Сяо Фэнь. Если бы мне было пятнадцать, я бы отрезала ему язык, как меня учил Цзе Цзин, но мне нужно было, чтобы Цзянь Фэн мог говорить. За меня.

— Я лишь решила помочь вам.

— Ты думаешь, Учению Лотоса нужна твоя помощь?

— Нужна.

— И чего ты хочешь?

— Я отдам вам наместника, а вы примете меня в ряды Учения Белого Лотоса.

— И все?

— Все.

Смех.

— Тогда по рукам!

Ложь.

— Выпьешь со мной?

Цзянь Фэн протянул мне кувшин с беззаботной улыбкой. Я бы скорее поверила, что там яд, чем то, что он так легко пошел со мной на сделку. Но я взяла кувшин и сделала глоток. Цзянь Фэн ничего не знал о ядах, он дрался только на мечах.

Теплое дыхание вина согрело воздух. Цзянь Фэн рассмеялся, а я вздрогнула. Холодный ветер зазмеился по полу. Кто-то вошел в павильон.

— Советник Ду! — Цзянь Фэн приветственно помахал кувшином и поднялся. — Сяо Фэнь, мой подарок!

Он поставил рядом со мной один кувшин, другой прижал к себе и вышел.

Пять шагов. Слишком громко для мечника, слишком тихо для смертного. Советник Ду опустился у стола и расправил одежду.

Ду Хувэй. Все знали его как советника Ду. Он редко покидал Учение и почти не никогда не появлялся с мечом. Его узнавали по подрагивающей левой руке и тихому, почти кроткому голосу. Я слышала, что, когда он только стал главным советником в Учении, в нем видели лишь слабого племянника почившего Главы. Его неизменно почтительный тон и чуть склоненная голова одурачили многих, и те поплатились за это, когда Бай Син начал укреплять свою власть. Дух Ду Хувэя был несгибаем так же, как и его преданность Главе.

Тихие серые глаза наконец посмотрели на меня. Всего на несколько секунд.

— Как тебя зовут?

Тихо, ровно. Его правая рука потянулась к фарфоровому чайнику, стоящему на столе. Уже остыл.

— Гао Фэнь.

— У тебя есть причина скрывать лицо, госпожа Гао?

Другой бы просто приказал мне снять вуаль. Но не советник Ду.

— Мне нечего скрывать от господина советника.

Я открыла лицо. Восемь лет стерли следы прошлого. Снега Драконьих Гор стерли черты беззаботной маленькой госпожи. Я и сама бы не узнала себя.

— Ты была в Союзе Лунного Серпа?

— Да, господин.

— Почему ты не вошла в Учение вместе с Цзе Цзином?

— Год назад наши пути разошлись, и я не могла последовать за ним.

— Тогда что тебя привело сегодня к нам?

— Я хочу вступить в Учение Лотоса.

— Для этого ты решила избавиться от наместника Цзюэ?

Его глаза смотрели все так же, только теперь я понимала: он знает все.

— Я слышала, что у Учения были давние разногласия с наместником Шаньлу.

— И поэтому решила вмешаться в наши планы? Сначала ты посылаешь нам весть о тайных хранилищах господина Цзюэ, а потом распускаешь слухи по городу. Кажется, госпожа Гао просто решила убрать его нашими руками.

Тот же тон, теплый, почти дружелюбный, будто он был старым знакомым, которому и правда было любопытно узнать о моих планах.

— Разве вы не собирались убрать его?

— Сегодня я хотел бы послушать о том, что собиралась сделать ты. Зачем тебе это, госпожа Гао?

— Месть.

— За кого ты мстишь?

— За свою наставницу.

— Зачем ты хочешь вступить в Учение Лотоса?

— Чтобы отомстить.

— Наместнику Цзюэ?

— Не только.

— И зачем Учению принимать тебя?

— Я буду верно служить вам.

— Ты могла обратиться к Цзе Цзину, чтобы он попросил за тебя.

— Цзе Цзин в Южной провинции.

— Поэтому ты решила показать нам все, на что способна?

— Раз на встречу со мной приехал сам советник Ду, это было не напрасно.

— Кто твои родители?

— Мой отец был кузнецом. Когда мне исполнилось тринадцать, половину моей деревни унесла черная болезнь. Я осталась сиротой и встретила Цзе Цзина, он принял меня в Союз Лунного Серпа.

— Где располагалась твоя деревня?

— Близ Хаовеня.

— Как звали твоего отца?

— Гао Лу.

— Сколько было у тебя братьев и сестер?

— Трое. Все погибли.

— Почему ты покинула отряд Цзе Цзина?

— Я больше не могла оставаться в горах. Я направилась к своей наставнице.

— Как ее имя?

— Юэ Гуан.

— Первый Цветок Хэши?

— Да.

Больше он не спросил. Они уже знали о ее смерти.

Несколько минут советник Ду пристально смотрел на меня. На секунду мне даже подумалось, что я бы узнала его в толпе. Вэй-гэ. Те же глаза, та же спокойная манера, лишь между бровей пролегла глубокая нить, и его взгляд уже не был взглядом юноши, только постигающего земной путь, его взгляд отяжелел.

— Где наместник Цзюэ?

Он больше не смотрел на меня. Решение уже было принято.

— Здесь.

— Чего ты ждешь от Учения?

— Того, что и все. Справедливости.

— И что для тебя справедливость?

— Наказание по закону.

— И какое наказание должен получить наместник Цзюэ?

— Он должен предстать перед судом за свои преступления.

— Передай наместника Стражу Цзяню, и завтра с рассветом мы отправимся в Учение.

— Благодарю, советник.

Я отдала поклон и, забрав знак Серпа, поднялась.

В павильон вошел слуга. Он принес свежий чай и какие-то бумаги. Я вновь поклонилась, но, казалось, советник Ду уже забыл о моем присутствии.

3

— Что это?

Девочка задрожала от страха. Наместник Цзюэ лежал безжизненной грудой под ворохом тканей в комнатке сяо Хуа.

— Госпожа Жоу, я ничего не знала! — Она кинулась в ноги хозяйке и зарыдала.

Она делала все, как я сказала. Дрожала, плакала. Уверяла, что ни разу в жизни не видела чужую девушку, спрятавшую самого господина Цзюэ в весеннем доме.

— Госпожа Жоу, я правда… правда… ничего…

Цзянь Фэн поморщился от слез сяо Хуа и жестом приказал госпоже Жоу увести девочку.

— Хорошо ты его.

Он рассмеялся и, наклонившись над наместником Цзюэ, брезгливо поморщился.

— Отвезем его Главе, пусть сам разбирается. Ну что, попытал тебя Ду Хувэй?

Цзянь Фэн широко улыбнулся.

— Как видишь, ни следа от пыток.

— Надо было тебя предупредить… — Цзянь Фэн почесал затылок, притворяясь, что его мучит совесть, — если хоть одно твое слово окажется ложью, отправишься не на Гору Лотоса, а прямиком духом по ветру.

— У меня нет причин лгать Учению.

— Ну тогда от сердца отлегло. Было бы жаль терять красивую сестру по Учению в первую же ночь.

Он и правда несколько минут разглядывал мое лицо. Теперь, когда между нами не было вуали, он казался куда дружелюбнее.

— Сяо Фэнь или я должен звать тебя красавица Фэнь?

— Как пожелает Страж Цзянь.

— Фе-е-е… — он скривился. — За скромность полагаются вечные муки.

Но пока к мукам и покаянию готовилась хозяйка Золотого листа. Она вернулась с бледным лицом и бросила на меня недобрый взгляд.

— Господин Цзянь, — она смиренно обратилась к Стражу Учения, опуская глаза, — я виновата, не уследила.

Цзянь Фэн лишь кивнул. Но я не собиралась отпускать эту госпожу так легко.

— Страж Цзянь, — я повернулась к Цзянь Фэну и улыбнулась, — мы должны взять сяо Хуа с собой.

— Кого?

Взгляд госпожи Жоу метнул в меня тонкие иглы.

— Эту девочку, которая плакала.

— Зачем?

— Сяо Хуа принадлежит Золотому листу, вы не можете забрать ее, — отрезала госпожа Жоу. Если бы у ее взгляда были когти, я бы уже умерла от удушья.

— Она пригодится Учению. — Я улыбнулась, и лицо когда-то знаменитой красавицы начало краснеть под слоем пудры. Она злилась.

— Кто вы такая, чтобы вмешиваться?

— Меня зовут Гао Фэнь, не думаю, что мы встречались раньше.

— Лучше нам не встречаться вновь.

— Надеюсь, судьба будет к нам благосклонна, — в ответ пропела я и, повернувшись к Цзянь Фэну, повторила: — Сяо Хуа нужна нам.

— Нужна так нужна.

Сяо Хуа была нужна мне. Госпожа Жоу ничего не знала об этой девочке, поэтому не стала бороться со мной. Когда в комнату вернулась моя маленькая заплаканная сообщница, хозяйка лишь отрезала:

— Собирайся, господин Цзянь забирает тебя в Учение, — и вышла, оставляя за собой шлейф пряных духов.

— Вы забираете меня, правда? — Сяо Хуа несколько секунд стояла в двери, не отрывая от меня взгляда, а потом бросилась обнимать.

Она так удивлялась, будто это не было нашим уговором. Так смотрела на меня, словно я собиралась подарить ей лучшую жизнь. Я не увозила ее в безопасное место, я даже не знала, что ждет ее там. Она была лишь маленькой пешкой, которой воспользовались бы все, кто мог, если бы знали о ней чуть больше. Но пока знала лишь я, поэтому и забирала ее с собой. Я не была спасительницей, не была лучше хозяйки Золотого листа, все, что у меня было для нее, — слова:

— Ты не должна бояться. Страх — это поражение.

— Спасибо, спасибо, спасибо!

Она не слышала. У меня ничего не было для нее.

4

Ту короткую ночь я провела в комнате сяо Хуа. Она собрала свои вещи за десять минут и потом еще час сидела на пороге, глядя в небо.

— Оно такое же было.

— Какое?

— Звездное. Видите, госпожа?

— Какая я тебе госпожа?

Я села рядом с ней и тоже посмотрела на темное полотно, разлитое над крышами.

— Тогда как мне называть вас?

— Зови Фэнь-цзе [ 姐姐 (цзецзе) — «старшая сестра».].

— Сестра… — медленно протянула сяо Хуа. — У меня никогда не было сестры. У отца была только я. Когда… когда меня забрали, ночь была такой же. — Ее голос притих.