— Помнишь, я говорила, что мой отчим уехал туда по работе? Так вот, я тоже собираюсь когда-нибудь туда перебраться.

— Работать? — хмурит темные брови парень напротив меня.

— Возможно, работать, возможно, учиться.

— После того как закончишь университет здесь?

— Я еще не решила, — честно отвечаю. — Мне там придется поступать заново и только на платное. Я еще не решила, стоит ли тратить время и заканчивать этот вуз.

Морозов хмурится еще сильнее, пальцами почесывает подбородок и подается вперед. Отзеркаливает мою позу, складывая руки на столе. Нас разделяют небольшой кусок стола, полупустые стаканы с остывшим кофе и годы моих невзаимных чувств.

— Меня заставила вернуться в университет, а сама хочешь бросить? — тихим шепотом спрашивает Морозов, неотрывно глядя мне в глаза.

— Это другое. Ты хотел на все забить. У тебя остался один год. Тебе самому сейчас не приходят на ум мысли о том, какой глупый поступок ты собирался совершить? Уйти в армию, бросив университет на пятом курсе.

— Сейчас я, возможно, понимаю, что был неправ, но и ты подумай: если бросишь универ сейчас, с чем останешься.

— Я не планирую ничего бросать сейчас, в крайнем случае, тоже возьму академический отпуск, как и ты.

Резко встаю из-за стола. Морозов последний, с кем я хотела бы обсуждать свои планы касаемо учебы и Германии. Он мог бы на них повлиять, если бы был мне кем-то большим. А так что я имею? Наше шаткое перемирие, которое мы установили когда? Вчера! И это первый раз за очень долгое время, когда он от меня не шарахается, как от чумной, а нормально разговаривает. Сколько это продлится? Ровно до того момента, пока автобус, набитый студентами, не покинет территорию выездного лагеря, увозя нас обратно? А потом что? Опять заставит меня удалить нашу переписку? И будет проходить мимо, даже не здороваясь? Я хоть и влюблена в Кирилла Морозова, но давно смотрю на мир через разбитые розовые очки. Ему никогда не было до меня дела. Не думаю, что сейчас что-то изменилось.

— Слушай, скоро пары начнутся. Мне пора.

Хватаю свою сумку со стула и, не дожидаясь ответа от Кирилла, широким шагом иду к выходу.

Он догоняет меня почти в конце коридора. Слегка запыхавшись, хватает за локоть так неожиданно, что я взвизгиваю, останавливаясь.

— Ты меня напугал! — пытаюсь отдернуть руку, но Морозов держит крепко.

Приходится поднять на него глаза.

— Ты меня не подождала и не дослушала, — чеканит Кирилл.

— А должна? — шиплю в ответ, не прекращая попыток выбраться из захвата.

— Хватит дергаться.

Морозов толкает меня к стене и нависает сверху. Испуганно на него таращусь. Его опять слишком много в моей жизни, он опять стоит слишком близко.

— Дать тебе мой телефон? — спрашиваю непослушным языком. — Или пошаришь в моих кармашках?

— Это я-то мерзкий? Сама та еще язва! — хмыкает Кирилл, подвигаясь ко мне ближе, за его спиной снуют студенты, спешащие на пары.

— Учусь у лучших, — парирую в ответ и не могу удержаться от того, чтобы показать ему язык.

Детский сад, да и только. Сердце стучит где-то в ушах. Отмечаю, что на шее у Кирилла очень быстро бьется венка. Смотрю на нее и не могу поднять глаза выше. Какой у него сейчас пульс?

— Я вообще чего подошел-то. У тебя еще сколько пар? — хрипло произносит он.

— Две. А что? — подозрительно прищуриваюсь. — Я потом занята. У меня планы! Информацию по лагерю скину тебе на почту.

— Знаю я твои планы. Они поменялись.

— В смысле? — удивляюсь.

— Жду на парковке после пар.

Морозов щелкает меня по носу указательным пальцем и наконец отстраняется. Сразу становится легче дышать и думать. Но сердце никак не перестает качать кровь в ускоренном режиме. Что должно произойти, чтобы я начала спокойно реагировать на этого парня?

— Я не могу с тобой встретиться! — кричу в спину удаляющемуся Кириллу. — Меня должен встретить Антон!

— Я вместо Зеленского.

Около лестницы на второй этаж образовалась пробка из студентов, а все потому, что за разыгравшейся сценой между мной и Морозовым наблюдала Нелля Абрамова… Я ловлю ее разъяренный взгляд, когда, развернувшись на пятках, шагаю в нужном мне направлении. Ее глаза мечут молнии, ладони сжаты в кулаки, и вообще она выглядела так, словно вот-вот готова на меня наброситься.

Мне вдруг хочется еще раз крутануться на пятках и изменить траекторию своего движения на противоположную. Но потом я напоминаю себе о том, что уж кого-кого, а Неллю Абрамову я не боюсь. Поэтому прохожу мимо бывшей подруги с гордо поднятой головой, стойко выдержав ее ненавистный взгляд. Эх, Нелька, было бы чего злиться. Ведь между мной и Кириллом Морозовым нет ничего, что она успела уже себе надумать. А то, что она явно что-то подумала, отчетливо читается в ее глазах.

26 Глава

— Промокла? — спрашивает Морозов, как только я оказываюсь внутри его машины.

Я опоздала.

Думала не приходить, но очередной проливной дождь на улице скорректировал мои планы. Пробежка от университетского крыльца до студенческой парковки не прошла бесследно, я успела намочить ботинки, неаккуратно прыгая по лужам, и волосы, не прикрытые капюшоном, тоже намокли. Мокнуть сильнее не хотелось… Только поэтому, убеждаю себя, я сейчас сижу на переднем сидении синей БМВ Кирилла.

Попрошу его довезти меня домой, и все…

Раньше мне не доводилось с ним ездить. Я надеюсь, он аккуратный водитель.

— Мог бы припарковаться и поближе. — бурчу, отлепляя мокрые волосы от лица.

Ловлю взгляд Кирилла Он облокотился на руль и пристально меня разглядывает. Следит за каждым движением. Достаю из рюкзака зеркальце и проверяю, не потекла ли тушь.

— Что?

Машет головой «ничего». Лицо совершенно не читаемо. В машине царит полумрак, и мне плохо удается разгадать его эмоции.

Он злится на мое опоздание? Мог и не ждать.

Привожу себя в порядок, тяну ремень безопасности, и, после того как он щелкает, машина мягко трогается.

— Куда мы едем? Я хочу домой, — хмурюсь, пытаясь разглядеть что-то за каплями дождя в свое окно.

Темнеет уже довольно рано, начинают зажигаться уличные фонари, фары соседних машин красиво подсвечивают мокрое стекло. Невольно любуюсь этой красотой.

В салоне тепло, подношу ладони к работающей печке и грею свои вечно холодные пальцы. Волосы должны быстро подсохнуть.

— А какие планы были у вас с Зеленским? Он бы просто отвез тебя домой? Ты вроде говорила о том, что будешь очень занята вечером.

— Думаешь, я тебе расскажу? — подозрительно кошусь на Морозова.

Кирилл лишь усмехается, отрицательно качая головой. Конечно, не расскажу. А еще выскажу Антону все, что о нем думаю. С каких пор они стали с Кириллом Морозовым лучшими друзьями? Созваниваются за моей спиной. Может, еще пишут друг другу смс-ки и ходят пить молочные коктейли, держась за руки?

Скидываю Антону сообщение:

«Предатель».

Ответ не заставляет себя ждать:

«Все для тебя, детка».

И куча сердечек. Точно предатель.

Морозов спутал мне все карты. Меня все еще потряхивает от нашей близости в коридоре, а сейчас мы заперты в жестяной коробке на колесах. И хотя Кирилл сосредоточен на дороге, иногда вижу, как он бросает на меня полные веселья взгляды. Его забавляет эта ситуация. А я просто… просто не знаю, чего от него ожидать.

— Мы же друзья? — спрашивает вдруг Кирилл после короткого молчания.

— Допустим, мы пытаемся ими стать, — осторожно отвечаю.

— Тогда, подруга, мы едем в торговый центр.

— Зачем? — Я все ищу вокруг подвох.

— Пойдем в детский центр. Любишь батуты? Пиццу? Ты же не на диете? По магазинам пройдемся.

— Вдвоем? — хмурю брови.

— Сейчас заберем Оленьку из школы… И будем втроем. Что ты на меня так смотришь? Ты ей понравилась. Вроде поладили. Вы девчонки, у вас какая-то своя волна. Нам развеяться вместе надо, а я… — Кирилл привычным движением запускает руку в волосы и, перед тем как откинуть челку с лица, тянет их. Нервничает, прихожу я к выводу. — А я боюсь, не вывезу это. Поэтому, Даша, ты едешь с нами.

— Почему я?

Получаю еще один короткий взгляд.

— Я тебе доверяю.

— Мог бы просто попросить, — тихо говорю я, — не стоило строить заговоры с Антоном.

— Спасибо, что не выпрыгнула в окно, и извини, что спутал твои планы. У вас с Зеленским не свидание случайно было назначено? — смеясь, спрашивает Морозов, глядя поочередно то на меня, то в лобовое стекло.

Он оперся локтем на водительскую дверь, рукой придерживает руль, вторая свободная рука лежит на коробке передач. Выглядит уже более расслабленно, чем пару минут назад. Правда боялся, что я сбегу?

Плохо ты меня знаешь, Кирилл…

— Типа того, — рассеянно отвечаю, отворачиваюсь обратно к окну, на котором играют размытые разноцветные пятна дорожных огней.

— Эй, не расстраивайся ты так. Верну я тебя Зеленскому в целости и сохранности…

Мы останавливаемся на перекрестке недалеко от места, где находится школа, в которой мы оба учились. Предполагаю, что именно там учится его сестра.

Мою руку обжигает горячее покалывание. По телу прокатывается волна тепла, волоски на руках встают дыбом. Дыхание на секунду сбивается, а затем выходит предательским прерывистым вздохом.