— От как знала, что гости будут. Шла и смотрю тортик такой хорошенький, аж сразу захотелось. А думаю, зачем он мне, дочка сегодня не обещалась зайти, а теперь будет с кем разделить лишний набор калорий! — Рассмеялась она. — Вам кофе или чаю?

— Чай, пожалуйста! — Чуть ли не хором ответили Стас и Глаша.

— А почему вы так про соседей ваших решили?

— А потому что нормальные люди спят по ночам! А мужик этот постоянно куда-то бегал. Как вечер, он хрясь и бежит куда-то! Квартира-то подо мной, я всё слышу. Ешьте, ешьте! — Она подкладывала сыр и колбасу в тарелки гостей. — Дочка у них тоже стукнутая какая-то. Как не идёт мимо, всё в телефон таращится или болтает с кем-то. Причём хитро так! Сначала по-деловому, а как кого завидит, сразу ересь какую-то несёт. Ну и дома бардак!

— А откуда вы так хорошо всё про них знаете? — Спросил Стас.

— Как это? Я же квартиру им и сдавала! — Развела руками Зинаида.

— А они уже съехали? — Визгликов застыл, глядя на женщину.

— Да вчера ещё, как угорелые! Прибежал мужик-то этот, ключи отдал. Я квартиру сходила, глянула, батюшки святы, — она всплеснула руками, — у свахи моей в свинарнике чище. Я поэтому залог не отдала! Ну вот, как-то так! Но ещё не убирала, думаю, дай в магазин схожу, потом уже начну.

Визгликов на секунду задумался.

— А можете показать квартиру?

— Отчего же не могу! Пошли. — Женщина встала, собрала чашки и вручила их Глаше. — Девочка ты сполосни их, а мы пока с гражданином следователем вниз пойдём.

Глафира послушно пошла на кухню, вымыла чашки и поставила их на сушилку. Когда она выходи́ла, то заметила, что на тумбочке лежит адрес абонентского ящика, написанный размашистым почерком. Девушка быстро сфотографировала его и побежала догонять.

Визгликов молча ходил по квартире, осматривал вещи, пытался найти подтверждение словам квартирной хозяйки о нечистоплотности постояльцев. Но квартира была довольно тщательно прибрана и искать здесь было нечего. Глафира тоже походила по комнатам, потом повернулась к женщине и спросила:

— А вы почту на абонентский ящик получаете?

— Нет, зачем. Это постоялец получает, он просил, если что придёт туда слать. Даже десять тыщ за это оставил! — Быстро ответила дама, а потом покосилась на девушку. — А ты откуда знаешь?

— Нечаянно увидела на тумбочке номер, вот и спросила.

— Значит так, Зинаида Петровна, просьба у меня к вам огромная, — подключился Визгликов, — если что-то придёт к ним, то сначала звоните мне, мы смотрим что это за послание, а потом уже отсылаете адресату. Добро?!

— А они бандиты всё-таки? — Прищурилась женщина.

— Не знаю, — картинно вздохнул Визгликов, — но с вашей помощью надеюсь разгадать!

Выбравшись из лабиринтов хрущёвок, Стас с Глашей спустились в метро и поехали на рабочее место, которое, как подозревал Визгликов, из вре́менного вполне могло стать постоянным.

Переменчивая весенняя погода, ещё недавно снова заплакавшая дождём, вдруг сменила настроение на солнечное, и когда они покинули прохладу подземелья, то сразу же согрелись в лучах майского тепла. Радостные питерские люди старались брать максимум от недолгого весенне-летнего периода. И навстречу стали попадаться девушки демонстрирующие изыски своих фигур в коротких и откровенных платьях, чему очень радовался Визгликов, даже особо не старавшийся прятать свой восторг.

— Слушайте, ну хватит уже! — Наконец, зашипела на него Глаша. — Мне уже стыдно идти рядом с вами!

— Можешь перейти на другую сторону! — Парировал Стас, продолжая усиленно скалиться всем проходящим мимо представительницам женского пола.

— Вы понимаете, что это просто неприлично и девушкам может быть неприятно!

— Да ладно! — Повернулся к ней Стас. — Вот ты же не надела на работу кофточку на четыре размера меньше или юбку, что попу еле прикрывает. Нет! А вот некоторые так и делают, из чего я делаю логическое умозаключение, что их греет внимание! И как я могу не отреагировать на такую прям кричащую просьбу! Так что Польская либо вали на другую сторону и не мешай мне созерцать прекрасное, либо заткнись.

Глаша вспыхнула, но в ответ решила промолчать и просто отстала на несколько шагов. Когда они добрались до стен управления, то она подошла к нему.

— Я не позволю так с собой разговаривать! — Твёрдо заявила она.

— Деточка, тогда никогда не указывай взрослым дядям, как себя вести! — Заметил Визгликов и вошёл в здание.

Когда он открыл кабинет, то их взору предстал человек, сидящий к ним спиной и что-то усердно изучающий. Визгликов обошёл его и встал перед ним.

— Что ты делаешь здесь, сын своего отца? — Удивлённо спросил он.

— Работаю. — Мрачно ответил человек, не отрываясь от бумаг.

— Ну-ка по форме доложись! Молодёжь зелёная! — Рявкнул Визгликов.

— Виноват! — Мужчина поднялся и сказал. — Лопатин Михаил Андреевич. Откомандирован для прохождения службы.

— Хорош кривляться! — Визгликов устало присел за стол. — Ну, чего ты наработал?

— Пришёл запрос по Зарянскому!

— Ох ты! Это они когда так быстро работать научились? Изучи всё и мне всё доложишь! И обязательно выясни по его сокамернику! Что-то мне подсказывает моё восьмидесятое чувство!

Глафира покосилась на зазвонивший телефон и, увидев незнакомый номер, сняла трубку.

— Здравствуйте! Это Илья!

— Илья?! — Задумчиво протянула девушка, пытаясь понять, кто это может быть.

— Утро! Кофе! — Напомнил приветливый голос.

— А, Илья. — Тон Глаши сам собой поменялся, и голос полился звонким ручейком, — Простите, заработалась, не сразу узнала.

— Ой ли! — Всплеснул руками Визгликов. — Прям употела вся, пока работала! — Покачал он головой, передразнивая её.

Глаша метнула в него гневный взгляд и вышла из кабинета.

— А могу я вас сегодня от работы до дома, например, проводить? — Спросил молодой человек.

— Ой, а я не знаю, — Глафира осеклась на полуслове.

— Почему?

— Не знаю, во сколько я закончу работать. — Она пожала плечами.

— А давайте сделаем так! Я перед тем как сам закончу работать позвоню. И если вы уже будете готовы идти домой, то будет просто прекрасно!

— Договорились. — Довольная Глаша повесила трубку и, внутренне улыбаясь, пошла обратно.

— Вот, товарищи офицеры, скоро место Таньчика, которое заняла Польская, тоже освободится! — Проворчал Визгликов. — Это просто какое-то про́клятое место! Они прям сразу себе женихов заводят!

— Да вы вообще, что ли, с ума сошли? Кто позволили вам так со мной говорить и глумиться целый день. — Закричала Глаша. — Что вы издеваетесь? Недаром вы вон один как перст! Кто такой дурацкий характер вытерпит!

— Глафира Константиновна, немедленно в мой кабинет! — От двери резко прозвучал голос Василия Степановича.

Глафира выдохнула, развернулась и бросилась в коридор.

— Стас, а вот тебе обязательно издеваться над ней с утра до вечера? — Спросил Скоряков.

— Обязательно! — Резко ответил Визгликов, собрал дела, положил их в сейф и вышел вслед за Глашей. — Не надо! Я сам. — Сказал он Василию Степановичу, проходя мимо него.

Глафира дожидалась, пока вернётся Скоряков, но вместо него в кабинете зашёл Стас и, кивнув ей, кратко сказал:

— Поехали!

— Но!

— Он тебя отпустил!

Они молча дошли до ближайшего бара, Визгликов долго и придирчиво изучал меню и в результате заказал пиво и орешки.

— Значит так! Был у меня друг. В свои двадцать лет он по исключительной глупости завёл семью, родилась у них дочь. Прошло ещё примерно двадцать лет, эта дочь пошла работать вместе с папкой в следствие. — Визгликов кивнул официантке, которая принесла запотевшие бокалы с ячменным напитком. — И казалось ей, что она всё может и умеет, а работа эта сродни весёлому занятию. И хотя она очень серьёзно относилась к своим обязанностям, но была слишком наивна, слишком поверхностна. Но при этом бросалась в любую передрягу. И вот операция, да такая, которая могла повысить по работе, причём серьёзно. А папки рядом не было, и не мог никто предупредить дочку, что не может она сейчас принимать решения. — Визгликов отпил глоток пива. — Но она его приняла и пошла, добровольно конечно, в качестве наживки. Вечером собиралась с подругами в клуб, а поехала в морг. Причём не по работе, а по прямому назначению, как полагается под простынёй. — Визгликов взглянул на Глашу. — Ты, конечно, старше, но ты такая же наивная. Порхаешь здесь по кабинету и, наверное, думаешь, что мы здесь играем в игры и пострадать могут только те, кто уже пострадал. Но это Глаша Константиновна не так! Ты всегда под прицелом! Я был бы тебе признателен, если бы ты завтра положила на стол Лопатину-старшему рапорт об отставке, но я вижу твою упёртость и понимаю, что ты этого не сделаешь. И я прошу, не заставляй тебя всё время страховать, включи свою голову и не усложняй мне работу. — Визгликов залпом допил жидкость в бокале и хлопнул стаканом по столу. — Расплатись! — Кратко кивнул он и пошёл на выход.

Глаша посидела ещё несколько минут, непонимающе пожала плечами и тоже двинулась в сторону дома.

Во дворе дома она столкнулась с Никитой, который направлялся ко входу в парадную.