— Мисс Хоторн, — поприветствовал меня король. Уголок его губ чуть дернулся, но я не смогла бы определить, подавил ли он улыбку или гримасу отвращения. Его голос волнами обступал меня, окутывая черным шелком, отчего по спине побежали мурашки.

Я не знала, что мне полагается делать. В мыслях царил хаос, но надо было что-то сказать. Еще секунда тяжелого молчания меня убьет.

— Как прошел ужин? — с дрожью в голосе осведомилась я.

Чуть склонив голову набок, он подошел ближе.

— Судя по всему, вы общались с моей сестрой, — заявил он.

Я нервно сглотнула.

— Мне не следовало этого делать?

— Сомневаюсь, что у вас был выбор. Лира весьма настойчива.

— Но вы не желали, чтобы мы встречались.

И почему я заговорила об этом? Какая грубость с моей стороны! Наверное, сейчас я бы согласилась со всем, что хоть как-то оттягивало неизбежное.

— Я не хотел, чтобы вас потянуло домой после первых же дней.

Одно из двух: либо он умело скрывал свои мотивы, либо совершенно не разбирался в человеческой природе. Не мог же он верить, что мне — да кому угодно — полное одиночество и скука понравятся больше, чем компания его сестры.

— Я не знала, имею ли право на это, — пролепетала я, но в ответ Его Величество только усмехнулся.

Я тут же прикусила язык, но улыбка, мелькнувшая на лице Бенедикта, дала мне надежду, что необдуманное замечание не прозвучало неуместно трагически.

— Вы хорошо обустроились? — поинтересовался он, проигнорировав мой бестактный ответ.

Если заключение можно назвать жизнью — едва не выпалила я. Во имя святых, Флоренс! Возьми себя в руки!

— Да, — соврала я.

На долю секунды монарх помрачнел, взвешивая ответ.

— Наверное, вы хотите присесть? — спросил он мягко, но при этом выдав нетерпение.

— А я должна? — не сдержалась я.

— В таком случае я бы не спрашивал.

И все же это прозвучало как приказ, повисший между нами. Меня бросило в жар.

— И все же предпочту стоять, — решила я. Так я буду чувствовать себя безопаснее. Глупость — будто есть малейший шанс спастись. Нет, от короля мне не убежать.

— Как пожелаете.

Он двинулся ко мне, медленно и осторожно, как хищник, готовый наброситься на жертву. И мне действительно захотелось спрятаться.

Опустив руки, я сжала кулаки и сосредоточилась на том, чтобы устоять на месте, не сделать ни шагу назад, но дрожь, охватившую меня, я не смогла побороть.

Король замер в метре от меня, нахмурившись. Выражение его лица изменилось: уверенное спокойствие уступило место чему-то злому и яростному.

Затаив дыхание, я ждала его следующего шага. Но, еще немного понаблюдав за мной, он покачал головой.

— Что-то не так? — осведомилась я, чуть дыша. Он решил поиграть со мной? Помучить? Сделай же это, черт возьми! Я не в силах больше терпеть…

Нет, наслаждения в его глазах я не видела — лишь злобу.

— И это вы, люди, зовете добровольной жертвой? — прорычал он.

Я, мучимая страхом, теперь совершенно растерялась.

— О чем вы? — с трудом удалось вымолвить мне.

— Я искал кровавую невесту, которая пришла сюда по собственному желанию. А не ту, которую заставили.

Насмерть перепуганное сердце отчаянно колотилось, едва не разрывая грудную клетку. Проклятье, почему все и всегда идет не так, как хотелось бы?

— Меня никто не заставлял! — заявила я, пытаясь придать голосу уверенности. К несчастью, безуспешно.

— Флоренс.

Флоренс. Два слога долгим эхом раздались в сознании, и я вздрогнула. Он произнес мое имя с упреком и горечью. Обращение по имени еще больше сбило меня с толку. Почему король не может просто свершить то, за чем явился? Почему все усложнять?

— Неужели ты думаешь, я не замечу, как сильно ты боишься меня?

Я не знала, риторический это был вопрос или нет. Поэтому промолчала. Но, судя по всему, это оказалось неверным решением — король еще больше разозлился.

— Ты давала клятву, черт тебя побери! — рявкнул он.

Мне удалось сделать глубокий вдох, и я упрямо вскинула голову.

— Я помню о клятве. Страх не помешает мне исполнить ее.

— Вот как? — безрадостно расхохотался монарх. Он сделал еще шаг навстречу мне, и мы оказались напротив друг друга, на расстоянии вытянутой руки.

Я этого не ожидала. Я отступила назад и распрямилась, готовая защищаться. И лишь в последний миг, опомнившись, опустила руки. Но выражение на лице короля подсказало мне, что я опоздала.

О чем он подумал? Объяснил мою реакцию страхом или догадался, что я обучена рукопашному бою? Если так, наш план, очевидно, провалился. И я погибну следом.

Бенедикт внимательно наблюдал за мной, видимо, пытаясь понять причину моей реакции.

Надеясь отвлечь его внимание, я решилась на ход конем — провокацию. Это было единственное, что пришло мне в голову.

— Вопрос о моем положении или о вашем? — огрызнулась я. Узнай о моем поведении мама, ее разочарованный стон было бы слышно с другого конца Лондона. Но мне все равно. — Мне кажется, это вам путь преграждает страх.

Король поморщился в негодовании.

— Простите, но я воздерживаюсь от нападения на беззащитных девиц, явившихся сюда лишь за тем, чтобы их родители смогли рассчитаться с карточными долгами!

— Мои родные далеки от подобного, будьте спокойны.

Это заявление прозвучало чуть более резко, чем я рассчитывала, но эффект был достигнут: на губах короля заиграла довольная улыбка.

— Тогда почему вы здесь, мисс Хоторн?

Он вновь обращался ко мне официально — это, скорее, хороший знак. Я ощутила почву под ногами.

— Чтобы помочь людям, — объяснила я.

— Понимаю. И вы, как добрая самаритянка, явились в замок, будучи уверены, что я непременно причиню вам вред.

— Благодарю за пояснение, — прорычала я. — Долго вы еще собираетесь тянуть?

О Всевышний! Обмен любезностями вышел из-под контроля. Зачем родители годами воспитывали во мне уравновешенность, если мой буйный характер проявлялся при любом случае? Случалось ли, чтобы кровавую невесту запирали в Тауэр за оскорбление монаршей особы? Я рисковала стать первой.

Но Его Величество, похоже, мой ответ только позабавил: его улыбка растянулась еще шире, как бы он ни пытался ее скрыть. Наконец король встряхнул головой, пытаясь совладать с эмоциями.

— Кто же я, по вашему мнению? — поинтересовался он.

Я растерянно нахмурилась, понятия не имея, что он хочет услышать. Но Бенедикт в нетерпении сдвинул брови.

— Вампир? — попыталась угадать я.

Он поймал мой взгляд.

— А для вас вампир — то же самое, что чудовище?

Я вздрогнула. Зачем лгать? Он все равно меня раскусит. Одни только глаза, наверное, полностью выдавали меня.

— Не тревожьтесь, — не стал дожидаться ответа он. — Я слышал это так часто, что не испытываю обиды.

— В таком случае зачем спрашивать? — заметила я.

— Вы, очевидно, не до конца осознаете свою ситуацию. Готовы ли вы взвалить на себя это бремя? Клятва не имеет силы, пока я не выпью вашей крови. У вас есть последний шанс отказаться и покинуть замок.

На мгновение меня объяло искушение бросить все и вернуться домой. Я хотела попасть к родным! Сесть с ними за рождественский стол, а потом устроиться на диване с чашкой горячего шоколада, слушая треск дров в камине. Хотела прижаться к груди брата, слушая его очередной спор о политике с родителями. Хотела уснуть в своей постели. Я так жаждала уехать из замка, что от этого стало больно.

Но я не посмею этого сделать. Сдамся сейчас — как посмотрю в глаза родителям? Моя семья больше не получит шанса отомстить за то, что произошло с бабушкой. Мы никогда не обретем свободу, так и продолжим влачить жалкое существование под гнетом чудовищ. Валь будет работать, ставя под угрозу свою жизнь. Вампиры не прекратят скармливать нам ложь, а мы, люди, навеки останемся на том же месте — на задворках общества, пьющего нашу кровь.

— Я уверена в своем решении, — заявила я, и теперь мой голос не дрогнул.

Король сделал глубокий вдох, будто с трудом принимая мой выбор.

— Вот и хорошо, — сурово сказал он и кивком указал куда-то мне за спину. — Встаньте к стене.

— Что? — вырвалось у меня.

— Садиться вы не желаете, а возле стены вас будет легче поймать, если рухнете в обморок!

— Я не падаю в обмороки! — возмутилась я.

— Все так говорят, — проворчал он, подходя ближе.

Нехотя я позволяю королю подтолкнуть себя к стене. Я думала, Бенедикт прижмет меня к холодному камню, но он держался на расстоянии, лишь поддерживая меня за талию.

И все же этой близости оказалось достаточно, чтобы моя кровь вскипела. И когда он медленно наклонялся ко мне, сердце пропустило удар.

Король осторожно пригладил мои волосы, перебросив их на плечо. Ко мне он не прикасался, но его горячее дыхание лизнуло мне шею, отчего я вздрогнула. Меня настиг аромат леса — я не сомневалась, что он останется в моей памяти навсегда.

— Будет больно? — сдавленно спросила я, не желая знать ответа.

— Совсем чуть-чуть, — голос Бенедикта, едва слышный шепот, раздался так близко, что у меня подкосились ноги.

— Хорошо, — простонала я.

И вновь ощутила жаркое дыхание на коже. Затем почувствовала мягкие теплые губы, жесткую щетину и, наконец, — острые клыки.