать?

— Хотя бы оттого, что Мритьяхаймы — по всей вероятности, самый опасный регион в мире. Я не могу обещать, что вернусь оттуда живой.

Точно так же я не могла обещать вернуться живой из Зеленого Ада… но в то время я слишком тосковала по первому мужу, не говоря уж о стараниях заявить о себе как об ученом и избежать не очень-то желанной ответственности. Мало этого: я была так молода и наивна, что просто не смогла оценить степени предстоящего риска. Теперь-то я все понимала и где-то в глубине души была бы рада остаться дома, удовольствовавшись тем, чего уже достигла.

Однако в общем и целом душа моя отказывалась почивать на лаврах наотрез, и Джейк это понимал.

— Хотел бы, чтоб ты осталась, — давно бы так и сказал, — отвечал он. — Нет, мам, я знаю: тебя не переделать. Если останешься дома — будешь мучиться всю оставшуюся жизнь, гадать, что могло бы случиться и что ты могла бы узнать. Кроме этого, тебе ведь нужно сунуть что-то новенькое под нос этим…

Фразы, коей он описал джентльменов из Коллоквиума Натурфилософов, я приводить здесь не стану.

В глазах отчаянно защипало.

— Только не вздумай погибнуть, — добавил Джейк. — Или попасть под арест где-нибудь за границей. Арестов на родине вполне достаточно.

В глазах защипало сильнее прежнего.

— Такое случилось всего один раз, — сказала я.

Быть может, тон наш со стороны и мог бы показаться небрежным, однако оба мы знали, сколь глубоки скрывающиеся за ним чувства. Слегка шмыгнув носом, я обняла сына и спустя недолгое время покинула Ширландию. Впереди ждали высоты Мритьяхайм.