Андрей Круз, Мария Круз
Земля лишних. Трилогия
Исход
Москва. 14 июня 2005 года, 16:53
Звонок мобильного был отключен, и аппарат запульсировал в нагрудном кармане моего пиджака в приступе вибрации, как попавший в паутину шмель. Чертыхнувшись, я выловил его оттуда, посмотрел на засветившийся экранчик, где мигала надпись «Zimin». Ага, давно не виделись, прямо соскучиться успел. Я ткнул большим пальцем в кнопочку приема и поднес телефон к уху:
— Слушаю вас, Леонид Сергеевич.
Голос мой прозвучал не то чтобы очень вежливо — скорее напротив. Для вежливости поводов не было.
— Андрей Алексеевич, вы уже далеко отъехали? — донеслось из трубки.
— Нет, еще недалеко. А что? — слегка настороженно ответил я.
Продолжать процесс общения никак не хотелось. А ему, кажется, наоборот:
— Мы с вами сейчас могли бы снова встретиться?
Выматериться мне удалось совершенно беззвучно, и при этом я даже удержался, чтобы конкретно не послать собеседника по известному адресу. Выдержка!
— А мы недостаточно еще навстречались? — осторожно спросил я, переведя дух. — На мой взгляд, так на год вперед хватило общения.
Пообщались мы сегодня действительно здорово, причем совсем недавно. Только что, если уж быть точным. Общались не только с самим Зиминым, а с пришедшими с ним каким-то до невероятности молодым и мутным «важняком» из Центрального следственного управления, имени которого я так и не запомнил, и молодым мордатым юристом Федей, много хамившим и изображавшим из себя то ли генерального прокурора, то ли вора в законе. Разговор часто переходил на повышенные тона, Зимин тихо посмеивался и пытался навести порядок за столом, потому что юрист Федя, чувствуя себя в безопасности за двумя ментами, много кричал, угрожал, в конце концов сведя и без того непростой разговор к собственному бенефису. Стороны максимально откровенно обменялись мнениями друг о друге и разошлись в крайне озлобленном состоянии.
— Андрей Алексеевич, вы меня правильно поймите. — Тон Зимина был скорее извиняющимся. — Наш недавний разговор состоялся вообще и именно таким образом потому, что меня уполномочили организовать встречу представителей вашего кредитора и вас…
— А «важняк» кого представлял? — перебил я.
— «Важняк» был для важности, простите за каламбур, — усмехнулся Зимин. — Люди думают, что позвали «важняка», покричали как Федор — и деньги сами к ним пришли. Решили вопрос — что захотели, то поимели. Хотя таких, как Федор, все же к разговорам пускать нельзя. Молодой, глупый, понтов много. Я с вами немножко о другом хотел поговорить, менее… хм… портящем настроение. Найдете время для разговора наедине?
Ехал я домой, никаких больше планов не было. И что такое интересное может Зимин со мной обсуждать? С одной стороны, все его предложения послать хочется, но фактор любопытства… Однако я сделал вид, что задумался, и спросил в свою очередь:
— В часок уложимся?
— Думаю, что уложимся, — подтвердил он. — Собственно, у меня к вам предложение некое. Не понравится — то можем и в пять минут уложиться, понравится — сами решите, сколько посидим. Вы сейчас где территориально?
— На Маяковке, только что из тоннеля выехал в сторону Смоленской.
— Вы знаете пивную «Жигули» на Новом Арбате? Вы пиво пьете?
— Кто же не знает? — вздохнул я. — И кто пива не пьет?
Нелучший собутыльник, но все же… И до дома недалеко.
— Сможете через пятнадцать минут быть там, во втором зале? — спросил Зимин.
— Если у них места на парковке есть — то смогу, — прикинул я. — В крайнем случае, через двадцать.
— Я вас там ждать буду, слева от входа в зал, за одним из столиков. Увидите.
Я надавил на газ, выскочил в левый ряд и погнал в сторону Смоленской, на разворот. Потолкался на светофорах, пропетлял по арбатским переулкам. Места на «жигулевской» парковке были, прямо возле входа. Я сунул купюру в руку парнишке в черной форме, взял портфель с заднего сиденья и вошел в ресторан, мимо фотографии Леонида Ильича со товарищи, пьющими водку на охоте, и мимо гардероба.
Зимин, крепкий мужчина лет пятидесяти, с загорелым лицом и волосами, лишь немного тронутыми сединой, в белой рубашке и легких брюках, сидел за дальним столиком у стены в ближайшем от входа отсеке. Было еще рано, поэтому малолюдно. Я подошел к столику.
— Присаживайтесь, Андрей Алексеевич, — сделал он приглашающий жест. — Я пива попросил, и к пиву чего-нибудь сообразить. Будете?
Я поставил портфель на стул, сам сел на соседний, расстегнул пиджак, повесил его на спинку стула, затем ослабил галстук. Жарко на улице, лето в Москве — отдельная история.
— Отчего не быть? Буду обязательно.
— Вот и хорошо, — кивнул он.
Как раз подошел официант, поставил на стол запотевший кувшин с пивом, тарелки с закусками, положил два меню. Зимин быстро и ловко налил пиво в кружки, поднял свою в приветственном жесте, кивнул мне — и выпил ее на треть буквально в два глотка.
Я тоже отпил холодного пива, поставил кружку на стол, всем своим видом показывая, что готов слушать.
— Мне надо поговорить с вами, Андрей Алексеевич, — заявил Зимин. — Без Федоров и прочих.
— Ну вот мы сейчас без прочих Федоров вроде, — обвел я рукой окружающую действительность. — Давайте поговорим.
Зимин еще хлебнул из кружки, затем сказал:
— Значит, так… я для начала попробую обрисовать ситуацию так, как я ее вижу. Может, я чего в ней и не понимаю, могу ведь и ошибаться, но определенное мнение у меня сложилось. Положение у вас сейчас почти безвыходное.
— Полагаете? — с некоторой иронией спросил я.
Это он или очень наивный, или неискренний. Другое дело, что выходы несколько радикальные…
— Полагаю, — подтвердил он. — Выход есть всегда, разумеется, я поэтому и сказал «почти», но вот именно хорошего выхода из ситуации нет — мирного, полюбовного, вы уж моему опыту поверьте. Все же я в милиции двадцать четыре года проработал, и в адвокатах уже три года. Другое дело, что я почти уверен, что кредиторы ваши с вас и рубля не получат. Хотя дело ваше подгребут наверняка, а вас из него вытолкнут.
— Почему вы так думаете?
С последним утверждением я, пожалуй, был согласен, все к тому и шло. Но уточнить не грех.
— А я таких людей, как вы, хорошо знаю, — усмехнулся собеседник. — Или за границу рванете, или станете опасно агрессивным, или еще что-то отчудите.
— Я что — бандит, по-вашему? — спросил я, подумав, что не может быть такого, что Зимин вытащил меня на разговор лишь для того, чтобы я разболтал ему свои планы на будущее. Хотя, надо отдать должное, он почти угадал. Просто сдаваться я не собирался и варианты уже прикидывал разные. В том числе и с печальными последствиями для противника.
— Нет, не бандит, — усмехнулся Зимин. — Вы вполне уверенный в себе сорокалетний мужик, далеко уже не мальчик, у которого хватает и ума, и здоровья для того, чтобы не давать плясать у себя на голове фокстрот. Даже если бы у вас сейчас были те деньги, которые с вас тянут, вы бы их все равно не отдали, потому что долг ваш, тут ежу понятно, — искусственного происхождения. К тому же вы не обременены семьей, а компания ваша уже развалилась, так что на самом деле вас ничто не сдерживает. А кредиторы, или, как стало модно говорить — рейдеры, этого еще не поняли. Они делают сейчас глупость из глупостей — загоняют в угол и еще злят. Можно сильно пострадать.
— А что же вы так радеете за его выплату, если долг полагаете искусственным? — продолжал я выспрашивать.
— Что я говорю там, с теми людьми, и что говорю здесь — две большие разницы, как говорят в Одессе, — ответил Зимин, нимало не смущаясь моим ехидством. — Я наемный работник, агент. Там я на них работаю, потому что они меня наняли, и поэтому вынужден «радеть», как вы выразились.
Он еще раз с видимым удовольствием приложился к кружке, продолжил:
— Здесь, сейчас, за этим самым столом, я работаю на других людей, которым разборки между коррумпированным префектом, его зятем — бывшим прокурорским, дружком — начальником БЭПа, всеми прочими и вами — в общем-то, до лампочки. Да и вы здесь не без греха.
— Конкретней насчет грехов, пожалуйста.
Не люблю я облыжных обвинений, даже если на самом деле они правдивы. А кто у нас без греха? Пусть тот и бросается камнями в кого ни попадя. А раз сказал «А», то говори уже и «Б».
— Захотелось вам перейти на качественно иной уровень, ввязались в авантюру, если честно, — сказал он, откинувшись на спинку стула и глядя мне прямо в глаза. — А на этом уровне другие правила, и тот, кто туда идет, должен иметь серьезную защиту и покровительство, чтобы его не съели. А вы пошли — и попали в заранее подготовленную ловушку. Ее же не специально для вас придумали, она там всегда стоит. Как капкан на тропе. — Зимин изобразил руками нечто, подобное смыкающимся челюстям.
Ну в этом он прав, предположим. Я в какой-то момент сам почувствовал, что успех в деле начал привлекать излишек внимания. Хотя бы всевозможные проверки вдруг зачастили без всякого видимого повода.
— Кто попал в него, тот и добыча, — продолжал Зимин. — И что в итоге? Вы своими деньгами оплатили проект и участок, так называемые инвесторы — мало того что отмыли краденое и взяточное, но еще и вас же обокрали, и вы же им еще должны остались. Деньги же прошли по кругу: они вам правой рукой дали, а вы им в левую заплатили. Их деньги вернули, да еще своих добавили. Неужели непонятно?
