Глава 10

— … указывают на угрозу прерывания беременности, поэтому необходима медикаментозная поддержка, — слова доктора выбивают дух — ещё немного, и я разревусь прямо сейчас, в кабинете. Утром низ живота несколько раз пронзила острая боль, поэтому я здесь. — Длительность ее пока остаётся под вопросом: возможно, месяц, возможно, несколько месяцев, — пальцы впиваются в ладони, оставляя от ногтей следы полумесяцев. Ничего. Я справлюсь. Не я первая, не я последняя. — Сейчас вам нужен покой. Полежите, отдохнёте. Мы все заинтересованы в том, чтобы дать плоду возможность удержаться в матке.

— Все настолько плохо? — усилием воли соскребаю последние надежды. Неужели и в этот раз все закончится, даже не начавшись?

— Ольга Александровна. Мы сделаем все, что в наших силах. А вы должны нам помочь. Не нервничать. Правильно питаться. Много отдыхать. И какое-то время быть под нашим присмотром. Медикаментозное лечение будем корректировать. Скорее всего, после выписки приём препаратов необходимо будет продолжить. Но пока рано об этом говорить. Через час на УЗИ. Завтра утром сдадите анализы. После будем обсуждать.

Сердце падает в пятки. Чувствую, как в секунду поникли плечи, а настроение настойчиво и целенаправленно скатывается под плинтус.

Доктор уходит, тихонько закрывая за собой дверь, а я уныло перевожу взгляд на свою соседку.

— Привет. Я — Таня, — звучит нерешительное замечание.

В палате нас двое. Силюсь выдавить из себя хоть какое-то подобие улыбки, но выходит лишь неприятная гримаса.

— Оля.

Отворачиваюсь. Не хочу ничего говорить. Никого слушать. Начинаю медленно расстилать постель. Чувствую себя прибитой собакой, которой лапы переехали.

Достаю сменные вещи. Медленно натягиваю домашние брюки. Вынимаю свитер и аккуратно его складываю, облачаясь в футболку.

Просто ложусь на кровать, подтягивая коленки к груди, и накрываюсь с головой…

Даже думать ни о чем не хочется. Вообще ни о чем. Ещё один выкидыш? Я не знаю, как справлюсь одна.

— Алмазова…

— Это я! — тут же подскакиваю с места в ответ на звучный женский голос.

— Вам на УЗИ.

— Да-да, уже иду.

В кабинет ультразвуковой диагностики образовалась небольшая очередь. Девчонки болтают между собой. Никакого напряжения не чувствуется. Они спокойны, вон даже улыбки растягивают губы. Хотя, по идее, у каждой, кто здесь находится, свои проблемы. Я перевожу взгляд в потолок.

В палату возвращалась, медленно переставляя ноги. Ничего хорошего от специалиста я не услышала.

Вдруг чувствую слабый толчок в плечо и, возмущённо оборачиваясь, пилю взором неуклюжего…

Во взгляд неожиданно проникает сочувствие, когда я смотрю на девушку, которая тоже сидела со мной в очереди на УЗИ. Но она прошла намного раньше меня.

Она случайно меня задела.

Глаза ее распухли от слез, покраснели. Даже и знать не хочу, что ей сказал врач…

— Извините, я нечаянно… — бормочет себе под нос, а у самой голос срывается.

— Да ничего, бывает.

Девушка отворачивается, а я успеваю заметить горючие потоки на ее щеках. Она проходит в соседнюю палату, и дверь за ней громко закрывается.

Ох… Обстановочка здесь та ещё…

Как только я зашла к себе, Таня сразу мне сообщила:

— У тебя телефон звонил. Раз пять.

Да уж. Я так спешила, что совсем про него забыла.

— Я сорвалась и даже звук не отключила, — оправдываюсь.

— Пустяки.

Просматриваю список пропущенных.

Влада. Кристина. Дима — один из менеджеров моего отдела. Мальчишка работает всего три недели, но уже неплохо себя показал.

А вот последнее имя вдруг заставляет мурашки бежать по спине. Почему я так реагирую именно на него? Наверное, та самая ночь всему причиной: я до сих пор по возможности стараюсь избегать Аскара. И не обсуждать с ним личные темы. Хотя он каким-то чудом всегда умудряется перевести разговор именно на них.

Перезваниваю сначала сестре.

— Олечка, привет! Я быстро. Мы поедем завтра на тюбингах кататься. Айда с нами? Именно кататься необязательно, но погуляем, за городом воздух прекрасный! Тебе полезно, что скажешь?

— Я в стационаре. Снова угроза. Поэтому без меня.

— Ах! — сестра довольно эмоционально реагирует.

Закидывает вопросами. Я отвечаю выборочно на самые важные.

— Анализы завтра. Положили сегодня. У меня все есть, не волнуйся. Ничего передавать не нужно. Но я если что, тебе наберу, спасибо, Влад… Да, конечно, буду держать в курсе.

Сестра беспокоится. Очень. Да я сама на нервах, чего уж греха таить.

Дальше перезвонила Кристине. Она сообщила, что Андрей Яковлевич крайне недоволен моим отсутствием. Ну простите. Больничные — дело всегда неожиданное.

— Кстати, тут такие новости… — загадочно тянет слова, — Айдаров заезжал минут на пятнадцать всего. И знаешь что?! Народ говорит, что в машине с ним была одна мадемуазель.

— У него же стёкла тонированные.

Вот сплетники, как они разглядели? Как будто на работе больше заниматься нечем.

— А ты откуда знаешь? — посмеивается Кристина.

— Из окна видела.

— В общем, говорят такая девочка… Прям красавица! Элегантная, волосы до пояса, юбка в пол. Правда… молоденькая. А Димка сказал — дорогая девочка, он бы такую не потянул.

Да. Аскар, наверное, любую потянет.

— Кристин, ты знаешь, как я отношусь к сплетням. Это могла быть его сестра. Или племянница. Да кто угодно. Но даже если и девушка…

— Девушка-девушка! Говорят, она так на него смотрела, когда он вернулся в машину. Щенячьим взглядом. Кажется, господин Айдаров не одинок. Ох, как хочется взглянуть в лицо этой кобре Нинке. Она точно вынашивает планы по его совращению, а вот не получится!

Лишь криво ухмыляюсь в ответ: Кристина неисправима.

— Я бы спросила, как твое самочувствие, но ты же мне голову откусишь!

— Откушу и не замечу. Но в целом нормально. Только на работе не распространяйся, Кристин!

— Я могила! Ты ж знаешь!

— Знаю. Поэтому и говорю.

Мы перебросились с подругой ещё парой слов, после чего она тихонько распрощалась, заявив, что покупатели пришли. А я мирно свернулась в клубочек, уговаривая малыша поспать, набраться сил и не оставлять маму…

И вдруг… телефон вновь оживает. Заставляю себя приподняться и распрямить плечи. Хоть собеседник этого и не видит, но так я чувствую себя увереннее.

— Оля, здравствуй, — беспокойство в его голосе окатывает ушатом холодной воды. — Я краем уха услышал, что ты в больнице. Так и есть?

Прежде чем ответить, набираю побольше воздуха в грудь. Увиливать? Только не в моей ситуации.

— Да. Я на сохранении.

Сложно описать словами, но каждая убегающая секунда вдруг растягивается в минуту. Атмосфера мгновенно накаляется, а на том конце провода повисает тягостное молчание.

— Ты беременна, — спустя несколько мгновений глухо раздаётся в трубке.

Я не могу понять, с каким выражением он произнёс эту фразу. Это не вопрос, определенно. Обвинение? Не знаю. Но удивление присутствует точно.

— Беременна. Срок маленький. Поэтому сообщать на работе пока не увидела смысла.

— Я понял. А… — неуверенность на пару секунд заполняет тон, но дальше Аскар произносит уже твёрдо, — какие-то серьёзные проблемы?

— Ну как сказать… врач сказал, надо поберечься. Я буду постоянно на связи, мои ребята всегда смогут до меня дозвониться, поэтому…

— Не волнуйся. Выздоравливай. И береги себя. Тебе сейчас о работе меньше всего нужно думать.

— Спасибо, — все, нужно просто попрощаться и положить трубку.

— Муж наверное счастлив, — догоняет сухое замечание.

— На седьмом небе, — голос меня подводит, и я замолкаю, поджимая губы.

— Поздравляю.

Разговор получился каким-то скомканным. Лишь когда короткие гудки стихают, я отнимаю телефон от уха.

А потом кладу ладонь на живот и мягко поглаживаю.

Все правильно. Я все делаю правильно. В любой другой ситуации любой другой женщине я бы сказала, что мужчина имеет право знать. Да. Ещё и настаивала бы и обвиняла в неискоренимом эгоизме и глупости. Но только не сейчас. Потому что этот малыш только мой. И мне он нужен по-настоящему.

*****

Первый рабочий день после выписки стал настоящей бедой. У нас прорвало трубу в туалете, затопило половину коридора. Айдаров приехал, посмотрел на эту картину и вызвал управляющего. Андрей Яковлевич после разговора из кабинета вышел белый как полотно. Как только все узнали, что я вернулась, на меня обрушился шквал звонков и срочных заданий от юристов, из бухгалтерии… и даже мои ребята, которые в принципе вполне могут без меня обойтись несколько дней, и те шагу ступить боятся без моих разъяснений.

Но вишенкой на торте стало другое. Ко мне пришла Ирина из отдела кадров и напрямую спросила, почему я увольняюсь.

Мои круглые глаза ввели ее в ступор.

— То есть ты не знаешь, что Булатович дал задание искать нового руководителя по продажам?

— Теперь уже знаю. Ир. Ты пока притормози с этим. Я поговорю с ним.

— Вот сволочь! А говорил, изменения штатного состава никого не коснутся! Я так и знала, он сюда своих рассадит! А нас всех выпнет! Какой лжец! Всем в уши льёт, а сам тихим сапом уже готовит новых людей на места!