Глава III

Всходы на западной меже

Первые дни пути оказались самыми несносными. Потом на телах близнецов нарос слой грязи, которая не отмылась бы и в реке. Да и желания нырять в ледяные водоемы никто из них не имел. В самом начале пути Ода заболела. Озанна перепугался, что зараза серьезная, но на поверку та оказалась простудой. Принцесса постоянно сокрушалась о том, как ей холодно. Больше всего мерзли ноги, а утеплить их никак не получалось. В конце концов Ода пожаловалась на саднящую боль в горле и груди, и близнецам пришлось чаще останавливаться в придорожных заведениях на ночлег, чтобы согреться, отоспаться в тепле и заварить травы, собранные лекарем в дорогу. Денег для них брат Джонат нашел мало, а продавать драгоценности Оды виделось опасным. Откуда у парочки молодых путешественников взялись бы такие ценности? Вопрос очевидный, а доверять первым встречным после случая на воротах стало бы непозволительной безалаберностью. Только спустя две недели дороги и пять дней жара, которым промучилась Ода, Озанна пришел к домику на окраине, где они поселились вместе с мулом и телегой.

— Бедная кляча, — разжалобилась Ода при взгляде на ушастого зверя с грустными глазами, в уголках которых скопилось много слизи. — Она выглядит хуже меня.

— Перестань обижать скотину, — возмутился Озанна, потрепав животное по холке. — Не слушай эту вредную женщину! Ты почти рыцарский жеребец!

— А я почти принцесса, — отшутилась Ода и зашлась кашлем.

Озанна приложил тыльную сторону ладони к ее теплому лбу:

— Как ты?

— Иду на поправку.

— Незаметно.

— Возможно, но мне лучше. Завтра надо выходить. Тем более теперь идти будет легче и можно закупить с собой еды и дров.

— Мне за тебя страшно, — мягко настаивал Озанна.

— А мне за нас обоих нужно в Горм, — твердо заявила его сестра.

Принц недовольно покачал головой и отошел к мулу, который безучастно жевал жухлое сено из торбы.

— Во сколько он нам обошелся? — спросила Ода, кивнув на «рыцарского жеребца».

— Не переживай, я не тратил монеты. Я обменял наши пояса с бляхами на дрова, плащи, телегу, новые тканые пояса и, собственно, Принца.

Ода скептично оглядела их обоих, которых можно было так назвать, и уточнила:

— Этого осла зовут Принцем?

— Он — мул! — защитил его Озанна.

— А, ясно.

— И мне еще дали сдачу.

Ода какое‑то время трунила над обоими принцами, а Озанна радовался ее заметному выздоровлению. Засомневавшись, Ода все же уточнила, не выдадут ли их богато украшенные пояса. Озанна успокоил ее: из всех стоящих вещей эти оказались самыми неприметными и заурядными. Да и незнакомец, который сторговался с Озанной, представился неместным и шел торговать на север. Соответствующий говор убедил в правдивости его слов, хотя Озанна и не сомневался, что мужик его обсчитал. Принцев совсем не учили торговаться по таким мелочам. Но даже несмотря на щедрость Озанны, он не мог увериться, что незнакомый делец не сдаст их за бо`льшую выгоду, потому согласился, что нужно скорее покинуть место, в котором они слишком задержались.

После того как они оставили южные земли позади, дорога давалась морально легче, пусть под ногами квасились последствия дождей и глинистая почва, в которой то и дело увязала телега.

— Невозможно! — сокрушалась Ода. — Так недолго и надорваться. У меня чувство, что половину пути эту злосчастную телегу тащишь ты. Озанна!

Он в очередной раз выталкивал грузные колеса из грязи.

— Легче забрать вещи и Принца, а телегу бросить здесь. Понадобится — купим новую. Озанна, осторожно!

Колесо сорвалось, и ось едва не придавила принца, но он отпрыгнул и рухнул в лужу неподалеку.

— Сплошное месиво, — с отвращением сказал он, вставая.

— Вам помочь?

Близнецы обернулись на голос. Незнакомец стоял на обочине, согнувшись в три погибели.

— Спасибо, друг, — осторожно ответил Озанна, но выставил руку перед Одой, чтобы в случае необходимости мгновенно закрыть сестру собой. — Ты сам выглядишь так, будто нуждаешься в помощи. Я справлюсь.

Человек не уходил. Он все так же рассматривал путешественников. Сам он выглядел усталым и потрепанным, как и его балахон — еще более простецкий, чем тот, в который оделся Озанна, чтобы сойти за брата-защитника. Принца изрядно беспокоила назойливость прохожего, поэтому он поторопил:

— Правду тебе говорю, дело для меня заурядное. Ты иди…

— Ваши Высочества, — внезапно обратился человек и неуклюже опустился на колени.

От неожиданности Озанна выхватил меч, а Ода шарахнулась назад к телеге и схватила полено, озираясь. Убедившись, что вместе с настырным встречным не пришла засада из гвардейцев или кого похуже, Ода постаралась выкрутиться:

— Не понимаю, почему вы…

— Не трудись, милая, — остановил ее Озанна. — Я его заприметил еще в «Толстой гусыне», он за нами идет четыре дня. Значит, не показалось.

Озанна подошел к нему с обнаженным мечом, но человек не дрогнул. Принц повелел:

— Покажи лицо и представься.

Тот повиновался: откинул капюшон с макушки и поднял голову.

— Мы не знакомы, — вынес вердикт Озанна.

Перед ним на коленях стоял юноша — его ровесник или немного старше. Лицо его, приметное и выразительное, отличалось бледностью и глубоко посаженными крупными глазами, вокруг которых бурой дымкой разливались синяки, точно в тон веснушкам на его носу. Волосы блеклые, русые, едва доставали до мочки уха. И больше прочего в глаза бросалась его самая явная особенность — горб.

— Меня зовут Бланш, Ваше Высочество, — сказал он и склонился.

— Не надо ко мне так сейчас обращаться, — прошипел Озанна, озабоченный тем, что их могут услышать внезапные прохожие.

— Как прикажете, — смиренно согласился Бланш.

— Кто ты? Как нас выследил и, главное, зачем? — напирал принц.

— История долгая, и прошу у вас позволения рассказать ее в ином месте. Нас ненароком заметят. — Он от волнения то запинался, то тараторил.

Сцена вправду выглядела подозрительно, и реакция прохожих на дороге зависела бы от того, кем бы они оказались. Чего доброго, вооруженные люди спросят, почто брат-защитник со спутницей прицепился к одинокому горбуну.

— Но вы можете мне доверять.

— Боюсь, Бланш, в нашем положении одними заверениями не насытишься, — заметил Озанна. — Почему ты искал именно нас и кто подсказал тебе, где искать?

Бланш осторожно поднял руки, развязал шнурок на балахоне и скинул его с плеч. Под ним оказались одежды комедианта: разноцветные шоссы и пулены с бубенчиками да лоскутный дублет, сшитый из синих, серых и оранжевых ромбов. Бланш потянулся к суме на поясе и достал оттуда перчатку, украшенную гербовым узором.

— Мамина! — вскрикнула Ода и выхватила ее, как воришка кошель у раззявы.

— Ода, — усмирил ее Озанна, хотя и сам жадно разглядывал вещицу. — Откуда у тебя эта перчатка?

— От Ее Величества вдовствующей королевы.

— Говорю же, ее! — радовалась Ода.

— Это меня ни в чем не уверяет, — строго призвал ее к рассудительности брат. — Наша мать в плену во дворце. Забрать у нее перчатку тайком или силой не составит труда.

— Я безоружен, можете досмотреть, — взывал к нему Бланш. — Я сам сбежал из дворца и отыскал вас только благодаря советам королевы! Мне столько нужно вам рассказать, прошу!

Вдалеке послышались звуки ругани, хлюпанье нескольких пар ног и копыт. «Кажется, чья‑то колымага увязла в предыдущей луже», — подумал Озанна.

— Мой принц, вы вольны меня связать, чтобы быть спокойным. — В подтверждение своих слов Бланш протянул к нему сложенные вместе руки.

Звуки приближались, троица озиралась в их сторону. Озанне пришлось решать быстро.

— Пес с тобой! Не буду я тебя связывать, но так и знай, если что‑то пойдет не так, тебя я убью первым.

Бланш безропотно кивнул и спросил:

— Как мне вас называть?

Из низины поднялась компания — несколько мужчин с еще более старой, но груженной доверху телегой. Рыхлая земля замедляла их шаг.

— Поль, — быстро бросил ему Озанна. — А она — Жанна.

Когда Бланш поднялся с колен, близнецы заметили, как странно природа распорядилась, распределяя его достоинства и недостатки. Хотя парень оказался горбат, всей прочей фигурой вышел складно: стройные ноги, крепкие и жилистые руки, плоская грудь и длинная шея. Ода разглядывала его с интересом не из-за горба, Бланш притягивал взоры неповторимой, уникальной привлекательностью, которую ничто в его облике не портило. С дотошностью перечисляя его изъяны, невозможно было заключить что‑то иное, кроме того, что Бланш — красив.

Опасения потревожили их понапрасну: компания прошла мимо, мельком одарив взглядами разношерстную троицу ребят. Сам же Бланш в действительности оказался безобиден и учтив. И только когда они пришли к месту, где условились переночевать, Озанна одолел Бланша расспросами.

— Мой принц…

— Если ты сейчас обращался не к мулу, то тебе стоит запомнить на время нашего путешествия, сколько бы ты нас ни сопровождал: меня называй по имени, а на людях — так братом Полем, и никак иначе.

— Я вас понял, брат Поль, — улыбнулся Бланш. — Вы позвольте мне рассказать все сначала, а если у вас найдутся ко мне вопросы, вы тут же их задавайте.