— В замок не хотят идти люди, — спокойно пояснил он.
— Так, может, платить надо лучше? — презрительно фыркнула я. — Мне даже горничную удалось сманить из дома Артиссов, а уж она-то молилась при упоминании твоего имени.
— Что ж, дерзай. — Прозрачные глаза Фостена смеялись. — Ты об этом хотела поговорить?
— Не только, — медленно протянула я.
— Иди, — кивнул муж секретарю, тонко почувствовав, что лишние уши нам не нужны.
«Лишние уши» не стали заморачиваться и просто спрятались в кабинет, на секунду продемонстрировав большое помещение со стрельчатыми окнами.
— Ночью я заснула…
— Хорошо выспалась? — иронично уточнил Фостен.
— Неплохо, — согласилась с ним и вкрадчиво уточнила: — Сегодня тебя ждать?
— Предпочту свою кровать, — хмыкнул он.
— Как скажешь, — мило улыбнулась я. — Хорошего дня, дорогой супруг. Говорят, вы очень занятой человек. Не перетруждайтесь.
— И вам удачи, леди Артисс.
— Леди Мейн, — поправила я. — Если вы вдруг подзабыли, то я теперь ношу королевскую фамилию.
— Тебе это нравится?
— Я в полном восторге.
Замолчав, мы смотрели глаза в глаза. Это была не игра в гляделки, а настоящее столкновение характеров, немая битва! Ни один не хотел разрывать зрительный контакт и проиграть. Чуть глаза, в общем, не сломали. Сдались одновременно: Фостен для вида потер переносицу, я просто поморгала.
— Кстати, в комнаты с крестом заходить можно? — спросила я, пытаясь взять его внезапностью.
— Нельзя, — немедленно запретил он, на внезапность не поддавшись.
— И в библиотеку?
— В библиотеке хранятся книги, а не модные журналы, — издевательски пояснил Фостен.
Да неужели?
— Хорошо, — с фальшивой покорностью согласилась я. — Но если ты не в курсе: когда леди скучает, в ней просыпается инстинкт гнездования, и леди начинает делать ремонт в доме. Но мы живем в замке…
— Займись вышиванием.
— Я не умею вышивать.
— Библиотека в твоем распоряжении, — немедленно сдался Фостен. — Проводи в ней столько времени, сколько хочешь.
Ну да, чем бы жена не тешилась, лишь бы с неутомимостью бульдозера не рушила несущие стены, не перестилала паркет и не меняла витражи в окнах. В идеале вообще делала вид, что вокруг лучший дизайнерский ремонт со времен зарождения интерьерного дизайна.
День прошел плодотворно: я завела ежедневник, вместе с Раисой прошлась по залам и наметила фронт уборочных работ. Экскурсию по кухне Тобольд провел лично. Энергично жестикулируя, он заявил, что готовит — нет, творит! — исключительно по собственным рецептам. Придумывает и сразу воплощает в жизнь! Вечером пообещал «побаловать нас» олениной.
— А где вы до этого служили? — осторожно уточнила я.
— На морском судне. — Он сложил руки на опрятно-круглом животе и тяжело вздохнул. — Но мне запрещали творить! Никакой кулинарной свободы.
Я даже не нашлась, что сказать. Вроде неловко подрезать вдохновению крылья, но мы все дружно шагали по прямой дороге к язве желудка. Или к местному погосту. Может, поэтому Хэллавин всегда пребывал в дурном настроении: мало что продался в ипотеку на тридцать лет, еще и кормили в этой ипотеке паршиво. Никакой отдушины!
Напоследок Тобольд пообещал приготовить каких-нибудь вкусняшек. Понятия не имею, почему услышала в его обещании реальную угрозу. Запомнив, где морозильная кладовая, в которой держали продукты, как в холодильнике, мы с Раисой отправились исследовать прачечную, гладильную и прочие опустевшие без слуг помещения.
До библиотеки, находящейся в боковой башне, тоже добрались. Совершенно очарованная я рассматривала отделанный дубом зал с верхней галереей, к которой вела надежная лестница с перилами. Одни книжные шкафы оказались открытыми, другие — запертыми на ключ. По всей видимости, тома в них хранились магические и трогать их не следовало. Стены были отделаны кожаными обоями с тиснениями. Возле большого камина уютно стояли кресла для чтения.
На столе лежала стопка чистой бумаги, красовался письменный набор и массивная шкатулка с пульсирующим алым камнем на резной крышке.
— Руки! — рявкнула я Раисе командным голосом, когда та потянулась, чтобы потрогать кристалл.
— Прости, хозяйка! — Она резко одернула руку и обвела указательным пальцем вокруг лица. — Темный лик попутал.
Красотой мы восхищались недолго. Видимо, наслышанный об инспекции замка в двери вломился Хэллавин и испоганил момент. Оказалось, он считал библиотеку своей вотчиной и новость, что теперь книжные угодья придется делить с новой хозяйкой, встретил с постной миной. Я предложила ему составить расписание посещений. Мина из постной превратилась в кислую. Зато сразу стало ясно, отчего предприимчивый дворецкий наврал, что вход сюда строго воспрещен. Не хотел теснить приятеля. Секретаря-то он знал много лет, а меня без году одни сутки.
За ужином нас все-таки почтил Фостен собственной персоной, а ближе к ночи, когда жители замка закрылись в комнатах, я приняла душистую ванну, нарядилась в кружевную сорочку и отправилась к нему. Раз приглашал, пусть встречает!
В широком коридоре на мужской половине предусмотрительно горели ночники. Пусть неярко, но точно не заплутаешь. Дверь в покои оказалась гостеприимно приоткрыта, даже стучаться не пришлось.
— Фостен? — Я тихонечко вошла и огляделась.
Мой супруг действительно подготовился к первой брачной ночи. Сразу видно, что мужик знающий! Просторная спальня утопала в интимном полумраке. Единственным источником света служил горящий камин, хотя в жилых помещениях замка всегда сохранялась комфортная температура. Видимо, не без помощи магии. На столике стояли хрустальный графин с напитком и два бокала. Огромная высокая кровать с балдахином оказалась предусмотрительно расправленной. Не хватало одного: мужа.
Решила не тянуть время и сразу улечься, но меня поджидало внезапное препятствие! Ивонна была невысокого роста, а поднять ногу в довольно узком кружевном ансамбле и вскарабкаться на кровать, не удалось. Я честно попыталась, но все равно пришлось задрать подол и брать штурмом супружеское ложе поистине королевского размера и вширь, и в высоту.
— Господи, а если с такой ночью упасть? — под нос проворчала я. — Костей не соберешь!
Только умостилась на жестком матраце и на корточках поползла к подушкам в изголовье, как в тишине раздалось сдержанное покашливание. Замерев, как воришка, застрявший в форточке, я повернула голову. Фостен во всем мужском великолепии, в смысле, в одних черных пижамных штанах, стоял посреди спальни.
И даже в этой, прямо сказать, неудобной позиции и при скудном освещении я разглядела, что портрет в волшебном зеркале нагло соврал. Вживую мой муж выглядел лучше! Торс и плечи атлета, крепкие мышцы на руках. Белые волосы собраны на затылке в пучок и короткие пряди привлекательно свисали возле лице.
И — черт возьми! — самый сексуальный из всех мне известных мужчин, уперев красивые руки в поджарые бока, следил за моими отнюдь не эротичными ковыряниями с выражением глубочайшей озадаченности. Происходящее начинало откровенно напрягать…
— Привет? — пробормотала я и, быстренько сев, кое-как натянула подол на голые колени. — Я уже здесь.
— Вижу, — кивнул он.
— У нас первая брачная ночь, — осторожно напомнила я. — Ты сказал, что предпочитаешь спать в своей кровати. Я тебя услышала и пришла.
Кажется, даже на расстоянии и в потемках я смогла рассмотреть циничную усмешку, мелькнувшую на его губах.
— Ты когда стала послушной?
— Мама сказала: ты покажешь, что надо делать! — сама от себя не ожидая, заявила я. — Маму надо слушаться!
— Маму? — как будто недоверчиво переспросил он.
— Да! Моя мать — леди Артисс. Она сказала, что ты опытный и все знаешь. Когда дело касается брачного долга, никакой отсебятины! — с умным видом несла я страшную чушь, внезапно потеряв талант к импровизации. — Надо точно следовать инструкциям мужа. Вот! Инструктируй. Я вся во внимании. Если надо, то показывай.
Вообще, испытывать смущение мне было несвойственно, но сейчас стало просто нечеловечески неловко. Странно, если бы, Фостен одним движением сдернул с себя штаны и бросился к кровати, но чего он стоит, как статуя? Перед тобой привлекательная женщина. Действуй!
— А если мы простим друг другу все долги? — внезапно предложил он.
— В каком смысле? — не поняла я и уточнила для ясности: — У нас ничего не будет?
Он начал медленно приближаться, встал в изножье кровати.
— Отчего же? — Фостен улыбнулся, но почти прозрачные глаза казались ледяными. — Вообще, этот разговор обычно происходил через седмицу после свадьбы, но ты, похоже, уже готова. Я благодарен за то, что ты мне щедро предлагаешь, Ивонна, но давай не будем усложнять. Мы проведем ритуал и разрушим магию брачных меток. Ты будешь абсолютно свободна, моя дорогая нетронутая жена.
— Развод? — Я поперхнулась на вздохе. — Побойтесь бога, господин Мейн, мы только поженились!
— Поэтому придется подождать хотя бы месяц, — невозмутимо пояснил он.
— А если мне и так неплохо?
— Ты хочешь оставаться замужем за темным магом?
— Да, меня вообще все устраивает. С виду ты абсолютно нормальный!