Ну вот это уже совсем вы обнаглели, Константин Хренисович!
— Будьте добры, поясните, Константин Хр… кхм… Борисович.
— Думаю, мы все уже можем перейти на «ты», — заявляет он, — будет проще, если вы станете называть меня Костя.
Молчу.
Я не стану называть его «Костя».
Продолжаю бесстрастно на него смотреть, стараясь рассеять зрение. Не хочу видеть, какой он привлекательный. На нём сегодня джинсы вместо брюк. Я вижу только половину его тела, но и этого достаточно.
Может, это всё от моего временного одиночества?
Я отдала пять лет жизни полнейшему мудаку. Мой бывший парень счастливо женат, и у него ребёнок, тогда как для меня он даже завтрак ни разу не приготовил.
— У меня такое ощущение, что здесь только цветовое оформление изменилось, — слышу глубокий голос своего босса.
Фокусируюсь на его лице.
От меня ждут ответа?
— Всё абсолютно то же самое. Ты что, издеваешься? — спрашивает он, отрывая свои голубые глаза от телефона и переводя их прямо на меня.
— Это очень сырой вариант. У меня было мало времени, — сообщаю, стараясь не звучать так, будто оправдываюсь.
— Он не сырой, он примитивный, — бросает КХ, откидываясь на спинку кресла.
У нас совещание, или как?
Почему остальные участники проглотили языки?
— Виталик, а ты что думаешь? — спрашиваю своего соседа, желая услышать ещё чьё-то мнение.
Лиля всегда за. Виталик поправляет очки и откашливается.
— Ну… цвета мне понравились. Насчёт линий: мне кажется, что-то такое я уже у тебя видел.
— Разумеется, — холодно замечаю я, глядя ему в глаза. — У меня есть собственный стиль, который делает мои макеты не слишком дорогими и не слишком дешёвыми.
Последнюю фразу я бросаю в лицо своему боссу.
— Когда я только начала здесь работать, мне сказали, что производство макетов должно быть в бюджете любого клиента. Я стараюсь держаться этого правила.
Он встречает мой взгляд спокойно и твёрдо. Потирает верхние зубы языком. Выкладывает на стол руки.
Кошусь на них исподлобья.
Вены и жилы.
Что за несправедливость. Руки у него тоже красивые. Такие длинные пальцы. Хотя «размер» не главное. Так говорят.
— Не знаю, кто тебе сказал такую чушь. Ты до пенсии собираешься делать дешёвку? — спрашивает мой босс, строго глядя мне в лицо.
— Я буду делать то, что мне скажут.
— Так сделай что-нибудь необычное, — велит он. — Это не самые скучные макеты из тех, что я видел. Но в них нет изюминки. Я уже поднял вопрос о повышении тебе зарплаты, надеюсь, это тебя смотивирует.
Ну, в этом он может не сомневаться!
Должна признать, КХ знает, как работать с людьми. Он озадачился моим положением в компании. Интересовался мной.
Господи, фотография в моей анкете просто ужасная!
— Что бы вы хотели увидеть, Константин Борисович?
Мне нужно больше информации.
И он её даёт, не выказав ни грамма протеста на такое обращение. Даёт так, что впервые за всю свою карьеру здесь я открываю блокнот и начинаю записывать. Он в теме настолько, что я поражена. Он знает о нашем клиенте всё-всё. Расставляет для меня приоритеты и формирует самую акцентированную задачу из всех, что когда-либо ставили передо мной.
Я влюбилась.
Он невероятный.
Руководитель группы — это не его уровень. Мы все втроём это понимаем. А ещё понимаем, что больше у нас не будет шанса поработать с таким профессионалом. Разумеется, он пойдёт дальше. Разумеется, ТАМ его примут с распростёртыми объятиями.
Возможно, под его руководством я сделаю что-то исключительное.
Глава 3
Зима этого года — адская мясорубка.
Снег выпал в ноябре и, судя по прогнозам, Новый год в этом году ожидается классический. Он, кстати говоря, через две недели. А уже на следующей у нас корпоратив, для которого я так и не купила платье.
На фоне всего этого я не могу не радоваться тому, что в прошлом году всё-таки решилась на приобретение личного автомобиля.
Это была любовь с первого взгляда.
Он должен был стать моим. Даже несмотря на механическую коробку передач. Жёлтый «Фольксваген-Битл», или Жук, как любят называть его все непосвящённые.
В половине восьмого я вспоминаю о том, что рабочий день у меня давно закончелся. Я опять пропустила ужин, придётся давиться кефиром.
Надеваю свои меховые ботинки и натягиваю длинный чёрный пуховик. Выгляжу — скучнее не придумаешь. К этому выводу я прихожу, когда наматываю на голову серый хомут и вешаю через плечо коричневую сумку.
Придя на стоянку бизнес-центра, нахожу свою машину далеко не сразу. Во-первых, стемнело, во-вторых, целый день валил снег.
— Замечательно!.. — возмущаюсь, когда понимаю, что вот эта огромная снежная куча — моя машина.
Даже не знаю, с какой стороны к ней подступиться.
Оборачиваюсь, когда фары стоящей рядом кучи побольше вспыхивают.
Константин Хренисович…
На нём серое пальто, которое сидит идеально, особенно в комплекте с костюмом, в который он сегодня одет. На руках чёрные кожаные перчатки, на голове обтягивающая шапка.
Мы сегодня не виделись, так что я должна поздороваться. На самом деле это он меня не видел, а я его очень даже. Просто он меня не заметил, а его не заметить невозможно.
Когда он подходит к своей машине, решаюсь:
— Добрый вечер, Константин Борисович.
Он смотрит на меня так, будто видит впервые.
— Добрый, — отзывается мой босс и осторожно открывает водительскую дверь, чтобы запрыгнуть внутрь своего джипа марки «Мерседес».
Хорошо, что сейчас темно и он никак не может увидеть все оттенки выражения моего лица. Оно полно обиды, словно родители сказали, что не купят мне ту куклу.
Он и правда меня не узнал!
Если бы это произошло неделю назад, я могла бы его простить. Но у нас было уже два совещания.
Это свинство.
Задираю подбородок и решаю заняться — наконец-то! — своей машиной. Пока я её заводила, КХ успел приступить к расчистке собственной. Беру щётку и выбираюсь из салона.
Начинаю с крыши, поглядывая на широкую спину своего обидчика. Со скрипом сердца фиксирую, что его «мерседес» уже наполовину воскрес.
Неожиданно мне в спину ударяет порыв ветра и подхватывает огромную кучу снега из-под моей щётки.
КХ обдаёт с головы до ног.
Как неловко, Константин Хренисович.
Он резко оборачивается, и я еле успеваю скрыть злорадство. Прикусываю губу и прячу лицо в хомут.
— Это мне за пятницу? — вдруг спрашивает он.
Вскидываю на него глаза.
Что ж, кажется, я должна принести ему извинения. Он узнал меня, но теперь он обвиняется в том, что его приветствие было слишком сухим.
— Что вы, Константин Борисович! — заверяю его. — Я всегда открыта для конструктивной критики.
— И что, у тебя уже есть идеи? — спрашивает он, возвращаясь к прерванному занятию.
Это сложный вопрос…
Я все выходные ломала голову, но ничего особенного в ней не родилось.
Может быть, я достигла своего потолка?
— Эмм… — отзываюсь, начиная чистить капот. — Конечно!
— У нас совещание в среду, макеты будут готовы? — продолжает он загонять мне иголки под ногти.
КХ уже закончил со своей машиной и развернулся, отдавая всё своё внимание мне одной.
— Это такой сложный вопрос? — слышу насмешливый голос и выхожу из транса.
— Эм-м… Возможно…
— Возможно? — вскинув светлые брови, спрашивает он.
— Да, возможно макет будет готов, — нахожу самый безопасный вариант ответа.
Но, скорее всего, нет. Потому что у меня по нулям. Эту информацию решаю оставить при себе.
— Ты всегда так поздно уходишь с работы? — интересуется он, рассматривая мою машину.
— Не всегда, но часто, — отвечаю, переминаясь с ноги на ногу и скрипя утрамбованным под ногами снегом.
Нужно сказать что-то ещё, но вместо этого я возобновляю движения щёткой. Мой босс подходит к моей машине и начинает чистить багажник.
— А я всё думал: чья это машина? — замечает КХ, работая своей щёткой.
— Эм-м… да… это моя… — говорю в ответ, бросая на него осторожные взгляды.
Он уже закончил с моим багажником, а я всё никак не разделаюсь с капотом.
Идёт ко мне.
Отодвигает меня в сторону и берется за него сам.
— Ты так и будешь мне «выкать»? — спрашивает Костя, сосредоточенно маша щёткой.
— Думаю, да, — отвечаю честно.
Он смотрит на меня и качает головой.
— Ну, как знаешь, — говорит, отряхивая перчатку о пальто.
— Эм-м… спасибо… — мнусь, поглядывая на его окутанное тенью лицо.
— У тебя задняя фара не работает, — кивает на багажник, постукивая по колесу моего «битла» своей щёткой.
— Что?! — Пробегаю мимо, чтобы посмотреть.
В самом деле. Правая фара не горит.
— Вот блин… — изумляюсь озадаченно.
Когда «битл» ломается, я очень расстраиваюсь. Он как ребёнок. Или кот. Короче говоря, моя собственность.
— Тут недалеко есть сервис, — сообщает появившийся за моей спиной Костя.
От неожиданности я подпрыгиваю на месте и разворачиваюсь к нему. Он стоит так близко, что я почти утыкаюсь носом в его грудь и тут же отскакиваю.
— Ладно… я… эм-м-м… поеду!
Рассматривает меня, склонив набок голову.
— Адрес запишешь?
— Адрес?
— Да. Адрес сервиса.
— О! Э-э-э…
Что с моей речью сегодня творится? Я должна была поражать его своим умом, а не наоборот!