Скрестив руки на груди, я дождалась, когда девушка закончит и откроет сначала один глаз, потом другой.

— Не исчезла, — заключила она и снова закрыла глаза, планируя пойти на второй круг.

— Стоп! — резко произнесла я.

— А? — вытаращилась она. — Ты нечисть или молодая госпожа?

— Мне перекреститься?

— Чего?

— Можешь меня ущипнуть, — согласилась я на акт физического вандализма, хотя суеверные страхи местных горничных прямо сейчас были не самой острой моей проблемой.

— Да как же ущипнуть молодую госпожу? — с сомнением протянула она, но тут же осторожно переспросила: — Правда можно?

Я протянула руку.

— Действуй, Ирис.

— Да я вам и так верю, — пробормотала она, смутившись, и поправила чепец, ставший похожим на блин с воланом и оттопыренным под тканью пучком. — Только я Раиса. Две седмицы как пришла служить в дом. Позвать вашу горничную?

— Не надо! — откровенно ужаснулась я, представив, как несчастную Ирис выколупывают из какого-нибудь чулана, куда она спряталась после моего пробуждения, и силой волокут обслуживать молодую госпожу. — Ты просто скажи, где здесь уборная, и разойдемся.

— Ах! — Раиса всплеснула руками. — А в людской шептались, что вы проснулись и ничегошеньки не помните. Думала, что врут. Вы идите к себе, я сейчас вазу принесу.

Перед мысленным взором возник длинный сосуд с узким горлышком и двумя поминальными гвоздичками.

— Цветочную? — недоуменно уточнила я.

— Ночную.

— Боже! — Я содрогнулась. — Не надо ничего нести! Уборной в доме нет?

— Есть, конечно. Ваш батюшка очень богатый человек…

— Тогда не будем медлить, — перебив ее, я решительно указала рукой направление. — Идем! Посмотрим на это чудесное место.

— В другую сторону, — подсказала она.

— Прекрасно, идем в другую сторону! — развернувшись на пятках, скомандовала я.

«Заветный закуток» в доме Артиссов оказался по размеру больше, чем кухня в моей ипотечной квартире. На больших окнах висели плотные занавески. Удобства стыдливо прятались за деревянной ширмой, от привычных они мало чем отличались. Холод, правда, стоял, как в садовом сарайчике, а из крана в глубокую каменную раковину текла ледяная вода. Зато бодрило во всех отношениях.

Раиса поджидала меня под дверью и немедленно вызвалась проводить обратно. На самом деле очень кстати. В воображении я уже заблудилась в огромном особняке и оказалась возле траурного ложа, так сказать, возвращаться обратно в свой родной мир со старта.

— Молодая госпожа, может, еще что-нибудь хочешь? — по-простому, отбросив официоз, спросила горничная, когда мы добрались до спальни.

— Поесть было бы неплохо, — задумчиво протянула я. На голодный желудок совсем не засыпалось.

— Ой, это я быстренько! — Она подхватила юбку одной рукой, придержала чепец другой и спорой трусцой понеслась по коридору. — Хозяйка, отдыхай! Сейчас вернусь!

Горничная исчезла в недрах дома минут на двадцать. Я успела получше разглядеть себя, в смысле, Ивонну в зеркале. Случайно обнаружила, что ящик под крышкой столика выдвигается от прикосновения, и лучше сразу отступить, чтобы резко не врезался в живот… Грохот стоял, как будто стол ломали. На шум никто не прискакал и даже Раиса с ужином.

Грешным делом, я уже решила, что она успела собрать вещи и с чемоданом сбежать из дома с демоном, но раздался громкий стук. Дверь приоткрылась. Пятясь, горничная с подносом в руках протиснулась в спальню. На нем стояла тарелка, прикрытая серебряным колпаком, пузатый чайник и чашка на блюдце. Все это отчаянно позвякивало.

— Все твое самое любимое, молодая госпожа, — уверила она, ставя поднос на маленький круглый столик.

Было искренне любопытно, что едят люди в другом мире. Я уселась на изящный стул, уложила на колени салфетку (чтобы по всем правилам) и подняла серебряный колпак. При виде еды желудок выдал сиротливую трель… На тарелке лежали горки мелко нашинкованной капусты, морковки и нарезанное ломтиками яблоко. И все. Больше ничего не принесли, только конструктор витаминного салата.

— Мое любимое? — скептически уточнила я, подняв взгляд к разрумяненному лицу Раисы.

— Когда я пришла в дом, мне строго-настрого сказали, что молодая хозяйка ест мало и только травку. Ты смотришь за фигурой.

— На завтрак тоже травку? — уточнила я.

— Травяной чай с сухариком и никакого кофея!

На завтрак я, понятно, оставаться не планировала, но радовало, что магический мир не лишен кофейного счастья.

— А на обед?

— Супчик, — с готовностью подсказала Раиса.

— С сухариком хотя бы?

— Жиденький.

Ни в коем случае не критикую и не лезу в чужой монастырь со своим уставом, но, Ивонна, ты вегетарианка или перманентно сидишь на диете? Не еда, а подножный корм. Ей-богу, новое прочтение правил здорового питания!

— Я сбрызнула постным маслицем, — тихонечко призналась Раиса. — Без маслица совсем грустно капустой хрустеть.

— Да и с маслицем тоже не очень весело, — пробормотала я себе под нос и отослала горничную из спальни: — Спасибо, Раиса. Отдыхай.

— Вкусной трапезы, молодая госпожа, и счастливой ночи, — пожелала она.

— Надеюсь, счастливым будет утро, — вздохнула я и взяла столовые приборы. К счастью, ни нож, ни вилка от привычных ничем не отличались.

Овощи в другом мире пахли… овощами, как в детстве с бабулиного огорода, но после диетического салатика есть хотелось ничуть не меньше, чем до него. Прозрачный чай, правда, оказался сущей гадостью и пах соломой. В общем, с голодом Ивонне предстояло разбираться самостоятельно, а я сделала все, что смогла. Улеглась в кровать, закрыла глаза и настырно начала считать баранов. На второй сотне, как ни странно, мне действительно удалось заснуть.

Проснулась в той же кровати и уставилась на светлый балдахин над головой. В тишине шипел магический светильник, тикали часы. Пока семья Артисс спала, у меня было время принять печальную правду: Ивонны с нами больше нет. Мы не поменялись телами, она тихо ушла, не пережив болезни, осталась только я.

Если отмести истерику и хорошо подумать, в новой жизни у меня внезапно появились богатые родители, горничные, волшебное зеркало с портретом красивого мужика. И никакой ипотеки на тридцать лет! Считай, в сказку попала. Осталось понять, кто в этой сказке Баба Яга. Или злой колдун.

Пару дней я смирялась с объективной реальностью, обживалась и знакомилась с семьей Артиссов. У Ивонны имелся младший брат Эзра в самом расцвете пубертата. Леди Артисс была строга, но справедлива. Хозяина дома побаивались все и даже магические лампы. Когда этот высокий мужчина с тяжелым взглядом по вечерам читал ежедневный «Вестник», огни переставали мигать.

К слову сказать, кое-какие знания о новом мире я почерпнула не только из болтовни Раисы, но из этого самого новостного журнала. Выяснила, что «Рейванд» — это не ругательство, как мне показалось сначала, а название королевства. Прочитала про деревню Гайрюк, затопленную во время паводка, наткнулась на некролог с именем Ивонны Артисс и решительно закончила с изучением матчасти.

«Вестник» пришлось спрятать. Ивонна увлекалась исключительно модными каталогами, и шокировать ее матушку внезапно изменившимися вкусами не хотелось. Она и так от радости схватилась за сердце, когда я отказалась от голодовки и попросила принести на завтрак не сухарик, а глазунью из трех яиц.

Рыжеволосая болтушка Раиса, заменившая уволенную Ирис, собирала меня на завтрак. Магической щеткой она расчесывала и одновременно сушила густую влажную шевелюру. Процесс был муторный. К чужой внешности, как и к новому имени, я привыкала с трудом, старалась лишний раз не смотреться в зеркало и читала вчерашний «Вестник».

— Придумали же, — пробормотала Раиса себе под нос, оглаживая щеткой почти высушенные волосы, — отдать такую красоту замуж…

Я резко подняла голову. В отражении горничная смущенно втягивала губы и прижимала щетку к груди. Чепец скособочился, на побледневшем лице выступили веснушки, а в глазах появилась паника.

— Меня выдают замуж? — проговорила я. — Когда?

Вот и наступил в волшебной сказке пресловутый «вот это поворот»!

— Леди Артисс строго-настрого велела молчать, — простонала Раи. — Ты столько рыдала, что заболела и слегла.

— Почему? — Я закрыла новостной журнал. — Жених старый, кривой, косой? Чем он мне не понравился? У него ипотека на тридцать лет, деревянная нога и карета в кредит?

— Он черный маг, — чуть склонившись, прошептала она и многозначительно изогнула рыжие брови.

Возникла странная пауза. У меня вырвался громкий издевательский смешок.

— И всего-то?

— Госпожа, он живет в страшном замке! Там даже лягушки не приживаются! Ой! — Раи снова осеклась. — Я не должна тебе этого рассказывать. Принести нюхательные соли?

— Зачем?

— Помирать от горя не собираешься?

— Бог с тобой, я три дня как воскресла, — хмыкнула в ответ. — Скажи, все ли я правильно поняла: жених богат и у него свой замок?

— Он колдун! — зловещим голосом напомнила она главный, по ее мнению, недостаток будущего мужа.

— Давай будем справедливыми, — поморщилась я, — у всех свои тараканы. Просто у некоторых они крупнее. Как далеко от столицы его замок?